Часть 1. Глава 3. Мать моя, Мизуки
Я вместе со своим старшим братом покинула наш общий дом. Клан предстал передо мной оживленно кишащим муравейником. Повсюду сновали люди: мужчины и женщины с вышитыми гербами Учиха на одежде, бегали опрятные дети, тут и там я замечала разноцветных откормленных кошек. Улочки были чистыми и ухоженными, рядом с домами были разбиты небольшие огородики, росли цветы, плодоносящие деревья. Общая обстановка располагала к себе, создавая ощущение уюта и спокойствия. Глядя на все это, сложно было сказать, что клан Учиха находится фактически в состоянии войны уже не одно десятилетие. Обустроенность быта на высшем уровне. Аккуратные добротные домики, выкрашенные в синий и белый цвет, никакой грязи и мусора, все продуманно и сделано со вкусом. В клановой деревне было даже что-то на подобии общей детской площадки. Очень приличное место! — В этом доме живут наши двоюродные сестры…. — вещал Глава клана уже минут десять. — Мадара, спаси меня от перечисления их имен и имен их ближайшей родни! Все равно в голове каша — ничего не запоминаю! Я уже поняла, что все мы в клане — родственники в той или иной степени, — взмолилась я. Голова всё ещё побаливала и я хотела молча посмотреть на своё родное селение, которое я абсолютно не помнила. — Ты что НЕ активировал Шаринган? — остановился Мадара и недовольно посмотрел на меня. — Ммм, нет, — пожала плечами я. — Глупый младший брат! Тебе нужно всех запомнить в ближайшее время! Слушай меня внимательно, Изуна! В случае если со мной что-то случится, ты займешь моё место! А как Глава Клана, ты обязан будешь знать обо всех и обо всём! Без этого невозможно быть Главой! Да будет тебе известно, что наш клан был сохранен неимоверными усилиями наших предков! И мы должны, как потомки Главной Семьи, продолжить их дело! Проблемы доставляют не только Сенджу, но и другие кланы. Не стоит забывать о разбойничьих шайках. Это тоже проблема, хоть мы и очистили от них близлежащие окрестности. Ты все уяснил? — вкрадчиво поинтересовался Мадара. — Ээээ… а как активировать Шаринган? У меня ведь амнезия, уже забыл? — насупилась я. — Нужно просто подать небольшой импульс чакры на глаза, создать желание видеть больше, чем можешь, и Шаринган сам активируется — ты же его носитель. Попробуй! — велел мне он. Я сделала как он сказал, и вся реальность приобрела более четкие очертания, я стала улавливать каждое движение вокруг себя. — Получилось? — поинтересовался у меня брат. — Ага, — ответила я осматривая всё вокруг себя. Картинка была на редкость чёткой, казалась. что даже цвета окружающего меня мира стали значительно ярче, а сам он приветливее и красивее. — А что он может, кроме как улучшать четкость зрения? — поинтересовалась я. Мадара вздохнул, и не спешно шагая по клановому селению начал свой рассказ. — У нашего клана есть Кеккей Генкай. Проще говоря, это особая наследственность, присущая только нашему клану, которая проявляется выборочно. Когда кто-то из клана испытывает сильное эмоциональное потрясение в отношении дорогого для него человека, его мозг вырабатывает особую форму чакры, которая оказывает влияние на зрительные нервы, превращая глаза в Шаринганы. Такие эмоции являются негативными, вызванными стрессом или утратой близкого человека, — сказал он. — А эмоции для активации Шарингана должны быть именно негативными? — немного удивилась я. — Нет, эмоция также может быть и позитивной, обусловленной желанием защитить или воссоединиться с любимым человеком, — уточнил он. — Ммм, понятно. Но что может этот Шаринган? — решила я выяснить основное, что интересовало меня. — Ну, например, запоминать все в мельчайших подробностях. Очень полезно! Рекомендую! — он выразительно посмотрел на меня, намекая на мой не давний промах, из-за которого я так и не запомнила всех тех Учиха, про которых брат расказывал мне по дороге к матери. — Есть техника Изанаги, что позволит тебе на мгновение изменить реальность, превращая реальность в иллюзию и иллюзию в реальность, таким образом избегая смерти и переписывая судьбу. — Круто! Так можно все что угодно переписать? — данная новость вызвала у меня восторг. — Не совсем. Ты заплатишь за это одним глазом, если превысишь лимит использования Изанаги. Но все в этом мире имеет свою цену, — пожал он плечами. — Жаль, — расстроилась я. — Изанами помещает жертву в бесконечную петлю повторяющихся событий, не считаясь с пятью органами чувств. Она была специально разработанной как наказание для тех, кто злоупотреблял Изанаги. Ее использование тоже стоит одного Шарингана, — продолжал он. — И больше этот Шаринган ничего не может? — с раздражением подумала я. — Ну почему же, может. Ты можешь видеть чакру, определять её цвет, чтобы отличить её по составу и источнику. Хотя не так хорошо, как представители клана Хьюга. Шаринган в состоянии видеть чакру через некоторые (но не все) препятствия, а также обнаружить нарушения в потоке чакры человека, например те, которые вызваны влиянием Гендзюцу. Ты можешь читать по губам и копировать чужой почерк. В бою ты видишь быстро движущиеся объекты и можешь предугадать следующий шаг противника, отслеживая малейшие мышечные напряжения в теле противника. И еще может прочитать ручные печати врага независимо от скорости их выполнения, если руки не скрыты от глаз. Также ты можешь скопировать любые техники и выполнить их, если у тебя есть способности к их исполнению, — выдал мне он уйму знаний. — Клан Хьюга? Как они выглядят? — спросила я у брата. — У них Бьякуган. Белый глаз. Увидишь — точно не забудешь! — усмехнулся он. — На что это похоже? — я не понимала, как глаза могут быть белыми. — Глаз с радужкой практически белого цвета и с почти незаметным зрачком. А когда активируют, вены на висках вздуваются. Не очень эстетично, — поморщился Мадара. — Покажи их изображение? — попросила я Главу. — Его нет, но если бы было возможно в твоем состоянии, я бы показал при помощи Шарингана, просто бы передал прямо в мозг картинку, — объяснил он. — Это как? — удивилась я. — Это с помощью Гендзюцу. Помнишь ночью я пытался воздействовать на твое сознание, что бы пробудить память? — спросил брат меня. — Ага, — поёжилась я при воспоминании об этой адской боли. — Вот при помощи воздействия на сознание можно быстро обучать человека, передавать ему то, что знаешь сам или видел, а так же внушить практически любую мысль или идею. Можно даже убедить человека, что он только что умер, — продолжал объяснения Мадара. — Правда? — я была очень удивлена тем, что он мне говорил. — Да, правда. Для этого тебе нужно обладать более сильной волей, чем твой противник. Но он все равно может скинуть с себя действие Гендзюцу при помощи заглушения чакры или боли. Но это если он поймет, что в иллюзии, — усмехнулся первый Учиха. — А кто-то извне может вывести человека из Гендзюцу? — поинтересовалась я. — Смотря как поработаешь! Можешь и так сделать, что он не выйдет без тебя, — тихо засмеялся он. — Может тогда Сенджу так подправим? И никаких проблем. Они и сами не поймут, что их мозги подлечили, — предложила я. — Не выходит. Они сбрасывают воздействие техники. У них чакры переизбыток. Да и на всех Сенджу у нас глаз не хватит. Глаза-то должны быть хорошо развиты! А это не так просто сделать! — разъяснил для меня он. — Какая прелесть! А я то уже было решила все по-быстренькому сделать! — раздосадованно произнесла я. — Не ты один такой шустрый! — усмехнулся он. — Напомни мне еще раз про Изанаги. Я забыла, — попросила я брата. — Ты что не активировал Шаринган? — ужаснулся он. — Нет, а разве была необходимость? — удивилась я. — Глупый младший брат! Ты бы все запомнил с его помощью! — разозлился Мадара. — Что думаешь, умный самый, раз старший и память при тебе? — обиделась на него я. — Да ладно тебе, не дуйся. Сейчас тебя мама пожалеет! — гаденько улыбнулся мне Мадара. — Что за бред! Я не в том возрасте, чтоб меня жалели, тем более «мамы»! — заявила я гордо вздернув нос. Мадара отчего–то заржал. — Мадара-а-а! Прекрати немедленно доставать Изуну! — услышала я громкий окрик женщины. «Это провал! Все теперь смотрят на нас! Нужно срочно уходить от этой женщины!» — я лихорадочно подтолкнула брата дальше, но он отчего-то остановился. — Здравствуйте, мама! — и он выполнил неглубокий поклон. — Изуночка, иди ко мне! Я тебя пожалею! — запричитала она. — Твою-м...! — попыталась произнести я, понимая, что все, кто были сейчас на улице слышали её слова. — Не выражайся! — заорала она и не хило так приложила меня метлой остановив мое недовольство. - Быстро в дом! Оба! — Я же предупреждал тебя: не шуми при ней!!! Она у нас нервная! — прошипел мне Мадара и почти поскакал в дом, я последовала за ним потирая ушибленную голову. Домик был небольшим, но уютным. На полу лежали цветастые циновки, на стенах — картины, на полках — стояли вазы. Мадара сразу направился на кухню, а я за ним. Пахло чем-то вкусным и я серьезно задумалась подожрать еще и здесь немного. Мадара сел за низкий столик на цветастые циновки, а вот я не среагировала вовремя. — Изуна, дай я посмотрю на тебя! — строго сказала эта женщина и встала напротив почти вплотную. Ростом она была почти с меня, подобного телосложения, а лицо — словно я смотрела в зеркало на свою более старшую версию. — Мама, Изуне сейчас все еще не совсем хорошо, Вы бы не держали его стоя, — сказал Мадара ей. Как я и ожидала — со стороны Мизуки (моей матери) не было никакой реакции на реплику Мадары. — Изуна, Изуночка, ты теперь так изменился! Ты не переживай только! Все в порядке! Женщиной быть не плохо! И стесняться здесь нечего! — запричитала она вновь, хотя только что орала на нас двоих, как бешеная. Такие перемены в поведении не вызывали доверия. — Да я и не комплексую так-то, — попыталась я её успокоить, но никакой реакции на мои слова не было. — Сейчас, подожди! Постой немного здесь, — и она убежала в другую комнату. — Ого, какая прыть! — подметила я. — То ли еще будет! — улыбнулся мне брат какой-то не хорошей улыбкой. — О чем ты? — напряглась я. — Если я все правильно понял, то это то, о чем я думаю! — его улыбка стала еще более поганой. — Очень понятно! Может все-таки конкретизируешь свои предположения? — попыталась я вытянуть из него хоть что-то. — Зачем? Сейчас сам все увидишь! — посмотрел на меня брат невинным взглядом, хотя только что этот взгляд был совсем другим. — Вот! Нашла! Так и знала, что однажды пригодится! — она несла в руках достаточно большую резную шкатулку. — Что это? — спросила я у неё. — Это для тебя, Изуна! Открой! — протянула она мне вещицу. Ну я и открыла. А там чего только нету! И гребни из нефрита, и украшения, и брошки и прочая нужная мелочь из других материалов. — Э, спасибо… — я была потрясена дорогим подарком. — Всегда хотела девочку! Изуночка, иди за мной, малыш! — счастливо улыбнувшись она скрылась в комнате из которой до этого принесла шкатулку. — Мадара! Что это? — спросила я у брата слегка охрипшим от шока голосом. — А она всегда хотела девочку! — тихо заржал он. — Что ты ржёшь? — подперла я бока руками. — Пошли быстрее, не стоит заставлять маму ждать! — подтолкнул меня к комнате он, не обращая внимания на мои протесты. Оказалось, что за раздвижной дверью была не одна комната, а три — одна за одной. Первая — что-то типа гостиной, вторая — это спальня матери, а вот в третьей оказалась кладовая. И сложена там была женская одежда. — Вот, Изуночка, я сшила это, когда ты была маленькой! И еще вот эти! — говорила мне она, показывая очень красивые девичьи вещи. Я оценила масштаб катастрофы! Одежды, которая была сшита «когда я былА маленькой» здесь было вся кладовка. Было абсолютно все, что необходимо. Это конечно сейчас кстати, но её поведение напрягало. Просто безмерное счастье от смены пола у младшего сына! Где-то через два часа мы распрощались с матерью и, нагруженные тюками с вещами, были выпровожены на улицу. — Быстро домой, Мадара! — скомандовала я. Мадара тихо ржал всю дорогу до дома, то успокаиваясь, то опять начиная содрогаться в судорогах.--- ---
— Какого ты ржал всю дорогу? — потребовала я ответа от него сразу, как входная дверь нашего дома закрылась. — Она всегда хотела девочку! — вновь заржал он. — Ну и? — спросила я, когда он успокоился. — Она тебя даже в детстве в розовые тряпки заворачивала, пока отец не видел! Хотя он и не особо смотрел на тебя! — сиял братец своей странной улыбкой. — Что? — оторопела я. — Да, да! Так и было! Ты ещё и не доношенным родился, мелким очень, поэтому почти всегда был с ней. Отец и не думал, что из тебя что-то дельное получится. Нас-то у них пятеро было, все пацаны. Все мы на отца похожи, а вот ты — копия она. В детстве так вообще вылитая девчонка! — Мадара заржал вновь. — Ну и? — строго смотрела я на него, скрестив руки на груди. — Так я долго наблюдал за всем этим! То она тебе волосы в косы заплетет, заколками и лентами украсит, то за руками ухаживать учит, то объясняет какие благовония и для чего нужны, то девичью одежду на тебя примерит. А потом отец прознал про это, — замолчал брат. — Интересно, как это он прознал, если с самого начала списал меня со счетов и не интересовался мною? — внимательно посмотрела я на него. — А это я спросил у него про тебя! — заржал опять Мадара. — И что ты там спросил? А? — злилась я. — Спросил у отца: девочка ты или мальчик? А отец такой: мальчик конечно! И такого леща мне за вопросы такие отвесил, что я аж об стену шваркнулся! Потом подождал, пока я проноюсь и спросил: а с чего такие вопросы? Ну, я и рассказал все, что видел! Отец тогда психанул и пришел к матери. Ну и разборки у них были капитальные! — Мадара вновь засиял. — Матери сильно досталось? — запереживала я. — Нет, что ты! Отцу досталось! Она его чугунком отмутузила, ну тем из которого мы сегодня у нее ели, — с гордостью произнёс он. — Не завидую я отцу, – медленно произнесла я вспоминая тот чугунок, который был приличных размеров, да еще и с ручкой, не стандартный такой. — Ну, да! Её голыми руками взять не просто! Она хоть и женщина, хоть и не ходит на клановые сходки, но искусству шиноби обучена сполна! Талант у нашей матушки! — с ещё большей гордостью сказал Мадара. — Ну и потом-то что было? — не позволила я отклониться от темы разговора брату. — Потом? А, да, точно! Потом отец забрал тебя и к нам привел. Тебе тогда три года было, ты ныл постоянно, прям как девка! И тупил ужасно! Тогда тебе наш второй брат, Акихиро, дал это прозвище: глупый младший брат. Тогда он был ещё жив. И другие братья тоже были живы! До сих пор отказываюсь верить, что их нет! — Мадара замолчал. Мы помолчали с минуту. В окно светило Солнце, теперь было начало осени. Брат повернул голову к окну, его серьезное лицо расчертили тонкие полосы слез. Ещё секунда, и их не стало, лицо вновь было чистым. — Потом ты попривык к нам и к отцу, успокоился. Стал делать успехи. Тут-то наш отец и взялся за тебя конкретно. Что-то разглядел в тебе. Я его тогда не раз спрашивал: что именно? Он всегда отмахивался и говорил, что коль доживу до его лет, то пойму что там он в тебе увидел. Всё смотрел я и понять не мог: ничего особенного. Да и мелкий, худой очень. А потом… Я хорошо помню, как ты в первый раз попал на бой с разбойничьей шайкой. Их тогда много было, да и сильные оказались. Я думал, что все: не услежу. А потом смотрю: рубишься ты и Шаринган сияет в потемках! После той первой битвы ты подошел ко мне и сказал, что опередил меня в количестве убитых на одно! Так я понял, что отец не ошибся! — от притянул меня к себе и обнял. Так мы сидели на полу какое-то время. Я боялась разрушить красоту момента, хотелось, чтоб эти мгновения длились вечно! Но вечности не суждено было случиться — мой брат продолжил свой рассказ: — В итоге все трое моих братьев мертвы. Остался только ты. Отец был очень даже прав насчет тебя! — не весело усмехнулся он. — Когда мы пойдем к нему? Хочу с ним познакомиться, — решила отвлечь Мадару я от воспоминаниях о мертвых братьях. — Отец мертв, Изуна. Он был убит на одной из сходок кланов, — пояснил мне он. — Что? — уставилась на него я, пребывая в состоянии шока от этого известия. — Да, да, мой глупый младший брат — клановые сходки — это не прогулки под Луной. Там действительно убивают. Убиваем мы, убивают нас. Порой еще что-нибудь на них происходит, — Мадара посмотрел на меня серьезными глазами, в которых читалось сожаление. — Да ладно тебе: я жива осталась. Тобирама обложался перед всеми. Нормально все, — поспешила успокоить его я. — Получит от меня этот Тобирама! — вспылил Мадара. — Забыл? Тобирама получит от меня! - поправила его я. — П-ффф! Если вспомнишь все приемы и сможешь драться с ним на уровне! — возразил брат. — И когда приблизительно будет следующая сходка двух кланов? — серьезно спросила я у Мадары. — Ну, осенью — нам лень, зимой — нам холодно, думаю, что следующая большая битва будет весной, — с упоением произнёс он. — Но весной же грязно? — удивилась я. — Но после зимы руки так и чешутся! Так и чешутся! — мечтательно проговорил Мадара. — Получается, что у меня есть что-то около шести месяцев на то, чтобы выучить все необходимое? — решила проверить я свои предположения. — Ну да. Где-то так. Где-то так. Но не думай, что пойдешь со мной на сходку двух кланов, если твой уровень будет не высок. Делать там сопливой девчонке нечего! — сказал, как отрезал, Мадара.