***
Удивительно, но с похоронами дом на площади Гриммо преобразился. На протяжении последующих трех дней Герберт и домовики сбились с ног, приводя в порядок хозяйские покои, а также комнаты для гостей, которые наверняка придут проститься с покойной родственницей. Гостиная, столовая и коридоры стали светлее — было велено зажечь больше свечей, чтобы каждый пришедший в дом мог видеть величие рода Блэк. В целом же весть о смерти двоюродной бабушки почти не отразилась на обитателях дома. Финеас испытывал досаду, поскольку организация похорон требовала немалых вложений. Элла равнодушно пожала плечами и спросила о том, кому теперь достанется особняк в Дорсете. А самый юный из Блэков стал еще более нервным, чем обычно — ведь в дом придут незнакомые люди. Апогея его нервозность достигла непосредственно в день погребения. — Мы вернемся через пару часов, — Финеас Найджелус смахнул со своего цилиндра несуществующую пылинку. — К этому времени дом должен быть полностью готов к приему гостей. Они будут прибывать через этот камин. Герберт украдкой бросил взгляд на Элладору. Все время, пока она ждала окончания речи старшего брата, на её лице лежала тень отвращения, и она демонстративно прижимала ко рту платок. Словно боялась заразиться или почуять какой-то неприятный запах. Поэтому, как только Финеас закончил, девушка подобрала юбку черного платья и переступила через каминную решетку. — И еще, — тон старшего Блэка был холоден и спокоен, но Герберт понял, что в случае провала его ждет наказание, — Проследи, чтобы мой кузен был одет соответствующе. Полыхнуло зеленое пламя, и фигура в черном растаяла, щедро засыпав пеплом коврик перед камином. Когда затух последний язычок пламени, Герберт вздохнул и отправился за метлой. Домовики вовсю трудились над ужином, а Герберту оставалось лишь подбирать слюни. Пока что ему доверяли лишь заваривать чай, однако от одних лишь запахов голова шла кругом. — Милорд и мисс Элла ушли? — пропищала Милли, готовя форму для пирога с почками. — Да, — мальчик взял метлу. — Нужна ли какая-то помощь? — Мы справимся, — Тирли караулил жаркое рядом с плитой. — Твоя забота — юный господин. Старая миссис Маджента не успела вывести его в свет, так что для мастера Альтаира это будет первое знакомство с господами из других семей. Важная вещь для чистокровного волшебника. — Тирли, хватит болтать — индейка подгорает! — гневно выпалила Милли, а после прикрикнула на Герберта. — А ты поспеши, или нам всем влетит! Дважды повторять не нужно было — мальчик быстро убрал золу в гостиной, а после поспешил на третий этаж в комнату Альтаира. Остановившись перед дверью, слуга перевел дух, а потом негромко постучал. — Юный господин, вам пора одеваться к приему гостей. Ответом ему была тишина, так что Герберт осмелился войти без приглашения. Траур изменил даже эту комнату — всегда опущенные портьеры сейчас были подняты, так что сквозь французское окно была видна площадь Гриммо. Это живо напомнило мальчику о его собственной комнате в доме Бёрков — там тоже было широкое окно с видом на площадь, по которой то и дело проезжали экипажи или прогуливались люди. Герберт любил смотреть на улицу и придумывать прохожим смешные или напротив, красивые имена. Видимо, об этом же думал и юный Блэк, сидя в кресле и с интересом уставившись в окно. Его глаза внимательно следили за тем, что происходит снаружи, так что Герберт вновь увидел в нем любопытного котенка, наблюдающего за бликами на водной глади. Однако, когда он заметил молчаливого слугу, то тут же растерял эту очаровательную непосредственность. Светлые глаза потемнели, а губы сомкнулись в твердую полоску. — Что ты забыл в моей комнате, сквиб? — Вам пора одеваться к приезду гостей, сэр, — отозвался Герберт, пропустив обидное прозвище мимо ушей. — Милорд Финеас поручил мне проследить за этим. — Милорд то, милорд это, — фыркнул Альтаир и скрестил руки на груди. — Я не собираюсь никуда идти. Так и передай этому надутому индюку. — Но сэр, — Герберт мысленно вздохнул, — сегодня вы впервые будете участвовать в приеме знатных волшебников и… — Ах да, — на лице у мальчика появилась проказливая улыбка, не предвещающая ничего хорошего. — Как эти чистокровные маги отнесутся к тому, что в доме Блэков воняет магглом? Или тебя запрут наверху с крысами? Хотя мне даже жаль их. Если бы мне пришлось жить вместе с отродьем вроде тебя, я бы сразу же отравился. Так что убирайся прочь, ты отвлекаешь меня! Оказывается, что на столике перед камином разместилась тяжелая шахматная доска, по которой грузно вышагивали золотые пешки и ладьи. Мальчик нахмурился и приказал, пытаясь сделать свой высокий голос чуть солиднее. — Тура на B5! Золотая башня, на вершине которой сидел офицер, неохотно двинулась вперед, а потом медленно сшибла с дороги вражескую пешку. Фигурка заверещала, говоря, что это неправильно, но Альтаир лишь рассмеялся. Герберт бросил взгляд на часы, а потом вновь обратился к юному Блэку. — Вы любите шахматы, юный господин? — Терпеть не могу, — отрезал мальчик, но потом добавил. — А тебе-то что? — Просто я подумал, что вам скучно играть одному. Может быть, сыграем вместе? — Что? — Альтаир хохотнул. — Такой тупица умеет играть в волшебные шахматы? — Да, когда я… — Герберт запнулся, решив не упоминать свой старый дом. — Раньше я часто играл в шахматы со старшим братом. — Как будто бы я опущусь до того, что буду играть со слугой, — фыркнул Альтаир. — Тем более с каким-то грязным сквибом. Забудь об этом! — А может, вы просто боитесь? — Герберт бросил на Альтаира внимательный взгляд. — Что вас обыграет такой как я? — Ничего я не боюсь! — на бледных щеках вспыхнул румянец. — Я заставлю тебя взять свои слова обратно! Спустя пару минут на доске выстроились две армии — золотая и серебряная. Фигурки нестройно гудели, потрясая щитами и копьями. Видимо, даже им надоело играть в одностороннюю войну. Герберт осмотрел своих серебряных воинов. — Ты все равно проиграешь, сквиб, — фыркнул Альтаир. — Может, тогда заключим пари? — Герберт улыбнулся. — Если я выигрываю, то вы без пререканий пойдете на прием. — Этого не будет, — уверенно заявил Альтаир. — Я выиграю, и ты… целый день будешь прислуживать Элле! — Идет, — Герберт вздохнул, понимая, что от этого поединка зависит очень многое. — Белые ходят первыми, не так ли?***
— Шах и мат. В серо-голубых глазах промелькнуло недоверие, когда он оглядел простую, но изящную комбинацию, с помощью которой несносный сквиб разбил его войско и загнал короля в угол. Золотой монарх в ужасе дрожал на краю доски в окружении двух слонов и ферзя. Отступать было некуда, и золотой меч с тонким звоном упал на доску. Серебряное войско ликовало, а юный Блэк испепелял взглядом спокойного слугу. — Ты жульничал! — воскликнул Альтаир, не в силах смириться с поражением. — Наверняка, ты… — Что? — он улыбнулся. — Вы забыли, что я не могу использовать магию? — Тебе просто повезло! — аристократ сжал ладони в кулаки. — Еще раз! Мне нужен реванш! — Я бы с радостью, сэр, — Герберт вновь улыбнулся, и Альтаир разозлился еще больше. — Но до прихода гостей меньше часа, а вы все еще не одеты. — Кто сказал, что я пойду на этот идиотский прием? — Вы, когда согласились играть со мной, — слуга аккуратно расставил шахматы по местам. — Вы ведь слышали? В ответ на это фигурки зашептались, и Альтаир понял, что собственные солдаты его предали. — Ладно, — он скрестил руки на груди. — Только не вздумай пудрить мои волосы и надень перчатки! Спустя четверть часа Альтаир уже рассматривал себя в зеркало — черная траурная мантия была украшена дурацкой бутоньеркой с маленькой красной розой. — Зачем нужен этот цветок? — мальчик попытался снять украшение. — Кажется, покойная леди Фиби любила эти цветы, — отозвался Герберт и протянул ему коробочку с запонками. — Наденете? — Еще чего, я же не старик, — отозвался Альтаир, вновь покосившись на цветок. Тонкий запах щекотал ему нос, так что постоянно хотелось чихать. — Юный господин, — Герберт бросил взгляд на часы, — мне пора встречать милорда Финеаса и леди Эллу. Я поднимусь за вами немного позже. — Проваливай, — раздраженно буркнул Альтаир и отвернулся к окну. Когда за слугой закрылась дверь, мальчик подошел к своей кровати и ничком рухнул на покрывало.***
Летучий порох — один из самых быстрых способов передвижения в мире волшебников. Однако некоторые не слишком его жалуют — тряска и жар плохо сказывались на самочувствии. Как раз для таких гостей Герберт держал в руках поднос, на котором высились хрустальные бокалы с легким хересом и салфетками. По словам домовиков, обычно такая помощь требуется только пожилым дамам или слишком субтильным барышням, но в этот раз освежиться захотели многие. И что-то подсказывало Герберту, что дело было вовсе не в сложном перелете по каминной сети. — Подумать только — Блэки завели прислугу! — Кажется, молодой глава очень прогрессивен. — Но это как будто бы в доме у магглов, фи! Эти и многие другие фразы, брошенные словно бы невзначай, ясно говорили о том, что гостям интересен новый слуга Блэков. Одним из последних гостей стал высокий джентльмен в белой щегольской мантии, чьи белесые волосы были аккуратно завиты и подвязаны шелковой лентой. — Хм, слуга-волшебник? — слегка манерно растягивая слова, произнес он протянул руку в перчатке за бокалом. — А Финеас не теряет времени даром. Как твое имя? — Герберт, сэр, — скромно ответил мальчик, уже понимая, кто перед ним. — Добро пожаловать в дом семьи Блэк, мистер Малфой. — А ты забавный, — усмехнулся блондин, и тут к камину подошел глава дома. — Добрый вечер, друг мой. Прими мои соболезнования. Тетушка Фиби была славной. — Приветствую, Онис, — прохладно произнес Финеас. — Благодарю, что выкроил время и пришел. Как здоровье леди Малфой? Слышал, что она захворала. — Пустяки, — отмахнулся молодой человек. — Если бы моя мама вызывала целителя каждый раз, когда у нее начиналась головная боль — в больнице святого Мунго не было бы ни одного пациента. Теперь я знаю, почему отец постоянно торчит в Министерстве — её капризы просто невыносимы. — Надеюсь, что это и правда мнительность, — Финеас лениво переболтал в руке бокал с вином. — Я немного устал от похорон. — Брось, Финеас, — Онис усмехнулся и поставил опустевший бокал на поднос Герберта. — Ты, я вижу, нашел себе новое развлечение. — Не выдумывай, — на лице Блэка появилось кислое выражение. — Идем, скоро подадут ужин. — Умираю с голоду, — Малфой расправил складки на своей щегольской мантии. — Спасибо за аперитив, Герберт. Молодой аристократ лукаво улыбнулся, так что слуга не сразу нашелся, что ответить. — В-всегда пожалуйста, милорд, — выпалил он, но тут ощутил на себе пронизывающий взгляд Финеаса. Он сузил темные глаза и негромко произнес: — Приведи Альтаира. Герберт понятливо кивнул, но тут в камине вновь вспыхнул огонь, и в зеленоватом пламени появилась грузная фигура в темной мантии. Спустя секунду маг неловко ступил на пол, щедро осыпав его золой. Это был крупный лысеющий мужчина с густыми бакенбардами, нос и скулы его были слегка красноватыми. Темные глубоко посаженные глаза бросили на Герберта неприязненный взгляд, а потом волшебник схватил с подноса бокал с хересом. — Что за щенок? — густой бас звучал слегка надтреснуто. — Сколько лет, сколько зим, дядя Арктурус, — хмыкнул Финеас, скиснув еще сильнее, чем при разговоре с Малфоем. — Не думал, что ты приедешь. — Фиби была моей теткой, — проворчал Арктурус и залпом осушил бокал. — А я — старший в роду, так что имею полное право приходить в этот дом. — Разумеется, — Финеас прохладно улыбнулся. — Прошу, проходи, ужин вот-вот подадут. Арктурус бросил на Герберта еще один неприязненный взгляд и протопал в сторону столовой, оставив мальчика теряться в догадках, как такой великан может быть отцом хрупкого Альтаира. — Не стой столбом, — резко приказал Финеас. — Приведи моего кузена и поскорее.***
Путь до комнаты юного Блэка Герберт проделал чуть ли не бегом. Сердце выпрыгивало из груди, а воротник лакейской ливреи душил его. С трудом переводя дух, мальчик вошел в покои Альтаира. Тот лежал на кровати. Лицо его было бледно, а серо-голубые глаза беспокойно блестели. — Пора? — высокий голос был тихим и надломленным. — Да, — произнес слуга, сглатывая непонятно откуда взявшийся ком в горле. Альтаир вздохнул и поднялся с кровати. Оправил задравшуюся мантию. Всегда уверенный шаг сейчас был негромким и медленным. Юный Блэк нехотя спускался по лестнице, нарочито долго отрывая ботинки от скрипучих досок. А когда впереди замаячила дверь в столовую, он и вовсе замедлил шаг. Герберт, послушно следовавший за ним, заметил как дрожат худые плечи, а на лице и вовсе не было ни кровинки — только пухлые детские губы были неестественно красными. — Юный господин, — мягко произнес Герберт, — вам страшно? — Нет! — выдохнул аристократ, старательно избегая взгляда слуги. — Я ничего не боюсь! В следующий миг мальчик нервно закусил губу, а серо-голубые глаза блеснули. Он сухо всхлипнул, а потом его тело прошила странная дрожь. Альтаир задохнулся и поднял на Герберта непонимающий взгляд. — Бояться — не стыдно, — мальчик грустно улыбнулся и слегка сжал ледяную ладонь Альтаира в своей. Этот странный порыв — взять его за руку без перчатки — казался ему сейчас самым правильным. Поэтому, когда скулу обожгло хлестким ударом, он даже не удивился. — К-как ты посмел? — Альтаир брезгливо вытер руку о полу мантии. — Коснуться меня своими грязными руками, ничтожный сквиб! — Но зато, — Герберт потер щеку, — вы теперь снова прежний. — Пошел прочь, — прошипел юный Блэк и шагнул в сторону дверей, держа спину уверенно и прямо.***
Появление младшего Блэка произвело фурор. Многие из гостей ни разу его не видели, поэтому принялись расспрашивать и нахваливать. Особенно старались леди, обступившие Альтаира со всех сторон. — Мерлин, какой же он душка! — Очаровательный мальчик! В этом году пойдешь в Хогвартс? — Я словно опять на балу леди Мадженты, помните? Когда она впервые представила нам своего старшего сына. — А ведь вы правы! Мальчик — вылитый Сигнус! Последнее имя пустило по рядам взволнованный шепот, и Герберт вздрогнул. Сигнус был старшим сыном четы Блэк, отцом Финеаса и Эллы, и именно в его комнате живет Альтаир. Во время обеда Герберт украдкой поглядывал на своего юного господина. Тот был все так же бледен, как и до этого, но взгляд был колючим и непокорным. Видимо, его выходка действительно вернула юному Блэку прежний настрой. Когда настало время десерта, Альтаир и вовсе повеселел, с аппетитом уплетая ванильный пудинг. Несмотря на то, что ужин был поминками леди Фиби, никто даже не вспомнил о покойной, предпочитая общаться на более жизнерадостные темы. Рядом с Финеасом сидели лорд и леди Флинт. Последняя настойчиво выспрашивала у Блэка о том, придет ли он на именины её дочери Урсулы, и когда Финеас, состроив скорбное лицо, отказался под предлогом траура по умершей бабушке, леди Флинт переключилась на молодого Малфоя. В целом за столом царило приподнятое настроение, нарушаемое лишь двумя скорбными фигурами. Элладора с кислым видом смаковала свой десерт, а толстый слой пудры, которым она очевидно пыталась скрыть самые ужасные прыщи, лишь подчеркивал несовершенства её кожи. Чуть поодаль от нее сидел запоздалый гость — Арктурус. За весь вечер он почти ничего не съел, предпочитая уделять внимание напиткам. Так что его грубоватое для аристократа лицо раскраснелось еще сильнее. А взгляд темных глаз стал еще более злобным и был полностью прикован к хрупкой фигуре Альтаира. Наконец-то ужин подошел к концу, и гости начали постепенно расходиться по дому. Мужчины собрались в гостиной — покурить и сыграть в карты, а женщины направились в библиотеку — куда им нужно было подать чай. Герберта отправили убирать со стола, но едва он успел поставить бокалы на поднос, как раздался манерный голос. — Отличный вечер. Да, Герберт? Онис Малфой одарил его слащавой улыбочкой и, слегка покачиваясь, подошел к столу. — Рад, что вы хорошо провели время, — заучено отозвался Герберт, лихорадочно соображая, как ему избежать разговора с этим юношей. Судя по видимости, он выпил не меньше, чем Арктурус. — Ты очень ловко прислуживаешь за столом, — Малфой обвел взглядом столовую. — Лучше, чем эти неуклюжие эльфы. Да и выглядишь эстетичнее. Моей маме бы понравился такой красивый слуга. Не хочешь перейти работать к нам в дом? — Это заманчиво, но… — Герберт опустил взгляд. — Его светлость не позволит. — Так дело только в Фине? — Малфой рассмеялся, и тут холеная ладонь легла на мягкие волосы мальчика. — Не бойся, Малфои куда богаче Блэков и к тому же… Онис наклонился, так что его дыхание осело на щеке Герберта. — Я гораздо лучше, чем этот снеговик. По коже побежали мурашки, а потом к горлу подступила тошнота. Мальчик испуганно дернулся и едва не выронил поднос с тарелками. Онис рассмеялся. — Простите, сэр, но я вас не понимаю. — Хм, значит нет? — белесые брови Малфоя удивленно взлетели. — Ладно. С этими словами он вышел из столовой, а Герберт понял, что не дышал все это время. Ему понадобилась пара минут на то, чтобы прийти в себя и отнести посуду на кухню. После чего вытерпеть несколько минут расспросов от почтенных леди — им было до ужаса интересно, почему в доме волшебников работает обычный слуга. И когда его наконец-то отпустили, Герберт выбрался на лестницу. Голова гудела от усталости, ноги и руки отваливались. Таскать тяжелые подносы из подвала наверх было той еще работенкой. Мальчик устало привалился к перилам, с тоской вспоминая клетки в цирке — по крайней мере, животным не нужно было полировать серебро. Герберт вздохнул, и тут до его слуха донеслись сдавленные рыдания. Сначала он подумал, что это Милли снова наказывает себя за лишнюю чашку муки в пироге, но потом понял, что плач был совершенно человеческий. Слуга прислушался и понял, что звук идет снизу — кто-то сидел в чулане под лестницей. Герберт прижал ухо к ступенькам и едва не подпрыгнул. — Заткнись, маленький ублюдок! Гневный рык явно принадлежал Арктурусу, а через секунду мальчик узнал и Альтаира. — О-отпусти меня! — истерично вскрикнул юный Блэк, а потом раздался хлесткий удар. — Недоносок, я велел тебе заткнуться! Я твой отец или кто?! Все, чем ты владеешь — ты обязан мне! Не моей сумасшедшей матери! Не этому выскочке Сигнусу, не его недоумку сыну, а мне! Мне! Альтаир закричал, и Герберт бессильно сжал кулаки. В который раз за этот день его замутило, а на глаза навернулись слезы. Потом раздался сухой щелчок — грузная фигура Арктуруса, покачиваясь, вылезла из чулана, и Герберт, подождав несколько минут, заглянул в помещение. Из темноты доносились сдавленные рыдания, и когда Герберт уже хотел окликнуть Альтаира, в гостиной повысили голоса — гости покидали дом. Скрепя сердце, слуга поспешил на верхние этажи, чтобы проверить комнаты для господ и тех, кто останется на ночь. Он поспешно взбивал подушки в последней комнате, как вдруг перед ним с треском появился Тирли. На его поросячьем личике застыло какое-то странное выражение. — Тирли, что случилось? — Милорд просит тебя прийти к нему в кабинет, — как-то отстраненно произнес эльф, а потом, не говоря ни слова, испарился. Герберт ощутил смутную тень подозрения. Что же могло случиться? Кому-то из гостей не понравился прием? Или же это связано с тем, что случилось в чулане? Одолеваемый этими мыслями, Герберт приблизился к кабинету Финеаса и несмело постучал. — Войди, — последовал короткий ответ. Мальчик толкнул дверь и оказался в знакомом пространстве, где все было как обычно, если не считать странного сосуда на столике для почты. — Вы звали меня, милорд? — Да, — Финеас бросил на слугу внимательный взгляд. — Ты неплохо справился сегодня. Гости были довольны. — Благодарю, — скромно ответил Герберт, действительно польщенный похвалой. — Я бы сказал, — Блэк вздохнул, — весьма довольны. — Простите, но я не понимаю, милорд. — Я видел, что к тебе подходил Онис, — Финеас вытащил палочку, и Герберт вздрогнул. — О чем вы говорили? — Ни о чем, милорд, — он ощутил как пересохло в горле. — Мистер Малфой также похвалил меня и… — И? — темные глаза ввинчивались в Герберта, как два шурупа. — На этом все, — он опустил голову. — Жаль, — Финеас вздохнул. — Жаль, что ты мне солгал. — П-простите, сэр, но я… — Довольно, — палочка свистнула в воздухе, и Герберт упал на колени. На щеке вновь вспух красноватый ожог. — Онис рассказал мне, — свистящим шепотом произнес Блэк, — что ты умолял его взять тебя к Малфоям. Ты жаловался ему на то, как плохо с тобой здесь обращаются. — Нет, это неправда, — Герберт всхлипнул. — Я тоже думаю, что обходился с тобой слишком мягко, особенно для сквиба, — палочка вновь рассекла воздух, и лакейская ливрея треснула по швам. — Подними голову. Герберт сморгнул соленые слезы и поднял взгляд. Финеас смотрел на него так же, как и в первый день — презрительно и холодно. — Запомни, ты не слуга, а раб. Раб, которого я хотел купить у того поляка, а он отдал тебя даром. Настолько ты ничего не стоишь. Так что хватит воображать себе всякое только потому, что у тебя смазливая физиономия. Еще один удар раскаленной плетью выбил из легких весь воздух, и Герберт скрючился на полу. Лицо горело, на губах появился солоноватый привкус. — Я мог бы вышвырнуть тебя, неблагодарный сквиб, — задумчиво произнес Блэк. — Но ты уже знаешь кое-какие тайны нашей семьи. Поэтому я придумал кое-что получше. Вытри кровь. Финеас швырнул мальчику белый платок. Он поспешно прижал его в разбитой губе — тонкий шелк потемнел от крови, а потом салфетка выпорхнула из его ладони. Аристократ подошел к столу и открыл стеклянную колбу. Платок оказался на дне сосуда, а потом дверь в комнату отворилась. Короткий взмах палочкой, и слугу вновь впечатало в пол. — Брат, что происходит? — Элла скривила губы. — Я устала и хочу спать, а ты вызываешь меня к себе, чтобы я полюбовалась на это отродье. Еще и в таком непотребном виде. Надменный взгляд скользнул по лежащему на полу Герберту. — Это отродье, — Финеас вздохнул, — пыталось нас предать. Перебежать к Малфоям. — К Онису? Голос Альтаира заставил Герберта приподнять голову. Юный Блэк презрительно фыркнул, и слуга поджал разбитые губы. Неужели этот мальчик так отчаянно кричал, когда его лупил собственный отец? — Поэтому, — Блэк взмахнул палочкой и над колбой зажглась лиловая молния, — нужно провести клятву на крови. Чтобы этот сквиб больше не смог выболтать лишнее о нашей семье и уж тем более не сбежал, прихватив наши семейные реликвии. Все готово. Герберт ощутил, как по спине пробегает холодок ужаса. Блэки без лишних слов взяли со стола булавки. Спустя минуту на стенках колбы осели алые капли. Финеас взмахнул палочкой и кровь вспыхнула. В следующий миг тело Герберта прошила острая боль, и он пронзительно закричал. Кровь превратилась в лаву, а кости, казалось, сейчас рассыпятся в прах. Сердце рвалось из груди, и когда Герберт уже подумал, что сейчас умрет — все прекратилось. Голоса волшебников звучали глухо, но потом мальчик осознал, что встает на ноги. Мелко дрожа, он распрямился и поднял голову. С трудом сфокусировал взгляд. Блэки улыбались — даже Элладора скривила толстые губы, а потом хрипло приказала: — На колени, сквиб! Спустя секунду Герберт рухнул, словно марионетка с отрезанными нитями. Элла визгливо рассмеялась, а следом за ней и Альтаир. А Герберт стоял на коленях, ощущая, как по лицу катятся соленые капли.