AvP 3: Регенерация

      Строго наказав Младшему оставаться в медотсеке, пока его состояние не стабилизируется, Стихия замазала пекущей мазью ранку Лекс. Затем, вместе с Легендарным, учёная-самка отправилась в лабораторию на борт своего корабля, оставив молодого Охотника под присмотром уманки.       — Теперь объясни, причём здесь умановская кровь? — потребовал воин-элита, наблюдая, как Стихия проверяет показания приборов.       — Я изучила анализы Лекс и выявила необычное воздействие на регенерант её крови. Она его стабилизирует. Конечно, в этом больше заслуга организмов нашей расы, что способны быстро извлекать пользу из получаемого материала. Сама же кровь уманов не такая пластичная. С ней очень сложно работать. Уманы даже между собой не всегда могут сочетаться по группам крови. Точно их вид по каким-то причинам намеренно ограничили в совместимости…       — Выходит, кровь уманов может стать стабилизатором? — перебил самку Легендарный.       — Да. И в этом возникает одна серьёзная проблема. Если Гибрид заселит своими яйцами тела уманов, его потомство станет неуязвимым из-за регенеранта и стабилизированным кровью носителей. Они будут бессмертными.       — Ещё не лучше.       — Тогда умановскую планету ждёт полное уничтожение. На атомарном уровне, иначе заразу не остановить.       — А как насчёт дестабилизации Гибрида? Он может быть ей тоже подвержен?       — Скорее всего, так и есть. Более того, дестабилизация отрицательно скажется на функции размножения и временно её блокирует.       — Надолго?       — Неизвестно. Процесс дестабилизации постепенно будет усиливаться, если организм Матки не найдёт способ сам с ней справиться.       — Это возможно?       — Шансов мало. Нужен умановский ген и, скорее всего, не один, а определённая группа фрагментов. Я ещё не установила, какая именно. Система работает над поиском, но, чтобы перебрать все комбинации, нужно время и дополнительные материалы. Подобная работа ведётся не один месяц даже в мощных передовых лабораториях.       — У нас нет столько времени.       Стихия кивнула.       — Если бы найти хоть какую-нибудь зацепку. Грубое применение крови уманов надолго не поможет, и с каждым разом эффект будет снижаться. Сейчас я готовлю более-менее приличную сыворотку, но и она несовершенна.       — Хоть что-то. Как часто будет повторяться дестабилизация?       Самка пожала плечами.       — Раза два в сутки. Может чаще.       — После моего предыдущего приступа минуло больше суток, — как бы между прочим заметил Легендарный.       Стихия внимательно на него посмотрела, и в её глазах промелькнул странный оттенок.       — Может, организм сам стабилизируется? — предположил Легендарный.       Она отрицательно покачала головой.       — Конечно, твой организм выносливее, чем у Младшего, но даже он не справится с дестабилизацией самостоятельно. Твоя же кровь не контактировала с умановской, чтобы приобрести стабилизирующий ген?..       — Если тебя интересует, было ли у меня что-то с уманкой, то так и скажи, — проурчал Охотник, коснувшись мандибулами рецепторов самки.       Стихия вздрогнула, точно на неё вылили ведро холодной воды, и отошла на шаг в сторону.       — А если серьёзно? — как можно более спокойным голосом спросила она.       Легендарный щёлкнул жвалами, забавляясь внезапной робостью своей спутницы. Ещё в тренировочном зале она была такой вызывающе дерзкой и воинственной, а теперь в ней снова появилась волнительная застенчивость.       — А если серьёзно, — продолжал он, внимательно скользя по учёной взглядом, — то я не ксенофил, и меня вполне устраивают мелкие самки яутжа.       — А ещё серьёзней? — Стихия с беспокойством ощутила, как атмосфера в лаборатории начала меняться, пропитываясь нотами возбуждения.       — А ещё серьёзней, я даже к ране её не прикасался, когда передал ей целительную смесь «эликсира». Не говоря уже о других… контактах. Это Младший с ней возится, как с ценным трофеем. При этом стабилизирующего эффекта не приобрёл.       — Значит их… кровь непосредственно не смешивалась, чтобы стабилизировать регенерант, — подытожила учёная.       — Возможно. Я в их отношения не влезаю. А вот чья кровь и попала в мой организм за последние сутки – так это скорее твоя, — вкрадчиво заметил яутжа, намекая на недавние события. — Но ведь ты не уманка.       Лицо Стихии неуловимо переменилось, и на нём промелькнуло замешательство. Но его тут же вытеснил импульс неожиданной догадки.       — Так вот где решение! И как это я сразу не сообразила…       — Не сообразила что? — насторожился Ликвидатор.       — Я… — Самка вздохнула. — Не хотелось об этом вспоминать… Но я всё же должна рассказать тебе о своём прошлом.       — И что не так с твоим прошлым?       — Моё происхождение. — Стихия сделала несколько шагов по лаборатории, собираясь с мыслями. — Моя мать была насильно подвергнута опытам по генной инженерии. В итоге я… не совсем стопроцентная яутжа, — начала самка издалека.       — Гибрид? — Взгляд Легендарного блеснул напряжением.       — Да. — Стихия говорила с трудом. Разговор ей был неприятен. Ведь данная информация секретна, и самка никому о ней никогда не сообщала, тщательно скрывая свою тайну. И вот теперь…       — И чей генофонд ты содержишь? Впрочем, можешь не отвечать, — внезапно догадался Легендарный. — Уманов.       Стихия только молча кивнула, не глядя на своего собеседника.       — Мою мать подвергли опытам, когда она была беременна. В результате чего эти генетические модификации воздействовали на её ещё нерождённого малька, то есть меня. Думали, что я вообще не выживу. Но меня спасли современные препараты. Отлежалась месяц в изоляторе и пошла на поправку. Все рассчитывали, что малёк будет обладать улучшенными физическими данными, а оказалось наоборот: я была тщедушнее своих сверстников. В результате, проект сочли неудавшимся и решили избавиться от слабого гибрида. Меня спас один учёный-лаборант. Он помог сбежать и некоторое время перепрятывал от преследователей. Обучал всему, воспитывал как родную дочь. Тогда у меня и проявились неожиданные склонности к точным наукам. Вероятно, повлияли фрагменты умановских генов.       — Но ставить опыты над яутжа запрещено. Тем более над беременными самками, — возразил Легендарный.       — Лаборатория была нелегальной. Вряд ли их интересовали этические нормы, — заметила Стихия. — За мою мать заступиться было некому. А вот лаборатории покровительствовали высокопоставленные лица. Кто будет считаться с бедной самкой?       — И что же стало с твоей матерью?       — Её убили при попытке к бегству. Она хотела меня спасти, но у неё ничего не вышло.       — А твой отец?       — Я его никогда не знала. Одарённый (учёный, что меня спас) рассказывал, что он был Охотником и погиб на какой-то планете, сражаясь с Жёстким мясом. — Стихия сделала паузу, а потом продолжила: — Позже Одарённый устроил меня в лабораторию Умнейшего, где впоследствии я стала работать над усовершенствованием регенерирующих препаратов. — Самка глубоко вздохнула. — Теперь ты… будешь презирать меня? — обречённо спросила она, подняв взгляд на Ликвидатора.       Легендарный молча посмотрел на неё, а потом, притянув к себе, в порыве обнял.       — Мне всё равно, гибрид ты или нет. Теперь ты – моя самка. Только моя. — И он сильнее прижал её к своей груди.       Стихия облегчённо вздохнула, чувствуя к своему избраннику безмерную благодарность.       — Кажется, я был не прав, когда сказал, что не люблю гибридов, — заметил Легендарный, коснувшись жвалами гребня самки и вынуждая её поднять голову. — По крайней мере, один приходится исключением…       Их отвлёк внезапный сигнал, прозвучавший из наруча Охотника. По-прежнему удерживая самку, яутжа просмотрел голографическое сообщение бортового компьютера его челнока. Система слежения зафиксировала посторонние объекты в районе крушения корабля Охотников.       — Твои умановские родственники не дадут нам покоя.       — Не называй их моими родственниками. Мои родители были расы яутжа.       — Но, частично, это так и есть. К тому же, они наградили тебя не худшими качествами, — промурлыкал Охотник, вдыхая нежный запах своей спутницы. Именно тонкие манящие нотки, что так будоражили его сознание, принадлежали умановской расе. Так же как и её более мягкая кожа, по которой ему нравилось скользить руками…       Нет, определённо, данный гибрид пришёлся матёрому яутже по вкусу. Чего не скажешь о Предалиене.       Легендарный вздохнул и отпустил самку.       — Я должен идти.       — Что ты намерен делать? — настороженно спросила Стихия.       — Убить Мерзость. — Он не назвал Предалиена Гибридом. — А потом вернуться за тобой… — Он провёл когтем по её скуле. — Чтобы стабилизировать регенерацию.       — Я… постараюсь приготовить сыворотку как можно скорее, — произнесла Стихия. — Теперь я знаю, что нужно делать.       — Хм, я не сыворотку имел в виду, — вкрадчиво промурлыкал яутжа, — а предыдущий метод…       Учёная смущённо отвела взгляд, даже не найдясь, что ответить. И снова Охотника поразила застенчивость самочки. И как только в таком хрупком теле могла скрываться подобная многогранность? Её эмоциональность тоже принадлежала не расе яутжа.       Легендарный мягко заурчал, скользнув пальцами вверх к её гребню, и, развернувшись, направился к шлюзу.

***

      Некоторое время Лекс молча сидела возле высокой кушетки, на которой лежал Хищник. Казалось, он просто спал, так как его широкая грудь медленно двигалась в неспешном ритме спокойного дыхания.       Недавно произошедшие события, когда Мерцающий вырубился без видимых на то причин, заставили Лекс снова пережить отчаянный момент, как в Антарктиде. Она в бессилии рыдала над телом павшего Охотника, считая его погибшим. Землянка неожиданно осознала, что боится его потерять. Молодая женщина затруднялась ответить, когда же эта чуждая её расе инопланетная форма стала ей настолько близкой. Она просто не хотела, чтобы с Хищником случилось что-то плохое. Не хотела с ним расставаться.       Алекса присела рядом с кушеткой, глядя на нечеловеческий профиль пришельца. Она уже начинала привыкать к этим необычным, даже устрашающим мандибулам, к острым клыкам, к высокому плоскому гребню с причудливым крапчатым рисунком и зазубринами по краям. У Мерцающего они были меньше, чем, например, у Легендарного. У того гребень представлял настоящую корону.       Не удержавшись, Лекс осторожно коснулась пальцем нижнего жвала, медленно провела по изгибу скулы, отмечая необычную впадину между мандибулой и максиллой. Она чётче проявлялась, когда эти внешние четыре отростка-челюсти были плотно сомкнуты, как сейчас. Землянка не заметила, как когтистые пальцы тихо шелохнулись, непроизвольно сжав край кушетки. Но сам Охотник оставался неподвижен. Лекс продолжала изучать необычное лицо, подавшись чуть вперёд. Теперь её пальцы скользили по упругой коже высокого лба, перебирая выступы гребня.       Когда-то у Лекс в детстве была игуана, и её шкура чем-то напоминала кожный покров пришельца, но в то же время и отличалась от неё. Пальцы молодой женщины нерешительно коснулись упругих дредов. Они были тёплыми и приятными на ощупь, и Лекс, чуть сжав их, осторожно погладила.       Хищник тут же шумно вздохнул и резко открыл глаза.       — Ой, извини. Я тебя разбудила.       Алекса одёрнула руку, и Мерцающий, ничего не ответив, вновь прикрыл веки. Ему были приятны прикосновения мягких пальцев уманки, но последний жест явно оказался лишним. Его точно током прошибло, когда она погладила чувствительный рецептор. Но он быстро постарался справиться с собой, внешне сохраняя невозмутимый вид. Только его пальцы сильнее сжали край кушетки, впившись в него когтями.       Мерцающий был удивлён, почему Лекс проявила к нему сейчас интерес, когда он был не в лучшем состоянии. Уманки что, любят слабых? Для него это выглядело непонятным. Среди яутжа презирались проявления слабости. Даже самки выбирали самых сильных самцов.       Да, у них была поддержка друг друга в клане, как единого целого. Но ты всегда должен оставаться сильным и не выказывать своей слабости. Даже их лекарства имели свойство причинять адскую боль, прежде чем излечивали раны. Проверка на крепость и выносливость проявлялась всегда и во всём.       Но Лекс уже в который раз уделяла внимание его слабости и боли.       — Почему? — внезапно спросил Мерцающий.       — Что? — насторожилась землянка.       — Почему ты это делаешь? Тебе нравятся слабые? — Охотник повернул голову, посмотрев ей в глаза.       Лекс мягко улыбнулась.       — Нет… то есть… не в этом дело. Мы, люди, сопереживаем друг другу, когда нам плохо. У нас это называется состраданием ближнему.       — Я для тебя «ближний»? — снова спросил Мерцающий.       Вот упрямый пришелец. Вечно любит задавать сложные и неудобные вопросы.       — Ты мой друг и… как это у вас называется, — Лекс указала на след на своей щеке, — соклановец, что ли?       — Друг, — согласился Мерцающий, неуверенно коснувшись пальцем заветного шрама на щеке Лекс.       — Значит ближний.       — Скажи, каким я должен быть, чтобы нравится тебе? — внезапно спросил Хищник, чем вызвал у брюнетки волну смущения.       «Ты мне и так нравишься», — мелькнуло в голове у Лекс, но она спрятала эту мысль подальше.       — Просто будь собой. Но не агрессивным по отношению ко мне. — Землянка ласково провела пальцем по его руке. — Нежным. И терпеливым, — тут же добавила она, заметив, как напряглись бицепсы на его плече, — чтобы не торопил меня.       Мерцающий расслабился, обречённо вздохнув.       — Тогда ты не провоцируй, — немного прохладно заметил он и отвернулся.       Лекс бы следовало сейчас отступить и оставить Охотника в покое, но что-то внутри неё так и подстрекало землянку к необдуманным и рискованным действиям.       Не провоцировать? Ага, как же.       Лекс снова легко зацепила пальцем по мандибуле и дерзко заметила:       — И как же я тогда смогу объяснить, что мне нужно?       То, что произошло в следующую секунду, она никак не ожидала. Хищник внезапно резко подскочил, и Лекс даже не успела опомниться, как сама оказалась на кушетке, а сверху над ней нависла фигура Охотника.       — Хочешь я объясню, что тебе нужно, хоть ты и не желаешь этого признать, — вкрадчиво промурлыкал яутжа, и его жвала медленно разошлись в стороны, но не угрожающе.       Лекс судорожно сглотнула, ощутив, как её сердце бешено заколотилось, легко выдавая её взволнованность. Где-то попытался пискнуть разум, но его благополучно задушило коварное любопытство, распалённое внезапным всплеском феромонов.       Густой пряный аромат, исходивший от самца, обволакивал сознание, кружа голову. Необычный, с какими-то просто инопланетными нотами. Она уже слышала его, когда они бежали с секретной базы, и мулатка уткнулась носом в шею Охотника. Но сейчас он был сильнее, с новыми манящими оттенками.       Молодая женщина замерла в странном оцепенении, даже не попытавшись освободится, тогда как яутжа ближе склонился к её лицу. Кончики острых жвал слегка коснулись её кожи, ласково погладив. Ощутив, насколько уманка была хрупкой и нежной, Мерцающий интуитивно выбрал правильную тактику деликатного поведения.       Одолеваемая смешанными чувствами, землянка прикрыла глаза и, закусив губу, с волнением ожидала продолжения.       «Ты только не кусайся…» — мелькнуло в голове Лекс, когда она ощутила на своём лице горячее дыхание.       И внезапно что-то влажное и шершавое мягко хлопнуло по губам землянки, заставив её от неожиданности приоткрыть рот. Змеиный язык только этого и ждал, стремительно скользнув во внутрь.       Инопланетный поцелуй хоть был недолгим, но буквально оглушил Лекс, уверенно воспламеняя её кровь. Дерзкие жвала скользнули по её шее, переходя всё ниже…       И в этот момент в помещении раздался резкий сигнал тревоги, а свет сменился на мигающий зелёный.       — Что это? — насторожилась Лекс.       Недовольно заворчав, Охотник отпустил уманку и, тут же соскочив с кушетки, бегом бросился из медотсека.       Лекс чертыхнулась в сердцах и, разочарованно вздохнув, поспешила за яутжа, на ходу чихвостя неведомых нарушителей. Землянка смогла догнать Мерцающего только в рубке управления. Хищник быстро занял кресло второго пилота и стал торопливо перебирать многочисленными голографическими кнопками, заставляя пульт вспыхивать различными огоньками.       — Что стряслось? — повторила Лекс, в то время как в салон вошёл Легендарный.       — Обстановка? — коротко спросил он, занимая своё кресло.       — Четыре летающих объекта уманов. Вооружены.       — Лекс, на борт к Стихии. Быстро! — приказал Ликвидатор.       — Но…       — БЫСТРО!!!       — Ладно-ладно. Не надо так орать. — Лекс отступила под холодным взглядом воина-элиты и бегом бросилась к шлюзу, надеясь, что самка будет более сговорчивой.       Она едва успела оказаться в коридоре соседнего челнока, как двери шлюза позади землянки закрылись и корабль чуть встряхнуло от происходившего процесса расстыковки. Стараясь удержать равновесие, Лекс вбежала в рубку, где Стихия, точно пилот профи, управляла своим звездолётом. Она коротко кивнула землянке на соседнее кресло.       — Садись.       — Что случилось? И куда это мы?       — Уманы выследили Гибрид и подтягивают к месту падения челнока свою авиацию. Мы летим на орбиту, так как нельзя допустить повреждения лаборатории.       — Авиацию?..       Вместо ответа Стихия поманипулировала кнопками, и на голографическом трёхмерном проекторе над пультом появилось сначала схематическое изображение четырёх светящихся точек. При нажатии на них курсора, высветилось трёхмерное изображение американских геликоптеров. Ещё одно уточнение масштаба на примере отдельно взятого объекта, и Лекс смогла рассмотреть во всех деталях военный вертолёт землян вплоть до подробного вооружения.       — Полковник Стивенс. Он всё никак не может успокоиться. Но как они нас заметили? Насколько я знаю, ваша маскировка не позволяет земным устройствам фиксировать инопланетные корабли.       — Нас они не фиксируют. Пока. Но они окружили место падения челнока Охотников, где находится Гибрид. — Стихия снова сменила проекцию, обозначив место на горной поверхности, где жёлтой точкой был обозначен движущийся объект. — Уманы его обнаружили.       — И что намерен делать Легендарный? — с тревожными нотами спросила Лекс.       — Как и всегда: продолжит бой, пока его не завершит.       — А если у него… не получится? — осмелилась предположить брюнетка.       — Вряд ли его это остановит. — И в тоне Стихии недовольство смешалось с обречённостью.       Землянка вздохнула. Иногда этих Охотников сложно было понять. Но ясно одно – они никогда не принимают поражение, даже нажимая на кнопки самоликвидатора.       Лекс стало как-то не по себе. Она не хотела, чтобы с Хищниками случилось непоправимое. Но также она переживала и за землян. Хотя… странное дело, за последних она меньше волновалась, чем за первых. Выходит, что инопланетные Охотники ей стали ближе?       Лекс посмотрела на внешне невозмутимую самку, все эмоции которой скрывала маска.       — И как тебе удаётся справиться с беспокойством? — спросила брюнетка.       — Никак, — последовал сухой ответ и, после непродолжительной паузы, Стихия добавила: — Оно всегда остаётся со мной.