На первых страницах были самые давние фото, ещё снятые на не очень качественную камеру. В основном были изображены Михаил, которому по виду было не больше пяти и двухлетний Люцифер. Вместе на снимках они корчат рожицы, валяют дурака. Одна страница была посвящена разрисованным акварелью братьям, где с выражения их лиц можно было увидеть заливистый смех. Габриэль не мог поверить, что этот мальчишка с темными волосами и небесными глазами его серьезный брат.
«— Как же люди меняются. Жаль, что я помню Михаила именно таким, как сейчас, а не как на этих фото. Мне тогда был. год?.. Вот почему мои детские воспоминания начинаются с трёх лет?!» — на этих мыслях трикстер горько вздохнул.
Перевернув фотографию, он обнаружил семейное фото, которое никогда ранее не видел, несмотря на то, что в гостиной стоит альбом с подобным.
Посередине небольшой комнаты их прежнего дома стояла довольно молодая пара, а спереди их дети. Женщина тридцати лет держала на руках новорожденного Кастиэля. Её пшеничного оттенка волосы аккуратно спадали на плечи, а карие глаза светились счастьем. Справа свою жену приобнимал не менее радостный Чак, попутно держа двухлетнего Габриэля, который смотрел на «нового» брата с любопытством и непониманием, сидя у него на руке. Нынешний трикстер аккуратно провел пальцем по изображению матери на фото, замечая свое внешнее сходство с ней. Правда, не такой большой, как у Люцифера. Спереди стояли старшие дети Новаки. Младший из них стоял боком к камере, скрестив руки за спиной и смотрел в объектив с задранным вверх подбородком и поднятой левой бровью. Михаил же, как старший брат, положил руку на плечо блондину, обнимая того с уже проявляющейся серьезностью на лице.
Как ни грустно осознавать было Габриэлю, но самое первое его воспоминание было связанно со смертью матери. Он помнил её похороны, как замкнулся в себе Михаил, нервные срывы Люцифера, и то, как отец семейства спихнул всё воспитание на старших, но большую часть на Михаила. Хоть младший на два года брат и помогал ему, практически воспитав Гейба, но архистратигу пришлось тяжелее: на нём был не только Кастиэль, но и сам Люцифер, пока Чак днями пропадал на фирме, вкалывая днями, а порой и ночами, чтобы добиться успеха.
flashback
Был уже поздний вечер. Солнце давно зашло за горизонт, но совсем юного сладкоежку это не останавливало. Маленький мальчик с золотыми глазами сидел и рисовал в комнате свою семью. Прошло пару лет со смерти мамы, но он по фрагментам своих воспоминаний рисовал былые времена. Закончив рисунок, он поднялся со стула и захватив рисунок, пошёл в гостиную.
Тем же временем там на диване сидели Люцифер и Михаил. У последнего на руках спал двухлетний Кастиэль, да и сам он спал на ходу от усталости. А второй не спеша учился читать, но в большинстве своего просто рассматривал картинки, даже и не думая о сне. Оба брата слышали скрип двери, а после и тихие детские шаги. Что один, что второй уже знали, кому они принадлежат, но тем не менее, что один, что второй, взглянули на него. Габриэль это уловил и на мгновенье остановился, но убедившись, что всё в порядке, продолжил шаг.
Когда он к ним подошёл и с осторожностью, чуть трясущимся руками протянул рисунок, Люцифер его с интересом взял, отложив книгу. Он всматривался на рисунок, сначала не выражая лицом ни единой эмоции, но поскольку блондин до сих пор не мог свыкнуться, что их матери нет, у него потекли слезы и он не контролируя себя, откинул лист и поспешил в свою комнату, прикусывая руку, чтобы не разбудить брата.
Михаил всё это прекрасно видел, и хоть был сонный, но понимал, что ничего не мог сделать. А вот у Габриэля выступили слёзы и он уже хотел сам расплакаться, сидящий рядом старший брат, аккуратно переложив Кастиэля на диван. Брюнет поднял рисунок с пола и обнял младшего.
— Габриэль, всё хорошо, слышишь? Ты здесь не виноват, твой рисунок красивый, — он сел с ним на диван и посадил к себе на колени. Младший всем телом обнял его, сдерживая слезы. — Просто понимаешь, воспоминания… Люциферу всё ещё больно. Он был очень привязан к маме, — голубоглазый поглаживал юного трикстера по спине.
— А ты? — Габриэль проговорил тихим голоском, вслипнув в первый раз.
— Я тоже очень скучаю по ней, но в отличии от нашего брата свыкнулся с мыслью, что её больше нет. Столько времени прошло… — Михаил горько вздохнул, положив щеку на затылок младшего. — Всё равно я буду её любить до конца своих дней.
Вместо ответа послышался судорожный вздох. Спустя пару десятков минут Габриэль успокоился от поглаживаний и постепенно судорожные вздохи сменились тихим сопением. Дождавшись, брюнет отнёс златовласого в его комнату и проделав тоже самое с Касом, пошёл в комнату Люцифера, где тот опустошённо смотрел в стену, лежа на кровати. Он сел возле него и ласково погладил по белокурым волосам, не замечая ни единой реакции со стороны него.
— Все будет хорошо. Помни это, — ответом послужил тихий всхлип. — Нельзя скорбеть вечно, Люцифер. Мама бы не хотела.
Светоносный резко повернулся и удручённо взглянул брату в глаза, наполненными слезами своими.
— Её нет! Понимаешь?! Она умерла! Ничего уже не будет! Ничего! — едва не прокричал светоносный, после снова утыкаясь в подушку в рыданиях.
— Знаю. Но будь уверен, она наблюдает за тобой. Радуется с тобой, переживает вместе с тобой. Её сердце разрывается, видя, как ты грустишь. Особенно когда из-за неё, — он попытался поднять брата, но Люцифер начал сопротивляться, отбиваясь в истерике. Михаил был упорен и насильно обняв его, почувствовал, как блондин крепко его обнял, и как мокнет футболка от слез. Не сдержав себя, брюнет положил лоб ему на затылок и дал волю эмоциям, пустив слезу.
Ночью Михаил забрал его с собой спать, ведь даже через сон Люцифер вцепился в него мертвой хваткой, так и уснув с ним в обнимку.
Конец Flashback
***
Из-за долгого отсутствия Габриэля, Сэм решил подняться в ту комнату, где по идее убирался Гейб и заметил трикстера таким, каким не видел никогда — грустным. Поэтому он под удивлённый взгляд Кастиэля выбежал из дома и купив в ближайшем магазине пару шоколадок, вернулся в ту комнату. Златовласый сидел и дальше рассматривал фото, но он оторвался от альбома лишь когда рядом сел младший Винчестер и вручил ему шоколад.
— Откуда ты.? — он не понимал, как он узнал его любимый шоколад, а тем более с какого повода ему его вручили.
Сэм понял, что именно интересует кареглазого и чуть улыбнулся.
— Наблюдение. Ты всегда покупаешь этот шоколад. Я увидел, что ты грустишь и. вот, — он неловко потер затылок и едва не пискнул от неожиданно накинувшегося на него с объятьями Габриэль, тем самым повалив на кровать обоих.
— Как же я рад, что ты есть у меня, — Сэм уже хотел что-то сказать, но Габриэль до такой степени его крепко обнял, что его рёбра едва не ломаются.
— Гейб. — только и смог выдавить зеленоглазый из-за недостатка воздуха.
— А, точно, — он чуть ослабил хватку и со счастливой улыбкой, уже забыв о грусти, обнимал его.
Сэм вдохнул полной грудью и тепло улыбнувшись, поцеловал того в висок. Но как только к нему дошло, что он сделал, уже у обоих стоял румянец на щеках, но никто и не думал обронить ни слова, наслаждаясь моментом.
***
А вот в машине чудеса не окончились. После того, как оба доели, Михаил как обычно завел машину и вывел на дорогу. Имея всех ввиду, он резко набрал 120 км/час, от чего Люцифер до побеление костяшек с ужасом схватил за дверную ручку, случайно открыв её. Благо, как оказалось, у брюнета отличные рефлексы и тот невозмутимо усадил чуть не вылетевшего, как сопли в платочек брата обратно, не оторвав взгляда от дороги.
— Миш, скажи честно, ты курил мой спайс? — У Люцифера уже не было ни единой догадки о таком поведении его брата, поэтому ему только и оставалось, что молча ахеревать от происходящего.
— Не-а, стоп, какой спайс? — Михаил прищурился.
— А. с первым декабря, — светоносный сглотнул.
— Обсудим позже, о, а вот и дружбаны, — он увидел в зеркале заднего видя мигалки полицейский машины.
— Друж. кто? — он взглянул в зеркале заднего вида, — а, понял, — он пожал бровями, понимая, что больше удивить его уже ничто не сможет.
Михаил решил добавить атмосферы и включил на всю громкость песню, специально адресованную полицейским и добавил ещё скорости.
«Опа, мусора!
Смотрю в глазок, а там такая мусорская рожа!
«Иди на хэ!» — и вот тогда я мусору сказал.
«Иди на хэ!»
И он такой мне говорит «Ты сам иди на хэ!»
Сатана тем временем чувствовал себя внутри гта, ведь всё слишком не реально выглядело. Брюнет включил музыку ещё громче и на всех парах вел машину, резко поворачивая на поворотах и плюя на все и вся.
Чудом Михаил удрал от преследования копов и эпично ворвался в здание офиса с пресмыкающимся Люцифером.
— Где мои отчеты?! Я сюда не пауков пришёл ебать! — на него уставились все работники на первом этаже, останавливаясь. — Команды стоп не было! Где отчёты, Салазар? — к ним подбежал ниже едва не на пол метра от братьев молодой парень.
— М-мистеры Н-новаки. они ещё не это… — Михаил устрашающе-серьезно смотрел на него, ожидая. — не готовы. Но з-завтра.
— Никаких завтра! Чтоб до вечера они были готовы. Вам было сказано сделать их до среды. — с этими словами он направился на выход, потянув за шиворот и Люцифера.
Как только они подошли к машине, их обоих резко нагнули полицейские.
— Саня, ты? — Михаил усмехнулся.
— Не, Миша не пизди хуйни, это ж Сэм, — Люцифер решил подыграть тому.
— А жаль, мне так понравился трек «Саня, ты в порядке?» — на этих словах их прижали сильнее.
— Как грубо, не приласкаете, а сразу нагибаете? — Люцифер уже полностью отошёл от шока и вернулся в свою прежнюю манеру, потеряв инстинкт самосохранения нахер.
— Ещё одно слова, малыш, и разговор с тобой будет вестить иначе, чем запланировано, — довольно плотный по телосложнению мужчина грубо прижимал Люцифера к капоту.
— Ух ты, я уже малыш. Хорошо заюш, но я не знал, что у меня такая честь. Сам мистер мусорский строил на планы на такого как я, — Люц зашипел от того, как заломили его руку.
— Заткнись, будь добр. Вы сейчас проедете с нами в участок.
— Как писал великий поэт, по совместительству тезка моего братика, Михаил Булгаков: «Отлезь, гнида» — Люцифер попытался выбраться, но стальная схватка ему не дала.
— Не умничай, сынок, это явно не твое.
— Точно так же как и мозг тебе, «папочка».
Вместо слов полицейский сильнее вжал его в копот.
— Итак, товарищи полицаи, смотрю по акценту вы британцы. Так вот, уебки британские, вы не трудовики, чтобы пилить нам мозг, поэтому будьте добры, прилягте, желательно на рельсы метро. Но помните, главное перпендикулярно. Иначе Дед Мороз к вам не придёт и подарочки не принесет через две недели.
Один из полиции достал свою дубинку и нормально жахнул обоих.
— Значит так, меньше текста. Вы сейчас садитесь в машину и помалкивая в тряпочку едете с нами.
— Ага, щас, то не мы? — Люцифер кое-как кивнул на машину.
Но на этот раз вести с ними интеллектуальные дискуссии никто не стал и не нянчась потянули к машинею
— Руки убрал, пидор грязный! Ишь, развелось тут! Больно же, — слова светоносного были проигнорированы.
Михаил же предпочел промолчать, просто угарая как брыкается Люцифер.
— А ты че ржешь, заделался конём Прижевальского? — Люцифер прищурено взглянул на брата.
— Не, Юлий, — Михаил прыснул смехом.
— Цезарь что-ли?
— Почти.
На этих словах парней грубо усадили на заднее сидение машины.
