Неон

– Парень, да ты свалился в змеиное гнездо. Солдат обнажает зубы. Он видит. Прекрасно видит: МакКри чумной от наркотиков и пойла, что наливают в этом баре. И от секса с тем, кого давно желал. Бедный запутавшийся Джесси… Словно он сам лучше. – И как тебя приняли обратно в Deadlock? Ты терся с копами несколько лет. Провонял ими насквозь. Привычками. Качествами. В опустевшем бокале хрустит лед. В руках – пачка с презервативом. Только хочется иначе: жестко, грязно, по-звериному. Пометить. Этого сукиного сына. Джека учили правильно дышать и считать. Он считает. Голубые глаза блестят в тусклом свечении рекламы за окном, он думает – это единственное красивое, что в нём осталось. А в Джесси осталось красивым всё. Даже отсасывает омерзительно красиво. Он обдолбан. Насколько это возможно, но 76 достает пластинку из прикроватного столика – цветастую, привлекательную. – Высунь язык. Живо. Он улыбается покорности и кладет квадратик у корня языка. Этот идиот лезет целоваться – останавливается только упершись носом в ладонь. Насколько Моррисон это ненавидит, даже с тем, кого любил. – Не забывай, я могу тебя убить. Шепчет он на ухо. Горячо и влажно. Остужая прохладой упершегося в челюсть пистолета. Так смотрится даже лучше. По слюне идет тяжело, неприятно. И что он виляет задом – помогает меньше всего. Солдат гладит спину, она мягкая и без рубцов, почти как у женщины. Но отдает мускусом и металлом, оплавленной проводкой. Джек неуверенно наклоняется и вдыхает запах, а в груди предательски щемит. Резко дергает за волосы. – Ну что, ты доволен? Спусковой крючок проскальзывает под пальцем. – Д-да, сэр. Солдат хмыкает. И до последнего не верит. Впрочем, он не знает, что это за наркотик. И почему МакКри ведет себя так, словно дорвался – до него дорвались, а он и счастлив. Раздражает. – Почему ты улыбаешься? Почему ты улыбаешься?! Кричит. Давит дулом сильнее. В свете неона почти не видны испачканные спермой простыни. Солдат коротко доводит себя, вцепившись в бедра до синяков под пальцами. Устало утыкается в лопатки. Он переворачивает МакКри, треплет за щеку как тряпку – давно он отключился? Наркотик хорошо подействовал. Хорошо. Так тихо, что слышно гудение вывески за окном и собственное свистящее дыхание – курение доведет его. 76 собирается быстро: надевает боксеры, штаны, долго ищет футболку. Прячет пистолет за пояс. По квартире непривычно ходить без ботинок. Смывает в унитаз завязанный презерватив. Несколько раз ударяется о шкаф. У МакКри квартира маленькая и обустроенная, чего у Солдата никогда больше не будет. Это зависть с привкусом разогретых наггетсов с лапшой. Микроволновка тихо пищит. Щелкает кнопка. По привычке Джек быстро ест, впервые за долгое время с удовольствием горячую пищу, запивая настоящим кофе из кофеварки. Он смотрит на часы. И в голове неправильное «остаться». В кабинете паутиной на стенах фотографии и вырезки из газет – Рейес его еще чему-то научил. Солдат собирает в кучу всё – правду и лож, бросает в железное ведро и поджигает. Он оставляет себе несколько карт памяти и фото, где он рвет пасть подвернувшемуся на пути бандиту. Оно ему нравится. Картонные старые папки хорошо горят: там он молодой и красивый, его заслуги и ордена, рекомендации начальства – наверно вытащил из архива. 76 смотрит на Джесси перед уходом. В глубоких карманах плаща глухо стучат коробки с едой из холодильника, туда же он кладет фото. За окном всё еще темно. Он проспит до обеда. Проверив пистолет, Солдат натягивает капюшон и тихо захлопывает дверь. Пригрел на груди змею, дурак.