***
После того, как Аластор объявил о своём плане, дни стали утекать ещё быстрее. Чарли всеми силами хотела бы избежать того, что ей уготовлено судьбой, но она ничего не могла с этим сделать. Поэтому каждый день для неё был чем-то сродни капли принятия. День за днём девушка обдумывала всё и анализировала, пытаясь смириться с тем, что её ожидает. Она искала в каждой секунде спокойствия подсказку. Принцесса жадно хваталась за каждую свободную минуту и принималась думать о том самом моменте, когда ей придётся забрать чужую жизнь. Её не волновало то, что может пострадать она, нет. Больше всего сердце девушки тревожилось из-за того, что именно её руками будет убит Король Вуду. Это действие само по себе противоречит природе Шарлотты. Просто мысли об этом заставляли её дрожать и впадать в необъяснимую панику. В такие моменты девушка просто пряталась в пустых комнатах и пыталась прийти в себя. И с каждым разом, когда происходили такие напасти, её сердце черствело. Только Чарли не могла понять, хорошо это, либо же наоборот. Казалось, отлично, чем твёрже характер и чем меньше эмоций — лучше, однако это делало её той, кем она не есть. Переступить через себя — самое сложное в этой ситуации, и для этого нужно время, которое, к сожалению, стало абсолютно невесомым и неощутимым. Словно стёрлись все границы дня и ночи, не было ничего. И это было ужасно. Сейчас Чарли пришла к ещё одному демону, которому доверяет, наверное, даже больше, чем Вэгги. Просто одно дело, когда твои взгляды разделяют и готовы и дальше продолжать твою миссию, а другое, когда этим вообще не интересуются. Демонесса спокойно готовила свою «аппаратуру» для сбора необходимых веществ. Она также подошла к этому ответственно и видно, что переживала. Не раз ей приходилось подготавливать специальные таблетки и средства, чтобы помочь Чарли, и это происходило практически на разных этапах её взросления. И сейчас, кажется, что с тех времён почти ничего не изменилось. Ещё девушка была очень напряжена и, сложилось впечатление, будто бы она всё это время хотела что-то сказать, но не могла, ибо боялась, что её сочтут грубой, или ещё что-то. В целом, такие опасения с её стороны имеют под собой определённую почву. Демонесса привыкла, что она должна по большей части молчать и слушать приказы. Но не сейчас. Поскольку её жизнь круто изменилась, особенно в последнее время, она имеет право проявить свои чувства. Тем более к той, кто по своему дорог её сердцу. — Чарли, — неуверенно начала Атропос, поворачиваясь к девушке лицом. — Я хочу с тобой кое о чём поговорить, — сказала та, расставляя на столе перед принцессой небольшие коробочки и прочие вещи. Это знатно удивило Шарлотту, ведь демонесса не из тех, кто первым начинает вести светские беседы. Видимо, совещание всё-таки её тоже обеспокоило, пусть она и не касается всего этого дела лично. Она не привязана к Бонди и никому из тех, кто есть в отеле. Однако причина ведь должна быть? — Можешь поделиться со мной информацией о том, какой ты суккуб? — внезапно спросила демонесса, присаживаясь напротив. Девушка, казалось, была серьёзней, чем обычно. Её привычный стальной голос, без доли сожаления, вдруг стал тёплым. А пиком удивления стало то, что она сама скинула с себя капюшон и напрямик начала смотреть в глаза принцессы, демонстрируя свою открытость. — Это имеет какое-то значение? — ответила вопросом на вопрос Шарлотта. Она понимала, что зря спросила, ведь это действие не ведёт к раскрепощённой беседе. Чарли сделала это не из-за того, что не хотела обсуждать этот вопрос, а, скорее, от искреннего негодования. — Да, — кивнула Атропос, не прекращая сверлить взглядом обескураженную принцессу. — Я вижу сны, могу проникать туда и… — Можешь не продолжать, — остановила девушку та, после чего протянула руку Шарлотте, ожидая, что она подаст ей свою. — Зачем тебе это знать? — всё-таки поинтересовалась Чарли, после чего сделала ожидаемое действие. — Ты ведь знаешь, что ты не можешь соблазнять демонов? — тяжело вздохнув, с грустью проговорила демонесса, переворачивая руку девушки ладонью к верху. — Ты не тот суккуб, который может это сделать, — проткнув палец принцессы, чтобы собрать кровь, сказала та. — Знаю, — чуть съёжившись от боли, с грустью сказала Шарлотта. После этого девушки вновь замолчали, погрузившись каждая в свои мысли. Для Чарли было сложно сейчас всё это обсуждать. Она не могла натянуть стандартную улыбку на своё лицо и с лёгкостью разложить по полочкам свои чувства, а уж тем более, кому-то их демонстрировать. Атропос не могла переступить через себя и, наоборот, показать то, что сейчас испытывает. А внутри неё действительно много переживаний на этот счёт. Много слов крутится в её голове, но ничто, кажется, сейчас не способно утешить принцессу, и это пугало. А ведь с другой стороны, кто, как не она? — Я могла бы тебе сказать, что ты не обязана этого делать, — прервала тишину демонесса, сжимая в руках балахон. — Но я понимаю, насколько сильно ты дорожишь своими друзьями, и как ты хочешь защитить их, поэтому… — девушка встала со своего места и беззвучно подошла к Чарли, чем заставила её удивлённо наблюдать за ней. Обычно, Атропос ниже Шарлотты, но сейчас, поскольку одна стоит, а вторая сидит, всё поменялось. Сама же принцесса никогда не воспринимала эту девушку, как ту, кто способен утешить её, или помочь в плане моральных стенаний. Чаще всего, её держали за исполнителя, няньку, возможно, кого-то приближённого. Изредка Чарли видела в ней старшую сестру, но это было что-то вроде исключения. Сейчас же, когда одна рука демонессы робко легла на плечо, а вторая аккуратно пристала к голове, и Шарлотта почувствовала, как её бережно прижали к себе, она ощутила такое же тепло, как при объятиях с Лилит. Атропос почувствовала, чего не хватает сейчас Чарли. Почувствовала, что она сейчас как никогда беззащитна и ей нужна поддержка. И, что самое главное, демонесса хотела это ей дать. Искренне хотела. — Я не буду тебя останавливать, и говорить, что это плохая идея, пусть ты меня и не послушаешь, скажи я обратное, — поглаживая девушку по голове, говорила Атропос. — Ты всё делаешь правильно, и любое твоё решение, будет правильным, потому что оно — твоё, — полушепотом говорила та. Первое, что почувствовала демонесса после её маленькой речи, дрожь, что исходила от Шарлотты. Она просто расплакалась, как когда-то. Словно маленький ребёнок. Только в этот раз это не раздражало девушку, а наоборот. Именно этого она и хотела добиться. Нельзя держать все проблемы в себе, притворяясь железной леди. Это непременно приведёт к срыву и принятию глупых импульсивных решений. Тем более, если мы говорим о Чарли, которой только недавно довелось примерить на себя это жуткое бремя. — Я скучаю по маме, — призналась принцесса, хватаясь руками за балахон демонессы, желая прижаться к ней ещё сильнее. — Я знаю, — мягко сказала та, не прекращая утешать девушку. — Она всегда находит слова для меня. И так удивительно точно может раскрыть мне глаза на всё происходящее, — тяжело вздохнув, произнесла Чарли, попутно вспоминая определённые фрагменты из жизни, когда Лилит действительно её подбадривала и поддерживала. — Я уверена, что она не сомневается в тебе ни на секунду. Она знает, что ты себя недооцениваешь, и наверняка желает, чтобы ты раскрылась, — говорила Атропос, после чего всё-таки чуть отстранила от себя девушку, чтобы посмотреть той в глаза. — А ещё, я, кажется, знаю, к кому ты можешь сходить, чтобы взбодрится, — вдруг произнесла та. — Я вся во внимании, — пытаясь уже натянуть лёгкую улыбочку, проговорила Шарлотта, не ожидая, что именно скажет ей демонесса. — Люцифер был бы очень рад увидеть тебя. Чтобы именно ты сходила к нему, а не наоборот, — обескуражила своими словами принцессу Атропос. — Ты шутишь? — казалось, что улыбки на её лице не было и вовсе. Видимо, такого услышать девушка уж точно не ожидала. Ей вообще в мыслях не приходило посещать отца. Да и зачем? — Мне кажется, он поможет тебе больше, чем ты думаешь. Он почувствует и обязательно найдёт необходимые слова, — абсолютно серьёзно говорила демонесса, чем заставила Шарлотту всё-таки задуматься об этом. — Посмотрим, — слегка холодно ответила та, отводя взгляд в сторону. Это было действительно похоже на Лилит. Королева наверняка бы отправила Чарли к Самаэлю, чтобы набраться необходимой мудрости, ведь правитель всё-таки он. Да и Атропос дольше знает её родителей и уже давно могла научиться читать их реплики наперёд. И сейчас она отлично этим воспользовалась. Возможно, она права, и стоит всё-таки обрадовать своим визитом отца. Главное, чтобы это не причинило ещё больше вреда.***
Отель для принцессы стал олицетворением дома. Места, где можно расслабиться и чувствовать себя в безопасности. Даже тот инцидент с пауками и с возможной опасностью внутри стен не смогли как-то отвернуть Шарлотту от мысли о полной защищённости. Однако сейчас всё очень сильно поменялось. К тому же, девушка и представить не могла, что её когда-то сможет напугать присутствие Радио-Демона в её кабинете. — Что ты тут делаешь? — утихомирив лёгкую вспышку страха, спросила Чарли, цепляя на своё лицо маску безразличия. Аластор просто стоял у окна, наверняка о чём-то размышляя. Учитывая то, что они сейчас в серьёзной ссоре просто так этот демон вряд ли бы сюда зашел. Значит, что-то случилось или ему нужно срочно что-то обсудить. И, как известно, личные границы радиоведущий соблюдать не любит. — Ты думала, я не пойму твоих замыслов? — внезапно задал вопрос мужчина, плавно поворачиваясь всем корпусом в сторону вошедшей. Сложилось впечатление, будто бы это он главный в этом кабинете, и именно принцессе сейчас стоит ему услужить, а не наоборот. — Что? — не желая играть роль интриганки, устало спросила Шарлотта, после чего прошла внутрь кабинета, игнорируя настойчивый взгляд в свою сторону. Её вообще не беспокоило то, что сейчас её агрессивно хотят подавить, заставить чувствовать вину и ощутить какую-то неполноценность. Девушка привыкла к таким методам манипуляции со стороны Радио-Демона, поэтому без каких-либо лишних телодвижений просто села на своё место, ожидая, когда её внезапный собеседник займёт кресло, которое по уставу уготовлено посетителям. — Прошло всего три дня, а я уже получаю весточки от Валентино о том, что он хочет вернуть суккубов назад, — пытаясь контролировать свою раздражённость, говорил Аластор, нехотя присаживаясь напротив принцессы. — Уверяю, в этом нет моей вины, — кратко высказала своё мнение Чарли, после чего, не обращая внимания на демона, достала одну из папок и развернула её на столе, желая погрузиться в работу. — Я в этом сомневаюсь, — усмехнулся радиоведущий, после чего аккуратно поддел пальчиком папку и закрыл её прямиком перед носом девушки, желая, чтобы на него всё-таки смотрели. — Такие пакости со стороны тебя и… наверняка твоей матери, портят мою репутацию. Теперь я должен Валентино что-то другое взамен. Что, он пока не говорит, однако я не могу сказать, что эта новость должна радовать нас всех. — В таком случае, Аластор, ты дурак, — пожала плечами Чарли, кинув пренебрежительный взгляд на руку демона. — Ты изучил информацию о суккубах, но ты знаешь далеко не всё. Ты удосужился поверхностно коснуться этой темы, и вдруг решил, что знаешь всё, — откинувшись на спинку своего кресла, спокойно говорила принцесса. — Суккубы — не будут вести себя прилежно. Считай, это дикие звери, что могут выживать в определённых условиях. Это огромная редкость, когда в свет выходят именно эти демоны и ведут себя спокойно. Первое, — загнула пальчик девушка. — Второе, зная эту информацию, ты смог бы спокойно сопротивляться Валентино, поскольку это был его каприз, а ты за суккубов не несёшь ответственности. Это отдельные существа, что могут вести себя непредсказуемо. И поскольку их мало, и они под защитой Королевы, ты мог не переживать за них, — загнула второй пальчик демонесса, после чего наклонилась вперёд и опёрлась локтями о стол, чтобы быть ближе к Аластору. — И, наконец, у меня возникает встречный вопрос. Почему ты жалуешься мне на свою глупость? — сузив взгляд, спросила девушка. Он не ожидал, что концентрация злобы и яда в хрупком теле Шарлотты сможет достигнуть такого уровня. Однако не сказать, что он был разочарован, обижен, или ещё что. Наоборот. Радио-Демон впервые почувствовал здоровую конкуренцию, ведь он действительно не всё знает об этих существах, и сглупил, так скоро пообещав Валентино что-то другое взамен. Как оказалось, эмоции коснулись и его. Вероятно, если бы он и сам не волновался касательно предстоящего события, его разум был бы более трезв, но нет. Чувства смогли покорить и демона, как бы прискорбно это не звучало. — Я посмел предположить, что ты захочешь отомстить мне, — с едкой усмешкой произнёс мужчина, склонив голову набок, чтобы придать своему образу лёгкости. — Не волнуйся, Атропос уладит этот вопрос, — встав из-за стола, спокойно произнесла Чарли, после чего подошла к креслу, где сидел Аластор, и положила тому руку на плечо. — Ты же любишь, когда вопросы решают вместо тебя, — напоследок сказала девушка, после чего отправилась прочь из кабинета, оставляя радиоведущего наедине с самим собой. Что-то в этом прикосновении было знакомое. Это заставило его нутро чуть сжаться, а мозг искать воспоминания, когда бы ему было точно также неудобно. Словно тот, кто его тронул, сильнее. И как только ему пришли нужные картинки с необходимыми фрагментами, демон хищно улыбнулся. — Дочь своего отца, — вполголоса произнёс Радио-Демон.***
После того как аудиторию окончательно восстановили, желающие могли приходить на лекции, которые любезно и стабильно читал святой отец. В этот раз пришла не только Ингрид, но и Молли, что изъявила своё желание всё-таки присоединиться к этому таинству, познавая новые грани бытия. К тому же, это было полезно, поскольку после попадания в Ад мысль об атеизме пропала напрочь. Так почему бы не ознакомиться хорошенько с другой стороной? Для Джеронимо, не сказать, что это было сюрпризом. Даже наоборот, его слегка откинуло в прошлое, когда будучи ещё человеком, перед ним сидело много людей, и все они с жадностью внимали сказанные им слова, хватая каждую букву и звук. Однако интерес паучихи был отнюдь не в религии, а скорее в том, кто надел на себя рясу и сейчас с отстранённым видом молился, очевидно, ожидая, что пришедшие делают то же самое. И казалось, что лекцию ничего не должно прервать. Обычная рутина, что повторялась с недели в неделю, без каких-либо отклонений. Менялась только лишь тема и возможная интонация лекции, а так, всё по-старому. Священник стоял за трибуной и спокойно вещал то, что считал сейчас более актуальным, время от времени отрываясь от текста, чтобы разбавить рассказ примерами из жизни, либо же лёгкими шутками, что были, кстати, уместны, ибо девушки охотно подхватывали настрой и улыбались. Так в чём же подвох? Наверняка мужчина и мечтать не мог, что в его аудиторию беспардонно ворвётся та, чей лик постоянно мучит его фантазии. Однако как бы он не восхищался и не любил Атропос, его цель должна быть достигнута, то есть, лекцию он в любом случае дочитает и его ничего не должно отвлекать. Поэтому, когда девушка только лишь открыла рот, чтобы что-то произнести, тот прислонил указательный палец к губам, намекая на то, что сейчас не время для разговоров, а затем этим же пальцем указал на место, где она может его подождать. Но демонесса не была бы собой, покорно сделав то, что её попросили. У неё был чёткий план мести, который она не постесняется воплотить. Если он мог позволить себе издеваться над ней в квартале суккубов, то она будет это делать в той среде, где он главенствует. Поэтому, вместо обычной скамьи предпочла сесть на высокий комод, что стоял у стены, который находился прямиком напротив трибуны. И Джеронимо мог это простить, ссылаясь на её повадки и природную отстранённость от толпы, но ведь всему должен быть предел, так ведь? В какой-то момент, во время достаточно интересного вопроса о вере, девушка аккуратно скинула капюшон, и продолжила уже просто сверлить взглядом мужчину, заставляя того обращать на неё внимание чаще. И пусть её глаза были бы просто безучастны и пусты, но нет. Уголок её губ был чуть приподнят, а неожиданно томный взор, казалось, нещадно зазывал его к себе. И священник никогда бы не подумал, что это невинное создание способно смотреть на него так по-взрослому, заставляя чаще поглядывать в текст и терять слова, пусть этого он никогда и не делал, полностью погружаясь в то, что рассказывает. При всём профессионализме, что мужчина наработал за свои годы, он не мог просто так терпеть этого. Его дёргало от одного лишь взгляда, что чарующе приковывал к себе. Она молча требовала, чтобы на неё обратили внимание, и это прекрасно получалось, ибо где-то через минуты четыре таких пыток, нормальные связанные предложение отказались формироваться в его голове. А всё его нутро просто трепетало от того, насколько сексуальной может быть обычная статичная поза и лёгкое покачивание ногой. — Прошу прощения, но следующие вопросы мы обсудим позже, — сдался Джеронимо, нервно захлопывая книгу. — Свободны. Девушки вполне спокойно отреагировали на такой поворот, в особенности Ингрид, что вообще не обращала внимания на то, что тут присутствует кто-то кроме неё и священника. А вот с Молли было всё по-другому. Она сразу заметила, что, а точнее, кто стал причиной такого странного поведения мужчины, и поняла, что эта демонесса значит для него больше, чем просто партнёр по работе или соседка. Когда двери аудитории закрылись, демон скрестил руки на груди и выжидающе глянул на Атропос, что продолжала сидеть на месте. Только теперь на её лице не было лёгкой полуулыбки, там царила вполне самодовольная усмешка, ведь её цель была успешно достигнута. Священник свободен, значит, можно с ним поговорить. — И что это такое? — всё-таки спросил Джеронимо, после чего начал медленно подходить к комоду. — Мне нужно тебе кое-что сообщить, — честно призналась девушка, продолжая невинно махать ножкой из стороны в сторону. — Это так важно? Ты не могла подождать? — серьёзно спрашивал тот, подойдя уже впритык к Атропос. — Мы должны теперь забрать суккубов от Валентино, — пожала плечами демонесса, не сдвинувшись со своего места ни на сантиметр, демонстрируя священнику, что отступать она не будет, как бы он её не запугивал. — Дальше что? — задал логичный вопрос Джеронимо, опираясь руками о комод с двух сторон, перекрывая девушке все пути отступления, пристраиваясь меж бёдер. К тому же, такая близость должна её насторожить, поскольку их лица были достаточно близки к друг другу, не говоря уже о том, что телесно они также уже вышли за грань персональной зоны, заходя в интимную. Он тоже проучит её. Такое безнаказанным оставлять нельзя, ибо она и дальше продолжит себя так вести но, похоже, сейчас девушка была настроена более серьёзно, чем обычно. К тому же, к ней уже давно вернулись прежние силы, и она чувствует себя увереннее, чем в прошлые разы. — Ничего, — кратко ответила та. — Это просьба Чарли, — глядя прямиком в глаза мужчины, говорила девушка. — Понятно, — усмехнулся тот, опуская голову, дабы скрыть неприсущее ему смущение. Рядом с Атропос ему не хотелось быть грубым, высокомерным, строить из себя какого-то невероятного любовника или Казанову. Наоборот, его могли смутить самые обычные вещи и то, как сейчас ведёт себя девушка, было для него крайне непривычным и… — Это твои провокации? — спросил всё-таки демон, вновь обращая свой взгляд на девушку. — Возможно, — согласилась демонесса, усмехнувшись. — На тебе балахон, — заметил мужчина, вспоминая разговор трёхдневной давности. — Да, — кивнула девушка. — И всё? — заинтересованно приподняв бровь, спросил Джеронимо. — Возможно, — вновь загадочно ответила Атропос, очевидно, блефуя. И это было уже просто за гранью его воображения. И как она сейчас не боится просто так заявиться в аудиторию к мужчине, что желает её уже достаточно долгое время и вести себя настолько вызывающе? Да, сейчас для него сесть на комод, снять капюшон и кинуть мысль о возможной наготе, это вызывающе. Впрочем, он сам виноват, заработал в квартале суккубов, а теперь расплачивается. Однако он уверен, что дальше, вся эта шалость не зайдёт. — Знаешь, в тот день, когда я тебя хотел припугнуть, я забыл кое-что добавить, — внезапно начал священник. — Пусть я и сказал, что ничего не буду делать, что тебя, возможно, смутит, но это до тех пор, пока ты сама не начнёшь провоцировать, — закончил свою мысль тот, внимательно наблюдая за тем, как взгляд демонессы расширился. — Да? — вмиг состроив лицо святого воплощения невинности, спросила девушка, а затем она сделала то, что ей очень долго не простит Джеронимо. А именно: без какого-либо предупреждения и стеснения соскользнула с комода вниз, полностью соприкасаясь с телом священника начиная с его торса и заканчивая ногами. А поскольку он зажал её весьма тесно, такой контакт его тело уж точно не сможет проигнорировать, тем более после месяцев удержания. — Хорошо, — в конце сказала девушка, после чего аккуратно вышла из-под его руки и отправилась к выходу, оставив демона наедине с накатившим возбуждением, заставляя того провожать её взглядом. И священник сломался. Он так и продолжил стоять на месте, упираясь руками в комод, полностью погрузившись в свои мысли, а если быть точнее, в воспоминания, которые только вот-вот сформировались благодаря демонессе. Его тело до сих пор хранило то тепло, что он почувствовал, так тесно соприкоснувшись с Атропос, и чёрт подери, ему очень повезло, что на нём были не только рубашка и брюки, но и ряса. Но больше всего его голову мучил один вопрос: что это было вообще? Он понимает, что в край обнаглел со своими пошлыми намёками и уже, наверное, просто достал девушку, но не настолько же? И открытием стало то, что она, оказывается, не такая уж и недотрога, которой себя демонстрирует. Нет, конечно, может это и так. Просто сейчас, возможно, она чувствовала себя в безопасности и поэтому позволила себе то, что случилось. К тому же, Джеронимо сам ей говорил, что не причинит вреда, и она верит ему, поскольку он — демон слова, и даже несмотря на недавнюю угрозу, он действительно ничего не сделает без её же позволения. — Я сам загнал себя в ловушку, — сделал вывод мужчина, устало прислонив руки к лицу, после чего улыбнулся. — Вот дурак, она столетия водилась с суккубами и я посмел думать, что… она не обойдёт меня.***
Происходящее никак не могло нормально уложиться в беспокойной голове принцессы. Кто бы мог подумать, что после громогласного скандала и криков, она вновь вернётся к порогу своего родного дома? Всё-таки, Чарли решила послушать Атропос и сходить к тому, кто действительно сохраняет в себе мудрость всего мира ещё с самого начала времён. В целом, ничего не изменилось с того самого момента. Всё те же ворота, всё то же поместье и демоны, что встречают её. Только теперь они не приветствуют её, как принцессу, к ней относятся, как и к любому другому демону, что пришел на встречу к Королю. Видимо, приказ, который отдал отец в порыве своего гнева, действует и до сегодняшнего дня. Тем не менее, это никак не огорчало Шарлотту, даже наоборот — быть на уровне со всеми остальными было куда приятнее, чем светится на всю округу своим титулом. К тому же, ей даже пришлось записываться на приём но, к сожалению, отцовская любовь была сильнее, чем какие-либо важные переговоры и прочее, поэтому дав указание своим секретарям, Самаэль сразу же подвинул встречу со своей дочерью на первое место. Ещё и отменил парочку приёмов, что должны были случиться уже буквально через час. Второй момент, который удивил Чарли, касался самого Люцифера, который предпочёл встретить её не в своём кабинете, а около самого входа. Конечно, в глубине души ей хотелось вновь войти внутрь и окунуться в атмосферу своей юности, когда все вокруг было безопасным и чарующим. Где стиль и вкусы отца гармонично сочетались с тонким восприятием искусства матери. Шарлотта невольно улыбнулась, вспоминая, как Лилит ругала Самаэля за то, что отель, в котором сейчас ютится сама принцесса и её друзья, был исполнен ужасно. Королева любила, когда всё сбалансировано и нет перенасыщения конкретным цветом. Но, поскольку Люцифер был тем, кто фанатично отдавался тому, что любит, получилось то, что получилось. Однако это даже не плохо. Такая страсть к полюбившимся вещам сразу даёт понять гостю, куда ты попал, и с кем будешь разговаривать. Сейчас он стоял и улыбался, ожидая, когда к нему, наконец, дойдёт принцесса. В такие моменты он был невероятен — светился от счастья и чувствовал гордость. Для Самаэля увидеть свою дочь, было что-то сродни великому празднику. А тут она ещё и сама к нему пришла, считай, вернулась в родовое гнездо. И когда девушка была практически в паре метров от него, на лице у мужчины на мгновение что-то изменилось, но потом вновь всё вернулось обратно. Тем не менее, независимо от того, какие выводы сделал он сам в ту секунду, не отменяет крепких отцовских объятий, коими он сейчас любезно одаривает свою дочь. И именно в этот миг, как никогда, Чарли искренне принимала их, зарываясь носом тому в плечо. Атропос была права, ей действительно не хватало рук и тепла того, кто любит несмотря ни на что. Самаэль почувствовал, насколько сильной стала Шарлотта, и почувствовал, насколько плохо ей внутренне. Руки, что цепко вцепились в его сюртук, а также вздох облегчения, говорили о многом. И он был бы плохим отцом, если бы не понял, что его дочь сейчас испытывает глубочайший внутренний кризис. И пусть это будет эгоистично с его стороны, но он очень счастлив, что она пришла именно к нему, и он удостоен чести направить её на нужный путь. Не будем скрывать, Самаэль знал, что Чарли придёт не просто так, и пусть даже она притворится, что ничего не происходит, её внешний вид, эмоции и поведение, при всей играемой отстранённости, способны сказать больше, чем слова. И он выбрал нужное место для того, чтобы провести время с ней. — Я рада тебя видеть, — наконец, произнесла Чарли, выпуская отца из объятий. — И я тебя, — более сдержано сказал тот, после чего выдвинул руку в сторону, предлагая принцессе пройти в том направлении, на которое он указывает. Девушка кивнула, а затем направилась вслед за Самаэлем. Она понятия не имела, куда и зачем её ведут, однако маленькие догадки были. Поскольку участок, где проживала королевская чета, был огромен, вариантов было много, начиная с поля для гольфа и заканчивая огромным лабиринтом, что находился где-то за поместьем. Однако всё было проще, чем можно было предположить. Пусть Люцифер часто и делает вид, будто бы ничего не понимает и предпочитает повести себя как ребёнок, но когда нужно, ему нет равных в том, чтобы угодить и сделать то, чего сейчас больше всего требует душа. — Мы идём в сад? — не удержавшись, спросила Шарлотта, с интересом поглядывая на отца, что уже гордо вздёрнул свой нос. — Именно, — подтвердил мужчина, иногда поглядывая на принцессу, чтобы ещё раз потешить себя, созерцая радостное личико дочурки. — Почему туда? — всё-таки задала вопрос девушка, чуть-чуть вырываясь вперёд, чтобы полностью видеть лицо Самаэля, а не только его спину или гордый профиль. — Когда я скучаю по Лилит, то иду туда, — с нежной улыбкой сказал Король, после чего подмигнул Чарли. Этот сад был значимым для всех. Особенно для самой Королевы. Тут собраны все растения с земного мира, а также, непосредственно с самого Ада, и если с последними не было никаких проблем, то с земными они возникали, и не раз. Поэтому внутри самого сада был устроен ещё дендрарий, который окружен специальным барьером, что подавляет среду преисподней, таким образом, приближая её к земной. Касательно Райских растений, то тут всё сложно. Несмотря на то, что Самаэль рвался «во имя любви» отправиться в Рай и похитить нужные растения, Лилит всё-таки отговорила его, поскольку такое невинное путешествие может оказаться плачевным, как и для самого Владыки, так и для Ада. И даже несмотря на такое «упущение», сад был волшебным, ярким, живым, цветным и невероятно чарующим, ибо в таком разнообразии можно просто потерять голову и чуть ли не вечность бродить и любоваться. Стоит ли говорить о том, что это место — самое любимое у Королевы? И именно тут женщина проводит большее количество своего свободного времени, восхищаясь тем, насколько тут всё-таки красиво и тем, как сильно любит её муж. И Люцифер не был бы собой, не добавь он ничего того, что любит лично. Поэтому в одном из мест, где цвели растения из людского мира, одиноко стояла шахматная доска, которая всегда готова была принять отдыхающих. Шарлотта тоже окунулась в воспоминания. Будучи ещё совсем малышкой, ей приходилось часто тут теряться и блуждать в поисках мамы, но это не приносило ей дискомфорта, даже наоборот — юная принцесса, казалось, специально сюда приходила и пропадала, чтобы более тщательно рассмотреть каждый цветочек. Да и волноваться никто и не думал, поскольку за ней всегда наблюдали с высоты птичьего полёта. Саму же Лилит Чарли часто заставала около непонятного куста с ягодами, где она собирала себе в небольшой мешочек травы, чтобы, наверное, использовать для какого-то зелья. Но всякий раз, как речь заходила о таком виде магии, маленькая Шарлотта кривлялась и убегала, куда глаза глядят, оставляя Королеву в лёгком недоумении. Тем не менее, это всегда заставляло её улыбаться. Иногда, если у Атропос было хорошее настроение, шкодливая принцесса могла заставить её поиграть в прятки, совсем не понимая того, что для этой демонессы нет никаких препятствий, чтобы найти её. Дети всегда шумные, а для совы нет ничего лучше резких и внезапных звуков, что с потрохами выдают жертву. Тем не менее, это не мешало ей всякий раз, находя Шарлотту, пугать её до чёртиков своей внезапностью. Через несколько минут отец с дочерью добрались до раньше упомянутой шахматной доски. Указав рукой на стул напротив, Люцифер пригласил Чарли сыграть с ним партию, пока они будут беседовать о насущном. Сама же девушка знатно удивилась. Самаэль никогда не предлагал ей поиграть, придумывая занятие, что было бы более интересным для неё. А сейчас, похоже, ему просто не было с кем провести время за одним из любимых занятий. Принцесса покорно заняла своё место, с опаской поглядывая на отца. В Аду не было ещё ни одного существа, которое могло бы обыграть его, однако это не останавливает его поисков и каждый новый гость, который заходит к нему на порог, обязательно должен пройти эту «пытку», получив смачную порцию унижения от практически мгновенного поражения. — Рассказывай, как у тебя дела, — начал разговор Самаэль, переворачивая доску так, чтобы белые фигуры оказались у него. — Да нормально, вроде бы, — сразу же зажавшись, и чуть замкнувшись в себе, неуверенно произнесла девушка, не особо радостно поглядывая на красивые блестящие фигуры. — Я наслышан, что ты делаешь успехи, — решил сразу же похвалить свою дочь тот, после чего сделал первый шаг. — К тому же, ты очень сильно изменилась, по-моему, я говорил это тебе, когда заходил в отель. — Почему ты так думаешь? — через силу выдавила из себя вопрос девушка, нехотя делая ответный шаг. Люцифер сразу надавил на то, что беспокоит. Тема её внутренних изменений тревожила её разум всё больше и больше. На самом деле, это не удивительно. Каждый раз, когда приближаешься к какой-то истине, ты готов её принять, несмотря ни на что, ведь она кажется тебе исконно правильной — наступает период сомнений. Чарли решила, что будет твёрдой, непоколебимой и беспринципной, но каждый раз, когда та смотрит в зеркало, видит, что на самом деле все эти слова-кредо — не для неё. Ей не нужно подражать кому-то, ей не нужно становится мудрее отца, не нужно быть женственнее Лилит, жёстче Аластора и прочее-прочее. Нужно прийти к тому, чтобы быть собой и уметь совмещать все пробуждённые внутри себя качества, создавая что-то сбалансированное, что будет присуще только ей. И слова об изменениях демонесса воспринимает не как похвалу, а как издёвку, пусть и понимала, что это сказано совершенно с другим посылом. — Потому что ты — другая, Шарлотта, — глядя прямо в глаза дочери, произнёс Самаэль. — Быть лидером — очень трудное бремя, дорогая моя. И ты не сможешь оставаться такой же, какой была в день своего ухода, — объяснил мужчина, не забывая играть в шахматы. — Но… я не хочу, — махнула головой Чарли, чуть скривившись. Её эмоциональное состояние было настолько шатким, что даже такие обычные фразы из уст отца могли заставить её расплакаться но, пока что, она держалась, ожидая, что же он ей ответит. — Не нужно сейчас играть маленькую девочку, — слабо усмехнулся Самаэль. — Твоё «не хочу» — никого не волнует, нужно понять это, — продолжал говорить Король, на мгновение чуть зависнув в собственных воспоминаниях. Когда-то ему тоже пришлось пережить подобный период, и это было очень сложно. Однако нет ничего такого, с чем бы он не мог справиться. Эту же истину нужно понять и его дочери. — Ты во дворце и ты сейчас — два разных демона. А знаешь почему? Потому что приобретённый опыт делает тебя другой. Каждые твои грабли, или каждая твоя ступень — творит тебя, совершенствует, напитывает чем-то новым. Так ответь же мне на вопрос: после всего того, что ты пережила в одиночку или со своими друзьями, выйдя из родного дома, ты можешь оставаться такой же? Шарлотта тяжело вздохнула. Всё, что сказал ей Люцифер, было таким простым и понятным. Самые обычные истины и только сейчас они начинают доходить до разума принцессы. Ей даже стало неловко от того, насколько всё это глупо звучало со стороны: её «не хочу» и «не буду». Да и не нужно обманывать себя, Чарли это и сама не раз говорила себе, а тут ей сказали это вслух и всё начинает приобретать правильную и необходимую форму. Но ещё не до конца. — Тяжело быть лидером, — решил дальше вести разговор мужчина. — А ты как раз-таки выбрала именно этот путь. Путь лидерства даёт привилегии, но за этими привилегиями скрываются горы тайн, боли, переживаний, непосильной работы, предательств, и прочего. Думаю, ты уже успела это познать. А знаешь, что значит, быть лидером? Быть ответственным за то, что удерживаешь в своих руках? — спросил Самаэль, наблюдая за тем, как неуверенно передвигает шахматные фигуры дочь. — Это значит потерять субъективность, стать отточенным механизмом, что действует по правилу совершенствования своего государства, в твоём случае, организации. Значит нести полную ответственность за результаты и за существ, что работают на тебя. Различать, кто приносит пользу, а кто наоборот, действует только в убыток и не стесняться избавляться от таких элементов. Ты лидер, но ты и раб своей организации. И если ты, наконец, приняла тот факт, что ты лидер, то будь готова вляпаться в любое дерьмо, что тебе уготовано на пути. Чарли внимала каждое слово, покорно опустив голову. В такие моменты она боялась смотреть на своего отца, потому что знала, что сейчас перед ней сидит не любящий папуля, а Владыка всего Ада — мудрейший демон за всю историю существования Преисподней. И, возможно, не только её. Его слово способно прорубить любой материал, особенно закостенелый страх и жалость, которую сейчас испытывает к себе принцесса. Люцифер прав. И если Шарлотта всё-таки избрала этот путь. Если она взяла ответственность за отель и за тех, кто работает на неё, значит, нужно быть готовым ко всему. Пора принять изменения, что пугают её. Пора открыть, наконец, глаза и увидеть мир таким, каким он есть. Давно пора. — Спасибо, пап, — слабо улыбнувшись, произнесла девушка, после чего поставила фигуру напротив вражеского короля. — Шах. Самаэль по-отцовски нежно улыбнулся, а затем поставил свою фигуру, заканчивая игру. — Шах и мат, доченька, нужно защищаться, — напоследок сказал тот, а затем, заприметив вмиг погрустневшее лицо Чарли, подпёр голову руками, решив, что всё-таки должен рассказать кое-что ещё. — Знаешь, а ещё лидер должен иметь полезные знакомства и, поскольку я считаю, что сотрудничество с тобой в дальнейшем принесёт мне больше выгоды, я желаю поделиться с тобой одним секретом, что поможет тебе в будущем, — загадочно проговорил Люцифер, наблюдая за тем, как до этого тусклые глаза девушки вмиг заблестели. — Это касается Короля Вуду. Принцесса чуть застопорилась и осунулась назад. Эти слова её шокировали, но не сказать, чтобы сильно удивили. И будь сейчас Шарлотта прежняя, которая всеми силами пыталась доказать себе, что «я» важнее, и что собственная гордость — на первом месте и подачки от отца это плохо — она бы отказалась. А поскольку роль лидера с сегодняшнего дня принята окончательно и безоговорочно, её ответ будет мудрым. — Я слушаю.