Dum spiro, spero

      На полянке с гадкой травой мы провозились до самого полудня — срывать обманчиво миленькие цветочки оказалось не проще, чем лазать по дереву. Они кусались, в лучших традициях метя прямо в ногти. Умница Дора осталась невредима, очень ловко уворачиваясь от зубастых соцветий, я же получила ещё парочку боевых травм. На рабочей, чтоб их, руке. Эх, не колдовать мне ближайшие пару дней. — Давай я сама их на сушку развешу, — она глядела на мои боевые травмы с неподдельной жалостью, — тебе и так влетит, отдохнешь хоть.       Отдохнуть действительно бы не помешало. Проклятая рука ныла, локоть не сгибался толком — знатно ушиблась, но, как говорится, до Хогвартса заживёт. — Мордредово дитя!       Тётушка опять включила режим злой мачехи. Прилетело и за платье, и за то, что у кур яйца не собрала с утра (но ведь покормила же!). — Что там такого вы делаете с этой Дорой, что важнее помощи родной тёте? Опять на жеребят гиппогрифовых бегали смотреть к крепости? Затопчут вас в один прекрасный день!       Ни про каких гиппогрифов я не знала, но покаянно поведала о наших утренних приключениях. Не от праздности да дури непомерной, мол, а для облегчения твоих, тётушка, забот. — Ох, Рута… выдрать бы тебя, чтоб в следующий раз думала! Бойцы лордовы уже второй день мантикору выслеживают, мне сегодня миссис Булстроуд сову прислала. А ну как на вас бы выбежала? — Прости, тётя. — Мерлин простит. Чтоб не думала даже больше в лес без меня соваться… клабберты, Мерлин милостивый!       На следующий день жуткую мантикору поймали и начались огородные работы. От помощи мистеру Грину меня опять освободили, теперь до середины лета. Ни о каких «безобразиях» помышлять сил не оставалось совершенно. Это вам не шесть соток в Подмосковье, тут в конце дня до кровати бы доползти. Спасибо, что хоть магия была при мне; вскапывающее заклинание у меня теперь и спросони, наверное, с первого раза получится… пускай и всего три раза за час.       Пока наши садово-огородные культуры шли в рост и кустились на радость тётушке (ещё бы, часть сэкономленных на котле денег пошла на удобрения), я пропадала у мистера Грина, теперь не через день, а каждый, с самого утра и до полудня — помогала его внуку-зельеделу с аптекарским огородом, который он твёрдо решил разбить на невостребованном кусочке земли перед домом. — Жалко, много не посадишь, — сокрушался он, пока я рыхлила землю под будущие посадки — «Никаких заклинаний, упаси тебя Мерлин, малявка!» — да набиралась всяческой премудрости в этом деле.       Джерард закончил третий курс, но уже был выше дедули на голову. Что не мешало, ему, естественно, дурить похлеще прошлой Руты: выбитые на втором этаже стекла после его очередного эксперимента — почти рутина для Гринов.       Но дед его был добрым, да и понимал, что таланты следует поощрять и пестовать всячески за начинания; не водородную бомбу же он варил. Хотелось бы верить, что нет. — Я в Косой пойду завтра, — он взял у меня из рук небольшой ящичек с рассадой, — хочешь со мной?       Без надзора, да на волшебную улицу? Конечно, зачем спрашивать! Вот только реальность была такова, что… — Тётя заругает, — я вздохнула.       Солнышко припекало знатно, и даже соломенная шляпка не спасла. В последние дни вообще жуткая жара стояла, только и успевай поливать и рыхлить. А этому хоть бы что. — Так мы не после, а вместо. Дед не расскажет, тем более, сам тебя мне в помощь определил. Вот и будешь помогать, мне знаешь, сколько всего надо успеть? И в аптеку, и в книжный ещё, и… в общем, лишние руки не помешают, хоть бы и твои. Ну?       Он приладил последний росток жгучей астры в землю и встал, отряхивая пыльные штанины. Да, Джерард, твои сокурсницы, наверное, от такого взгляда с восторга бы умом двинулись. — Ладно. Только мне тоже в аптеку надо. Мы с Дорой весной насобирали кое-чего, продать бы. — Покажешь утром завтра, что у вас. Может, и морочиться нет смысла.       Начинать приключения утром становилось традицией. Или, как подсказывал здравый смысл, скорее нездоровый тенденцией. Вам долго и счастливо или повеселиться? Ох, если бы я знала… — Сначала в книжную лавку пойдём, — распорядился важный донельзя Джерард, отряхивая остатки дымолетного пороха с плеча, — потом к аптекарю. Насушили вы на пару сиклей, не великие деньги, конечно… Он ещё раз сунул под нос холщовый мешочек с цветками. — Ну, хоть что-то. — Потом за сладким зайдем, хорошо? Дора просила на свою долю купить ей сахарных перьев. Сначала мы понеслись в книжную лавку — «не зевай, Понд, скоро народ набежит, не протолкнешься!» — и Джерард что-то с полчаса рассматривал на самом дальнем стеллаже. Я же решила поковыряться в стопках подержанных книг. Так, на всякий случай. Покупать что-то сейчас было не слишком умно, ведь скоро будет допуск до школьной библиотеки, и, судя по сценам из фильма, она была совсем не маленькой. Может, в следующем году, когда основательно просмотрю каталог… — Понд, время! Он сунул мне в руки свёрток с книгами и потащил наружу с таким недовольным лицом, будто это я больше тридцати минут примерялась, чем бы таким интересным напитать ум. Хотя, конечно, понять его было можно; в своё время походы в «Читай Город» были досугом вполне себе… эх, надо было и в стопку художественной литературы нос сунуть. В аптеке я стала богаче на четыре сикля и шесть кнатов, а Джерард — беднее на целых десять галлеонов. — Здравствуйте, профессор! Пока я разглядывала десять видов змеиного масла (в каждой бутыли нашла свой последний приют небольшая змейка), в аптеку зашли ещё покупатели. — Доброе утро, мистер Грин. Делаете покупки к школе? — Верно, сэр, — Джерард кивнул.       Ни один мускул на лице не дрогнул, да уж… врун со стажем. Наборы для зельеварения стоили максимум четыре золотых монеты, и это для выпускного курса! Поступавшие на четвёртый же должны были заплатить и того меньше. — Я тоже здесь за школьным набором. Генри, — мужчина улыбнулся аптекарю, который тоже был явно рад его видеть, — нам с юным Томом нужно всё по списку для первого курса. О, а вы, мисс, тоже поступаете? Не припомню вас среди моих студентов. — Да, сэр. — Что ж, удачи, — он прошёл ближе к прилавку, и теперь можно было разглядеть его подопечного.       Магглорожденный, естественно. Кто ещё будет ходить за покупками к школе в сопровождении преподавателя? Я улыбнулась мальчику; тот явно испытывал дискомфорт от нахождения здесь: хмурился и мял пальцами рукав великоватой ему серой куртки. На мою улыбку он только сильнее нахмурился и отвернулся к стеллажу с инструментом (Мерлин помоги, двадцать три галлеона за черпак!). — Пошли, Понд, — он вновь тащил меня на улицу, на который потихоньку начиналось оживление.       Мы остановились около магазина мëтел; растущая гора свертков и бумажных пакетиков все больше тянула к земле, а Джерард, тем временем, с надеждой вглядывался в толпу. — Зачем ты ему соврал? — Это заместитель директора, Понд, — прошипел он, как будто это всё объясняло… о, ну конечно!       Да, в фильме Дамблдор выглядел несколько старше. Интересно, у нас тут Дамбигад по сюжету? Вот бы знать. — И? — Что «и»? Нечего ему знать о моих делах. Это с грязнокровками он… Корвус!       С другой стороны улицы к нам спешил долговязый белобрысый пацан. Он чуть не сшиб какую-то пожилую даму в странном даже по меркам волшебников платье — «Прошу прощения, мэм! Мадам!» — и крепко обнялся с Джерардом. — А это кто? — некий Корвус (интересно, это имя или фамилия?) с любопытством оглядел меня. — Моя ассистентка, — последовал гордый ответ. — Серьёзно? А имя у тебя есть, ассистентка? — Рута. — Ага. Слушай, — он перешёл на шёпот, — у Боргина я взял, что нужно, и дядюшку седьмого на приём пригласили, очень удачно. — Сегодня же основу поставим, только… — он посмотрел на меня, — её вон отведу назад, а то по ушам получит дома. — И сахарные перья! — напомнила я. Расстраивать умницу Дору очень не хотелось. — Ладно-ладно! — Ты ей сладостями, что ли, платишь? — Корвус хмыкнул, — а ты смотри не продешеви. Я бы на твоём месте ещё шоколадных лягушек затребовал, там на вкладышах новое лицо — дед Треверса! Представляешь, он… — Да сдались тебе эти лягушки, фу, порча, — Джаред скривился, и я вместе с ним. Не могу представить, что хорошего в шевелящемся во рту шоколаде, — они с подружкой весной кусачих подснежников насобирали где-то, вот, половину гонорара велено в кондитерском потратить. — Маловата ты что-то для егеря… ну, пошли.