Сталь-скала

      Как сильно ни хотелось мне, девчонке из южной Коловии, поставить топор в угол, больше никогда к нему не прикасаться и вообще уйти из Гильдии бойцов рядовым её «союзником», я отказывалась от этих мыслей, как только вспоминала фразу, которую мне, маме и брату порой говорил отец, отправляясь в очередной поход.       Как ни болели позже мои руки и ноги, порезанные ли, поломанные ли, с выбитыми ли пальцами, как ужасно это всё ни заживало, стоило снова мелькнуть в моей голове этим четырём словам — и ранения эти не сразу, но постепенно начинали казаться сущей чепухой по сравнению с тем, чему это было ценой.       Как зла я ни была, узнав, что соратник, из-за которого лезла даэдра-те куда, служит не идее, а звону десятков септимов, как ни хотелось мне начистить его наглую рожу, нечто уже приевшееся и ставшее девизом жизни успокоило меня в один момент, и вместо кулака кое в кого со скрипом двери напоследок прилетело пять весёлых букв.       Как упрямо я ни отказывалась принимать себя такой, какая есть, с переломанным почти посередине носом и с трескающейся сукровичной корочкой на всё лицо, которая потом снялась и явила скрытую под нею вечную маску, стоило только выдохнуть уже доставшую до мелких даэдра фразу — и привыкать к этому становилось намного легче, пускай и ровно до следующего дня.       Как ни хотелось мне за вратами Обливиона переделать эти четыре слова в три*, я всё равно рубила своим топором всю населяющую Мёртвые Земли гадость, даже несмотря на то, что я намного больше рисковала оправдать это маленькое хулиганство, чем надеялась вернуться с очередным сигилом.       Как досадно бы ни было вспоминать, чем закончились мои метания по городам и мирам и что оставили после себя и мы, и наши враги, я произношу вслух слова отца, отчего на душе становится не так тяжело. Произношу и признаю: надо быть очень мудрым человеком, чтобы каждый раз, уходя туда, где можешь остаться навсегда, говорить...       ...что жизнь кончается не завтра.