Тёмная метка

Ужины в Большом зале до сих пор оставались для Кили испытанием. Правда, солдаты его дивизии уже не уходили из-за стола, когда он к ним присоединялся, а улыбались, кивали и даже почтительно склоняли головы в знак приветствия. Зато поблизости всегда был Дэнетор. Он сидел рядом с Тауриэль, говорил с ней, а иногда даже касался её руки или пытался накрыть её пальцы своей ладонью. Сегодня вечером был не просто ужин, а настоящий пир. И выпивка. Это было не так уж плохо. А ещё были танцы. Даже сквозь громкую весёлую музыку Кили мог слышать скрежет собственных зубов. Дэнетор танцевал с Тауриэль. Уже во второй раз. Когда он протянул руку, чтобы в третий раз пригласить эльфийку на танец, гном с силой отпихнул свой табурет и протиснулся сквозь толпу. Он успел перехватить парочку и взял Тауриэль за руку прежде, чем у Наместника появился шанс.  — Потанцуй со мной.  — Не думаю, что леди Тауриэль захочет танцевать… — Дэнетор глядел на него сверху вниз с презрительной улыбкой, — с гномом.  — Я спрашивал не тебя, а её. Ты потанцуешь со мной?  — С удовольствием. Она улыбнулась, позволяя ему вывести себя на свободное пространство в центре зала.  — Ты знаешь этот танец?  — Нет.  — Тогда… Как мы будем танцевать? Кили улыбнулся и обхватил её за талию.  — Ты положишь руки мне на плечи и позволишь мне вести себя. Хотя бы раз.  — Ты будешь наступать мне на ноги.  — Нет, не буду. Ты же эльф. Ты можешь двигаться достаточно быстро, чтобы я не успел на тебя наступить. Ну же, давай.  — Я не знаю, как. Может, если мы будем наблюдать за остальными, то сможем подражать их движениям.  — Мне всё равно, как танцуют другие. Мы просто будем двигаться под музыку так, как нравится нам. На самом деле всё очень просто. Положи руки мне на плечи и получай удовольствие.  — Но тогда все будут смотреть на нас. Кили рассмеялся.  — На нас и так уже смотрят. Он крепче обнял её, вовлекая в импровизированный танец. Тауриэль до боли стиснула пальцами его плечи, но позволила ему вести себя. Скрипка зазвучала быстрее, и он внезапно крутанул её вокруг себя. Очевидно, эльфийка этого не ожидала, потому что слегка споткнулась. Кили приподнял бровь, когда она наступила ему на пальцы, но она тут же снова овладела собой. К тому моменту, когда музыка стихла, её щёки покрылись лёгким румянцем.  — Это… Это было… — она замолчала. Гном ухмыльнулся.  — Тот ещё танец, да? Тауриэль рассмеялась, и окружающие повернулись, услышав этот неожиданный, но приятный звук.  — Это было весело! Я уже забыла, каково это. Спасибо.  — Всегда пожалуйста! Кили отвёл её обратно, усадил рядом с хмурым Дэнетором и, приложив руку к сердцу, низко поклонился.  — К вашим услугам, Леди эльфийка. Она одарила его милой улыбкой.  — Как и я. Он подмигнул ей и вернулся к солдатскому столу, где его ожидала полупустая кружка с пивом. Наместник бросил на него мрачный взгляд. Этот человек явно был не так глуп, как могло показаться. Гном жестом подозвал слугу, чтобы попросить ещё эля. Хелге присел на соседний стул.  — Мечи хороши, — язык у мужчины слегка заплетался, — Мы пользовались ими сегодня на тренировке. С твоей стороны было очень великодушно подкинуть нам оружия. Починить их. Спасибо тебе. Кили кивнул, не сводя глаз с рыжеволосой эллет за королевским столом. Она посмотрела на него и изогнула губы в улыбке, а потом встала и что-то сказала Дэнетору, который коротко поклонился в ответ.  — И… Спасибо за то, что ты сделал в Осгилиате. Кили опять рассеянно кивнул. Он проследил взглядом за Тауриэль, которая вышла из зала через главные двери.  — Ты спас много жизней. Мою жизнь. Мы… я… в долгу перед тобой.  — Нет, это не так. Заботиться о своих людях — это мой долг. И кроме того, в ту ночь погибло слишком много. Хелге глядел на него, не понимая.  — Мы солдаты. И к тому же, не самые лучшие. Те, которые погибли… — он пожал плечами, — Отдать свою жизнь за Гондор — это наша судьба. Гном повернулся и в этот раз осознанно взглянул человеку в лицо.  — Судьба? Свою судьбу я предпочитаю решать сам. Кстати, о судьбе. Он встал и хлопнул солдата по плечу.  — Увидимся завтра на учениях. Кили прошёл через зал и вышел в те самые двери, через которые ушла Тауриэль. Она стояла у парапета и глядела в ночное небо.  — Все эти годы без тебя я часто думал, смотришь ли ты на звёзды в тот же миг, что и я, — сказал он, подходя.  — Я тоже спрашивала себя об этом. Даже в разлуке мы были едины. Странно, что я всегда нахожу утешение, глядя в ночное небо, наблюдая, как свет вечности наполняет воздух.  — Камень, вот что вечно. Он остаётся сильным и твёрдым, он не увядает с годами. Вот что меня утешает. Звёзды могут скрыться за облаками, но камень — это навсегда, — он улыбнулся, — Гномы так считают. Мы созданы из камня. Наверное, поэтому мы такие твердолобые.  — Эльфы были рождены под звёздами. Это то, что мы любим больше всего. Свет звёзд, который наполняет наше бытие. Он будет вечно вести нас и наблюдать за нами, — Тауриэль посмотрела на его, — Мы так непохожи: творения Ауле и дети Илуватара. Ты и я… У нас нет ничего общего. Это то, что я твердила себе все эти годы. Что нам не суждено быть вместе.  — И как, помогло?  — Нет.  — Я так и думал. Потому что в твоих рассуждениях есть один изъян.  — Да? Он сплёл вместе их пальцы.  — Мы не смогли бы купаться в свете звёзд, если бы не стояли на твёрдой скале. Она поддерживает нас. Поэтому мы вдвоём, здесь и сейчас, объединяем наши миры. Кому нужны звёзды, если на них никто не будет смотреть. И какими были бы скалы, если бы не освещались их светом? Друг без друга они были бы одиноки. Бессмысленны. Эльфийка склонила голову, и на её губах заиграла улыбка.  — Мы дополняем друг друга.  — Да. Они стояли и смотрели на звёзды. Кили сжал её пальцы, чувствуя, как она сжимает его руку в ответ.  — Ты изменился, — вдруг сказала она, — Ты до сих пор делаешь то, что считаешь правильным. Несмотря ни на что. Но ты заботишься о других. Ты понимаешь их потребности и заботы. Ты хороший лидер. И ты стал мудрее. Он рассмеялся.  — Скажи это моему брату. Или Балину. Или членам Совета. Старик Двосс с побитой молью бородой наверняка устроит истерику.  — Ты уже второй раз упоминаешь это имя. Кто такой этот Двосс?  — Какой-то лорд. Он приехал в Эребор пару лет назад. У него в кошельке было много драгоценных камней и целая куча историй о династии Дурина вплоть до начала времён, когда Дурин I проснулся на горе Гундабад. Балин был от него в восторге. Даже Фили и Двалин приняли его с распростёртыми объятиями.  — Но не ты. Ты говоришь о нём с отвращением.  — Он… Я не знаю. В нём есть что-то такое, что мне не нравится. Я не могу сказать точно, но в нём что-то не так. А ещё на мой взгляд, он слишком большой традиционалист. Ну знаешь, вся эта болтовня о гордости и чистоте расы, о превосходстве гномов над другими народами. Я не выношу всей этой ерунды.  — Ты всегда был таким. Кили пожал плечами.  — Это чушь собачья. Мы все часть этого мира, разве нет? Эльфийка улыбнулась.  — Да, melamin, это так. Звёзды ничто по сравнению с сиянием её глаз, думал он, приближаясь; его губы покалывали от удовольствия в предвкушении вишнёво-сладкой нежности её рта.  — Ночь слишком холодна, чтобы стоять на открытом воздухе, — произнёс чей-то голос, и они поспешно отпрянули друг от друга. Тауриэль чуть склонила голову.  — Эльфы не чувствуют холода, как люди. Мне вполне комфортно. Кили попытался скрыть улыбку, но не сумел. Дэнетор ожёг его сердитым взглядом и положил руку на поясницу эллет.  — И всё же, позвольте проводить вас в ваши покои, миледи. Никто не знает, кто может попытаться воспользоваться одинокой женщиной. Мышцы её подбородка дрогнули. Кили не был уверен, собиралась ли она продемонстрировать свои умения защищаться от назойливого внимания или просто хотела рассмеяться человеку в лицо. Дэнетор снова повернулся к гному.  — Держись подальше от этой леди. Кили вздёрнул подбородок и шагнул навстречу Наместнику.  — С чего это вдруг? Дэнетор сощурился. Тауриэль улыбнулась ему, снимая напряжение между мужчинами.  — Вы правы. Становится всё холоднее, — потом она повернулась к гному, — Вы не проводите меня в мои покои?  — С радостью. Кили широко ухмыльнулся, обнял её за талию и повёл мимо Наместника к королевскому крылу. В дверь постучали.  — Не открывай, — забормотал Кили, снова целуя её. Стук повторился, в этот раз громче. Тауриэль выпрямилась, и он со вздохом отпустил её. Эльфийка открыла дверь: на пороге стояли Боромир с Фарамиром. Щёки у мальчишек раскраснелись, оба запыхались от быстрого бега. Младший из братьев быстро оглядел коридор и повернулся к ней. Старший же явно чувствовал себя неловко.  — А Кили с тобой?  — Я тут, — гном подошёл и встал рядом с эллет, — Что вам нужно? Как вы узнали, где меня искать? Боромир покраснел, оглядев свободное платье своей наставницы, а потом распахнутую рубаху гнома и его голую грудь.  — В казарме тебя не было, поэтому я взял его, чтобы тебя найти. Фарамир показал на собаку. Счастливчик упёрся лапами в ногу Кили и, приподнявшись, лизнул ему пальцы.  — И что вам от меня надо?  — Мы пришли предупредить. Ты должен уходить, немедленно.  — Почему?  — Отец. Он… Наёмники… В общем, тебе надо бежать.  — Я ничего не понимаю.  — Они рассказали ему о том, что за твою голову назначена цена. Он… — Фарамр опустил голову, — Он отпустил их на свободу. Он тебя продал. Они уже ищут тебя. Тауриэль напряглась.  — Что за цена? Кили схватился за сапоги.  — Проклятье!  — У этих наёмников есть кусок кожи с письменами на Чёрной речи. Приказ. Орки с Серых гор ищут Кили. Они готовы заплатить целую кучу монет, чтобы захватить его. И отец… он согласился. Фарамир порывисто вытер злые слёзы. Тауриэль не сводила с мальчика глаз, пока гном натягивал тунику и кожаную куртку. Боромир закусил губу.  — Вы должны понять нашего отца. Он в ответе за Гондор, за этот город, за его жителей. Так трудно противостоять Врагу, каждый день, каждый месяц, из года в год. Трудно не потерять надежду. Дело не только в золоте. Наёмники сказали, что если он отдаст им гнома, они заставят орков оставить нас в покое. У него не было выбора. Эльфийка принялась одеваться, быстро, собранно и совершенно бесшумно.  — Выбор есть всегда. Ваш отец предатель. И трус. Боромир побледнел.  — Наш отец — честный человек!  — В его деяниях нет никакой чести!  — Нет, — выдавил юноша из себя, — Но он… Раньше он был другим. Когда была жива наша мать. Люди приходили в Минас-Тирит, чтобы спросить его совета. Он был мудр и справедлив. Он изменился, когда она умерла. Ты похожа на неё. Ты могла бы помочь ему снова стать таким. Ты останешься, если мы поможем гному сбежать?  — Нет.  — Я же говорил, — тихо прошипел Фарамир.  — Ты не можешь предпочесть нашему отцу гнома. Да, он хороший солдат и принц. Но наш отец — Наместник Гондора. Он почти что король! Тауриэль убрала кинжалы в ножны и спокойно взглянула на юношу.  — Меня не интересуют титулы. Для меня важно только доброе сердце. Короли рождаются и умирают, королевства процветают и рассыпаются в прах. За семь сотен лет моей молодой жизни я видела это множество раз. Но того, кто слушает своё сердце, кто всегда превыше всего ценит честность, справедливость и любовь, я встретила только однажды. И я выбрала его своим мужем задолго до твоего рождения. Боромир сглотнул, переводя взгляд с эльфийки на гнома и обратно, и медленно открыл рот, когда осознал значение её слов. Он густо покраснел и опустил глаза. Зато Фарамир улыбался во весь рот. Мальчик протянул лук Кили и его колчан.  — Мы взяли это в казарме. Прости, но твой меч остался там. Он слишком тяжёлый, и мы не смогли его принести. Кили стиснул зубы. Ему очень не хотелось оставлять меч, который он нашёл в королевских покоях Эребора. Когда-то этот меч принадлежал его дяде Фрерину. Так же, как и доспехи, которые дал племяннику Торин, чтобы они защищали его в битве. Фарамир лихорадочно огляделся, осматривая коридор.  — Поторопитесь, прошу.  — Их всего пятеро. С чего нам их бояться? Мы легко одолеем их, — сказала Тауриэль. Боромир покачал головой.  — Вы не понимаете. Отец заключил сделку. Наши солдаты будут искать гнома и отдадут его им. Армию Гондора вам не победить. Тауриэль открыла рот, чтобы возразить юноше, но Кили взял её за руку.  — Бери вещи и идём, — он посмотрел на Фарамира, — Куда? Мальчик протянул кольцо с ключами.  — В туннели. Неподалёку отсюда есть потайной ход, который ведёт из города. Никто не узнает, что вы ушли туда. Вас будут искать в казармах, конюшнях и на улицах города. У вас будет достаточно времени, чтобы сбежать. Но вы должны идти прямо сейчас! Он повернулся и побежал по тускло освещённому коридору, Кили следовал за ним по пятам. Тауриэль и Боромир шли рядом, эльфийка несла свой лук рюкзак. Перед мраморной колонной Фарамир остановился. Здесь, в каменной стене, притаилась маленькая дверца, которая ничем не отличалась от висящих вокруг картин. Только тот, кто о ней знал, мог разглядеть её в тени колонны. Мальчик вытащил связку ключей и отпер потайную дверь.  — Если вы пойдёте по туннелю, вы выйдете рядом с лесом и получите возможность сбежать. Пожалуйста, примите наши извинения за… — он сделал рукой беспомощный жест, — вот… И удачи. Кили стиснул худенькое предплечье парнишки крепкой хваткой воина.  — Благодарю тебя, Фарамир гондорский. Я у тебя в долгу. Фарамир натужно сглотнул. Мальчик явно боролся с потоком нахлынувших эмоций и в конце концов коротко кивнул.  — Перестань. Мы же братья по оружию. Я с нетерпением жду, когда мы встретимся снова.  — Я тоже. Когда младший сын Наместника протянул ему подаренный кинжал, Кили мотнул головой.  — Оставь. Этот кинжал выкован королём и подарен другом. Это достойный дар будущему капитану Гондора. Мальчик благодарно кивнул, его глаза увлажнились. Боромир ободряюще сжал ладонью плечо брата и взглянул на эльфийку и гнома.  — Берегите себя. И прошу вас, не думайте о Гондоре плохо.  — Будущее Гондора в надёжных руках. Тауриэль улыбнулась и вошла в туннель.