Зимний солдат

Молчание всегда наполнено словами.

Ощущение, что запланированное обречено на провал и заведомо бессмысленно, преследовало Баки на протяжении последних лет ежесекундно. И особых иллюзий насчёт быстрой миссии с Пауком он не имел, но он не думал, что у них возникнут проблемы сразу же после взлёта. — Старк сказал, что ты летал до этого. На его самолёте, верно? — обеспокоенно оглядываясь на бледное и измождённое лицо Паркера, спросил Уилсон. — Летал. Типа того, — плотно зажмурив глаза, согласился юноша, вжимаясь в борт квинджета. — До Германии словно на автобусе доехал, — сдавленно заулыбался он. — Тогда, что не так сейчас? — с досадой и плохо скрываемым раздражением спросил Уилсон. — Мне и самому интересно, — часто дыша, огрызнулся Паркер, с силой вцепившись в сидение, когда квинджет под чутким контролем Сокола плавно, но ощутимо вильнул вправо. Оставшуюся на сидении вмятину цепким взглядом приметил Барнс. Состояние Паука — пограничное между обмороком и панической атакой ему не нравилось. Более того юноша задыхался, словно спортсмен-любитель, выдохшийся на середине дистанции. Наилучшим вариантом в данных обстоятельствах было бы сесть за штурвал и позволить Уилсону заняться Паркером полноценно, а не безучастно наблюдать, как солдат пытается свернуть себе шею. Тем более Сэм обладал необходимым опытом и квалификацией в общении с травмированными, но эта мысль не нашла отклика в солдате. Быстро поднявшись с места, проигнорировав удивлённый взгляд Сокола, Баки двинулся в сторону Паука. Барнс не до конца понимая, что намерен делать, замер возле юноши. Тот никак не отреагировал на него. Бледный, с плотно сжатой челюстью он боролся с чем-то недоступным Баки. Бутылкой воды мужчина легко коснулся плеча Старковского стажёра. Тот, вздрогнув, открыл глаза. И, сфокусировав взгляд на безэмоциональном лице солдата, удивлённо выдохнул: — Мистер Барнс, — затем, увидев бутылку, взяв её, кивнул: — Спасибо.   — Баки, — поправил его Джеймс. Отчего-то ему показалось это важным. Эта поправка заставила юношу в очередной раз дёрнуться, и он, поперхнувшись водой, кивнул вяло и радостно одновременно. Опустившись на соседнее сидение, Баки быстро отринул мысли о том, что, будь на его месте Стив, тот непременно заговорил бы о себе и том, как же ему туго приходилось до того, как он стал Капитаном Америки, что та встряска, что переживает сейчас он (Питер) это просто необходимая ступенька для становления героя. И он решил заговорить на отстранённую тему. — Почему Человек-паук? — внезапно для самого себя спросил он. Питер недоумённо оглянулся на него, но на очередной воздушной яме, втянув воздух через нос, с трудом выдавил: «Меня укусил радиоактивный паук». Барнс кивнул: «Ясно». Растерянность притупила напряжение в Пауке. Да и сам Барнс был удивлён. На его памяти это был их самый долгий и содержательный разговор после Германии. Чудным образом они после его возвращения из Ваканды не пересекались, а если и возникали редкие совместные тренировки, то Барнс молчал. Хотя он почти всегда молчал. Юноша, быстро поборов неловкость, затараторил, что был укушен пауком на экскурсии. Что это произошло так внезапно, что он и не понял как. И тут же Паркер удивился, что прошло уже с тех пор порядком трёх лет. Потом, когда квинджет тряхнуло и Сэм бросил через плечо, что скоро они прибудут, юноша, напряжённо вжавшись в сидение, боязливо обозрев металлическую конструкцию, усмехнулся: — Хорошо, что это не беспилотник. — Летал на таких? — спросил Барнс. Ответ школьника всколыхнул в нём ту самую безосновательную злость: — Скорее падал, — ухмыльнулся Паркер. — Я как-то выслеживал одного торговца оружием — Стервятника. — кивнул он. — Этот тип пытался обокрасть мистера Старка, а я ему помешал. Упали вместе с грузом на Лонг-Айленд, — дёрнул плечами юноша. Он открыл рот, чтоб добавить что-то ещё, но Барнс резко перебил его: — В воду упал?  — жёстко спросил он. Ответом было короткое: «Нет». Ярость внезапная и острая пронзила солдата, как раскалённое жало. Встав, он бросил в лицо опешившего школьника холодное: — Соберись, Паркер. Челюсть его была плотно сжата, из-за чего он не просто это бросил, а прошипел. Затем, быстро развернувшись, двинулся к своему месту. Добравшись до него, он лишь благодаря нечеловеческому усилию над собой не смял подлокотники. В нём бурлила та непонятная ему злость на мальчишку, яростная и мучительная. Сосредоточившись на безграничной лазури неба, он моментально успокоился. Он уже практически обрёл прежнее безразличие ко всему, когда Сэм тихо прошипел: — А нельзя ли было полегче с парнем? — Кто бы говорил, — огрызнулся солдат. Было заметно, что Сэм сдерживал себя до последнего, ведь как и он был раздражён из-за панической атаки Паука. Баки одарил вытянувшееся лицо Сокола усмешкой: — Ты больше моего не хотел нянчиться с ним. — Я-то? Это ты в прошлую тренировку глыбой льда прикидывался! — возмутился Уилсон. Признать своего двоякого отношения к Паркеру Сэм не мог, но попрекать за подобное других любил. — Что сейчас было? — требовательно, с нажимом спросил он, быстро кивнув в сторону понурой фигуры школьника. Сэм Уилсон с самого начала обратил свой цепкий взор на Зимнего солдата, ещё до Германии, когда они со Стивом допрашивали его. И с тех пор он неустанно подмечал и фиксировал все ошибки в поведении, оговорки и слабости Джеймса Барнса. Как бывший агент разведки Баки не только это замечал, но и чувствовал. Романов делала ровным счётом тоже самое, но в отличии от шпионки Уилсон не обладал её врождённым чутьём. Наташа вскрывала людей легко и безболезненно, а Уилсон же пытался вскрыть его как консервную банку. Это было неприятно, даже если тот и не пытался использовать это против него, Баки не мог не опасаться этого. Ведь в условиях мира, после его лечения в Ваканде, когда нужда бежать, прятаться и скрываться исчезла, стало кристально ясно, что их дружба возникла слишком быстро. Фундамент был сырым, а каркас из взаимной симпатии ненадёжен. Более того Баки был нужен друг — не мозгоправ. А Уилсон так и не смог определиться, кем он хочет быть. Взяв себя в руки, Барнс ответил: — Проявил заботу о младшем товарище. Его голос стал хриплым и безжизненным, что также не укрылось от Сокола, в связи с чем тот быстро сменил тему. — Кто такой Натаниэль? Я слышал, Наташа говорила тебе о нём, — спросил он намеренно безразлично, с чрезмерным вниманием всматриваясь в голубую мглу, что изредка разряжалась белыми всполохами облаков. — Когда? — спокойно спросил солдат. Попытку Сокола сменить тему он встретил без эмоций. — Три дня назад. В понедельник на совместной тренировке. — ещё более нейтральным тоном, чем прежде уточнил Уилсон, но квинджет еле уловимо вильнул, выдавая его напряжение. Барнс знал, о ком спрашивает Сэм, более того он знал, зачем тот спрашивает. Но подозрение, что тот открывается перед ним намеренно и демонстрирует свой интерес к Вдове с целью расшевелить его, вызывало дискомфорт. — Натаниэль младший сын Бартона. Нат вскользь упоминала, что он ей не простит, если она не приедет погостить, — проговорил Баки. — О! — облегчённо выдохнул Сэм. Барнс быстро скинул с себя мысль, что вздох этот был наигранным и ответил на его следующий вопрос: — Нет. Стив не говорил мне, что она собирается залечь на дно. — подумав, он добавил: — Не думаю, что Наташа планировала кому-либо сообщать о своих планах. Воцарилось молчание. Баки старался ни о чём не думать и у него получалось — в голове была поразительная пустота. Но он ощущал, что это иллюзия, что эта пустота тонкая как бумага. И за этой эфемерной преградой клубилось, бурлило его прошлое, готовое в любое мгновение, как только он даст слабину, поглотить его. И это ощущение бесконтрольности внушало страх. — Почему она такая? — тяжело вздохнул Уилсон. — Какая? — хрипло переспросил Барнс. — Такая уклончивая, — пожал плечами Сокол. — Куда ни позову: отказывается. Тренируется со Стивом, с Вандой, с Паркером… Со всеми! А со мной нет. — Ты драматизируешь. — С тобой она чаще прочих тренируется! — возразил Уилсон, и мгновением позже, видимо, поняв кое-что, настойчиво спросил: — Почему? «Потому что знает, что мне всё равно» — подумал Барнс, но от необходимости отвечать его избавил Паркер. — Мы уже на месте? — с плохо скрываемым волнением спросил юноша Мстителей, оказавшись позади них и глядя исключительно вперёд на горы, что стремительно приближались. Болезненно белый снег, укрывающий иссиня-чёрные скалы, уже за сотни миль неприятно резал глаза. Ясное небо с их приближением стремительно мрачнело. С погодой им явно не повезло. Но Паркер не выглядел разочарованным, его глаза горели азартом и предвкушением. — Да, — кивнул Уилсон, улыбнувшись воодушевлению юноши, что поразительным образом развеяло сгустившееся напряжение. Неловкость из-за сказанного ушла. Из-за чего стало возможным поверить, что в Скалистых горах Канады их ждала простая миссия со стандартным изъятием данных.