Моя чужая жизнь

      Когда-то красивая крепостная Соломии Вербицкой — Аґрипина, сейчас была похожа на тень, нежели на живого человека. Женщина лежала на одной из кроватей в больнице для малоимущих. Дыхание её было тяжёлым, а веки едва дрожали. Кожа давно уже утратила румянец и сейчас имела восковой оттенок. Доктор, который привёл детектива и пана к женщине, понимал, что она как и многие те, кто здесь, обречена. — Скажите, мы можем с ней поговорить? — поинтересовался Александр, сжимая в руках трость.       Пан очень хорошо понимал, что находится в шаге от правды, которая изменит его жизнь. — Можете, только не долго, — разрешил доктор.       Лекарь подошёл и коснулся плеча женщины. Аґрипина распахнула глаза и увидела Александра Андреевича, Молибогу и доктора. — Аґрипина, с Вами хотят поговорить, — лекарь улыбнулся больной. — Кто Вы? — крепостная сфукусировала взгляд на Вербицком. — Я — Александр Андреевич Вербицкий. Не бойтесь, Аґрипина, я не сделаю Вам ничего плохого, — мягко начал мужчина. — Мне просто нужно кое-что узнать. — Что именно? — Аґрипина облизнула пересохшие губы, а потом закашлялась, прикрывая рот платком. — Я знаю, что когда-то Вы служили в имении Степана Александровича Вербицкого. — Да, — женщина чуть качнула головой. — Я была комнатной девкой молодой панны, а также нянчила маленькую панночку. — Аґрипина, — вмешался детектив. — Расскажите нам о том дне, когда в имении произошёл пожар. Как Вам удалось спастись? Все ведь тогда погибли. — В тот день погиб пан. Говорили, что это разбойники, я не знаю. — Аґрипина снова зашлась в приступе кашля. — Я покормила панночку Катерину и уложила её спать. После этого хотела увидеть своего жениха. Он работал у пана ковалём. Я сбежала к нему в кузницу… — она закрыла глаза. — Когда имение охватил огонь, я хотела броситься в дом, но Илько мне не позволил…       Сердце Александра упало. Конец. Все закончилось. Он так хотел найти прошлое, и нашёл, только это ничего, кроме боли не принесло. Мужчина отвернулся. Молибога заметил состояние пана, но допрос продолжил, понимая, что нужно узнать все до конца. — Девочка погибла? — К сожалению… Мы с Ильком тогда чудом спаслись. Сбежали, хотели жизнь прожить вольную, только ничего не получилось у нас! — Как же вы посмели бросить ребёнка погибать? — лицо пана исказила боль. — Как у вас сердце позволило? — Александр Андреевич, — Молибога коснулся плеча пана. — Успокойтесь, прошу Вас. Пойдёмте, нам нечего здесь делать!       Мужчины ушли, а Аґрипина закрыла глаза, понимая, что этот пан прав. Она хотела на чужом горе свое счастье построить, только это далеко не у всех получается.

***

      Катерина сидела в карете и рассматривала свою куклу. Кукла. Часть прошлого. Интересно, кто ей её подарил? Красавица посмотрела в окно, все больше думая о том, кто её родители, и похожа ли она на них? — Катерина, ты встретилась с той женщиной? — пан посмотрел на девушку, желая хоть немного забыть то, что он узнал. — Да. Мы поговорили, — Катя чуть улыбнулась. — А Вы решили свои проблемы? — в ответ поинтересовалась Китти.       Вербицкий печально улыбнулся, оставляя вопрос без ответа.

***

      Соломия вот уже несколько дней носила с собой то письмо, которое ей прислали, и боялась. Боялась, что её семья разрушится. Что то, она не сможет пережить то, если Пётр её бросит. Женщина поднялась и прошла туда-сюда, сжимая холодные руки. — Соломия, — Пётр остановился на пороге гостиной, увидев жену, которая стояла возле рояля и о чем-то думала. — Что с тобой происходит? — он подошёл и положил руку ей на плечо, заставляя вздрогнуть. — Соломия. — Пётр, — женщина обернулась и отпустила украшение, которое держала в руке. — Что это? — Червинский поднял украшение, рассматривая его. — Красота какая! — Красота! — женщина отошла и села на диван. — Пётр, я хочу тебе кое что сказать. — Говори, — мужчина сел рядом. — Дорогая, это как-то связано с нашим сыном? Он даже во Франции сумел найти проблемы? — пан покачал головой. — Нет. Пётр, это касается меня, вернее, моего прошлого… — А есть что-то, что я не знаю? — он засмеялся, проводя рукой по её волосам. — Есть, — женщина сглотнула. — И лучше, чтобы ты узнал об этом от меня.

***

      После возвращения в имение, Вербицкий не мог прийти в себя. Мужчина все больше замыкался в себе, понимая, что его жизнь была прожита зря. Сына нет, внучки нет. Смысл жизни потерян. Мужчина тяжело опустил голову на руки, сейчас почему-то очень хотелось, чтобы все закончилось раз и навсегда. — Александр Андреевич, — Катя прошла в кабинет и, остановившись возле кресла, присела на корточки, — Вам плохо?       Старик поднял голову и посмотрел на девушку. — Катюша, сегодня я потерял последнюю надежду. — мужчина перевёл взгляд на портрет жены. — У меня ничего не получилось. Знаешь, теперь я заслужил, чтобы меня презирали и ненавидели… — Пане, — Лукерия застыла на пороге. — Пан…       Вдруг, властная мужская рука отодвинула крепостную девушку в сторону, и Катерина увидела статного мужчину в коричневом сюртуке. Ростом он был чуть выше Григория. В его пшеничных волосах уже виднелась проседь, а в серо — зелёных глазах была тень прожитых лет. Левую щеку пана Орловского пересекал шрам, сбежавший от виска, и который прятался в вороте рубашки. — Василий? — удивился Вербицкий и поднялся навстречу мужчине.       Катерина продолжала стоять возле стола, опустив глаза долу, но пан Орловский наоборот заинтересовано на неё смотрел…