***
— Лукерия, а кто этот пан? — Катя и Лукерия шли по дорожке, которая вела к дому. Крепостная несла в руках корзину с яблоками. — Этот? — Лукерия подняла голову и увидела Василия, который садился в экипаж. — Василий Егорович Орловский — сын друга Александра Андреевича. Они вместе с покойный сыном пана были лучшими друзьями, а… — Катерина, поди сюда, — позвал из окна девушку Александр. Забелина кивнула и поспешила в кабинет пана. Лукерья направилась на кухню.***
— Соломия, да не пугай ты меня, — чуть прикрикнул пан, видя, что жена медлит. — О чем ты хочешь сказать? Григорий все-таки что-то натворил? Она отрицательно покачала головой, покусывая губы. — Пане, простите, — на пороге стоял лакей. — Чего тебе? — рявкнул Пётр не оборачиваясь. — Вам послание, — лакей поднёс письмо на подносе. — От кого ещё? — Червинский забрал конверт, а затем скрыл его и, поднявшись, начал читать. Соломия сидела на диване, сжимая холодные руки в кулаки и собирая смелость по крупицам, чтобы наконец все рассказать. — Вот это новость! — воскликнул Пётр, расхаживая туда сюда по гостиной и читая письмо. — Пётр? — удивлённо взглянула на мужа пани, не понимая его реакции. — Всё в порядке? — Василий вернулся, — радостно объяснил помещик, садясь рядом с женой. — Василий Орловский. Мы когда то были лучшими друзьями. Я, Степан и Василий. Он много лет назад уехал за границу, а вот теперь вернулся на родину. Даёт приём, и нас с тобой пригласили! — Петь, — робко начала Соломия. — Вот это новость, — продолжал восклицать Пётр Иванович, не замечая как стала бледна его жена. — Вот ведь Василий. Вернулся все же! Дорогая, приём через два дня, — мужчина положил послание обратно в конверт. — Я надеюсь, что Вы успеете подготовиться? — он коснулся губами её руки и поспешил в кабинет. Соломия продолжила сидеть неподвижно, а из глаз сами собой начали течь слезы…***
— Этот пан — друг вашего сына? — Катя сидела на диванчике в кабинете Вербицкого и пила с ним чай. — Да, они вместе росли, учились. Были как братья, — с теплотой рассказал Александр. — После того как Степан погиб, Василий уехал. Сегодня он вернулся и пригласил меня на приём. — Это же замечательно, — обрадовалась Катерина, делая глоток. — Вам давно нужно развеиться, Александр Андреевич. Последние события очень сильно огорчили Вас. — Дочка, — мужчина мягко улыбнулся. — Я давно уже вышел из того возраста, когда нужно ходить по балам и посещать всякие салоны. — Значит, Вы не пойдёте? — Забелина отсунула чашку. — Нет. Я позвал тебя, чтобы поговорить о другом, — пан положил свою морщинистую руку поверх её руки. — Я хочу поговорить о том, что будет с тобой, когда меня не станет. — Александр Андреевич, что Вы такое говорите?! — испугалась Китти. — Вы единственный человек, который протянул мне руку помощи в самый сложный период моей жизни. В этой жизни я никому не была нужна. Родители бросили меня, когда я была маленькая, человек, которого я люблю сейчас, скорее всего ненавидит меня, и у него для этого есть все основания. Вы — самый дорогой человек для меня. — Катерина, ты ещё слишком молода, и жизнь у тебя будет долгая. В этой жизни будет все: взлёты и падения, любовь, счастье, ненависть, злость. Все эти чувства — неотъемлемая часть жизни. Но то, что ты никогда не потеряешь, это свою светлую душу. Ты умеешь прощать. А я, к сожалению, научился этому когда стало слишком поздно. — Александр Андреевич… Мужчина жестом остановил Забелину. — Я хочу позаботиться о твоём будущем и будущем твоего ребёнка. — Александр Андреевич, — Катя обняла пана, понимая, что он за такое короткое время стал для неё как родной, и она не знала, как будет жить, если с ним что-то случится.***
Соломия так и не смогла найти повода, чтобы не пойти на приём к Орловскому, поэтому сейчас, стоя возле колонны в большом бальном зале, где все веселились, женщина мечтала побыстрее вернуться домой и забыть то, что помимо её воли ей пришлось вспомнить. Поправив темную зелёную перчатку на руке, женщина оглянулась в поисках мужа и увидела его возле Ивана Косача. Мужчины вели увлеченную беседу, а вот хозяина вечера нигде не было видно. — Ну здравствуй, Соломия Васильевна, — ехидно послышалось позади, и женское сердце заледенело от этого голоса. Червинская обернулась и увидела мужчину, который вот уже несколько ночей снился ей в кошмарах…