Принцесса и Вишня

Я бежала как никогда в жизни, пробираясь сквозь густые заросли леса. В висках тугими плетями стучала кровь, лёгкие разрывало в клочья, травмированная лодыжка грозила огромными проблемами, если доживу до утра. Если? Первое зарево коснулось горизонта. До утра ещё несколько часов. Ещё несколько отчаянных попыток выжить. Умирать не хотелось, ещё больше не хотелось жить в цирке. И совершенно не хотелось сгореть, оставив Майкла и Вишню в обличие чудиков. Иш, какая балованная, то не хочет, это тоже. Ех... Вскоре показались шатры цирка, там, где и в прошлый раз. Через несколько минут дремучий лес закончился, даруя новое дыхание надежды. План простой - нужны цветы, чтобы приблизиться к миру Грёз. А где искать морозник, как не у безумного... Маскодела? Масочника? Маскотворца? Ах, да, мастера масок. Черт, Сара, да о чем ты думаешь! Уже знакомый вход через задний шатер встречает тьмой. Нервы напряжены до предела, и, кажется, стук сердца слышно в самом Сентфоре. Но никто из чудиков не выходит на встречу, ничего, ни звука. Плохо, если все они пошли за Вишней - ему будет очень тяжело одному. Я ненавижу фиолетовые цветы, жёлтые машины и красно белую - полоску, оленей и маски. И особо ненавижу шатры цирков. Среди отсеков, трейлеров и комнатушек быстро нашла нужную - красную, мрачную. Здесь чисто до скрипа, аккуратно лежат старые книги в небольшом шкафу, на столе - много инструментов и потрёпанная лампа. И искомое: множество сушёных фиолетовых лепестков, ещё пучки, первязанные, словно у знахарок под потолком. Грость свежих растений в центре стола. Не зная что делать, я сильно вдохнула аромат, сминая их в руках. Черт, как глупо! А если не подействует? Как я пойму? Прижав к груди потрёпанный морозник, я последовала далее, по-кошачьему аккуратно ступая, стараясь не шаркнуть излишне большим кроссовком. Здесь так непривычно тихо, что, казалось, тишину можно пощупать. Вначале я прошла дальний шатер, в котором полу кругом стояли открытые и пустующие старые трейлеры, и уже обшаренная мастерская директора. Место угнетало, наводило на гадкие мысли. Концентрат ненависти и злобы. Чем живут чудики, чем они занимаются теперь, когда не уходят в спячку на десять лет? Фантазия дорисовывала их ссоры и драки без особого труда, и раболепные взгляды на хозяина после. Бессмысленная, бесполезная и первобытная ярость. Какой нормальный человек сможет жить в такой атмосфере? Только псих. Потом заглянула в столовую, в сердце цирка, на сцену, борясь с воспоминаниями. Вскоре я обошла весь цирк, но так и не нашла ни одной подсказки что делать дальше. А здесь должна была остаться моя мама... Атлатоннин. Пришло чёткое осознание, что она не выжила бы в этой банке пауков, такая беззащитная, совсем ребёнок тогда. Вишня... Ты даже ценой моей жизни не останешься здесь. Пусть будешь скучать, ненавидеть, спиваться от одиночества, но не станешь одним из чудиков, я обещаю. Руки предательски задрожали, сквозь пальцы полетели тёмные лепестки. Что же мне делать? Глупый кошмар, такой наивный, бредовый, и настоящий. Только не плачь, сейчас не время... — Сара, Сара... Он того не стоит. Любовь - большая глупость, она делает нас уязвимыми. — Да что ты знаешь о любви?! - огрызнулась, разворачиваясь на голос. Ничего не изменилось за последний час, только на чёрном атласе плаща подсохли едва заметные, алые подтеки. - Ты забыл, что это, ещё когда убил Аннет чужими руками. Горечь в голосе обжигала даже меня, но Маска даже не дрогнул, только подошёл почти вплотную, вытирая тыльной стороной ладони мои слезы. Сил отбиваться не осталось. Внутри все орёт, корчиться, хочется кричать, хочется ударить, сбежать, чтобы спрятаться. Внутри рвутся нервы, царапая острыми краями живую плоть. Крик безысходности в ушах. Кто бы подумал, что получать утешение от злейшего врага так тяжело. И с каждой слезой моя надежда на счастливый исход тает, оставляя мне только глупую охапку проклятых цветов. — И правильно сделал, что забыл. Взамен я обрёл невиданную силу и власть, в чем ты можешь убедиться. Моя рука потянулась к маске, вновь снимая. Глупая преграда летит в сторону. Вот ты какой, мой дедушка. Совсем не как в сказках. — Ты жалок и слаб, а твоя власть - лишь тающий силуэт. — Жалкая сейчас только ты, Сара. Посмотри на себя! - радует его негодование на лице, такая глупость. Но маска снята? Я достигла цели? Мужчина немного грубо схватил меня за локоть, и подвёл к зеркалу за кулисами сцены. Вот только меня таким не выбить из колеи, я знаю как противно смотреть на себя максимально обнаженную эмоционально. Лицо психа спокойное, почти умиротворенное. Он был красивым в свое время. Те же прямые брови, серо - голубые глаза. Почему он не злиться, не нервничает? Уже засчитал себе победу? — Как бы ты не отрицал это, как бы не боролась со мной, ты - моя кровь, и в тебе те же демоны, что и во мне. Ты ощущаешь эту тьму, хоть и отрицаешь. Ты слышишь зов города о спасении. О спасении... От чего же его спасать, как не от тебя, дедуль? Вот о чем были все мои видения. Они не звали меня, чтобы убить. Просто чёртов городишко так устал, что хочет простую свободу от своей тёмной истории, от проклятия, впитавшегося в землю. Но я вновь не смогла. Мужчина подошёл сзаду со своей маской в руках и приложил к моему лицу. И, пусть это ужасно, но она идеально подходит, сквозь прорези ярко сверкают глаза. Словно для меня делали... Хочется стряхнуть самую чужую в мире руку с плеча, отбросить маску, но не получается. Вся сила пропала, испарилась от осознания того, что же живёт во мне внутри. Я с рождения проклята. — Как бы ты не уговаривал, не пугал, не манипулировал - я не согласна. Я ненавижу тебя, ненавижу то, что ты сделал. Ты сломал мне жизнь! — Подумай, как мы будем сильны вместе! - глупый, отчаянный ответ, но подавляющий. — Отойди от меня! - я достала нож, отскакивая на безопасное расстояние. А отрезать голову этому психу возможно, или она прирастет обратно? Нет, он слишком внимателен сейчас, не успею. — Что ж, тогда я тебя подтолкну к правильному ответу. Два хлопка, едкая ухмылка - и шатер наполняется шумом, смешками монстриков, теперь всех в сборе. Два акробата, Мордогрыз, чтоб эму обикалось, Мэри и Дэри, мистер Эрик. Наверное, хорошо, что я убила Жоззи тогда. Они тащат плотно повязанного Вишню, который едва может вырваться. Теперь он выглядит действительно ужасно - везде тёмные синяки, все волосы слиплись в крови, во рту кляп, рукав кожанки почти оторван. Мрази. Толчок - и Дракон на коленях перед Маской, его взгляд горячее углей. Прости, мой хороший, я вновь нас подвела. Как же тебе больно... — Не лучшую ты себе партию выбрала, внучка. Для такого никогда не будешь единственной. Он мошенник, лгун и вор, для него главное - его удовольствие. - вот не надо его грязью поливать, дурное дело, и бесполезное. — Сокращай, не беси. У меня совсем нет желания тебя слушать. —У меня есть подходящая маска для него. - из-под плаща мужчина достал искомое. О, Господи. Красивое, немного детское, мальчишеское личико с чернильным языком, свисающим из рта и пустыми глазами. Безумие. Эта маска уже не создана для увеселения в цирке, это чистой воды монстр. — Нет, не делай этого! — Хорошо, при одном условии. Мне вложили в руку пистолет Аарона, и навели на Вишню. — Либо маска, либо выстрел, Сара. — Ч-что? Взгляд парня шокированный, но я прямо чувствовала, как он просчитывает ситуацию и все варианты. И ни капли обвинения в глазах, ни ненависти, ни упрёка. Мой хороший, как же ты не заслужил этого всего. — Сара, решайся. - торопит меня ублюдок. Меня окружили все чудики, кроме Мордогрыза, да и тот готов в любой момент свернуть Вишне шею. Я не справлюсь, даже если очень повезёт. Не смогу выстрелить в директора, слишком рискованно сейчас. Маску у мамы я однажды сняла, но, где гарантия, что эта не улучшенная? Но, если я не справлюсь, то... Никогда себе не прощу. — Я не могу... — Что ж, меня пленяет твоё благородство, в этом ты похожа на меня в юности. Я облегчу задачу, если этот молодой человек так тебе близок, дам шанс его спасти. Хлопок - и мистер Эрик зубами срывает кусок ткани. Майкл на стуле, с верёвкой вокруг шеи. Уже в сознании, с испуганными и непонимающим взглядом. Рядом становиться Маска, и ставит ногу на стул, слегка покачнув его, и из-за этого парень в панике безуспешно пытается оттянуть петлю. Я не опускала пистолет, но дрожь не давала хоть какой-то шанс попасть в случае выстрела. Значит, на моем страхе сыграть больше нельзя, но можно на доброте и любви. Безысходный вариант. — Хорошо, я согласна остаться с тобой в цирке! Только оставь парней! Боже, как тяжело, но выбора нет. Кляп Вишни сняли. — Нет! Сара, что ты делаешь! Не соглашайся! Его крики наполняли меня болью, как каленым железом, рвали вены, рвали душу. А он все не замолкал, брыкался, пытался порвать толстые веревки. Так больно ещё никогда не было, и не верилось, что подобное можно ощущать и пережить. Как будто кожу сняли заживо. Как будто поломали позвоночник, и сказали: "Ходи!". Забавно, я думала, я знаю о боли все. — Прости, милый. Но сегодня я не буду прятаться у тебя за спиной. Раздались хлопки, неуместные, словно на похоронах. Раздражающие. — Вот видишь, Сара, твои демоны внутри знают, где твоё место. Мужчина ласково провел рукой по моим волосам, но я не верила ни одному отцовскому взгляду и этой опеке. — Я остаюсь в цирке, - громко, сквозь ком в горле, и очень, очень тяжело, но нужно. - но ты отпускаешь парней, и больше никогда к ним не приближаешься, ни к моей семье, ни к моим друзьям. Ни одна твоя выходка их не коснётся. — Принцесса, прошу... Тихий шёпот, убивающий во мне последнее живое. Хотелось проклинать, злиться, кричать, упасть ниц и не дышать больше воздухом. Хотелось вырвать себе сердце и не чувствовать, не видеть никогда. Любимые смоляные кудри с серебряными прядями, которых наверняка станет больше. Твёрдая линия подбородка, любимые плечи, такие сильные и надёжные. Глаза цвета ртути, выразительные, как у ребёнка. Губы, на которых не скоро появится такая любимая улыбка. Храбрый, гордый Дракон, такой невероятный. И уже не мой. Прости, Вишня. — Не возвращайся больше. Ты не уберег меня, не помог. Ты слишком слабый. Последние слова, режущие мне кожу. Бью нарочно по самому больному, а мне возвращается намного большая боль. Разрываю связь и сама подыхаю. Говорю, и непонятно как сдерживаю слезы. Но важно, чтобы он не возвращался, не пробовал спасти, а ушёл навсегда и не подставлялся. Навсегда... Ужасное слово, такое опустошающее в своей безысходности. Я отвернулась от любимого, невероятно каким чудом сдерживая вой внутри. Последний взгляд, и я знаю, что никогда больше не смогу радоваться и любить. Прощай. Хлопок - и Вишня с Майклом исчезают, чудики расходятся по приказу хозяина. И только после этого я падаю на гребаную сцену и ору. До рези в горле, до хрипоты, как раненое животное. Скребу ногтями фанеру, плачу, бью кулаками, словно мне действительно вырвали сердце. Лучше бы вырвали. Рядом дражайший дедушка что-то говорит, о том, что знает каково мне, но это обязательно, чтобы стать сильнее. Гладит рукой по волосам, и эту самую руку хочется оторвать, но сил нет. Никто не имеет права касаться меня, кроме... Вишни. В сознании стояла картинка его последнего взгляда, которую я так хотела забыть. Недоумение, боль, стыд. Я врала и била по самому больному, чтобы не думал возвращаться. Я его убила. Я убила себя. К моей ладони приклеился фиолетовый лепесток, каким-то чудом ещё не упавший, напоминая о виновнике всего. И ничего больше не хочется, только перешагнуть жизнь, и успокоиться в мире Грез. Но не выйдет, все мои грёзы - это жизнь с Вишней, счастливая, полная приключений и побед. Я люблю тебя... И никогда не забуду. Так больно не бывает. Не бывает... Черт. Внутри так пусто, и пеплом на плечах оседает безысходность. Ни - ког - да. Не. Увижу. Не услышу задорный смех, не укушу за плечо с татуировкой, не вдохну терпкий запах, не запутаюсь пальцами в волосах. Никогда больше. И от этого так погано на душе. Никогда больше не буду сидеть в холе больницы, в страхе - жив или нет после очередной попытки кого-то подвинуть наш бизнес, и радоваться, что он такой живучий. Не буду драться с ним в спортзале, оттачивая приёмы самозащиты. Не буду готовить ужин и выбирать фильм. Не буду встречать в гости кого-то и Чёрных Драконов, не буду... Никогда больше. И слез вскоре не осталось, только глупые, детские всхлипы. Вечность прошла или полчаса? Кто знает. Но я отомщу маске, я буду каждую секунду наготове. И пусть, что после этого мне некуда идти. Пусть. Дедуля ушёл, и вернулся через несколько минут с двумя масками. Одна чуть меньше и изящнее, как мило. Аж блевануть хочется. А в его глазах восторг, торжество победы. Дурак. Дурак и псих. Ты не сломил меня, как бы тебе не хотелось. Я и без сердца, с обнаженными нервами, с перебитым болью позвоночником, вскрытыми венами - все равно жива. Я же Дракон, черт побери. Маска помог встать и подвёл к большому, во весь рост, зеркалу, вложил моё новое лицо мне в руки. Шедевр мастера глупо смотрится со спортивным костюмом Аарона. — Это лучшее моё изделие, Сара. Я рад, что ты сделала правильный выбор. Да, я сделала правильный выбор. Как только маска коснулась лица, подстраиваясь под черты, псих едва не рассмеялся, безумие в его глазах плескало, и он не подозревал, какая ошибка была допущена. Я же Дракон.