***
Негромкий плеск воды ласкал слух, а ненавязчивый запах трав успокаивал. Альтаир лежал в жестяной ванне, расслабленно прикрыв глаза. В Хогвартсе он редко позволял себе подобное во многом из-за того, что душ был общественный, а значит — все могли видеть его обнаженное тело. В особенности, эти маггловские отродья. Правда, один из таких сейчас замер рядом с ванной, словно истукан. Альтаир покосился на Герберта из-под опущенных ресниц. За почти два года работы здесь он стал выше его на полфута, да и вообще смотрелся старше своего возраста. Особенно сейчас с этим уставшим и угрюмым выражением лица. — Добавь еще горячей воды, — приказал Альтаир, но Герберт словно не слышал, смотря в пространство отстраненным взглядом. «Ну держись, сквиб!» — Альтаир стиснул зубы и зачерпнул из ванной целую горсть душистой пены, а потом что есть силы швырнул в слугу. С негромким шлепком мыльный снаряд угодил в его правое плечо. — Юный господин, — спокойно спросил Герберт, — что вы делаете? — Пытаюсь не замерзнуть насмерть! — выпалил Альтаир. — Вода остыла, пока ты пытался рассмотреть призраков перед своим носом! — Я просто задумался, простите меня, — пробормотал он все тем же невыразительным голосом, закатывая рукав рубашки. Миг спустя он по локоть коснулся пенной поверхности. — Вы уверены, что вам холодно? — Да, — Альтаир скрестил рука на груди. — Давай живее! — Как вам угодно, — Герберт тяжело вздохнул и обернулся к столику, на котором стоял кувшин с теплой водой. Но прежде, чем он коснулся глиняных ручек, очередной пенный снаряд угодил ему в спину. Шея и область между лопатками мгновенно отсырели. В груди заворочалось глухое раздражение. — Юный господ... — Герберт не закончил фразы, так как новый ком пены попал ему на волосы, а потом шмякнулся на грудь. Теплые мыльные струйки промочили тонкий хлопок рубашки. Его единственной выходной рубашки. Альтаир довольно рассеялся, наблюдая растерянное выражение лица своего слуги, но тут смех внезапно оборвался — Герберт шагнул к ванне. Влажные волосы прилипли ко лбу, а серо-зеленые глаза потемнели. Альтаир нервно сглотнул, но гордо вздернул подбородок готовясь ответить наглому сквибу в ответ на неуважение, но тут взгляд упал на его мокрую рубашку. Влажная хлопковая ткань стала почти прозрачной, плотно облепив бледную худую грудь, и выделив небольшое округлое пятнышко чуть ниже ключицы. Альтаир нахмурился и уже хотел спросить, за что ему поставили это синяк, как вдруг Герберт резко поднял руки и опрокинул кувшин. Прямо на голову Альтаира. — Кха! Как ты смеешь?! — закричал он, шарахнувшись прочь, но Герберт лишь рассмеялся. — Просто я решил, что так вы быстрее согреетесь, — он откинул с лица влажные волосы. — Полотенце и халат на стуле, как закончите с омовением, я буду ждать вас в вашей комнате. Нам следует поторопится, иначе леди Блишвик рассердится. — Куда ты собрался?! — Альтаир вцепился в края ванны. — Это твои обязанности! — Мне следует сменить костюм, — миролюбиво произнес Герберт и отдернул рубашку. — Не волнуйтесь, это недолго. — Кто тут еще волнуется?! — воскликнул Альтаир, но слуга уже исчез за дверью. Юный Блэк рассержено фыркнул и неловко выбрался из воды. Оскальзываясь на кафельном полу, с трудом завязал пояс от халата и прошлепал босыми ногами в свою комнату. С мокрых волос капала вода, и он раздраженно мотнул головой, выхватил палочку и пробормотал заклинание теплого воздуха. За такой специфической сушкой волос его и застал Герберт, уже переодевшийся в свой привычный костюм слуги: темно-серую ливрею и любимую ленту. И Альтаир невольно поймал себя на мысли о том, что этот наряд идет ему больше. — Давайте поторопимся, юный господин, — Герберт вынул из гардероба его парадную мантию темно-синего цвета, отороченную белым кружевом. — Я и в первый раз прекрасно слышал, — огрызнулся Альтаир, но все же позволил облачить себя в нарядную мантию. Высохшие волосы, впрочем, торчали словно воронье гнездо, так что слуге пришлось усмирять их с помощью волшебного воска. Все то время, пока Герберт орудовал расческой, Альтаир морщился и шипел: он терпеть не мог прилизанные волосы — модная тенденция среди всех представителей высшего сословия. — Простите, но на завивку попросту нет времени, — объяснил Герберт, критично осматривая темные волосы. — Вы должны успеть к началу церемонии. — Можно подумать, кузену есть дело до того, увижу ли я эту глупую свадьбу, — хмыкнул Альтаир, борясь с желанием растрепать блестящие локоны. — Дело не только в этом, — Герберт убрал на место парикмахерские принадлежности. — Мне нужно помочь милорду со свадебным костюмом. — Жених, а туда же, — юный Блэк скривил губы, — не способен одеться самостоятельно. «Уж кто бы говорил,» — хотел поддеть его Герберт, но удержался. Ему хватило промокшего костюма. Наконец, спустя еще четверть часа они стояли рядом с камином в гостиной. Альтаир скучающе скрестил руки на груди, пока Герберт возился с летучим порохом. — Как и всегда, — произнес он, швырнув в огонь горсть зеленоватого порошка. — Я встречу вас на той стороне. — Нет уж, — Альтаир насупился. — Там будет много знати, и как по-твоему это будет выглядеть? Хозяин появляется позже слуги. Я пойду первым. — Как скажете, — Герберт послушно наклонил голову, но тут раздался знакомый свист, а после подбородок обожгло болью. Во рту появился солоноватый привкус. — Это тебе за то, что облил меня водой без предупреждения, — злорадно усмехнулся Альтаир и шагнул в зеленое пламя. — И не смей залечивать её! Миг спустя его фигура исчезла в ярком всполохе, а Герберт прикрыл глаза, мечтая, чтобы этот день поскорее закончился.***
Пронзительный скрип двери заставил Герберта подскочить на месте, а Финеас, до этого критично рассматривающий себя в зеркале, закатил глаза. — Тетя, вы в курсе, что у мужчин тоже должно быть личное пространство? — Ах, прости, что не постучала, — миссис Блишвик окинула племянника внимательным взглядом. — Но сегодня особый день, и я должна убедиться, что ты выглядишь соответственно. — Полагаю, что для беспокойства нет причин, — устало вздохнул Финеас. — Все же вы лично курировали работу над этим костюмом. — Да, серебристый и правда тебе к лицу, — Мисапиноя задумчиво постучала палочкой по ладони. — Осталось добавить вот это. Она начертила в воздухе замысловатый символ, сотворив изящную бутоньерку из голубой веточки гортензии в обрамлении шелковой ленты. — Вот так, — леди Блишвик аккуратно закрепила цветок в петлице нарядной мантии. — Теперь ты точно готов. — Спасибо, тетя, — Финеас благодарно улыбнулся. — Ладно, уж, — Мисапиноя часто заморгала и отвернулась. — Поспеши, не стоит заставлять твою леди ждать. — Хорошо, — Финеас вздохнул и вновь повернулся к зеркалу. Герберт же, почти не дышавший все это время, уткнулся взглядом в пол, поскольку не глазеть у него не получалось. Серебристая мантия с темным отливом сидела на Финеасе словно влитая, аккуратно уложенные волосы блестели от лака, белые же перчатки матово светились в полутьме комнаты. — Что с твоим лицом? — внезапно спросил Финеас, и Герберт вздрогнул. Аналогичный вопрос он задавал в позапрошлое Рождество, когда Альтаир затеял швыряться посудой. — Пустяки, сэр, оступился на лестнице. — Лжешь ты все также неважно, — холодно ответил Финеас. — Разве я не велел тебе быть честным со мной? — Право, милорд, — Герберт мужественно улыбнулся. — не забивайте голову всякой ерундой, особенно когдааам.... В нос ударил легкий аромат одеколона, шелковые перчатки коснулись шеи, а после саднящую губу кольнуло болью. Медленный тягучий словно патока поцелуй забрал из легких остатки воздуха, и когда Финеас наконец отпустил его, Герберт едва не рухнул на колени. — Залечи рану, — велел Блэк, расправляя манжеты. — И не смей больше показываться перед другими в таком виде. Негромко хлопнула дверь, и Герберт остался один. Щеки и губы горели огнем, а сердце заходилось в безумном галопе. И как понять этих чистокровных?***
Церемонию бракосочетания было решено проводить в большой бальной зале Блэкбёрд-хауса. Удивительно, однако снаружи особняк покойной леди Фиби в самом деле представлял собой аккуратный домик для птиц и занимал совсем малую площадь. Но внутри не уступал по размерам родовому гнезду Блэков на площади Гриммо. А с наличием большой залы и вовсе превосходил. — Это лорд и леди Пруэтт, очень именитые персоны, — прошептала Милли, кивнув на молодого человека в сопровождении полноватой женщины. — Хозяева были на их свадьбе два года назад. — А это лорд Макнейр, — дрожащим голосом пропищал Тирли, со страхом косясь на широкоплечего верзилу в грубой кожаной мантии. — Его семья потомственные охотники, и он получил титул совсем недавно — за истребление особо опасных волшебных существ. — Каких это? — спросил Герберт, рассматривая могучую фигуру Майнейра, испытывая при этом странную неприязнь. — Гиппогрифов, грифонов, — Тирли покачался на носках. — Говорят, он даже мантикору как-то убил. И даже спас дикарей от нападения людоеда-нунду! — Угу, — Герберт поджал губы. Макнейр ему определенно не понравился. А все потому, что нунду никогда не нападают на людей без причины, а гиппогрифы и вовсе держатся в стороне из-за своего гордого характера. — Тихо, начинается! — Милли чуть отодвинулась, давая им место перед узким решетчатым лазом вентиляции. Он выходил недалеко от камина, давая прекрасный обзор на всех гостей праздника. Разодетые лорды и леди с шумом усаживались на свои места, возбужденно переговариваясь между собой. В первом ряду сидели ближайшие родственники новобрачных: леди Изида Флинт с дочерями, Элладора и Мисапоноя, а также Альтаир, явно ощущавший себя не в своей тарелке. По левую сторону от прохода сидели несколько девушек в блеклых золотистых платьях — подружки невесты. А завершал эту цветочную композицию Онис Малфой в неизменной белой мантии и с ярко-фиолетовым гладиолусом в петлице. На холеном лице змеилась легкомысленная улыбка, так что Герберту вновь захотелось ударить Малфоя чем-нибудь тяжелым. И как после той ссоры Финеас позволил ему быть своим шафером? Вдруг разговоры стихли — к импровизированному алтарю подошел сухопарый старичок в бордовой мантии и смешном колпаке. Он жестом фокусника вытащил из рукава палочку и махнул ею в сторону оркестра. Волшебные музыканты, специально приглашенные на торжество, заиграли медленную грустную мелодию. Боковая дверь отворилась, впустив в зал жениха — по рядам прошелся взволнованный шепот. — Наш господин совсем как с картины сошел! — восхищенно прошептала Милли, утирая слезы гордости и умиления. Герберт же не мог оторвать от него взгляд, ощущая как по коже пробегает привычный озноб восхищения. Финеас замер по правую сторону от алтаря, спиной к главным дверям залы. Малфой встал чуть позади него. В следующий миг послышался скрип двустворчатых дверей, и зал вновь зароптал. — Леди Урсула! — Тирли почти прижался пяточком к решетке оконца. — Как цветок! «В самом деле роза», — подумал Герберт, провожая глазами пышный силуэт мисс Флинт, идущей рука об руку со своим отцом — лордом Робертом. Многослойное свадебное платье ниспадало на сверкающий паркет, словно пышное розовое облако. Воротник был усыпан жемчужной вышивкой, а лицо невесты закрывала узорчатая фата из кружев. В руках Урсула несла изящный букет из белоснежных роз в обрамлении пушистых веточек мирта и темно-зеленых побегов плюща. В благоговейной тишине Урсула приблизилась к алтарю и замерла по левую руку от жениха. Растроганный отец вложил её ладонь в ладонь Финеаса и поспешил на свое место. Новобрачные же повернулись к старичку в смешном колпаке, и он звонко откашлялся. — Милорды и миледи! Мы собрались в этом гостеприимном доме, чтобы засвидетельствовать союз двух молодых сердец... Устроитель начал перечислять все достоинства высокородных домов Флинтов и Блэков, а Герберт с сожалением отвел взгляд. Он не видел лица Финеаса, но судя по тому, как трепетно он держал ладонь Урсулы, милорд тоже проникся атмосферой момента. — Берешь ли ты, Финеас Найджелус, Урсулу Меланию — дочь чистокровного семейства Флинтов, в законные жены? — Беру, — голос его звучал твердо и сухо. — Согласна ли ты, Урсула Мелания Флинт, стать женой этого чистокровного волшебника из рода Блэков? — Да, — воскликнула Урсула с плохо скрываемым ликованием. — Объявляю вас мужем и женой! — волшебник улыбнулся и взмахнул палочкой, из которой вырвался сверкающий дождь серебряных и золотых звезд. Опутал новобрачных, словно паутина, и растаял без следа. По залу прокатились сдержанные аплодисменты — таинство брака свершилось. — Быстрее! Нам пора разносить подносы! — прошипела Милли и растаяла в воздухе. — А что будет делать Герберт? — Тирли тоже поспешно вскочил на ноги. — Милорд приказал мне подготовить чемодан для поездки, — Герберт нервно улыбнулся. — Удачи, Тирли! Осторожнее с Макнейром. — Тирли постарается, — домовик испуганно дернул ушами и тоже переместился в зал. Герберт же бросил последний взгляд на решетку: Финеас и Урсула стояли в окружении гостей, принимая поздравления. На лице Блэка застыла любезная улыбка, а его теперь уже жена просто светилась от счастья. Мягкие каштановые кудри были уложены в замысловатую прическу, закрепленную старинной диадемой, инкрустированной темно-синими сапфирами. «Что-то новое, что-то старое, что-то гоблинское, что-то синее», — вспомнилась Герберту известная поговорка о наряде невесты. Надобно думать, при выборе платья и прочих аксессуаров все это было соблюдено. Из зала вновь послышалась музыка, загремела посуда — видимо, гости рассаживались за столы. Обычно празднество могло длится до трех дней, но молодожены не задерживались на нем дольше двух часов, спеша покинуть отчий дом и отправиться в свадебное путешествие. Именно к этой поездке Герберт должен был уложить чемодан. Правда, он сделал это еще прошлым вечером и теперь просто сидел в кресле рядом с камином и бездумно смотрел в пол. Конечно, он мог бы пойти в зал и помочь домовикам с обслуживанием, но не мог заставить себя смотреть на счастливую улыбку Урсулы и благосклонный взгляд Финеаса. Как человек, всего неделю назад ненавидевший и эту свадьбу и саму невесту, может выглядеть таким радостным? Герберт тяжело вздохнул и спрятал лицо в ладонях. Он презирал себя за подобные мысли, но те три дня, привязали его к Финеасу крепче любого контракта или обряда. Ощущение значимости и важности в моменты их близости, и горящий взгляд господина, когда он всего лишь подавал ему чай — все это делало Герберта самым счастливым сквибом во всей Британии. А может, и во всем мире. Но теперь все исчезло, словно карточный домик из взрыв-карт, который построили не по схеме. И что ему делать с обгоревшими останками? Вдруг ручка двери негромко скрипнула, и Герберт поспешно вскочил на ноги, машинально поправляя костюм. Однако стоило ему увидеть визитера, как в голове все перемешалось. — М-милорд?***
Черная карета, запряженная четверкой фестралов ожидала перед входом в поместье. Пока лорд и леди Блэк спускались по лестнице, гости бросали в воздух лепестки цветов и выпускали из палочек сверкающие звезды. Наконец, молодые расселись по местам, свистнул кнут и фестралы, взмахнув кожистыми крыльями, поднялись в воздух. Герберт, наблюдавший за этим из окна одной из комнат, с тоской проводил карету взглядом, но, заслышав звук шагов, резко обернулся. — Приветствую, мальчик-сквиб, — раздался манерный голос, а следом за ним из тени вышел Малфой с неизменным бокалом вина в руках. — Развлекаешься? — Разве похоже? — Герберт смерил Ониса колючим взглядом, и тот рассмеялся. — Чресла Морганы, а ты осмелел, — Онис сузил светлые глаза. — Что, статус любовника лорда Блэка сделал тебя таким? Но ведь его здесь нет, не так ли? Так неужели ты думаешь, что я не накажу тебя за дерзость? — Простите, если я вас как-то обидел, — Герберт наклонил голову и пробормотал без всякого выражения. — С вашего разрешения, я пойду, мне нужно работать. — Я такого разрешения не давал, — почти весело ответил Малфой и прошел к мягкому дивану в середине комнаты. — Давай присядем, у меня к тебе несколько вопросов. — Спасибо, но сидеть в присутствии аристократа как-то... — Брось, я ничего тебе не сделаю, — Малфой плюхнулся на диван и похлопал по обивке рядом. — Присядь, или мне стоит приказать? Герберт нервно сглотнул, но все же опустился на краешек дивана, как можно дальше от Ониса. Тот отпил из своего бокала и бросил на него проницательный взгляд. — Все-таки боишься? Я тоже боюсь — после того Круциатуса меня порой мучают фантомные боли. Так что, пока мой друг Финеас тобой заинтересован, я не буду ничего предпринимать. Но эта ситуация может очень скоро измениться. — Что вы имеете ввиду? — Герберт нахмурился. — А, тебе интересно? — Малфой усмехнулся. — Твой драгоценный милорд сейчас в свадебном путешествии со своей прекрасной молодой женой. И если ты думаешь, что девушки его не интересуют, то глубоко ошибаешься. На пятнадцатый день рождения мы всем Слизерином выкупили ему пару часов в Хогсмитском борделе наедине с самой дорогой куртизанкой. Разумеется, он был раздражен, но по прошествии этого времени его настроение стало очень благостным. Герберт поджал губы, осмысливая услышанное. Нет, он подозревал, что Финеасу нравятся не только юноши, но, чтобы аристократ опустился до связи с бордельной... хотя, в глазах господина, та девушка наверняка была чистейшим ангелом, в сравнении со сквибом вроде него. — Так что, как бы умело ты не ублажал его... — Вы ошибаетесь! — перебил Герберт, стараясь не краснеть. — Правда? — Онис хохотнул. — Я видел его лицо перед тем, как он вошел в свою комнату за вещами — им можно было обратить в камень всех присутствующих, в особенности болтушку Урсулу. А когда он вернулся, то был образцовым джентльменом. Скажешь, что он выпил умиротворяющий бальзам? Герберт не нашелся, что ответить, упрямо гипнотизируя собственные колени. Он не собирался обсуждать с Малфоем подробности отношений с Финеасом, но в его словах было рациональное зерно. Милорд будет наедине с Урсулой целый месяц и, наверняка... — Знаешь, ты похож на зверька, — внезапно сказал Малфой, лениво переболтав в бокале вино. — На какого зверька? — Домашнего, — Онис лукаво улыбнулся. — Щенка шишуги или низла, подобранного на помойке — грязного, но очень милого. Тебя отмыли, окормили, повязали на шею красивую ленточку и даже пускают спать на хозяйскую постель, однако... Малфой замолчал, отпивая из бокала, а потом придвинулся к Герберту. — Стоит в доме появится кому-то милее тебя, как о питомце все забудут. Еда станет скудной, лента порвется, а дверь в хозяйскую спальню закроется для тебя навсегда. — Сомневаюсь, что леди Урсула сможет заменить меня, — Герберт уже хотел встать с дивана, но тут на плечо легла бледная ладонь. — А кто говорил об Урсуле? — Малфой пьяно улыбнулся и наклонился к его уху, обдав резким запахом алкоголя. — Я говорю о милом маленьком лорде Блэк или же о леди. Как только у Финеаса появится наследник, он вряд ли посчитает уместным играть со своим домашним зверьком. И тогда... Влажный язык легко коснулся щеки Герберта, и тот резко отпрянул, вжавшись в спинку дивана. Малфой рассмеялся и пошатываясь направился прочь, но перед самой дверью замер и оглянулся на мальчика. — Знай, милый Герберт, когда Финеас вышвырнет тебя вон, у тебя не останется выбора, как прийти ко мне. И я буду ждать столько, сколько понадобится. Онис скрылся за дверью, а Герберт бессильно рухнул на мягкую обивку дивана.