***
Только выбежав на улицу, она поняла, что сильно сглупила. Ей ведь некуда идти. Женька на занятиях еще, а больше друзей у нее нет. Что ж, делать нечего. Эвелина устало брела по улице, пока не наткнулась на торговый центр. В нем и посидеть и согреться можно, да еще и умыться. Кондиционер тепло дул в лицо при входе, а дядя охранник выглядел дружелюбно, хотя она на него даже и не смотрела. Зайдя в туалет, она обнаружила, что почти никого нет, все заняты и лишь немногие бродят в будний день с утра по торговому центру. Промыв рану теплой водой, она шикнула. Больно. Телефон молчал, словно матери все равно, куда она ушла, но так даже лучше. На последнем этаже, где располагались фуд-корты она села за столик, жадно рассматривая красивые картинки еды, а ведь она даже в столовую не ходила, получается, не ела со вчерашнего вечера. С другой стороны, зато похудеет, но звучит, как бред. Зевнув, она опустила голову. Хотелось спать, но, засни она тут, охрана бы выпнула ее. За ней итак уже следит один бугай, ибо она одиноко просто сидела, ничего не заказывая. Разве не подозрительно? Мама изменяет папе… В голове не укладывалось. Ну, почему все вокруг такие плохие? Одинокая слеза скатилась по щеке. Обидно. Планов возвращаться домой не было и в помине.***
Ближе к четырем вечера звонки он мамы стали все же поступать, но она выключила телефон. Хватит с нее, заебалась. Она писала Жене, но, оказалась, та уехала по делам, и не могла ее приютить. Послав кучу смайликов-сердечек, подруга извинилась, но Эвелина ее не винила. Зато винила себя. За глупость. Если бы она не порезала вены, учитель бы не наказал ее… Хах, наказал… звучит странно. Если бы он не отпустил ее раньше, она бы даже не узнала то, чего не должна. Правду говорят: меньше знаешь, крепче спишь. Люди ходили туда-сюда, а она так и лежала на столике, упрямо палясь в окно, где вовсю горели фонари. Декабрь, как-никак. — Корнева? Вот так сюрприз, — над головой раздался хохот. — Катись отсюда, — грубо послала она, наконец обратив внимание на старого знакомого. — Как всегда в твоем духе, — без разрешения присев рядом, рыжий парень пододвинул поднос к ней, — угощаю. Кого ждешь? — Никого, — Эвелина жалобно посмотрела на еду и не смогла удержаться от того, чтобы не утащить себе гамбургер. — Кушай-кушай, — задорно улыбнулся мальчишка, — давно тут? — С обеда, спать хочу пиздец. — Ого-о, это ты и с новой школы сбегаешь? — по-настоящему удивился парень. — Да какая новая… Три года уже в ней учусь, — у нее немного поднялось настроение. — Как быстро время летит, — подметил рыжик, — выглядишь грустно, — верно подметил. — Есть немного. — Что случилось? — Ничего такого, — непослушные волосы опять упали на лицо и только она собиралась из поправить, как парень опередил ее, — спасибо, — она смутилась и чувствовала себя глупо. Стыдно, черт возьми. — Ладно, не буду докапываться, — Сережа, а именно так его звали, лучисто улыбался, — выглядишь миленько. — Я одета в куртку, завернута в теплые вещи, как капуста. Где тут милота? Одно уродство, — любовь к себе? Нет, не слышали. — Но ты всегда милая, а еще красивая. Просто отказываешься в этом верить. — Ох, бля, что с тобой? Чего тебя так на комментарии тянет? — непривычно принимать лестные слова. — Сам не знаю, наверное, потому что это правда, — парень потянулся, вытянув руки вверх, — отсидел всю жопу на химии, ужас. — У меня так с биологией, — проныла Эвелина, — так еще и биолог — класс.рук. — Да тебе еще хуже, чем мне, — хмыкнул парень, — на личном как? — Эвелина подавилась. — Всмысле? — Ну, парень появился? — У меня? Парень? — Эвелина засмеялся. Да, давно она так искренне не смеялась, — не смеши мои тапочки. — Тогда у тебя девушка? — Не-не-не, — быстро остановила она его мысли, — просто во-первых, я не красотка, а, во-вторых, нахер мне парень, когда я сплю с учебным пособием по биологии? — она вздернула брови, вновь заливаясь смехом. — Значит, здаешь экзамен по биологии, хохотушечка? — Серега тоже вздернул бровями, от чего третья волна тупого смеха прошибла девушку. — Ну, вообще, я редко смеюсь, — честно призналась, — да, единственная в параллели, кто решился. Еще пару милых фраз, несколько улыбок. Все выглядело как нельзя лучше. Старый одноклассник рассказывал ей истории из бывшей школы, а она внимательно слушала, а после делилась своими. Эвелина не из разговорчивых людей, но с этим парнем ей было паразительно легко. Но жизнь не так добра к ней, чтобы отпускать с веселый настроением. На стол резко опустилась чья-то рука. Не сложно понять по знакомому рукову. Эвелина подняла глаза. — Не у тебя ли завтра зачет? — взбешенное лицо учителя надо было видеть. А все почему? Элементарно. Она улыбалась. Почти никто, нет, точно никто не видел, как она улыбается, но Эвелина была такой счастливой с каким-то… парнем. Одного этого хватало, чтобы вывести мужчину из себя. Правда, сам он пока не понял, почему. — Я уже даже погулять не могу? — ответив той же ненавистью в глазах, выдала она. — Да-да, гуляешь, а твоя мать потом вся в слезах звонит мне и спрашивает, не у меня ли ты, — он почти рычит. Воздух вокруг него настолько тяжелый, что все вокруг так и шепчет: «опасно». — А ты поверил в эти крокодильи слезы? — Ты идешь домой, — приказывает. Всегда приказывает. — Ни. За. Что. — Эй, кто ты такой? — встревает Серега, который старался не вмешиваться. — Встречный вопрос. — Что тебе от нее надо? — рыжик встал перед Эвелиной, словно рыцарь. — Прочь, — оттолкнув его на стул, Рафаэль грубо схватил ее за руку. М-м-м, дэжавю. И за то же самое место, за больную, твою мать, руку. Эвелина жестом показала подорвавшемуся Сереге, что спасать ее не надо и она разберется сама, в ответ получив поддерживающий кивок.