Мой озабоченный хён

— Что?! Чонгук, что ты блять сделал?!? — разъярённо кричал в трубку не на шутку злой Юнги. — Не бойся, хён, никакие Тэхены не пострадают, — сам себе ухмылялся злонамеренный черт по имени Чон Чонгук. — Ладно, — альфа вроде как успокоился и, прокашлявшись, спросил: — Только один вопрос, — нахуя? — Я всего лишь хотел поближе с ним познакомиться. Что в этом такого? — Чонгук, ты украл его, твою мать! — выдохнул с разочарованием Юнги. — Ну что за ебучий говнюк… «Всем людям тонсены, а мне хуй на …!» — крутилось в голове с кучей матов и ора. — Ну и что? — удивленно спросил альфа младший. — Разве так не делают? Вызывайте скорую, Юнги кажется воздухом подавился! — Ты ебанулся или что? — Хён, не будет такой занудой! — бубнит Чон, кривы лицо. — Я не трону его, мы просто- — Ты уже его тронул. — Нет, я не трогал! — Но ты украл его. — Но не изнасиловал же! — Ты сейчас угараешь надо мной? — к удивлению Гука, голос Юнги оставался ровным. Даже не дрогнул, хотя минуту назад он был готов разорвать тонсена на кусочки голыми руками. — Я отпущу его, если он не захочет со мной говорить. — Молодец, а теперь пиздуй, у меня дела, я и так на тебя потратил своё время и силы. — Бука, бебебе, — вот казалось бы, Чонгук — высокий, стройный альфа, которого все хотят. Но, видимо, ума на него пожалели. Юнги выключает телефон и ложится на кровать, прикрывая глаза. Вся эта ситуация до жути не нравится ему. Не нравится настолько, что виски пульсируют, когда на ум приходит Чимин. Настолько не нравится, что Юнги сейчас идёт на кухню за крепким вискарем, спрятанным им же в дальнем ящике «на чёрный день». Ну, видимо сегодня настал этот чёрный день. Однако, после двух стаканов он решил проведать Чимина. Они давно не виделись, странно даже как-то. Он собирается, надевает свою чёрную ветровку, потому что только недавно кольнула середина осени, а холодно уже так, словно в северном полюсе. Ладно, это уже загоны, Юнги просто мерзляк. Альфа садится в свою машину, заводит и едет. Наизусть заученная дорога видна видна за окнам, и он оказывается у дома. Почему он так волнуется? Словно что-то случилось… Мысли мятноволосого альфы не дают покоя. Он бежит со всей скоростью к подъезду, дверь оказывается, к его счастью, открыта. С такой же скоростью он направляется к дому тонсена. Та тоже открыта, что за хуйня?! Он вбегает в дом, и оббежав все комнаты и не найдя Чимина нигде, он с ужасом открывает дверь ванной комнаты. Страх застилает глаза, он осторожно подходит к омеге. Сил хватает только вызвать скорую и зажать полотенцем предплечье. Обычно, Юнги не из терпеливых. А сейчас ещё больше нетерпелив. Скорая приезжает через 5 минут, кажется. Он потерял счёт времени, ему казалось что прошла вечность. Альфа уже ничего не помнит. Помнит только то, что Чимина уносят на носилках. И, конечно же, он едет с ним. Волнение, страх, переживания. Так много чувств, смешанных вместе, он давно не чувствовал. — С ним все будет в порядке, — выходит из палаты врач, снимая маску. — Мы успели его спасти, только ему нужен отдых. Можете посетить его через 3 часа. — Спасибо доктор, я посижу здесь. — Как пожелаете. Юнги выходит на улицу и очередной раз зажигает сигарету. LM с ягодной капсулой. Расслабление… Он не перестаёт волноваться, его любимый(?) тонсен сейчас лежит без сознания в палате, а он ничего не может сделать. Спасает только мысль, что врачи уже сделали достаточно, чтобы он жил. — Когда он очнётся, я сам, лично задушу его за этот поступок, — сам себе рассуждает Мин. «В объятьях…» — добавляет он, но в мыслях. Произносить такое он не способен, однако улыбается своим мыслям. Улыбается, потому что ему приятно рядом с младшим. Но улыбка исчезает с лица, так же быстро, как и появилась. Ему не очень хотелось, чтобы омега узнал всю правду. В ходе этой игры он действительно успел привязаться к нему. Даже не понятно, любит ли он его как омегу, или же просто как друга. Но это неважно. Главное, что он не хочет причинить Чимину вред. Ох, Джексон… Он может все испортить. Но даже если Мин решится все рассказать, он хочет сделать это сам. Объясниться и попросить прощения. Чимин поймёт, он уверен. А сейчас главное, чтобы он проснулся.

***