Фрагменты из смерти

Ты знаешь, я все же тебя люблю… Больше всех на свете люблю… И только сейчас это понял… Когда уже ничего ни вернуть, ни исправить нельзя… Я знаю, что о всем виноват я, только я, чёрт побери! Но что это может исправить???? Да ничего… Это только лишний раз режет болью, будто скальпелем, по изболевшейся душе… Без тебя прошла только неделя, а мне кажется, что прошла уже целая вечность… Я так по тебе скучаю! Мне тебя не хватает… до слез… до боли… до истерики… Мы с тобой не виделись почти год, но я ТАК не скучал, потому что знал, что могу позвонить тебе в любой момент, увидеть тебя, услышать твой голос… А теперь… Теперь ты существуешь только на фото да на записях, где мы еще вместе… еще счастливы… И мне остается только сидеть на колком, жгучем морозе и перебирать ленты на венках, а с фотографии на меня смотрят твои теплые, родные глаза…. Ты как-то раз в шутку сказал, что я своими выходками сведу тебя в могилу. Мы тогда долго смеялись… Но кто тогда мог предположить, что это окажется пророчеством???? Да никто, конечно… О том, что у тебя слабое сердце, я узнал слишком поздно… А узнав, посмеялся… Дурак! Я тогда что-то сказал тебе перед выходом на сцену, что-то очень больное и обидное, а ты побледнел, схватился за сердце, сполз по стене на пол и еле-еле прошептал побелевшими губами: - Корвалола… Мне плохо…. - Не притворяйся! – я скорчил презрительную мину и отвернулся. Я, идиот, считал, что ты пытаешься удержать меня таким способом, надавить на жалость… Бля, да если б я знал тогда, что ты болеешь, я б не стал так себя вести! - Пожалуйста…. – у тебя в глазах стояли слезы… Я, не меняя выражения лица, накапал корвалола, сунул стакан тебе в руки и вышел… Я – дурак! А ты ведь любил меня! Любил, не смотря ни на что… Терпел все мои выходки, принимал меня таким, какой я есть, прощал мне все…. Ты жил ТОЛЬКО для меня, а я не ценил… (Горячие слезы текут по щекам, но на морозе становятся ледяными, и я стираю их рукавом куртки.) Так больно… хотя тебе было больнее: ты всегда переживал за меня, но не показывал этого никогда… Я – эгоист: никогда не мог понять того, как можно посвятить свою жизнь кому-то… Ты отдал мне всего себя без остатка, плюнув на свои интересы, свои амбиции, свою жизнь, и никогда не попрекал меня этим… А я вечно рвался на свободу, думая, что без тебя, без твоих любви и заботы мне будет лучше… Только оказавшись на свободе, я вдруг захотел все вернуть, потому что понял: БЕЗ тебя я НИЧТО… Если бы тебя не было, я не стал бы тем, кто я есть.. Если бы я вообще сейчас жил… Я всегда отличался способностью познавать новые глубины, то есть опускаться все ниже и ниже… В 14 я начал курить, в 17 - пить, в 23 сел на наркотики… Ты все пытался помочь мне, вытащить… Вместе со мной тоже начал «торчать на дури»… Сказал, что если утонем, то вместе, и если выберемся, то тоже вместе… Мы тонули… Так низко никто еще не падал, но у тебя почему-то всегда находились силы, чтобы жить… Тогда ты писал ТАКИЕ песни, что я сгорал от зависти, потому что не мог написать ТАК ЖЕ… Когда мы готовили «Ураган», я думал, что твои песни будут самыми лучшими в нем, готовился защищать до последнего свои песни, но ты почему-то снял свои песни с голосования… Я удивился: - Почему??? Они же были лучше! – ты обнял меня и прижал к себе - Знаешь, это ТВОЙ альбом… И в нем должны быть ТВОИ песни… «Ураган» сломал меня… Я почти утонул… До сих пор помню, как передознулся героином… Если бы не ты, то я бы умер… Первым, что я увидел в больнице, были твои глаза… Ты мог ничего не говорить: по ним я прочитал все, что накопилось у тебя внутри… Ты тогда боялся, что потеряешь меня; не мог понять, почему я так поступил; был рад, что все обошлось… Когда я вышел из больницы, ты встретил меня и повез на свою съемную квартиру… Там было холодно до жути, а мы сидели, завернувшись в громадный теплый плед, пили вино, смеялись, целовались… Мне никогда не бывало так хорошо, как в те моменты, когда мы оставались с тобой вдвоем… Почему я решил, что без тебя мне будет лучше??? Помнишь, как в 99-м зимой задержали поезд на какой-то станции, а мы стояли и ждали его? До сих пор не могу забыть тот мороз… А ты, расстегнул куртку, обнял меня, прижал к себе и все то время, что мы ждали поезд отдавал мне свое живое тепло… И сейчас холодно точно так же, как и тогда… Только ты уже не можешь согреть меня: ты лежишь под двухметровым слоем песка… Знаешь, мне больше всего не хватает сейчас именно твоего тепла, такого родного и доброго… А когда умер Сашка мне казалось, что все закончилось, потому что я оказался в вакууме… Опять пошли наркотики, только еще больше, еще сильнее… И ты опять меня спас… Показал мне, что можно жить дальше, жить новым, а не воспоминаниями о прошлом: - Не надо так… Прошлое, оно прошло: надо жить дальше. Ладно? Бросай все это. - Не могу… Все осталось там… Мы уже ничего не сможем сделать больше нового, хорошего… Мы всегда были втроем, а теперь нас двое… И как решать, как работать дальше? - Знаешь, Сашка пусть и умер, но он все равно с нами… И ему бы не понравилось, что мы тут сейчас сидим с тобой и киснем. Надо что-то писать, что-то делать. Мы же сможем! И мы смогли, сделали, вернулись… Только я все равно продолжал свое бесконечное падение…А ты меня все тянул, не замечая, что я не хочу вылезать из того болота, в которое залез… А еще через четыре года после возвращения мы решили расстаться… Бля, да не мы! Это я! Я решил за двоих! Ты же не хотел этого… Я захотел самостоятельности, свободы… А на что мне эта свобода, если тебя нет рядом???? Я ушел по-английски, оборвав Эпилог и хлопнув дверью…. Ты еще пытался достучаться до меня, сохранить хотя бы братские отношения, но я со своим долбанным эгоизмом решил, что надо рвать раз и навсегда… Когда ты последний раз позвонил мне по телефону, я долго говорил тебе гадости, а ты все слушал и терпел… И только потом в конце дрожащим от слез голосом сказал мне: - Я тебя люблю братик… Больше всех… И всегда буду любить… - ты хотел еще что-то сказать, но я раздраженно буркнул - До свиданья, малыш! – и бросил трубку… Что ты чувствовал в тот момент? Не знаю… Но я сделал тебе очень больно… И совесть меня почему-то не мучила… Зато сейчас она практически съела меня… И правильно… «Ну и ладно, ладно, так тебе и надо! Поделом тебе! Поделом!»… А совсем недавно мне позвонили: - У тебя брат заболел. Ты это знаешь? – поставили перед фактом меня. - Чего там? Простуда или аллергия? - съехидничал я тогда - Хуже… Сердце сдало совсем… Ему совсем немного осталось… Хочешь увидеть его живым, бросай все и приезжай прямо сейчас… Я бросил все, наплевав, на «должен» и «обязан»… Впервые я почувствовал, что могу тебя потерять… Впервые мне было ТАК страшно… Я влетел к тебе домой, скинув на ходу куртку и не разуваясь… - Как ты? – я знаю, что вопрос был глупым, но мне так хотелось услышать от тебя, что все будет хорошо! - Жить буду… - ты еле улыбнулся. Мдаааа… Видок у тебя был, конечно, не айс: ты весь похудел, побледнел осунулся… Только глаза еще жили… По ним я видел, что ты рад, что я здесь, что ты веришь в то, что ты выживешь… Кто знал, что тебе осталось меньше, чем полчаса?... – Хорошо, что ты здесь… - Да я, блин, напугался-то как! Не болей… - Да уж постараюсь. – ты снова улыбнулся, а в голосе послышались знакомые дурашливые нотки. Я на секунду поверил, что все будет хорошо. - Вот, знаешь, выздоравливай. – я взял твою руку и начал теребить в своей твои пальцы - Плюнем на все, и снова Агату вернем, а? Я за это время ТАК по тебе соскучился! - А тебе этого так хочется? - А ты как думал? Я понял, что одному плохо… Не бросай меня, пожалуйста… - Не брошу… - Правда? – я надеялся, что все обойдется… что ты выздоровеешь, и мы вернем все на свои места… что мы снова будем вместе… - Правда… Потому что я тебя очень люблю… - ты осекся… Я повернулся к тебе, чтобы сказать, в первый раз за всю свою жизнь сказать, что тоже тебя люблю, но… ты уже ушел… Я не мог в это поверить…Ты же не мог вот так просто взять и уйти! Я пытался тебя растрясти, звал тебя… Только это было бесполезно… Твое сердце пусть и слабенькое, но самое доброе и самое огромное сердце в мире навсегда остановилось… Я просто сполз на пол рядом с твоей кроватью и разрыдался… Никогда еще в жизни я не плакал ТАК горько… И вот сейчас я сижу рядом с твоей могилой и впервые в жизни еле шевелящимися от холода губами шепчу: - Я люблю тебя, Вадечка… - только вряд ли ты уже услышишь это… Уже потом мама сказала, что у тебя был врожденный порок сердца... Врачи очень долго удивлялись, что ты выжил… А ты жил… Тебе нельзя было волноваться, а я постоянно трепал тебе нервы… Господи, ну почему всегда уходят самые любимые, самые близкие!?!?! Как бы мне сейчас хотелось вернуть все назад, чтобы ты был жив! Вадик, я не смогу без тебя! Братик, родной, прости меня!!! Я виноват…Я знаю, что я виноват… И хочу только одного, чтобы ты меня простил… Ты говорил мне не пить, но я напьюсь: хоть насколько-то, но будет полегче… Ледяная жидкость течет по горлу, стекая все ниже и ниже, превращаясь в огненную… Мозг куда-то уносит… Впервые за эту неделю мне более менее хорошо… - Ну, пока… Я завтра опять приду… - я в последний раз оглядываюсь на твою могилку… - Вадик, не скучай тут без меня… Я брожу по городу, заливая в себя водку… Мне уже все равно… Плевать на мороз… Плевать на то, что уже стемнело… Уже нет сил идти… Я сползаю по стене какого-то дома… Выпиваю остатки водки… Мне тепло… - Тебе не холодно? – ты прижимаешь меня к себе. Я знаю, что это глюк или сон, но так не хочется, чтобы это заканчивалось… - Да нет. С тобой мне всегда тепло. – я улыбаюсь, глядя на твою родную добрую улыбку… *** Через неделю после смерти Вадима Самойлова его младший брат Глеб Самойлов замерз на улице, перепив водки…