Клетки бывают разными

      — Ох, тебе не стоит тут быть. Я про тебя вру всем! Если тебя увидят мои родители, то очень… удивятся.       Корнелия сидела с Элион в своей спальне. Для надёжности стражница земли заперла дверь. За окном стояла непроглядная тьма — королева была так расстроена, что не уследила за временем и прибыла с Меридиана поздно вечером. Корнелия украдкой зевала и завидовала сладко дремавшему Наполеону, но из любви к подруге изо всех сил придавала себе бодрый вид.       — Но мне нужно с тобой поговорить. Да, опять. Мне больше не с кем поделиться.       — Ну у тебя много советников. Ты же королева.       Элион сникла ещё больше.       — Советников у меня много. А толку? Все твердят одно и то же: если принц страдает, то поделом. И все как один твердят, что я не должна идти на поводу у жалости.       Корнелия закатила глаза.       — Ты знаешь моё мнение! Я солидарна с его обвинителями. К тому же — Оракул сказал, что Фобос мучится не будет.       Элион взяла её за руку.       — Понимаешь ли, он упрям. Он отчаянно борется, и от этого ему тяжко и больно. Честно, Корни, я видела его слёзы. Был бы он в себе, то такого бы не позволил.       — Заметь за собой кое-что.       — И что же?       — «Он», «его»… За время нашего разговора ты ни разу не назвала его братом. — Корнелия решила последовать совету кота. — Думай больше о том, как Фобос лгал тебе, как хотел тебя погубить, как убедил тебя в своей любви — и предал. Разве это — брат? Посмотри на Питера, брата Тарани — да он же умрёт за неё! Питер заботится о ней, переживает. А теперь посмотри на Фобоса! Он злобная гадина и не больше. Запомни и не забывай — Фобос предатель, подлец, тиран и бесчувственная сволочь.       Дверца шкафа скрипнула, и подруги дружно повернули головы в его сторону.       — Что это?.. — шёпотом спросила Элион.       — Наверное, я его плохо закрыла.       Стражница подошла к шкафу и решительно захлопнула дверцу.       — Я сочувствую тебе и уважаю тебя за добросердечие. Но ты — королева. Ты должна уметь проявить жёсткость. Настоять на своём. И — наказать преступника. А Фобос — не более чем преступник. Хуже — он мучил и презирал свой собственный народ. Даже если… Элион, если его как-то обижали в прошлом — это не повод вести себя так. У всех были в жизни проблемы. А то тяжелым прошлым можно и маньяков, и террористов оправдывать.       Элион тяжело уселась на стул. В свете лампы Корнелия увидела под глазами подруги намечающиеся полукружья синяков. Неужели она ещё и плохо спит, жалея злобного братца?.. Стражнице мучительно захотелось погладить Элион по голове, как маленького ребёнка.       Элион королева. Она не должна раскисать.       Корнелия убрала начавшую подниматься руку.       — Можешь переночевать со мной. В моей кровати. Завтра воскресенье — на учёбу не надо. И я не буду отпирать дверь — никто не сумеет зайти.       Проснулся Наполеон.       — Дамы, — кот вскочил и выгнул спинку. — Ваше величество? Вы не против, если я погуляю?       Корнелия подошла к нему и потрепала по ушам.       — Конечно, иди.       — Нет. Дверь не трогай. Открой мне окно.       — А… Ты хочешь погулять на улице?       — Умная девочка, — издевательски проурчал кот.       И тут же получил тапком по спине. Не сильно, так, чтобы не зазнавался.       Когда кот исчез в не очень любезно открытом окне, Корнелия повернулась к подруге.       — А теперь спать, моя милая.

***

      От спёртого воздуха раскалывалась голова, бегать по квартире с места на место, боясь кота, стражницы земли и её родителей, надоело, но хуже всего были слова про господина.       «Мерзкие девчонки» — шипел про себя наг. «Да как вы смеете»!       Гнев клокотал в ныне щуплой груди Седрика, и в скрюченных пальцах начало знакомо покалывать. Он крайне слабый маг, Эсканоры сильнее его раз в сто, но он тоже кое-что умеет. И, кажется, пришла пора это продемонстрировать.* Но что сделать? Седрик мог просто перегрызть обеим девчонкам горло, но тогда начнётся такой бардак, что до принца он уж точно не сумеет добраться. Убить магией и уничтожить тела, конечно, заманчиво, но ещё раз — он слабый маг. Даже принц махнул рукой (или не хотел создавать себе конкурента), и Седрик плюнул на все природные умения нагов — он воин и полководец; его сила в мышцах и злобе.       Так что же?..       «- Даже если… Элион, если его как-то обижали в прошлом — это не повод вести себя так. У всех были в жизни проблемы. А то тяжелым прошлым можно и маньяков, и террористов оправдывать».       А ну-ка…       Дождавшись, пока девочки уснут, Седрик выполз из шкафа и направился к ним. Забравшись на кровать, он склонился над юной королевой.       И замер, раскрыв рот. Сейчас, так вот близко, Элион оказалась копией Фобоса… Даже волосы, при свете дня отливавшие пшеничным колосом, в лучах месяца стали серебристыми.       Кое-как справившись с собой, Седрик дотронулся лапой до лба королевы.       Наг не знал, что нечто похожее Элион показывала Нерисса, притворяясь служанкой; разница была в том, что Нерисса лгала, а Седрик показал правду.       Свежестью и реалистичностью картина притягивала взгляд. Седрик повесил её в своей комнате, куда принц редко заглядывал. Зато однажды зашла королева. Увидев своё творение, Вейра так обрадовалась, что расцеловала нага в обе щёки. Вечером она привела с собой мужа.       В первый раз за всю свою жизнь Седрик провёл так много времени в компании столь знатных особ.       Всё бы ничего, но тут королева заговорила о Фобосе:       — Ты теперь много времени проводишь с моими сыном, Седрик?       — А что?       Наг насторожился. Обычно разговоры про принца ничем хорошим не заканчивались.       Королева скомкала в руках платок. Чем старше становился Фобос, тем более нервно Вейра себя вела, вспоминая о нём.       — Он такой… нелюдимый, а ты сумел к нему приблизиться. В чём твой секрет?       Седрик долго думал, что ответить, но в конце концов сказал правду:       — Я принимаю его таким, какой он есть.       Вейра обратилась к мужу:       — Выйди, пожалуйста.       Король поцеловал ей руку и удалился.       Ну конечно: кто тут главный… Седрик усмехнулся про себя. У них, у нагов, мужчины и женщины почти не общаются друг с другом. После соития женщина сама не хочет видеть партнёра, и откладывает яйца в полном одиночестве, и дети вырастают, не зная своих отцов в лицо. При таких условиях никаких проблем с иерархией полов нет и быть не может. У людей же Меридиана…       — Я ценю, что у моего сына появился товарищ. Фобос мало кого желает видеть рядом с собой. Меня беспокоило это, и… Седрик, скажи пожалуйста: что принц говорит обо мне и отце?       Наг занервничал. Перед ним во всей красе вставала дилемма: либо солгать королевской особе, либо сказать правду и подвести (предать?) принца.       Ещё один вариант: сказать не всю правду.       — Он переживает, что вы не уделяете ему внимания. И положение его высочества… Что он мужского пола, ну вы понимаете. Принц чувствует себя лишним.       Седрик выпалил это одной тирадой и замолк, с опаской ожидая реакции королевы.       Вейра выглядела опечаленной — не больше.       — Спасибо тебе за честность. Я понимаю, если его страдания в этом. Но и вы поймите — если некому передать силу, зачем это всё? Ты был честен (я почувствовала это), и я буду честна: родив Фобоса, первым, что я испытала, был стыд. Что я не справилась. Я должна была подарить народу дочь, новый Свет.       — Это то, что было, — Седрик осмелился прервать королеву. — Скажите мне о том, что сейчас: вы любите принца? Вы любите своего сына?       Взгляды Вейры и нага встретились. Ослабев, королева на мгновение утратила контроль, и вместо того, чтобы прервать разговор, ответила честно, и столько искренности в её голосе ещё никто не слышал:       — Нет!