3. Двенадцать — двенадцать
17 декабря 2019 г. в 01:39
Триллу обзывают «ещё не поправившейся» и на тренировку не приглашают.
Они всё же рискуют вернуться на Богано — Цере сутками прослушивает имперские каналы, прилипая пиявкой, после чего командует отправление. Якобы имперцы утратили интерес к этой планете: мол, нет больше голокрона, так и искать нечего. Трилла задумывается над тем, кто мог такое сказать — пожалуй, она знает парочку именно настолько одарённых мозгами инквизиторов.
Во время этого визита Богано нравится девушке куда больше, чем в первый раз. Она теперь только замечает, как здесь много простора — сплошное небо от края до края, голубое и высокое. И даже игла устремлённой вверх башни будто бы не пронзает это небо, а лишь помогает стать к нему чуточку ближе.
И именно здесь, где невиданный доселе простор позволяет, казалось бы, что угодно совершать, любые подвиги, Цере встаёт в позу и заявляет, что Трилла «ещё не окрепла» и потому ей ничего и никуда нельзя.
— Дай мне в руки меч и увидишь, как я ещё не окрепла, — рычит Трилла. Ей бы взять разбег и взлететь, пока позволяет высокое светлое небо, а её пеленают в одеяло. Это смешно: Цере опекает её как больного ребёнка, вот-вот ещё и пылинки смахивать начнёт. Смешно и обидно. Но желание Триллы взять в руки меч и делом доказать, что она гораздо крепче, чем некоторые тут позволяют себе думать, разбивается о полное отсутствие веры со стороны окружающих. И Цере, и Кэл (сам-то джедай всего ничего, без году неделя, а туда же, поучать лезет!), синхронно качают головами и пускаются в долгие унылые объяснения, часто упоминая отвратительное слово «опасно».
Нашли тоже — великую опасность.
— Чтоб вы закололись, оба, — вежливо желает Трилла. Она старательно ищет, чем бы себя занять, чтобы не выдать, как ей от бездействия выть и лезть на стену хочется, — и находит. Девушка плюхается в кресло, которое обычно занимает Цере, забрасывает ноги на приборную панель и заявляет: — Что ж, а я тогда побуду связистом, пока вы скачете. Давно мечтала.
Чересчур резкие движения отзываются тупой болью в груди, но Трилла тщательно контролирует своё лицо. Вот ещё — выдать неосторожной болезненной гримасой, что добрейшие и светлейшие джедаи правы и что ей действительно ещё рано снова браться за световой меч. Не дождутся.
— Не сломай только ничего, — просит Цере перед тем, как жестом пригласить Кэла следовать за ней и выйти. Трилла лишь хмыкает и отворачивается. Не то чтобы ей было так уж безумно интересно шерстить имперские каналы связи — чего она там не слышала? — но раз уж заявила, так надо хотя бы вид делать.
Меррин тоже уходит, бросая через плечо: — Посмотрела бы. Бой на световых мечах, интересно же. Ставим на то, что Кэл победит? — но Трилла умело её игнорирует. Если уж бывшую наставницу не послушала, то слушать советы едва знакомой ведьмочки, из каких бы побуждений они ни были даны, она тем более не собирается.
BD-1 уносится ещё впереди Меррин, возбуждённо попискивая. А вот капитан «Богомола» никуда не торопится. Оставаясь в кресле пилота, Гриз неуютно ёрзает, то и дело с опаской косится на Триллу. И наконец, не прекращая мелко-мелко и нервно поглядывать в сторону девушки, откашливается и говорит: — Ставки, да. Меррин, конечно, вольна в выборе, но вот лично я бы поставил на Цере. У неё и опыта в этих делах побольше. Ты как думаешь?
Трилла согласно мычит, возясь с радиоволнами и настраиваясь на имперские каналы, — ну да, желай она утереть Меррин нос и обыграть её, поставила бы на бывшую наставницу. И наверняка выиграла бы. Она так долго тренировалась под началом Цере, а потом столько раз сходилась с Кэлом в бою, что ей не составляет труда представить их поединок не глядя, только вслушиваясь в гул световых мечей. Цере — крепкая, теряющая в бою всякую женственность, и в движения вкладывает столько неистощимой силы, словно каждым ударом пытается расколоть скалу, не меньше. Кэл же лёгкий, быстрый, пружинистый; его просто сбить с ног, но каждый раз он так же запросто вскакивает. Изворотливый как уж — вот только Трилла согласна с тем, что со всей своей увёртливостью он долго вокруг Цере не проскачет.
Треск помех в наушниках наконец сменяется голосами, и Трилла вслушивается в имперский эфир. Без особой жадности — там ничего важного не мелькает. Штурмовики перебрасываются обыденными до унылости кодами и фразами, даже уши вянут. Трилла надеется услышать хоть какие-нибудь обрывки обсуждений того, что случилось в Инквизитории — послушать Кэла, так они с Цере раскатили подводную крепость по кирпичику безо всякой жалости, — но и с этим ей не везёт.
Код взрезает вялую жвачку эфира, когда Трилла уже начинает клевать носом и подумывать о том, что затея была не лучшей.
— Двенадцать-двенадцать; повторяю, двенадцать-двенадцать. Калимеро, двое детей. Прошу первый приоритет.
Трилла замирает, вцепившись в подлокотники кресла. Код «двенадцать-двенадцать» знаком девушке более чем — именно так ей в своё время дали понять, что на Бракке скрывается джедай. Несколько секунд сообщение словно бы остаётся незамеченным, а потом в эфир врывается другой голос, шелестящий сухим листом, так тихо, что можно его пропустить, если не иметь привычки вслушиваться в каждый еле слышный звук:
— Один-четыре, принято. Направляюсь на Калимеро, первый приоритет подтверждаю.
Трилла с сомнением оглядывается. Сквозь открытые двери внутрь корабля хлещет слепящий солнечный свет. Где-то за этим потоком света увлечённо фехтуют Кэл и Цере под гул световых мечей, и девушка сомневается, что их стоит тревожить. С какой бы скоростью они ни сорвались на Калимеро — каковы шансы, что успеют? А если успеют — что, будут похищать детей? И разводить ясли на корабле?
Пока Трилла соображает, взвешивая все «за» (которых почти нет) и «против» (вот этих куда больше), в эфире вновь появляется шелестящий голос, который произносит: — Десять-два.
И Трилла удивлённо замирает, потому что это код для неё.
— Мы встретимся на Калимеро? — продолжает невидимая собеседница. — Или ты улепётываешь, как трусливая крыса, чтобы забиться в самую дальнюю щель Галактики? Поджав свой жалкий, плешивый хвост?
— Десять-четыре, дрянь! Ты у меня узнаешь, как я улепётываю! — шипит Трилла, срывая с головы наушники. От оскорбления её трясёт, так, что она едва ли испытывает что-то, кроме желания свернуть Четвёртой Сестре шею.
Разве что желание натравить на неё парочку несносных джедаев.
— Инквизиторы нашли джедаев! — выкрикивает Трилла, сбегая по трапу.
О да, это определённо отличный способ привлечь к себе внимание. Поединок немедленно останавливается, и на Триллу взирает три пары удивлённых глаз сразу, дроид не в счёт. Жаль, что девушка тут же сама себе портит этот триумф. У неё грудная клетка сотрясается от пронзившей насквозь острой боли, а следом немедленно подламываются колени, и, в общем, ей со всей очевидностью будет можно снова фехтовать не так скоро, как хотелось бы.
— Дыши, дыши, — суетится Кэл. И пытается подхватить оседающую Триллу то ли под руки, то ли на руки — нашёл же время. Девушка отталкивает его, такого не вовремя заботливого, и упрямо пытается рассказать: — Они передали код двенадцать-двенадцать. Сказали, двое детей на Калимеро, — и, всё же уступая боли, Трилла опирается на Кэла.
Ладно, сейчас это даже удачно, что он так внимательно вертится рядом.
Вопреки ожиданиям девушки, Цере на эту новость никак особенно не реагирует. У неё как будто даже удивление в глазах: — Какой код?
— Цере, тьма тебя раздери! Ты же прослушивала их каналы! — взрывается Трилла. Злиться на чужую тупость ей никакие боль и слабость не мешают. — Хочешь сказать, так и не разобралась в том, что слушала?
— Ты сказала, код двенадцать-двенадцать, — напоминает Кэл. Пока Трилла орёт на Цере и не сопротивляется, он успевает крепко обнять её — всего на несколько секунд — и усадить на нагретый солнцем трап, и опуститься рядом на одно колено. — Что это значит? Так обозначают найденного джедая?
— Значит, не лапай меня во всех местах, я тебе не любовница, — ворчит Трилла. Вздыхает и начинает объяснять: — Двенадцать — это самая верхняя линия, по ней идут только максимально важные сообщения. Двенадцать на втором месте — значит, где-то было засвидетельствовано проявление Силы. Всё вместе означает: застукали джедая или падавана, нужно срочно ловить, дальше передаются уточняющие сведения. Двое детей на Калимеро.
— Отлично, — глаза Кэла темнеют, становясь мрачно-синими, как наливающееся свинцом небо. — Тебе удалось услышать что-то ещё важное?
— Непременно. Ещё я слышала ответ, — кивает Трилла. — Пришёл по нисходящей первой линии, это линия, которой пользуются Сёстры. Второй частью кода была четвёрка, то есть, ответила Четвёртая Сестра. И она должна лететь на Калимеро вот примерно сейчас.
— Значит, мы тоже должны лететь на Калимеро, — говорит Кэл, поднимаясь. Как быстро он превращается в несдвигаемый объект, стоит ему принять решение, так, что никакой непреодолимой силой с выбранного пути не столкнёшь. Вот и сейчас: Цере мотает головой в отчаянном «запрещаю», а он и бровью не ведёт. — Если мы не сумели спрятать этих детей, то хотя бы защитить должны. Цере, Меррин, идёмте. Трилла, ты сможешь сама подняться?..
— Погоди, торопыга. Не дослушал, — перебивает его Трилла, бесцеремонно хватая Кэла за голень. Вот так сейчас бы и ломанулся вперёд, не глядя, отважно, но очень тупо. — Скорее всего, они в курсе, что их подслушивали, и будут нас ждать. Четвёртая Сестра передала мне сообщение.
— Что, прямо тебе? — встревает Меррин. Хоть бы что понимала, а туда же, лезет. — Так и сказала: «Трилле Судури, второй Сестре, лично в уши»?
— Так и сказала, — отшивает её Трилла. И снова обращается к Кэлу, потому что он, похоже, единственный, кто её слушает всерьёз и пытается понять. — С помощью кода, само собой. Использовала десятую линию, по которой Сёстры принимают сообщения, и добавила номер адресата — два. Мой номер. Спросила, далеко ли я спряталась, — девушку всё ещё трясёт от негодования. Четвёртая Сестра, подлая тварь, как знает, что Трилла в её нынешнем состоянии даже боглика толком не затопчет, и потому позволяет себе глумиться.
— Летим на Калимеро, но будем очень осторожными, — а Кэл даже и теперь едва меняет план. Можно сказать, вообще не меняет. Где он, а где осторожность, не смешите. Юноша помогает Трилле подняться и, едва убедившись, что на ногах она стоит твёрдо, уже мчится дальше, уговаривать Гриза на очередной опасный полёт.
— Почему первая линия у Сестёр? Почему не у Дарта Вейдера? — пристаёт Меррин, пока Трилла ковыляет вверх по трапу. — Вы же у него в подчинении, разве нет? Не логичнее бы было отдать первую линию ему?
— Ага, логичнее, — соглашается Трилла. — Помечать все сообщения от лорда Вейдера такой неприметной и ни на что не намекающей единицей — это, конечно же, было бы уместнее всего.
— Тогда какую же линию вы ему отдали?
Да уймёшься ли ты.
— Линию номер «любопытная-ведьма-перебьётся», — отрубает Трилла. И дальше уже не обращает внимание на попытки Меррин выспросить что-то ещё.
У них поинтереснее вопросы есть. Например, как Кэл планирует обогнать имперского инквизитора в гонке за одарёнными Силой детьми? И что вообще всех их ждёт на Калимеро?