***
Просьба священника была простой. Так казалось на первый взгляд. Однако Атропос не знала, что это будет происходить в клубе, где будет очень много людей и ей придётся напрячь свои способности чуть ли не на максимум. Главной задачей было выявить врагов, недоброжелателей и тех, кто действительно будет поддерживать нового босса. Правда, единственное, что не могла понять демонесса, почему клуб? К чему вся эта шумная музыка, бешеные ритмы, танцующие тела и алкоголь? Почему нельзя просто сделать элегантный званый ужин? Конечно, девушка знала что, а точнее - кто стал причиной именно такого выбора. Позже Джеронимо признался, что это была инициатива Молли. А главной движущей силой стали слова: «Мы ведь не остались в девятнадцатом веке? Сейчас развлекаются по-другому». И он доверился ей, перенеся мероприятие в один из своих клубов. Бизнес, который достался священнику, был достаточно разносторонним и объединял в себе многие отрасли: начиная от заказных убийств, и завершая элементарным отельным. Бесспорно, всё это держится, откровенно, на соплях. Но это не мешает делу медленно продвигаться в нужном русле. Вечер с самого начала был каким-то беспокойным. Атропос прибудет в клуб последней, ибо ей не нужно ничего там подготавливать. Это не в её компетенции. Со стороны девушки требуется слежка и передача мыслей Джеронимо. Они условились, что будут через каждые пятнадцать минут встречаться взглядом на определённых точках. Демонесса будет стоять на небольшом балконе, дабы иметь лучший обзор, а Джеронимо — в центре, чтобы быть на виду.Rosenfeld — like u
Наконец, вечер в самом разгаре. Шум, мерцающий свет, громкая музыка, голоса — всё смешалось в единый неповторимый звук жизни, который обитает исключительно в таких местах. Темнота скрывала каждого, позволяя демону окунуться в его естественную среду, где он может делать всё, что угодно. Девушка уже давно затерялась в толпе, рассматривая и изучая давно прибывших гостей. Каждый был по своему занят, удовлетворяя свои потребности: питьём, едой, похотью, наркотиками. Конечно, это не самое идеальное общество для Атропос, однако было бы весьма опрометчиво считать, что её способно что-то удивить после суккубов, Вуду и прочей чертовщины, что встречалась ей на пути. Но и сказать, что тут было совсем комфортно для неё — нельзя. Всё же клубная атмосфера заставляла чувствовать её здесь лишней. К огромному счастью, она здесь по делу, так что, это ощущение уходило на задний план, выдвигая наперёд профессионализм и искреннее желание помочь. Сам же священник чувствовал себя достаточно раскрепощённо, рассекая по помещению свободно, как и полагается хозяину. Он достаточно видный, высокий и, в отличие от многих не особо эстетичных демонов, красивый. Мужчина не стеснялся кидать взгляды на танцующих девушек, которые не боялись оголять свои тела. Однако за всем этим фарсом он всё равно чувствовал себя слегка неуютно, понимая, что этот отдых явно не для его души. Взглядом Джеронимо постоянно выискивал её. Она мастерски пробиралась через толпу, выбирая самые удобные точки наблюдения. В этот раз Атропос была совершенно другой. Она на работе. Это выдавал её взгляд, движения и даже одежда. Демонесса была полностью в чёрном. Удобный и эластичный чёрный комбинезон, который подчёркивал все особенности её фигуры. Половина лица закрыта, видно лишь глаза и волосы, что как всегда чарующе развивались вслед за ней. Грация была словно у кошки, или, будет точнее сказать, как у маневрирующей среди ветвистых деревьев совы. Глаза горят оранжевым. Казалось, что на её пути никого нет, а если появится, то тут же будет уничтожен. И он мог смотреть на неё вечность. Священник и сам не заметил, как застыл на месте, просто наблюдая за ней. За такой, какой никогда не видел. Даже в квартале суккубов. Невероятная, резкая, гибкая, тонкая. На мгновение демону захотелось узнать, какая она в бою. Что она такое делает, из-за чего потом оказывается вся в крови? Что за сила сокрыта внутри неё. И почему она боялась, что эту её часть отвергнут? Ему оставалось только ждать, когда она прибудет на условленную точку, дабы прочитать её мысли. Всё же тут достаточно опасный контингент и нужно быть начеку. А она остаётся его глазами и ушами. И это было прекрасно, ведь так ему казалось, что они становились ещё ближе, раскрывали границы доверия, позволяя друг другу узнать себя.Rosenfeld — I Don't Need Your Name
И вот, когда демонесса появилась «на горизонте», когда она должна вот-вот подойти к тому месту, где они будут связываться, священник почувствовал, как его кто-то взял под локоть. Он не ожидал, что его отвлекут именно сейчас. Хотя, это было весьма предсказуемо. Джеронимо сразу узнал знакомую радостную улыбку и яркий взгляд. Эта девушка всегда умела обаять очень быстро, привлекая к себе внимание. Она задорная, интересная и необычная. Можно даже сказать — вызывающая. — Я так долго тебя искала, — мелодично пропела паучиха, наклонившись ближе к уху мужчины. В отличие от Атропос, она была высокой, к тому же девушка не стеснялась надевать обувь с высоким каблуком. И это не мешало ей без каких-либо препятствий сообщать что-то демону, не имея никаких преград в виде роста и шума. — Подожди, мне нужно… — Что? — перебила священника Молли, подставляя своё ухо. — Я не слышу, музыка громкая! — крикнула та, а затем осмотрелась. — Медленная, потанцуем? — вытягивая мужчину в пустой круг, предложила демонесса. Джеронимо хотел сказать ей, что ему нужно связаться с Атропос, но уже, к сожалению, поздно. Было действительно шумно, и со своим спокойным голосом ему не удалось донести до девушки своё желание. Впрочем, остаётся только надеяться на то, что и сама сова где-то заблудит. Однако он с этим прогадал. Она всё прекрасно видела, стоя на своём месте. Девушка пыталась достучаться до мыслей священника, но ничего не получалось. А ведь угроза была. Но этот самолюбивый таракан предпочёл сейчас потанцевать. Правда, в данный момент не это заставляло демонессу сжимать бортики на втором этаже до хруста собственных костей. Она шипела от боли, но всё равно сдерживала то, что начинало бурным потоком внутри неё биться, желая выйти наружу. Эти чувства ей знакомы. Знакомы, как никакие в этом чёртовом мире. Они пробуждают в ней монстра. Ковыряют её грех, заставляя душу выворачиваться. Атропос видела, как он аккуратно положил свою руку ей на талию. Видела, как она легко прижималась к нему, становясь более напористой. Видела, как они смеются, что-то обсуждают, танцуют. Демонесса и не заметила, как её глаза налились чёрным гневом. А на бинтах появились пятна крови. Что делать с этими эмоциями, девушка не понимала. Единственное, что она могла — опустить взгляд, дабы не терзать себя, однако дальше было хуже… — Почему ты в своём костюме? — возмутилась Молли, поддевая белый воротничок мужчины указательным пальцем. — А что такое? — не сразу понял священник, окидывая паучиху недоумевающим взглядом. — Ты ведь устроил этот вечер. Ты хозяин. Так оденься хотя бы сейчас более праздно, — предложила девушка. — Стоит ли? — задумался Джеронимо, отводя свой взгляд в сторону, дабы оценить одеяние окружающих. — Да, пошли быстро найдём тебе какую-нибудь рубашку, или хотя бы снимем этот нелепый пиджак, — вытягивая священника за руку из толпы к выходу, бодренько проговорила Молли, аккуратно избегая столкновения с остальными танцующими. … то, что они ушли из её виду куда-то вдвоём — вовсе выбило из колеи. В голове крутились мысли: как? Почему? Он… врал ей? И тут же сразу вылетают другие мысли — логичные: о чём врал? Получается, подсознательно Атропос знала, что он неравнодушен к ней. Да и это было видно невооруженным глазом. Однако она уже достаточно успешно приписала его себе. Сделала собственностью. Что было крайне эгоистично с её стороны. И даже это не мешало ей бездумно и дико… ревновать. Это чувство было более ненавистно из всех, что существовали. Ни злость, ни грусть, ни какое-либо другое не заставляло её так страдать, как ревность. Это огромный паразит, что очень медленно сжирал её изнутри, заставляя ту корчится от неописуемой боли. Словно все органы выкинули, и внутри не осталось ничего. Ты и так был куском какого-то бесполезного мяса. А сейчас в тебе даже сердца нет. И пока их не было, весь мир для девушки вмиг преобразился. Никаких ярких цветов. Никаких звуков. Оказывается, если он исчезнет из её жизни… всё станет таким же? То есть… как и прежде. Как тогда, когда приходилось просто жить ради того, чтобы угодить. Просто ради жизни, как таковой. А он подарил ей новые чувства. Новые краски и даже кисти, чтобы девушка могла самостоятельно творить свою жизнь, заполнять её новыми впечатлениями и эмоциями. И так бы всё и продолжалось, если бы демонесса не заметила на параллельном балконе подозрительных демонов, что изредка поглядывали на неё. К счастью, её мозг включился очень быстро, и девушка сразу же узнала в этой компании ещё одну мафию. Мафия пауков была не единственной. Существовали и другие. И как раз тут были вороны. Крайне жестокие и агрессивные личности. А что самое главное — мстительные. И если учитывать то, что Атропос не раз с ними сталкивалась, то её положение было весьма плачевным. Она не ожидала, что их сюда пригласят. Точнее, демонесса оставляла список организаций, которые будут, мягко говоря, неуместными на этом мероприятии, но что-то пошло не так. Девушка сразу же ринулась вниз по лестнице, чтобы покинуть это помещение, ибо со всеми представителями вороновых она не справится. Будь их несколько — возможно. Но не с целой семьёй. Даже суть не в «разногласиях» между Атропос и этой группировкой. Тут всё было куда сложнее. Сложнее, ибо связано с инстинктами. Вороны всегда толпой нападают на сов. Отталкивая от себя все мешающие тела, которые отдавались безумию танца, девушка пыталась пробраться к выходу, чтобы найти священника и предупредить о том, что на этом её полномочия заканчиваются. Это слишком опасно и для неё, и для организации Джеронимо. Ему придётся полагаться только на себя, но это не говорит о том, что она и вовсе никакой информации не собрала.Rosenfeld — Do It For Me
К огромному счастью она столкнулась с ним. Демон вернулся достаточно быстро и вовремя, ибо Атропос уже вот-вот готова была выскочить из помещения. Мужчина аккуратно словил её за плечи и вновь затолкал вглубь клуба, желая поговорить. Вид у девушки был неважным. Лицо бледное, брови нахмурены, рассредоточенный взгляд. Будто бы её что-то напугало, или заставило отступить. Но он ещё не понимал что. — Давай потанцуем, — наклонившись к уху демонессы, проговорил мужчина, пытаясь перебороть музыку. — Я тебя слышу, — снимая с себя указательным пальцем маску, сказала девушка, пользуясь тем, что он близко. В отличие от самого священника, Атропос могла разделить на две группы шум и его голос, чтобы вполне нормально его слышать. А вот у самого демона с этим были проблемы. — Что случилось? — нежно подхватывая руку девушки и опуская вторую на талию, спросил Джеронимо, внимательно вглядываясь в лицо демонессы. — Где ты был? — внезапно спросила Атропос, слегка приподнимаясь на носочки, чтобы хоть чуть-чуть облегчить задачу мужчины, ведь танцевать вместе, имея такую разницу в росте, было трудно. — Молли отвела меня переодеться, — на самом деле он не услышал внятно то, о чём спросила его сова. Ему просто повезло, что у него получилось прочитать этот вопрос по губам. Однако это было достаточно любопытно и для священника. Сама Атропос не ожидала, что на первый план выйдет именно это. Её интересовало: почему они ушли, зачем, и что они там делали. И пока рядом нет паучихи, девушка воспользуется возможностью и порасспрашивает его об этом. — А как же твои слова «какой же я тогда демон-священник»? — вспоминая эпизод из их путешествия в квартал суккубов, спросила демонесса, намекая на то, что тот снял свою колоратку и пиджак. — Что? Я не слышу, — наклонившись ниже, произнёс Джеронимо, пытаясь перекричать музыку. — Я тебя слышу, — раздражённо повторила та, после чего нервно отвела взгляд и, чуть остановив танец, схватила мужчину за воротник рубашки и наклонила к себе, чтобы говорить ему на ухо. — Я не могу здесь больше находиться. — Почему? — искренне удивился демон, заметно погрустнев. — Кто-то пригласил воронов. Или они сами пришли, — не отпуская священника, спокойно объясняла Атропос, после чего ослабила хватку. — Тогда хорошо, я не смею тебя задерживать, — обеспокоенно осмотрев демонессу, сказал тот, после чего почувствовал, что ему положили что-то в карман рубашки. Девушка написала на листочке все столики, где сидели потенциальные союзники. Врагов она тоже обозначила, дабы священник не лез на рожон. И она бы уже ушла, если бы не одно маленькое «но». Атропос услышала, как к ним приближалась Молли. Демонесса уже давно научилась распознавать шаги каждого из обитателей отеля, и именно её передвижения заставляли нервничать девушку больше всего. И то, что сейчас пришло ей в голову, было абсолютно абсурдным и нерациональным, однако нутро изо всех сил кричало о том, что это сейчас необходимо сделать. Это то, чего хочет её грех. — Джеронимо, — негромко произнесла Атропос, устремив взгляд на священника. — Что? — удивлённо посмотрев на демонессу, спросил тот, будучи в полнейшем ступоре, ведь она впервые произнесла его имя. А дальше всё было максимально странным и выходящим за рамки привычного понимания. Он был зачарован всем тем, что происходило. Не мог слушать ни своих мыслей, ни тела. Мужчина видел только лишь её глаза, что потом с лёгкой усладой закрылись, ведь… она поцеловала его. Девушка двумя руками схватилась за воротник рубашки священника и медленно притянула к себе, также зачаровавшись его демоническими глазами. На мгновение она забыла, зачем это делает и даже слегка обрадовалась. И когда она примкнула к его устам своими: неумело, сухо, слегка грубо и непорочно, то поняла, что совершила ошибку. Не так всё это должно быть. Не из-за ревности. И не из-за того, что Молли сейчас смотрела на них со стороны, сдерживая свой гнев. А потому, что Атропос искренне хотела это сделать. Но уже было поздно. Девушка отпустила Джеронимо, кидая на того сожалеющий взгляд. Он всё понял. И тоже был огорчён. Конечно, это было за пределами его воображения и фантазии, но это было не так, как должно было быть. Демонесса была потерянной и напуганной. Она поняла, что сделала ему больно своим эгоистичным порывом и просто ушла прочь, оставив это мероприятие на него.***
Болотные топи никогда не были настолько неприветливыми. Было необычайно мрачно, тихо, пусто и дико. Словно все, кто тут жил — тихо умерли. Однако такому явлению были свои причины и Аластор это прекрасно понимал. Король умер. Вокруг траур. Никто не смел выходить на улицу, слушать радостную музыку, вешать украшения и радоваться. Но это только за пределами сердца этих водянистых джунглей. Там же всё было иначе. Демоны провожали своего покровителя громкими песнями и танцами, позволяя делать всё то, что запрещено делать за границами центра. Сам же Радио-Демон спокойно шагал к небольшому дому, что стоял практически на отшибе. Именно там его и ожидали. Там он был «желанным» гостем. И только там ему дадут ответы на вопросы. Или убьют. Одно из двух. Путь был нелёгким. С подобным мужчина сталкивался в своём сне, грузно шагая по болоту в чистых туфлях, пачкая свои штаны в грязи и болоте. Было некомфортно, но другого и не следовало ожидать, ведь тут ему не рады. Тут ему никогда не стать своим. Не быть почитаемым, как Бонди. Об этом ему говорит буквально всё: деревья, земля, ветер, шум. Но это не заставит Аластора отступить. Такая мелочь никогда не спугнёт такого, как он. Ведь в отличие от этой местности, что была несокрушимой, но честолюбивой, Радио-Демон был беспринципным убийцей. И если он захочет подчинить своей воле это место, он это сделает. Любыми путями. И Мари это понимает. Поэтому позвала. Женщина сидела на своём плетёном троне, который был украшен разными черепами животных, перьями, шкурами и куклами, которые могли рассыпаться от одного лишь прикосновения. Вокруг было много оберегов, трав, мазей, разных банок, которые содержали в себе магическую силу. Всё здесь кричало о том, что в этих местах чужаку не рады. Однако тот, кто ищет спасения у Мари, всегда его найдёт. Об этом говорил запах диких трав, который успокаивал и располагал к себе. Но не такого, как радиоведущий. Это сразу его насторожило. Но ещё больше его заставили нервничать горящие зелёным глаза, которые смотрели на него с неподдельной ненавистью. Казалось, что сон сейчас повторится, только на этот раз ему не отделаться тремя царапинами на спине. — Ты пришел, значит, боишься, — прозвучал глубокий, слегка грубоватый женский голос. Она была явно довольна тем, что Аластор решил навестить её. Да и, в целом, это было неудивительно, ведь оставить всё на самотёк было бы куда более опрометчиво с его стороны. — Я пришел, потому что ты позвала, — усмехнулся тот, пытаясь найти какой-нибудь стул во всём этом безобразии Вуду символики. — Не будь упрямцем, новый Король, — хохотнула Мари, после чего встала со своего трона и вышла из тени, дабы показать мужчине, с кем ему придётся иметь дело. Прежде Радио-Демон никогда не видел Королевы Вуду. Только лишь слышал о том, насколько она мудрая и невероятно хитрая. И сейчас у него есть возможность познакомиться с ней лично. Она была достаточно высокой и, как и ожидалось, тёмной. Анималистический тип этой демонессы — пантера. Вот она и была такой гибкой, проворной и весьма загадочной. Изгибы её тела говорили сами за себя, демонстрируя всё превосходство и грацию. Черты лица были слегка квадратными и грубыми, как и полагается диким кошкам. На голове красиво закрученный цветастый платок, из которого местами выглядывали закрученные чёрные пряди. Её осанка гордая, как и сама женщина. — Ты боишься, что эта сила тебя поглотит, — грубо схватив того за подбородок, властно произнесла Мари. — Боишься, что не сможешь её обуздать. Ведь ты… простой демон с руками искусного убийцы. Прогрызал себе путь к достойным. Пользовался силой Бонди, — с ненавистью прошипела последние слова Королева. — И так ты его отблагодарил? — спросила та, после чего отпустила мужчину, оставив пару царапин. — Он посягнул на то, что стало мне дорого, — беспристрастно ответил Аластор, продолжая лукаво усмехаться, специально этим раззадоривая Лаво. — Какой бы не была цена, ты должен был дать это ему. Теперь равновесие в плачевном состоянии. Если ты не выдержишь… неизвестно, что будет дальше, — усмиряя свой гнев, говорила женщина. — Тебя нужно многому обучить. — Значит, ты так быстро простишь мне кончину своего дорогого мужа? — хохотнул тот, расслабленно откидываясь на спинку стула. Конечно, он знал, что ходит по тонкому льду, но и позволить ей главенствовать не мог. Однако он не подозревал, что уже давно проиграл эту битву. — Нет, — словно змея прошипела демонесса, ловко изворачиваясь, дабы подступить ближе к Радио-Демону. — Ты даже не представляешь, что тебя ждёт в будущем, — с особым наслаждением произнесла Мари, обхватывая лицо мужчины двумя руками. — Мне не нравятся прикосновения, — брезгливо фыркнул тот, едва сдерживая порывы разорвать женщину напополам. — Меня это не интересует, ты всё равно мне ничего не сделаешь. Я единственная, кто может тебе помочь, — с особым упоением произнесла Королева, заглядывая в красные глаза радиоведущего, будучи совсем близко к нему. — И ты не раз будешь вспоминать моё имя в страшных кошмарах. Ведь… я наградила тебя такими страданиями, о которых ты ещё не подозреваешь. Ибо страдать будешь не ты. Эта участь падёт тому, кого ты полюбишь больше, чем себя. Больше, чем всё в этом мире. Тому, кто этого точно не заслужил, но будет искуплять твои грехи. И вспомнишь ты об этом тогда, когда будешь счастлив, как никогда прежде, — наслаждаясь каждым произнесённым словом, говорила женщина, не прерывая зрительного контакта. Аластор позволил ей многое, но только из-за того, что действительно был в безвыходном положении. Он понимал, что никто кроме неё не поможет ему. Только она знает все тонкости ритуалов и магии Вуду. Только она имеет доступ к миру людей, дабы собирать души во благо равновесия. У него просто нет выбора. И сейчас, когда она сказала эти слова проклятия, которое на него уже наложили, он впервые почувствовал страх за своё будущее. — Готов ли ты после того, что услышал, узнать о силе, что сокрыта в тебе? — отпустив лицо мужчины, спросила Мари. — Да, — без колебаний ответил радиоведущий, улыбнувшись ещё шире.***
Вечер предвещал быть скучным. В последнее время приходилось довольствоваться не особо интересным домоседством, проводя время с самим собой. Многое случилось за этот год, и парень чувствовал, что это его изменило. Правда, он ещё не совсем понимал, хорошо ли это. Не знал, что с этим делать. И если бы не кое-что, что его испугало в собственной комнате, он так бы и продолжил философствовать над этим вопросом. Включив свет, демон обнаружил на своей кровати сестру, которая о чём-то усердно думала, притворяясь, что спит. Энджел слегка испугался, но быстро принял тот факт, что в его комнату вторглись. К тому же, выглядела она крайне подавленной. В голову сразу ударили воспоминания, когда они, будучи ещё детьми, лежали вместе и рассказывали друг другу о своих секретах и чувствах, а также эпизоды, когда Молли точно также приходила в его комнату и грустила, желая высказать все свои печали. Демонесса ещё некоторое время просто лежала с закрытыми глазами, а затем, когда более менее привыкла к яркому свету, открыла их. Не сказать, что она рыдала от досады, она даже не всплакнула, но очевидно, что её что-то всё-таки очень сильно задело. — Что случилось? — поинтересовался Даст, присаживаясь рядом на кровати. Молли тихонько вздохнула, понимая, что проблема не мирового масштаба. Она знала, что всерьёз это вряд ли воспримут. Но произошедшее сильно её тревожило. Ведь она увидела в клубе то, что хотела ей продемонстрировать Атропос, а не то, что случилось на самом деле. Она увидела между ними любовь, отношения и прочие вещи, которые, казалось, ещё не успели укорениться. Демонесса не увидела в их глазах досады и пустоты. Она видела только то, что упустила все свои возможности, уступив сове. — Я хочу отобрать наш бизнес, Энджел, — куда-то в пустоту пробормотала Молли, уже зная, что её вновь не поддержат. — Зачем? — устало вздохнув, спросил паук, после чего аккуратно положил руку на плечо девушки, желая подбодрить её. Но его оттолкнули, нервно дёрнув плечом. — Потому что он наш. Он не должен быть в руках таракана и совы. Он должен быть оплетённым паутиной, как и было все эти годы, — сжимая в руках одеяло до белесых костяшек, с нажимом говорила демонесса, пытаясь донести до брата свои желания. — Он приведёт нас к погибели, Молли. Отец был прав, мы не созданы для этого дела, — со всей искренностью говорил Энджел, пытаясь огородить сестру от этой сумбурной мысли. — С каких пор ты слушаешь отца? — хмыкнула девушка, повернувшись лицом к Дасту. — Я слушаю не отца, я смотрю в глаза реальности, — раздражённо буркнул тот. — Какой реальности? — скептично сощурив взгляд, спросила паучиха, приподнимаясь на руках, дабы принять сидячее положение. — Ты просто боишься ответственности, как и всегда! — И это я говорю словами отца? — уже более гневно спросил Энджел. — Зачем тебе это? От этой мафии у нас с тобой всегда были сами беды. Мы никогда не были талантливы. И нас с тобой выгнали. Угомони свои амбиции, я тебя прошу, — искренне просил парень. — Амбиции? Какие амбиции?! У нас забрали всё… у нас всегда забирали, и продолжают забирать, а ты и дальше сидишь, сложа руки! Я сегодня видела, как у меня всё ускользает сквозь пальцы, словно песок, и я ничего не могла сделать… Я так больше не хочу, — нахмурив брови, говорила девушка. — У нас есть новая семья, Молли… — Семья? Это? — с сарказмом осматривая комнату, спросила демонесса. — Да это всё мишура, а ты этого просто не замечаешь! — Знаешь… только ты выбиваешься из всего коллектива, желая… навредить, тем, к кому я привык. Это ты ничего не замечаешь, — уже с грустью говорил Энджел, опустив взгляд, ведь он прекрасно понимал, что сестра его не услышит. — Протри глаза, братец! — резко встав с кровати, буркнула паучиха, после чего резко направилась в сторону выхода. — Ты ошибаешься, Молли, я прошу тебя, брось эту затею, — понимая, что это никак не поможет, ещё раз попросил Даст, обернувшись в сторону девушки. — Нет. Я привыкла, что меня никто не поддерживает, — сквозь зубы прошипела демонесса. — Я найду способ убрать сову. Найду способ убрать таракана. Справлюсь со всем сама, как всегда, — после этого дверь с грохотом закрылась, а Энджел остался вновь один в смешанных чувствах. Он не понимал, что случилось с его сестрой. Не понимал, чем заслужил такое отношение к себе. Не понимал, где свернул не туда. А также не понимал, идут ли на пользу те изменения в нём самом. Всё ли он сделал правильно. И делает ли он всё правильно сейчас.