До солнца подать рукой

Книги — бесконечная игра с разумом. Анрой перелистнул страницу. «…Кисть автора всегда проливает свет на его внутренний мир: будь то изящная картина, будь то бездарная мазня. Люди всегда внимали искусству. Южные экспедиции показали, что в Тайсельских пещерах много сотен лет назад, до их затопления, искали убежище древние племена, которые стремились украсить место своего обитания. Черты, выцарапанные в каменных стенах, неподвластные волнам и времени, поражают душевной силой, вложенной в них. Восковые оттиски древних барельефов с гордостью выставляют у себя музеи. Музей имени Её Величества Саэллы приглашает в свои стены всех интересующихся искусством наших пращуров. Оттиски хранятся в особых стеклянных ящиках, дабы воздух не оказал своего губительного воздействия на ценные экземпляры. Любой поэт желает воспеть их. Но немногим удается. Истинное искусство говорит за себя само. Истинное искусство несет отпечаток души автора. Золотом всё не купить. Алей, драгоценная нить Мрак разогнавшей рябины. Оттаяли древние зимы. Кисейное платье весны Ворвётся в забытые сны Девицы, что ждёт у окна: Её не отпустит весна. Рвись же, глупое сердце. Её не заставишь одеться В чёрное, как подобает. Её душа погибает.» Набор слов. Анрой в который раз почесал в затылке: аккуратно уложенные с утра волосы уже напоминали птичье гнездо. О чём это всё? Почему Таамель посчитал, что ему нужна эта ахинея? Может, это шифр? Но где ключ? «Труд для воистину искушённых умов»… Далеко не самый познавательный трактат об искусстве. Далеко не лучшие стихи из тех, что ему доводилось читать. Понятно, что шелуха, туман… Но как этот туман разогнать? Что тут по-настоящему написано? Анрой потёр глаза, отпил кофе. А, проклятье, всё уже остыло. Он потянулся, потряс головой, хмуро уставился на страницу. «Золотом всё не купить. Алей…» — Святая Кораль, — пробормотал он, — первые буквы предложений. З… А… М… Замок в дереве? Его взгляд метнулся абзацем выше. «К…Л…Ю…Ч…В…М…О…Л…Н…И…И»? Он точно должен Юстине бутылку хорошего вина. Ха, подсказки? Ну да, мать их, подсказки. Какая молния? Какое дерево? Со всеми этими размышлениями он едва не опоздал на встречу. Не то, чтобы они договаривались, но как-то уже привыкли гулять по парку на закате, а потом пить чай в кондитерской, глядя, как разгораются фонари. Юстина прохаживалась вокруг фонтана, когда он подбежал, пытаясь одновременно пригладить волосы. — Добрый ли вечер? — проронила она, оглядывая его. — Да, просто заработался. — В таком случае позвольте угостить вас ужином. Обед-то вы наверняка пропустили. — Вы очень добры и внимательны, Юстина. — Как и положено хорошему другу, разве нет? — она хмыкнула. — Хотите поделиться чем-нибудь? Я вижу, вы встревожены. Анрой пожал плечами, зашагал рядом, подстраиваясь под постукивание зонтика по мостовой. Ну часть истории-то можно ей рассказать? Она уж точно не болтлива. — Вы ведь… слышали о снежной ереси? Юстина вскинула бровь, кивнула, продолжая глядеть перед собой. — Так вот… Это не тайна, об этом происшествии даже в газетах печатали, хоть, эм, департамент правопорядка всячески пытался не допустить утечки. Снежные украли дирижабль, и этот дирижабль потом нашли без экипажа и без груза в заднице мира… Тьфу, простите, очень далеко. — Ничего, Анрой, у любого из нас есть задница, в этом слове нет ничего такого. — Юстина, ты великолепна, — невольно вырвалось у него. — Юсти. — Что? — Если мы перешли на «ты», «Юстина» — чересчур официально. Просто Юсти. — И… не станешь бить меня шпилькой в глаз за такое обращение? — полушутливо уточнил он, придерживая перед ней дверь ресторана. Юстина покосилась на него, улыбнулась краем губ. Сняла перчатки, водрузила зонтик на стойку рядом со свободным столиком. Села, расправила на коленях салфетку. — Глупо называться друзьями и продолжать говорить «вы». Но ты рассказывал о дирижабле. — Если тебе станет неинтересно, прерви меня, хорошо? — Анрой подтянул свой стул к ней поближе, понизил голос. — Я пытаюсь расследовать это дело. И мне попалась одна книжка, которая, скорее всего, имеет отношение к происходящему. — Надо же. Будешь похлёбку с двадцатью приправами? Она заставляет всё внутри трепетать, словно перерождаешься. Книжка про снежных? — Не совсем… — Анрой дождался, пока она сделает заказ для обоих и вновь зашептал, — книжка о каких-то разрозненных кусках сведений вообще. Но я вспомнил твои слова. Ну, что автор иногда рассыпает подсказки. И, если я верно вчитался, там говорится, что ключ в молнии. А когда пропал дирижабль, как раз была непогода, понимаешь? Она посмотрела на него огромными бездонными глазами, и все опасения, что она слушает лишь из вежливости, мгновенно улетучились. — Молния помогла украсть дирижабль?! Но как? — Не знаю. Я вообще плохо понимаю, как это возможно. И зачем. Слишком много вопросов. Не исключено, что сила еретиков и вправду была как-то завязана на плохую погоду. Ну там, если уж они поклоняются снегу, который не выпадал уже много сотен лет… разве что далеко на севере, где и люди-то не живут. — Может, похитители туда и хотели попасть? На север, где не живут люди? — А вот и нет, Юсти! Сам дирижабль нашли ведь, я же говорю! А сами они как испарились! Причём груз из ящиков повытаскивали, и он тоже исчез, а там было… много, словом. — И ты допускаешь, что они всё это как-то с помощью молнии провернули? Интересная версия. Я читала об опытах некоего учёного, он желает поставить на службу людям и молнии, как прежде был укрощён пар. Возможно, они как-то укротили небесный огонь? Хотела бы я видеть это приспособление. — Ты чересчур веришь в силу науки. Как поймать молнию? Она же свет. Всё равно, что ловить солнце. — Но солнечные лучи мы ловим, — Юстина чуть посторонилась, позволяя расставить на столе тарелки, — я в детстве забавлялась, пуская солнечные зайчики. Что это, как не управление светом? Анрой подпёр кулаком подбородок. Она одновременно такая приземлённая и такая возвышенная. Если бы и правда можно было управлять светом… — Предположим, они и правда сделали устройство, ловящее молнии, — покладисто ответил он, — но что дальше с этими молниями происходит? — Свет перемещается очень быстро. Может, они как-то тоже переместились? — Интересная мысль, — пробормотал Анрой, — жаль, её не проверить. — Поешь, — почти материнским тоном сказала Юстина, — может, горячая и вкусная пища натолкнёт тебя на новые идеи.