Скажи «даттэбайо», и я скажу, кто ты

ДЕЛО № 8753/2

Семейное положение: все сложно с возрождением клана. Кому-то могло показаться, что Саске плевать, какие отношения у него складываются с окружающими. И сам он плавает в мире человеческих связей как дряхленькая шлюпка в океане — куда прибьет, туда прибьет. На самом деле, темп и границы в отношениях задает именно Саске. И видно это не столько по его речи, сколько по речи его близких. Вернемся к свидетелям Учихи Саске. Свидетель № 1. Хокаге Взрослый Наруто требует к себе уважения, и он его получает. Даже друзья детства зовут его Нанадайме и демонстрируют этикетные трюки вроде поклонов. Саске же зовет его бестолочью и обращается как со своим подчиненным. — Эй, Саске, возьми меня с соб… — начинает Наруто. — Защищай деревню как Хокаге, — приказывает Саске. — Только я — за счет ринненгана — могу изучить следы Кагуи. Делай, что должен. Я сделаю то, что должен я. Фишка этого момента в том, что Саске использует самые грубые повелительные формы, базово недопустимые в отношении вышестоящих лиц. Плевать он хотел на свой официальный статус. Наруто — его лучший друг, (младший) брат и усуратонкачи, и никакие шляпы, плащи и кабинеты этого не изменят. А Наруто ему все спускает. Без всяких там «не называй меня папочкой в кабинете, тут я Седьмой и Хокаге-сама». Свидетель № 2. Любовь всей жизни Сталь все глубже впивается Саске в плоть. Из рукава Шина — некогда подопытного Орочимару — рассыпаются градом кинжалы. — Без эволюции вид рано или поздно погибает… — с твердой уверенностью проповедует он. — Я заберу ваши шаринганы, шваль!.. Откуда ни возьмись прилетает мощнейший удар — его тело пробивает дикой болью. Над ухом гремит угрожающий рев: — Ну все-е, ублюдок!!! Изо рта хлещет кровь. Кулак чудовища оглушительно впечатывает его в землю. Сознание Шина тает в пелене отупляющей боли… Сквозь облака пыли проступает фигура Сакуры. — Ну и че ты творишь с моим супругом-повелителем и любезной дочерью, а?! — рычит она, до треска стиснув кулак. Мы не ослышались. Дочуру Сакура архаично назвала «любезной дочерью» («manamusume»), а Саске — «danna-sama». «Danna», чтоб вы понимали, это даже не столько «супруг», сколько «барин» и «покровитель». «Sama» — «владыка», «господин» — думаю, узнали и без меня. Рискну предположить, что это очень страшно, когда тебя в одну секунду напрочь разбивает халк, а потом оказывается, что у халка есть «господин» и «покровитель». Вывод однозначный: Саске прочно укротил Валеру, но Валера от этого отнюдь не стал безопасней для окружающих. Где-то здесь могло показаться, что Саске взял Сакуру не в жены, а в наложницы*, но… Саске все устраивает, Сакуру все устраивает, а Сарада лишь закатывает глаза на этот цирк с конями. Семейство по-своему счастливое и, главное, стабильное. *Шутки-шутками, но ведь не каждый может похвастаться наложницей-Валерой. Свидетелей-сенсеев на этот раз выкинем за борт, ибо на горизонте общения с ними ничего интересного не намечается. Лучше перейдем к трагикомедии под названием «Саске и дети». В отношении детей Саске руководствуется двумя непреложными принципами: 1) Детей не существует. 2) Ладно. Существуют. Две особи. Особь № 1. Наследница, принцесса, прокурор Сарада, захлебываясь от усталости и возбуждения, влетает в башню. Тишину заполняют лишь ее рваные вздохи. Неожиданно раздается скрип половиц. Она испуганно оборачивается. Мерные тяжелые шаги. Воздух накален опасностью. В темноте проступает бледное заморенное лицо самого опасного в мире нукенина, и Сарада тоненько восклицает: — Папулечка! Уясним один тонкий момент. Учиха Изуна называл отца «о владыка-отец» («otoo-sama»). Учиха Итачи звал отца «отче» («chichiue»). Учиха Саске — «отец» («too-san»). Учиха Сарада зовет отца папулечкой («papa»). Японское «papa» звучит как наше нейтральное обращение «папа», но в действительности имеет куда более нежный оттенок и переводится скорее как «папуля» или «папулечка». Ожидать «папулечку» можно, как правило, лишь из девичьих уст. И означает все это только одно: знать Сарада не знает весь этот БДСМ. Саске — ее папулечка, а никакой не «владыка-отец». И если другие учишеские дети общались со своими учишескими отцами чуть не на «вы» (Итачи, впрочем, иногда и на «вы»), то Сарада… сами смотрите. — На-аруто, — грозно зовет Саске. — Зачем ты взял сюда детей?.. <…> Сарада крепко сжимает кулаки и, зажмурившись, бросается с головой в омут: — С тобой… Я пришла встретиться с тобой, папуля! — Саске слегка приоткрывает рот в удивлении. — Я знала, что Седьмой собирается с тобой встретиться, и потому пошла следом. Мне необходимо спросить у тебя кое-что. — Спросить? — Ага. Ну… знаешь, моя мамуля — правда моя? Ответь! Она правда моя мамуля, или как?! — Что-то случилось? — ровно спрашивает Саске. Сарада, дернувшись от его тона, грозно хмурится и стискивает челюсти. — «Что-то»? — Сарада выставляет кулак. — Так тебя, папуля, постоянно нет дома, не?! Чего это ты не с мамой?! Ничего, что ты забыл лицо дочери?! И что это за баба в очках, как у меня, а?! Думаешь, я могу спросить такое у мамулечки?! <…> — Итак, — прокурорским тоном молвит Сарада. — Где это ты был все это время и что делал, папуля? — Это… — Саске делает небольшую паузу. — …тебя не касается. — Довольно! Сарада убегает. Саске, в свою очередь, никак на нее не давит и волны недовольства в атмосферу не транслирует. Так что с точки зрения всех остальных связей Саске Сарада — явление уникальное. Ее не вписывают в жесткие рамки БДСМ, перед ней стоит меньше всего ограничений — и в словах, и в действиях. — Папуль… — смущенно зовет Сарада. — Ты тоже прости. — Не переживай, — отвечает Саске со слабой улыбкой. — В этом смысле ты несомненно в меня пошла. Особь № 2. Ученик Кому-то могло показаться, что Саске довольно мягок или даже слишком мягок с Боруто. Как человек, немного пострадавший от системы японского воспитания, отвечаю — мягок товарищ Саске постольку-поскольку. Он — классическая жертва БДСМ — может не знать, что делать с нежной наследницей, но он отлично знает, что делать с Боруто. Если на предыдущем предложении вы сделали удивленное лицо, то давайте освежим в памяти протокол общения Наруто и Джирайи. Итак. У нас есть два взбешенных хамоватых шкета. И есть два потенциальных наставника. — Та-ак, — Наруто обвиняюще выставляет палец. — А ну взял на себя ответственность и помчался меня тренировать, ттэбайо!!! — М-м… — Боруто прикладывает ладонь к груди. — Пожалуйста, возьмите меня в ученики!.. — в ответ на удивление Саске он опускает взгляд и скромно добавляет: — Прошу вас. Ситуации, разумеется, предельно разные, но суть в том, что Саске, в отличие от Джирайи, распространяет вокруг себя волны доминант… авторитетности, а у Боруто, в отличие от Наруто, настроены на них локаторы. Поэтому Саске с самого начала «Саске-сан». И если к некоторым взрослым Боруто обращается на «omae» (фамильярное «ты»), то к Саске — на «anata» (более уважительный вариант на грани с «вы», чаще используется девушками). Наруто с Джирайей фамильярничали и спорили на протяжении чуть не всего периода общения. Это их стиль взаимодействия, который обоих более чем устраивал — именно потому, что никто не пытался прекратить этот цирк с конями. Боруто взбрыкнул лишь раз, и еще разок-два назвал Саске «дяденькой» и… больше так не делал. Особенность японской дрессировки состоит в том, что одергивать вслух — это не сразу и не обязательно. Сначала надо надавить психологически, транслировав свое недовольство в ноосферу — «ты делаешь неправильно, не зарывайся» — и жертва, если она нормальный член социума, твое сообщение уловит и сделает как надо. А Боруто — нормальный член общества. Он чувствует рамки, которые задает ему Саске, и старательно в них ужимается. И в какой-то момент даже в собственной семье начинает вести себя более скромно. Здесь можно предположить, что Саске несознательно лепит из него мелкую версию себя — того себя, что существовал еще до уничтожения клана. Таки пора подвести итоги. Следствие показало, что Саске — эталонный вербальный ниндзя, абсолютный нуль по шкале шпаноби. Он не прямо беспросветное хамло, в какой-то мере литературен, но все равно в первую очередь солдат. Все, что выше Саске по шкале, будет для настоящего шиноби излишеством. Все, что ниже, — Хиданом. Саске эталонен, потому что отсек все ненужное, но оставил главное. Ибо, как говорилось в «Хагакуре», основном трактате о бусидо: «Безупречный человек — это тот, кто уходит от ненужной суеты. И делать это нужно решительно».