Не смотри на моё пепельное тело Я хотел светить, но оно только медленно горело (до шрамов) Таким меня на праздник вряд ли позовут И, может быть, я хуже стану, потерявши красоту В непонятном вам присуще видеть монстров Но родная, ты пойми, мы просто Прикоснувшиеся к солнцу
Беги, пока они тебя не догнали… иначе…
Из слишком быстрой и непонятной речи Чену с трудом, но удается ухватить главную мысль. Мать потеряла свою дочь, и парень ели как сдерживает нервный смех, потому что судьба кажется играет с ними. Очень жестоко играет. — Знаете, — начинает Ким, но его прерывает звук собственного телефона. — Простите, мне нужно ответить. — Чондэ быстро вытаскивает гаджет, поднося его к уху. — Ты где? — нетерпеливо интересуется Минсок. — Тут такое дело… — Мам-м-м-а, — девочка срывается с места, убегая навстречу к матери, что тоже не может сдержать слез радости. Она ловит дочь в объятья, крепко сжимая в своих трясущихся руках. — Прости-и-и. — громко плачет малышка, цепляясь за мать руками. Это милая сцена заставляет всех улыбнуться, ну, почти всех. Чен неловко стоит в стороне, застывая и не зная можно ли ему смотреть на это. В груди неприятно сковывает, а тошнота напоминает о себе мгновенно. Чувствовал ли он себя лишним себя? Определенно. Если бы он знал, что такое материнская любовь, то возможно улыбался также ярко, как и Чонин. Невольно взгляд переходит на Минсока, который в свою очередь смотрит на Чондэ. От неожиданности младший вздрагивает, но глаз не уводит. Сюмин не улыбается и ничего не говорит, просто смотрит, будто видит в первый раз. Чена не выдерживает этого и хочет сделать шаг вперед, но резко обрывает себя. Это никому не нужно. Ему ведь ясно дали понять, что он никто. — Ну раз больше ничего не нужно, я пойду, — говорит он, спеша уйти как можно дальше. — Чен, — окликает его Минсок несмело. Младший оборачивается, хмуря свои брови. — Спасибо, — благодарит Мин, прикусывая губу, потому что это не те слова. Совершенно не те слова. Но в который раз он повторяет себе, что так будет лучше. — Не за что. В ночном молчании Чен бредет домой, шаркая своими кедами по асфальту. На душе стало как-то мрачно и некомфортно. Он трет глаза рукой, останавливаясь под высоким фонарем. В кармане вновь играет надоедливая мелодия звонка, и Чондэ морщится, стараясь подавить сильное желание выбросить телефон куда подальше. На экране имя Кенсу. Вздохнув, парень все же принимает звонок, чувствуя себя еще хуже. Его друзья наверняка не раздумывая бы ответили. — Бэк в больнице, — как-то слишком спокойно сообщает До. — Приедешь? — Что? Как? И да, конечно приеду. — Мы в центральной. — после этого разговор обрывается. Чен смотрит перед собой, пытаясь понять смысл сказанного, но это просто не укладывается в голове. И самое странное — это поведение Кенсу. — Может у него шок… В больнице неприятно пахнет лекарствами и хлоркой. Невольно Чен морщит нос, доходя до нужно палаты, где на лавочки сидит До. Парень смотрит на дверь, кажется, даже не моргая. — Су, — тихо зовет Чондэ, садясь рядом с другом. — Что произошло? — Он идиот. Вот что, — без эмоций отвечает Кенсу, даже не взглянув на Кима. — А… — В магазине. Этот придурок возомнил себя супергероем. Вот и получил пулю в плечо, — в конце До хмыкает, качая головой. — Как в самом глупом фильме. Задать следующий вопрос Чену не дает совесть и врач, что выходит из палаты Бена. — Вы друзья Бен Бэкхена? — спрашивает он у парней, что сразу синхронно кивают. — Можете выдохнуть. Все с вашим бойцом в порядке. Просто теперь придется походить на терапии по восстановлению, а так все в порядке. Рука будет как новенькая. — А нам можно зайти? — прерывает его Кенсу, все время кидая взгляд на дверь позади врача. — Да, но… — До не дослушивает, влетая в палату. Бэкхен лежит па больничной койке весь бледный с перевязанным плечом. Его глаза закрыты, а дыхание тихое. Кенсу делает несколько тихих шагов, останавливаясь возле. — Какой же ты придурок, — тихо произносит он, смотря на своего парня. Сердце от вида такого Бэкхена сжимается и болит. До привык видеть веселого и сильно Бена, а когда происходят вот такие моменты, к нему возвращается понимание того, что Бэкхен просто человек. Человек который тоже может плакать неделями и попасть в такую ситуацию. И самое ужасное, что он может умереть, как и все люди. — Прости, — шепотом, совсем тихо говорит Су, присаживаясь возле парня. Его рука сжимает холодную ладонь, а голова утыкается в край кровати. — За… за что ты извиняешься? — слышит он сверху, резко поднимая голову на голос. Кое-как открыв глаза, Бэк улыбается. — Ну, я жду ответа. — Ты идиот, — обнимая парня, сообщает Кенсу. — Такой идиот. — Ау! Осторожней! Рука! — кричит Бэкхен и Су торопливо отстраняется, взволнованно осматривая Бена. — Сильно болит? — Ну… О, Чен-а! Иди сюда, — переключается на другую тему Бэк, мысленно говоря спасибо Киму. — Как ты так умудрился, Бэк? — Ну знаешь, мне не понравились цены, а… — До ударяет его легонько по голове за такие шутки. — Я ранен, Су! Меня нельзя бить. — обижается Бен, пытаясь сложить руки на груди, но лишь морщится от боли. До снова не сильно стукает ладонью по голове, получая в ответ осуждающий взгляд. — Что? Не будешь так тупо шутить. — Чен, скажи ему. — ищет поддержки у тихо стоящего Кима парень. — Ну, в чем-то он прав, — отвечает Чондэ, приближаясь к друзьям. На сердце становится спокойней, пока он наблюдает за перебранкой этих двоих. Даже в такой ситуации Бэкхен всегда умел создать покой и уют. Это восхищало и пугало одновременно. Главное, чтобы он не растерял этого… Через неделю Бэкхена выписывают и Чен, и самое главное Кенсу, могут спокойно вздохнуть. Бэк не был все это время слишком капризным, но иногда его настроение уходило на самое дно, из-за чего страдали все окружающие. В том числе и До с Кимом, а парню ведь просто было скучно там. Возможно именно скука, или уставшие от Бена врачи, и стали причиной скорой выписки Бэкхена. — Мы идем в бар, — заявил Бэк, как только они добрались до их дома. Кенсу и Чен многозначительно переглянулись, но спорить не стали, видя как опасно сверкают глаза Бена. — Что? — спрашивает бывший пациент, заметив слишком тихих парней. — Есть возражения? — Нет-нет, — спешит ответит До, прекрасно зная во что может все это вылиться. — Пошли уже. Бар, в котором работает самый счастливый человек, если судить по улыбке Чанеля, ни капли не изменился. Все те же напитки и музыка, и даже люди те же. Чондэ присаживается на их место, ожидая пока друзья закажут выпивку. Пока Кенсу и Чанель о чем-то спорят, Бэк тщательно изучает меню, которое знает наизусть. Возможно ему просто нравилось все это, поэтому он наслаждался даже чтением меню. А может он соскучился по свободе и бытовым вещам. Пока голову друга занимают абсолютно нормальные вещи, ну Чен надеется на их нормальность, то в его собственной творится непонятно что. Все это время он запрещал себе даже мельком думать о Минсоке. Да и времени как-то не было. За это отдельное спасибо Бэкхену. А вот сейчас, когда уже не нужно бегать в больницу по первому зову, в его голову начали лезть мысли о Мине. О том, как он и что сейчас делает. И самое главное — есть ли он вообще? Отогнав последнюю мысль, Чен от скуки начинает осматривать бар. Глаза замечают знакомую темную макушку Чонина. Он о чем-то разговаривает с какой-то девушкой, изредка улыбаясь. Даже отсюда видно, что он чем-то обеспокоен и напряжен. Чондэ борется с сам собой несколько секунд, и все же не выдерживает и подходит к ним. — Привет, — неловко прерывает он Чонина с девушкой. Кай сразу расплывается в теплой улыбке, и по его глазам можно сказать, что он готов расцеловать Чена. — Прииивет, — отвечает Чонин, приобнимая Чондэ за плечи. — Как давно мы не виделись? Нам же столько нужно обсудить. — достаточно громко проговаривает музыкант, отходя подальше от своей проблемы. — Помоги мне, — просит он Чена шепотом. — Это отличная идея, — решает помочь парень, кивая Каю. Тот внутри танцует танец победы, пожимая плечами на грустный взгляд девушки. — Видимо не сегодня. — говорит он ей, стараясь улыбнуться более грустно, что выходит даже убедительно. Она быстро уходит, позволяя выдохнуть Чонину. — Думал придется жениться на ней. Слишком она была настойчивой. Неловкость — это то, что сейчас испытывает Чен, слушаю монолог Чонина. Тот видимо это замечает и решает задать вопрос. — Как ты? — Я? Отлично, — уклончиво отвечает он, бросая взгляд в сторону друзей, которые над чем-то смеются вместе с Паком. — Ясно, — обоим было не комфортно, потому что по сути их ничего не связывало, кроме случайной встречи и… Минсока. — У него тоже все хорошо. — Что? — удивленно переспрашивает Чондэ, поворачиваясь к парню. — О ком ты? — Перестань, — просит его Кай, как-то грустно улыбаясь. — Мы оба прекрасно понимаем, почему именно ты подошел ко мне. — Чен молчит, обдумывая сказанное. Не хотелось это признавать, но Чонин был прав. — Черт, — вздыхает он, проводя рукой по лицу. — Я могу ему что-нибудь передать, раз вы оба такие упертые бараны. — Я не… — Да перестань. У тебя на лице написано то, как ты беспокоишься. — Чонин понимающе улыбается. — Так что? Нужно или? — Или. Если что, то я сам ему позвоню или напишу. — Ладно. Удачи. — Подожди, — останавливает Чен парня за плечо. — Он точно в порядке? — Точно, — кивает музыкант. — Просто… хм. Знаешь, когда я к нему приходил недавно, то заметил кое-что. — И что же? — Он кого-то ждет. Смотрит то на телефон, то на дверь. Кое-кого очень важного.