Часть

Я постучал в его дверь, но зашёл, не дожидаясь ответа. В комнате было темно. Римус лежал на кровати, отвернувшись к стене и накрывшись одеялом с головой. Я решил, что он просто устал и заснул. Я сел на его кровать и мягко потряс его за плечо. Я ожидал его стандартной реакции, но вместо обычного подтягивания и ленивого открытия одного глаза, я получил лишь тихое «отвали». Я немного опешил от такого поворота событий и одернул руку от него. — Что случилось, ребёнок? — обеспокоенно спросил я, но снова получил «отвали» в ответ. Мне не нравится, когда мальчик так себя ведёт. Я почти всегда готов поговорить и решить проблему. И он это знает. Так что такое поведение начинает меня выводить из себя. Но сейчас это совсем некстати. Я встал и закрыл глаза. Вдох, растянутый на четыре счета, задержка дыхания на семь секунд и медленный выдох. Ещё раз. Мышцы плеч расслабились, дыхание уровнялось, злость отступила, а Рим продолжал лежать. — Римус, встань, пожалуйста. Давай поговорим, — я взял его стул (наступил при этом на что-то ногой, но удержался от вскрика, только слегка зашипел от боли) и сел на него. На кровать я возвращаться не захотел. Я закинул ногу на ногу и стал ждать выполнение просьбы. Ребёнок полежал ещё какое-то время, но, видимо, подумав, откинул одеяло и сел, сложив ноги по-турецки. Он вопросительно уставился на меня. Его челюсть двигалась, будто он скрежетал зубами. — Объяснишь, что происходит? Рим громко выдохнул и повернул голову в сторону. — Ты знаешь, как я отношусь к такому поведению. Так что будь добр, смотри на меня и говори словами. Вторая попытка, что происходит? — Ничего. — Ну, да, ты же поэтому смотришь на меня как на убийцу. — Я же сказал, ничего. Всё нормально — Римус! — Что?! Так, ясно, ребёнок впал в истерику. Когда это уже закончится?.. В прошлый раз мы обсуждали эти выходки с Рэйчи и договорись не давить на мальчика. — Я оставлю тебя на двадцать минут. Постарайся прийти в себя, — спокойно сказал я и, мягко пройдясь ладонью по его волосам, вышел. Рим чуть вздрогнул, но промолчал. Я не смог позволить себе уйти далеко, боясь, что с Римусом может что-нибудь произойти, так что просто сел под его дверью и засек время. Я пожалел, что не надел наушник, оставив его в мастерской. Мне бы хотелось поговорить с Ю, но если делать это как обычно, ребёнок услышит. Так что я прислонился спиной к стене и вытянул ноги. Что-то с грохотом упало. Первым порывом было ворваться в комнату, но я дал ему время и до его конца я останусь здесь. Я провел рукой по лицу и выдохнул. Ещё шесть минут… Время вышло. Я встал, размял затекшую шею и снова вошёл в детскую. Мальчик сидел на полу, облокотившись на кровать и подобрав ноги под себя. Я прикрыл за собой дверь и остановился у порога. — Ю, свет, — велел я. Зажглась люстра и передо мной предстал бардак. Разбросано было все. Письменный стол лежал на боку (вот что это был за грохот), выдвижные полки были вытащены из шкафа и вместе с содержимым выкинуты на пол. Я охерел от увиденного. Застыв в шоке и рассматривая погром, я не сразу обратил внимание на испуганный взгляд Рима. Такой, как у загнанного зверя, готового броситься на тебя в любой момент. — Успокоился? — я задал вопрос тихо. Но вместо ответа ребёнок бросил в меня чем-то. Сильно и жёстко. Я уклонился и даже не обернулся посмотреть, чем он в меня запульнул. Я в два шага дошёл до него и вздернул на ноги. Я не был зол (к моему удивлению и к огромному счастью Римуса), так что я взял мальчишку за шиворот и потащил в свой кабинет. Он не сопротивлялся, лишь быстро перебирал ногами, пытаясь не отстать. Я решил, что это лучшая комната из всех для того, чтобы он успокоился. Рим не частый гость в моих личных апартаментах, и он не чувствует себя тут свободно. Я втолкнул его внутрь и закрыл дверь. — Носом в угол, — жёстко приказал я и указал рукой в пустой стык стен. Рим возмущённо посмотрел на меня, но перечить не стал. Он громко выдохнул через нос и встал куда велено. Я сел в кресло и взял книгу со стола. Но, прежде чем погрузиться в чтение, я сказал ребёнку: — Будешь готов спокойно поговорить — сообщи. Почитать мне не удалось, Рэйчи вернулась домой и забрела к нам в поисках тех же нас. Она была обескуражена, увидев ситуацию и попросила меня выйти в коридор для разговора. Я предупредил Римуса, чтобы он не вертелся и не выходил из угла до моего возвращения и последовал за девушкой. Я рассказал ей всю ситуацию с самого утра до данного момента. — Ты идиот, Люцифер — сказала она, выслушав меня. — То есть виноват все же я? — я поднял бровь и провел рукой по волосам, поправляя причёску. Этого мгновения, видимо, хватило, чтобы Рэйчел успела заметить покрытые синяками костяшки. — Да, дорогой, тебе не следовало кричать на Рима и выгонять его. Это логично, что он вышел из себя. Я рада, что ты его хотя бы не покалечил в отличие от себя, — она взяла мою руку в свою и провела пальцами по синякам, вызвав во мне непередаваемые смешанные чувства. — Хакли скоро придёт, — напомнил я ей, состроив виноватый взгляд. — Я помню, любимый. Заканчивайте с Римом, а я займусь едой. — Я люблю тебя, — я поцеловал её и, не дожидаясь ответа, зашёл в кабинет. Мальчик не ослушался, как стоял, так и продолжал. Послушность уже радует. — Ты готов разговаривать? — серьёзным тоном спросил я. Рим чуть заметно ссутулился. — Да, — дал он короткий ответ. — Тогда сядь в кресло, — ребёнок, склонив голову, прошёл на место. Я видел с каким облегчением он садится, позволяя мышцам расслабиться. Прошло с получаса, как мы прибыли в кабинет, его ноги точно устали и ныли. Сам я отошёл к столу и присел на его край. Мне не нравится нависать над ним, я и так заведомо главный и причин подтверждать это за счёт взгляда свысока нет. — Прости, что кинул в тебя книгой… — Это сейчас меньшая из твоих проблем, малыш, — тяжко вздохнул я. — Мне нужно, чтобы ты сосредоточился и внимательно меня послушал. Хорошо? — Да, пап, — мальчик закусил нижнюю губу и уставился в пол. — Я понимаю, что это я виноват в твоей истерике. Прости, что накричал на тебя и выгнал. У меня нервы не к черту, — я автоматически скрестил руки на груди. — Кхм, Римус, давай мы оба будем стараться контролировать себя. Я действительно не хочу обижать тебя. Никогда. Но меня слишком просто вывести из себя, но я сдерживаюсь в большинстве случаев, и ты это знаешь, демоненок. И… — Прости… — Скажи мне, ребёнок, тебе помог разгром комнаты? — Рим покачал головой, и тут я понял, что мы безумно похожи (но про свои разбитые кулаки я благополучно промолчал). — Не делай так больше. — Угу, — Римус посмотрел на меня исподлобья. Очень виновато. Я растаял, но заставил себя выглядеть сердито. — Ответь нормально. — Я не буду больше громить комнату. Мне жаль, — он не отводил взгляд, ожидая моей реакции. Я решил, что припугнуть его все же стоит, так что сказал: — Стоило бы отшлепать тебя за такой погром, — я сделал паузу, чтобы ребёнок почувствовал угрозу, чтобы его сердце успело ёкнуть, а голова втянуться в плечи, и только после я продолжил. — Но я не буду. На этот раз. — Спасибо… Я правда не хотел. Я… — мальчик расслабился и грустно с влажными глазами улыбнулся, так и не договорив. — Сделаем так: ты сходишь в душ, окончательно успокоишься, а вечером мы вместе приберемся у тебя. Пойдёт? — Да, пап. — Тогда свободен, демоненок, — я ухмыльнулся. — А, и маме покажись, вдруг она решила, что я убил тебя. — Угу, — Римус вытер рукавом нос и выскользнул за дверь. Нужно что-то сделать с этими детскими вспышками ярости… И с собой тоже.