Тёмная метка

Улруг рухнул, завалившись вперёд. Его бледное тело с глухим стуком ударилось о землю, и этот звук гулко отозвался во внезапно наступившей тишине. Никто не сказал ни слова, не пошевелился. Казалось, что всё вокруг просто застыло, и только чёрная кровь Улруга сочилась из раны, впитываясь в песок. А потом произошло всё и сразу. Орки на трибунах с рёвом повскакали на ноги, визжа и вопя во всю глотку. Несколько серых длинноногих фигур перемахнули через копья и запрыгнули в круг. Защёлкал хлыст, жаля плоть пленников. И в довершение всего, на них бросились стражники, размахивая булавами, мечами и топорами. — Мы не можем драться с ними! Их слишком много! — Так отступил назад, когда Тауриэль подняла меч, собираясь сражаться. — Сюда, мразь Дурина! Давай! Шрук повернулся и побежал, и Кили, скованный с ним цепью, споткнулся. Оглянувшись, он краем глаза увидел, что эльфийка отбивалась от стражи, пока Так дёргал её за цепь, вынуждая идти следом за орком. — Тауриэль! — заорал Кили — Тауриэль! Уходи! Его потянули в маленький, крутой туннель, такой низкий и узкий, что он ударился головой и упал на колени. Шрук безжалостно тащил гнома за собой, и тому пришлось ползти дальше на четвереньках, если только он не хотел, чтобы его просто волокли по туннелю за цепь. — Кили! — голос эльфийки был полон отчаяния, — Кили! Где ты? — Тауриэль! Кили дёрнул за цепь. — Эй ты, орк! Стой! Мы должны подождать их! Он опять выкрикнул её имя. Шрук ударил его в лицо. — Заткнись, мразь! Шрук ведёт тебя к Саурону. Получит награду. На остальных Шруку плевать. — А мне нет. Кили ухватился за цепь и упёрся ногами в стену туннеля. Орк тянул и дёргал, но не тут-то было. Шрук визжал, сыпал ругательствами и царапал когтями гному руки, а потом ощерился, собираясь укусить. Кили пнул оскаленную пасть, и орк выпустил его руку. — Тауриэль! Его крик внезапно оборвался, и гном зашёлся в кашле. В воздухе поплыли клубы дыма. — Сюда, Дуринская мразь! Надо выбираться, подниматься вверх! Это единственный шанс! — в панике орал Шрук. Дым быстро заполнял узкий туннель. Он был таким густым, что Кили уже не мог разглядеть прикованного к нему орка. Он почувствовал, как цепь опять натянулась и дёрнулась, и в этот раз поддался. Им нужно было выбраться наружу или они просто задохнутся. Кили прикрыл нос и рот свободной рукой. Зажатый в кулаке меч скрежетал о стены туннеля, один раз даже застрял, но гном не выпустил оружие. Дым обжигал глаза и лёгкие, Кили отчаянно кашлял, пригибаясь ещё ниже, пока цепь упрямо тянула его вперёд. Он надеялся, что Шрук знает дорогу и не потеряет сознание, блокируя собой проход. Где же Тауриэль и Так? Нашли ли они выход или оказались запертыми в ловушке на нижнем уровне, который без сомнения, уже весь заполнился дымом? Он должен был избавиться от орка и найти их. Внезапно сильные костлявые пальцы схватили его за шиворот и рывком подняли на ноги. Туннель вывел их в огромный зал, и сотни, нет, тысячи орков в панике метались из одного конца в другой, карабкались по ступеням и лестницам или сломя голову неслись через множество других туннелей. Они дрались и убивали друг друга, стремясь поскорее найти выход; серые тела в спешке мчались, перескакивая через огонь, от которого загорались волосы и одежда, и их вопли эхом отдавались от стен громадной пещеры. Пламя быстро распространялось, и борьба за спасение стала ещё более жестокой. Шрук вцепился в гнома, вынуждая повернуть направо, не отрывая жёлтых глаз от узкой щели сбоку от них. — Шрук знает потайной ход, — бормотал орк, — Возьмёт Shakutarbik с собой, отведёт его к Саурону. Тёмный Властелин будет доволен. Тогда Шрук будет первым, будет командиром. Да. Иди, быстро. Он потащил гнома к пролому, по пути рубя других орков, как стебли травы. Так был прав, это был превосходный боец, и Кили понимал, что может считать себя счастливчиком, потому что орк решил оставить его в живых и спасти из смертельной ловушки. — Прыгай, мразь. Кили уставился в отвесную бездонную пропасть, которая открылась у него под ногами. Что? Прыгать в бездну? Он смотрел вниз, но не смог разглядеть ничего, кроме темноты. Шрук шагнул за край и исчез. Цепь дёрнула его за руку, он отчаянно пытался удержаться, найти опору для ног, но его неудержимо тащило вниз. Гном вцепился в скалу, но пальцы скользили, не в силах остановить падение: тяжёлое тело орка тянуло его за собой. В голове промелькнула мысль, будет ли он всё ещё прикован к орку, когда войдёт в Залы Ожидания? Дурацкая смерть, успел подумать он, прежде чем с силой удариться о землю. Уф-ф-ф! Уф? — Живой? Кили открыл глаза и понял, что они упали на скальный выступ, пролетев всего несколько футов. Шрук уже был на ногах, он принялся карабкаться по верёвочной лестнице, прикреплённой к каменной стене, и жестом велел гному лезть следом. — Наверх. — Нет. Орк дёрнул за цепь. — Наверх. Бежим, сейчас же. Кили поднял свой меч, который крепко прижимал к себе во время падения. — Нет. Сначала я должен найти остальных. — Плевать на остальных. Они уже мертвы. А ты должен жить. Шрук отведёт тебя в Мордор. — Я не собираюсь в Мордор, орк. А ещё меньше хочу встречаться с Тёмным Властелином. Я возвращаюсь и забираю остальных. Шрук снова потянул цепь, но гном не сдвинулся с места. — Заставлю тебя. Shakutarbik должен подчиниться. — Попробуй. Орк налетел на него с такой силой, что Кили успел увернуться в последний момент перед тем, как меч Шрука ударился о стену, обдав его дождём искр. Визжа от злости, орк напал снова, он бил быстро и беспощадно, и Кили еле успевал отражать его атаки. Орк явно привык сражаться в связке, а гному всё время приходилось выбирать лучшую позицию для удара. Скованное запястье горело и кровоточило от усилий, которые он прилагал, чтобы удержать противника на месте. Не раз он оказывался в опасной близости от края, и если бы Шрук не удерживал его, оттаскивая назад, он бы соскользнул вниз. Клинок орка рассёк ему руку, пот заливал глаза. Он чувствовал страшную усталость: сказывались долгие дни, проведённые без еды, воды и сна. Его выпады были неточными и рассеянными, дыхание сбилось, и Кили понял, что орка ему не победить. Он проигрывал этот бой. Но он не должен был этого допустить. Даже если Шрук не убьёт его, а только ранит, он может потерять сознание, и тогда доставить его в Мордор орку не составит большого труда. Он не сможет вернуться к Таку и Тауриэль. Он предаст Фили, подвергнет опасности Эребор. Кили с усилием отбил очередной удар и оттолкнул орка назад. Ему нужна была помощь. Кили отступил к каменной стене, ударившись спиной об острый выступ, и мечом, зажатым в окровавленной руке защищал голову и грудь, пока Шрук обрушивал на него шквал жестоких, смертельных ударов. Он знал, что не сможет защищаться долго, но заставил себя успокоиться. Раствориться в камне, почувствовать его, позволить камню говорить с ним, раскрыть свои секреты. И свои слабости. Кили исхитрился коснуться камня закованной в кандалы рукой, и тот с готовностью отозвался ему. Скала Серых гор узнала давно забытое прикосновение крови Дурина и заговорила с ним, рассказав всё, что ему нужно было знать. Гном отпихнул нападающего на него орка и поднял свой ржавый меч, но вместо того, чтобы рубануть серого ублюдка, воткнул клинок в стену, туда, где скальная порода была пористой. Шрук с хохотом занёс меч для смертельного удара. Но его не последовало. Нависающий над ними кусок скалы рухнул, раздавив орка, и его последние вопли заглушил грохот падающих камней. Кили выдохнул, стряхивая с головы мелкие камушки, и только когда улеглась пыль, он понял, что в его плане был один маленький изъян. Он до сих пор был прикован цепью к орку. Тому самому орку, который теперь был погребён под тоннами камня. Он потянул цепь. Он пытался сдвинуть с места каменные глыбы. Он с силой рубил цепь мечом и рвал с себя кандалы, стараясь вытащить руку. Он пытался приподнять камень своим клинком, пока тот не сломался. Он пинал ногами громадные валуны, бранился и вопил, проклиная собственную глупость. А потом сел на камень и попытался выровнять дыхание. Кили опять посмотрел на цепь, на которой его меч оставил только царапины, на своё окровавленной запястье. А затем глянул на острое и зазубренное лезвие, сломанное бесполезными попытками поднять камни. В горле вдруг так пересохло, что пришлось сглотнуть. Однорукий лучник. Кили закрыл глаза. Ему казалось, что он слышит, как Тауриэль зовёт его по имени. Он подумал о Фили, который не знал об опасности, которая ему угрожает. Он думал об Эреборе и Тёмном Властелине. Обо всех тех гномах, которые умрут, если на них нападут орки из Серых гор. И о своей матери. Inik-dê*, просила она. И он сделает это. Махал будь проклят, он это сделает. Кили открыл глаза и стиснул зубы, дрожащей рукой поднимая меч. Два тела упали рядом с ним с глухим стуком, за которым последовал взрыв ругательств на кхуздуле. Тауриэль плавно вскочила на ноги, пока Так с проклятиями выпутывался из цепи, которая связывала его с высокой эльфийкой. Эллет не обращала на его возню никакого внимания, её зелёные глаза изучали Кили, будто проверяя, всё ли с ним в порядке. Она скользнула взглядом по цепи, исчезавшей под кучей камней, посмотрела на меч в его руке, готовый выполнить свою страшную задачу, и побледнела. — Что ты собирался делать? — А что мне по-твоему ещё оставалось? Ему не нравилось то, как сильно дрожал его голос. — Должен быть другой выход! Тауриэль тоже была взволнована. Она попыталась стянуть с него кандалы. — Бесполезно. Я уже пробовал. — Надо разорвать цепь. Дай мне твой меч. — Это я пробовал тоже. Не вышло. — Мы должны сдвинуть камни. — Не получится. Они слишком тяжёлые. — Нас теперь трое. Давай сделаем это вместе. Они попытались отпихнуть валун, который лежал сверху. Он поддался на несколько дюймов, но до запястья орка с кандалами всё равно было далеко. Так покачал головой. — Ничего не выходит. Единственный шанс — это разбить цепь. Там наверху куча орков с оружием, мы наверняка найдём булаву или топор. Тауриэль стиснула зубы и мотнула головой. — Я его не оставлю. Несмотря на абсурдность ситуации, Кили усмехнулся. — А куда я денусь? Так глядел на них с недоумением. — Да что с вами двумя такое? Можно подумать, вы влюблены… или что… Он нахмурился, когда Кили отвернулся и принялся оттирать со своих кожаных штанов какие-то пятна, а Тауриэль вдруг начала быстро карабкаться по верёвочной лестнице. Гном чуть не опрокинулся навзничь, когда цепь натянулась и потащила его вверх. Влюблён. Или что.? Кили вздохнул. Безусловно, он был влюблён. До смешного и вопреки любому здравому смыслу. А она? Он был захвачен орками в плен и посажен в подземелье, чуть не погиб от ужасающего порождения Азога, его разыскивал сам Тёмный Властелин, и Кили сомневался, что всё это поможет ему убедить её в том, что любить его — вовсе не такая уж большая проблема. Он с тревогой прислушивался к долетавшим сверху звукам боя. Прошло совсем немного времени, когда Тауриэль спрыгнула вниз. Она приземлилась на ноги, а вот Так с размаху грохнулся на задницу и выругался. Тяжёлый топор, который он сжимал в руке, волочился по земле. Гном поднялся на ноги и уже собирался его поднять, когда несколько серых существ спустились по каменным стенам и окружили их. Первого эльфийка толкнула ногой в грудь, и тот, споткнувшись, свалился с края и с пронзительным визгом исчез в темноте. Другого Так убил своим мечём, Кили рубанул третьего, пока Так продолжал отбиваться от других, которые теперь прыгали на их маленький уступ. Две или три твари свалились вниз, в пропасть, и их предсмертные вопли эхом отражались от каменных стен. Тауриэль подняла тяжёлый топор, но замешкалась. — Я не привыкла к такому оружию. Пусть Так сделает это. Кили глянул туда, где упомянутый гном сражался сразу с двумя противниками. — Он сейчас занят. — А если я промахнусь? Что, если лезвие соскользнёт? — Не промахнёшься. Ты сможешь. Я хочу, чтобы ты это сделала. — А если я сделаю тебе больно? Или ещё хуже? — Я собирался отрубить себе руку. Что может быть хуже? Тауриэль, поверь мне. Она смотрела на него неуверенно, и Кили понял, что выбрал неудачные слова. Поверь мне. Идиот. Однако эльфийка кивнула, и только зубы, прикусившие нижнюю губу выдавали её нерешительность. Она с силой опустила топор, и цепь, звякнув, разлетелась на части. С его души как будто свалилась неподъёмная тяжесть, и Кили, не задумываясь, обнял её за плечи и крепко поцеловал. Тауриэль заморгала, тяжело дыша, когда он отпустил её. Над их головами просвистела орочья булава. — Давай выбираться. Быстрее. Кажется, всё вышло из-под контроля. — Твоё чувство юмора в ещё худшем состоянии, чем ты сам. Эльфийка вонзила свой кинжал орку прямо в сердце. Он опрокинулся навзничь, сбил того, что стоял позади, а тот, в свою очередь, упал на двух других. Четыре орка один за другим кувырком скатились в пропасть, как соскользнувшие с нитки бусины. Кили подмигнул ей; сладкий вкус её губ вернул ему былое безрассудство. — Ты не считаешь, что цепная реакция — это смешно? Тауриэль закатила свои выразительные глаза, но всё-таки изогнула губы в улыбке, которая тут же исчезла, когда сотни орков поползли вниз по стенам пещеры. Кили судорожно вздохнул, указывая на верёвочную лестницу. — Тауриэль! Это же выход! Вперёд! Она кивнула, быстро подтягиваясь на шатком сооружении. Так карабкался за ней по пятам, пока Кили отбивался от нападающих орков, чтобы выиграть для них время, прежде чем подняться самому. Преодолев несколько ступеней, он перерубил крепления, с помощью которых хрупкая конструкция держалась на стене, и орки, которые лезли следом за ним, с визгом исчезли в тёмной пропасти вместе с обрывками верёвки. Теперь лестница держалась только на двух колышках наверху; она угрожающе раскачивалась, и чтобы сохранить равновесие, Кили приходилось цепляться за неё обеими руками. Стрелы сыпались дождём, и гном вздрогнул, когда одна из них ударилась в камень совсем рядом. Ещё одна стрела едва не перебила верёвку над его правой рукой. Верёвочная лестница заскрипела, словно собираясь развалиться на части. Сверху свесилась чья-то рука, подтянув его через край. — Я же говорил, что приду, чтобы спасти твою задницу, — произнёс хриплый голос, а потом, как бы извиняясь за неподобающее поведение, добавил, — Командир. — Руяк? — Ага, — гондорец ухмыльнулся, — Валим отсюда, пока остальные отгоняют чёрных тварей. Мужчина провёл их наружу через туннель, буквально заваленный трупами орков. Хотя небо было серым и облачным, Таку, слишком долго просидевшему в темноте, пришлось прикрыть глаза ладонью. Даже Кили щурился в бледном осеннем свете, но когда ему удалось проморгаться, на него смотрели её яркие зелёные глаза. Тауриэль выглядела такой озабоченной, встревоженной и даже немного потерянной, что у него сжалось сердце. Всё было не так. Она должна была улыбаться, быть уверенной и непринуждённой. Кили молча обнял её, и они стояли, крепко прижавшись друг к другу, пока Так не начал громко кашлять. Вспомнив, что другой гном до сих пор прикован к эльфийке, Кили разомкнул объятия. Но ему было просто необходимо убедиться, что она цела и невредима. На щеке у неё красовался небольшой порез, коса растрепалась, а костяшки пальцев были ободраны в кровь. Он помнил, как она оберегала своё тело во время боя. — Ты ранена? Тауриэль посмотрела на него с удивлением. — Нет. А ты? Выглядишь ужасно. Он ухмыльнулся. — Думаешь, борода мне не идёт? — Мне ты больше нравишься без неё. Но я не об этом. Ты пострадал от рук орков. — Не-а. Я в порядке, — Кили потянулся к её лицу, чтобы поцеловать, но она отвернулась, — Ну что такое? Я сбрею эту проклятую штуку, как только найду приличный нож. Или у нас до сих пор проблемы? — Всё очень сложно. — Вообще-то нет. Ты меня любишь? Скажи, да или нет? — Да. Так поперхнулся и выпучил глаза. — Но это ничего не меняет, — ровным голосом добавила она. Кили хотел было ей возразить, однако, Тауриэль, бросив быстрый взгляд на Така, отвернулась с выражением безразличия на лице, и он понял, что разговор окончен. Что-то прыгнуло на него, чуть не сбив с ног. Чьи-то лапы упёрлись ему в грудь, а язык лизал подбородок. Счастливчик оглушительно залаял ему в ухо, привлекая к себе внимание. — Хитрая шавка. Ты заноза в жопе, — гном с нежностью погладил пса, на самом деле он скучал по этому маленькому негодяю. — Без этой твоей собаки мы бы тебя не нашли, — сказал кто-то, — Мы потеряли след орков в горах. Но пёс шёл по твоему следу и привёл нас прямо к ним в логово, — на него смотрела ухмыляющаяся физиономия Хелге, — Хорошо, что вы вернулись, командир. — Я тоже этому рад, Хелге. Мужчина кивнул. — Нимир и остальные загоняют орков и блокируют туннели. Как только все выйдут наружу, мы уйдём из этих проклятых гор. Кто знает, сколько тварей погонится за нами, когда солнце сядет. — Согласен. Подготовьтесь к отходу. А ещё найдите топор и освободите леди Тауриэль от этого угрюмого типа, который до сих пор не желает признавать того факта, что между гномами и эльфами возможны хорошие отношения. — Хорошие отношения, — Так усмехнулся, — Что ж, можно и так сказать. И если они станут ещё лучше, думаю, мы заключим первый гномо-эльфийский брак. Хелге ухмыльнулся. — Насколько я знаю, он уже заключён. Так поперхнулся. Кили посмотрел на Тауриэль. На лице эльфийки застыло выражение, которое он часто в шутку называл эльфийской маской, однако он видел, как быстро затрепетали её веки, видел лёгкий румянец на щеках. Ей напомнили, что они женаты, и это не оставило её равнодушной. Будет ли она продолжать отрицать это только потому, что официальная церемония была гномьей? Почему-то он сомневался в этом. Что-то изменилось между ними. Хелге коротко поклонился. — Я принесу топор, командир. — Это люди, — медленно заговорил Так, недоумённо моргая, когда мужчина ушёл, — И они называют тебя командиром. Кили пожал плечами. — Почему бы нет, раз им так нравится. В конце концов, они служат под моим началом. — Люди? Под твоим командованием? — Так расхохотался, — Никогда не слыхал, чтобы гном командовал людским подразделением. Не говоря уж о том, чтобы крутить любовь с эльфами. Ты и впрямь полон сюрпризов, Кили из Эребора. — Воистину так, господин гном. Без сомнения, — прогудел чей-то голос. Увидев высокую фигуру в сером балахоне, Кили скривился. Гэндальф глядел на него сверху вниз поверх своего длинного носа. — Только представьте моё удивление, когда однажды утром я проснулся и обнаружил, что он исчез, хотя и обещал сопровождать меня ради своего же собственного блага. — Прости, что я ушёл тайком. Я не должен был… Маг долго смотрел на него своими водянисто-голубыми глазами. — По ряду причин я рад, что ты это сделал. И одна из них — гномы, которые искали тебя вскоре после твоего ухода. — Что? Может, их послал Фили? — Нет. У них были недобрые намерения. Они оставили за собой кровавый след. Они захватили эльфа из Лотлориена и пытали его, чтобы узнать, куда ты ушёл. Кили задохнулся. — Пытали? — Он с трудом смог вернуться в Золотой лес, чтобы рассказать нам об этом. — И как он? — Уплыл на Запад. Кили закрыл глаза. — Мне очень жаль. — Он не смог дать нам точного описания. Для него все гномы на одно лицо. Вооружённые до зубов, злобные, бородатые. Он сказал, что у вожака была чёрная борода и внушительный шрам на боку. В виде стрелы. Ничего тебе не напоминает? Может, ты знаешь кого-то, кто подходит под это описание? — Нет, — Кили пригладил волосы дрожащими пальцами, — Кто мог быть на такое способен? Наверное, это подлые старейшины гномов из Серых гор. — Может быть. Было похоже, что Гэндальфа он не убедил. Так, который до сих пор стоял рядом с Тауриэль, тоже не выглядел особо уверенным. — Эти гномы из Серых гор хотят отдать Эребор Саурону. Двосс — их агент, а значит, Фили грозит серьёзная опасность. Мы должны возвращаться немедленно. Мне нужно выбраться отсюда и найти ворона, чтобы его предупредить. — Мы должны сейчас же отправляться в путь, — согласился Гэндальф. Маг жестом подозвал к себе высокого человека. Судя по простой, но практичной одежде и снаряжению, мужчина был следопытом. Взгляд Кили привлекло серебряное кольцо на его указательном пальце. Два дракона, хвосты которых удерживали один сверкающий изумруд. Это была искусно сработанная вещь, слишком ценная для простого следопыта. Гном поднял голову и встретился взглядом с самыми ясными голубыми глазами, которые он только видел за последние сорок лет. Они напомнили ему зимнее небо над свежевыпавшим снегом, которым двое маленьких гномят играли в снежки, раскатистый смех и то чувство, которое он испытывал, когда его подкидывали вверх, усаживая на широкие плечи. Было страшно видеть глаза, так похожие на глаза Торина, у этого человека, простого рейнджера; глаза благородного короля, обречённого на величие, одновременно гордые и призрачные, полные бремени, которое этот человек пока не желал нести. — Мифрандир, — тихо проговорил мужчина. Он слегка поклонился Кили. Прислушиваясь к объяснениям волшебника, он время от времени поглядывал на молодого гнома. Наконец он нахмурился и кивнул. — Я обещал лорду Элронду сопровождать его дочь на пути из Лотлориена обратно в Райвенделл и обеспечить её безопасность. Однако я сомневаюсь, что она согласится покинуть вашу компанию сейчас, когда от нас зависит так много. Судьба Средиземья снова в руках гномов, — он взглянул на Кили, — Ты окажешь мне и моей эльфийской спутнице честь путешествовать с тем, кого эти благородные солдаты Гондора избрали своим вождём? Всё, что я могу предложить — это моя верность и мой меч. Кили усмехнулся. — Этого более, чем достаточно. Если, конечно, ты умеешь обращаться с мечом. Губы следопыта дрогнули. — Вполне.