***
— Я бы очень не хотел наказывать вас всех за то, что вы проебали все сроки. — методично протирая стаканы из сервиза кивает Дерек, не отводя глаз. — Мы не закончили договор лишь с америкосами и итальяшками. — бубнит один из подчинённых, но Хейл его грубо перебивает. — Ты думаешь, этого мало? Да они, если объединятся, перестреляют всех нас! Даже детей ваших не пожалеют! А их и подавно. Или забыли, что случилось с Дэнни? — Дерек, спокойнее… — попытался вмешаться Скотт, но мужчина грозно смерил того уничижительным взглядом. — Спокойнее? Чтоб я не слышал этого в своем кабинете. Итак, на итальянцев у вас три дня. Почву мы готовим уже несколько месяцев, у них не осталось аргументов против нас, поэтому тех, кто не справится с этим, я лично выпорю плетью на площади. А может и просто отправлю в Америку. Понятно? — Да, Дерек. — На сегодня всё. — Хейл нервно повел плечами, отставляя граненые стаканы с сторону. — Все вон. — раздался тихий голос Мелиссы из-за спины и мягкие руки тётушки легли мужчине на плечи. — Что случилось, дорогой? — Через неделю Стайлз возвращается из Америки. Я понятия не имею, что он скажет. А если его убьют? Или уже убили? А что если он приедет с надсмотрщиком приставленным к нему? А если его отец пойдет против нас? — Тише, — женщина настойчиво погладила Дерек по щеке, успокаивая его своей грубой манере. — Если ты так переживаешь, пригласи его на свидание на нейтральной территории. — Думаешь? — Хейл на секунду задумался, а затем быстро кивнул своим мыслям. — Может действительно сработать. По крайней мере, будет выглядеть, как деловой ужин. — Ты же помнишь, что должен сделать с Мичеславом, если Ноа оступится и пойдет на нас? — Да, но… — в горле у Дерека стоял ком и он нервно пытался его сглотнуть, кривясь и морщась от неприятных ощущений. Все тело мужчины излучало усталость, каждая напряжённая мышца дрожала от изнеможения и глаза слипались, будто после недели без сна. — Дерек, ты должен собраться. — процедила неожиданно едко Мел, хлопая по щеке мужчина. — Будь мужиком. Раскиснешь ты — сожрут всех нас. Ты этого хочешь? Я — нет. Хейл молча расправил плечи и огромным усилием воли унимая дрожь, настойчиво убрал руку женщины со своего плеча. — Тебе пора, я думаю. — холодная интонация и не читаемый взгляд, именно таким его видят враги. Неужели теперь она ему противник? — Хейл, ты не понимаешь, что творишь, давая себе стать мягким. Я не дам какому-то мальчишке разрушить мою семью и наше дело. Хоть бы сыном Ноа он был, хоть бы кем. — зло выплюнула МакКолл, закатывая глаза и демонстративно подкуривая сигарету. — Я понял, а теперь, тебе стоит пойти отдохнуть. И проверить Кору с её коммунистами, нам ведь нужно контролировать ситуацию на заводе. — Снова увиливаешь от темы, Дерек. — цокнула языком тетушка, зло щурясь от нарастающего раздражения. — Да, и очень настойчиво уверяю тебя: тебе пора, дорогая. — мужчина аккуратно, но довольно жестко подвёл ее к двери, приоткрывая ее перед дамой. — Спокойной ночи, тетушка. — Дерек, черт тебя забери! — со злостью кричит женщина, с силой ударяя ладонью по захлопнувшейся перед ее носом дверью. В кабинете очень холодно: ковер покрылся ледяной росой, а ветер силится выломать окно, стуча створками об углы, распахивая их настеж, тем самым открывая вид на ночной Бермингем, залитый дождем, который даже уже не впитывается в раскисшую грязь улиц. Мужчина сидит в кресле, опустив тяжёлую голову в сложенные на столе руки, и время от времени по пустому кабинету разносятся тихие слабые всхлипы и плечи Хейла предательски дрожат, выдавая их хозяина с потрохами. Нет, все в порядке. Всё хорошо, просто Дерек не может смирится с тем, что должен будет сделать, если Ноа поведет себя не по плану. Мужчина отказывается даже думать об этом, зажмуривая глаза до боли в висках, стискивая зубы до скрежета и делая прерывистые вдохи, широко раздувая ноздри. Хейл так не поступит, он просто не может так поступить со своим мальчиком.***
— У вас запланирована встреча на два, отменить? — Лидия заходит в кабинет беспрецеедентно хлопая стопкой книг в темных кожаных обложках. — Ты задрал засыпать. — Я не для того тебя нанимал на работу, чтобы ты меня раздражала. — потягиваясь цедит Стилистики, жмурясь и одновременно с этим зевая. — Из-за смены часовых поясов? — неожиданно понимающе улыбается девушка, дотягиваясь до графина с водой и наливая немного в стакан. — Я ненавижу это их грязное захолустье. — шипит мужчина, хрустя шейными позвонками и на секунду погружаясь в сладкие воспоминания. — Дорогой, ты улыбаешься слишком довольно, для человека, который не хочет туда вернутся. — рыжеволосая красавица усаживается в кресло напротив, внимательно изучая юношу с нечитаемым выражением лица. — Как он? — Кто? — невинно хлопает ресницами юноша, пряча улыбку в уголках губ. — Стайлз, дорогой, за дуру-то меня не держи, будь добр. — хмыкает Мартин с надменной усмешкой перекидывая огненные пряди через плечо. — У стен есть уши, солнышко. В этих стенах я… — Ноа! Черт, наш склад в порту, что мы отняли у англичан! Его накрыли! Всех повязали! — прокричал, врываясь в кабинет без стука, Лиам: растрёпанный и запыхавшийся юноша, раскрасневшийся от бега и потерявший по дороге чистоту и выглаженность костюма. — Во-первых, за то, что без стука, к белому теперь ни ноздрей ни пальцем, во-вторых, не ори так. — Стилински кривится, с явной головной болью, устало потирая виски и опуская тяжелую голову на стол, бубня куда-то в пол. — Лидия, золотце ты моё, ты почему семью не предупредила, о моих планах? — Я предупреждала. Просто Лиам, — девица фыркаю покосилась на юношу, — не счёл нужным присутствовать на совете. — Лиам, это мы слили легавым склад. — раздражённо процедил Стайлз, поднимая холодные золотые глаза на парня. Воздух в кабинете не двигался, лишь нагреваясь все больше с каждой секундой. А в окно за спиной Ноа нещадно палил небесный прожектор, всё больше раздражая мужчину, делая его голову тяжелее и затуманивая сознание. Стилински тоскливо вспомнил о дождливом Бермингеме, опуская взгляд на свои искалеченные руки, покрытые мелкими шрамами, с перебитыми и неправильно сросшимися пальцами. И Хейл это любит? Из раздумий его выдернул неожиданный вопрос, который бы точно не задал покойный Донбар старший. — Но… На кой черт? — мальчишка хлопает ресницами и слегка теряется, опуская плечи под тяжёлым взглядом дона. — Чтобы Хейлы покорнее пошли на сделку. — А разве Хейл не ваша игрушка? Чего вы так с ним носитесь? Один выстрел в голову спящего и нету козырьков. — большие глаза юноши смотрят на Стилински с какой-то издёвкой и неоднозначным подтекстом, и Стайлза это злит. Как злит и то, что он не уверен в точном ответе. — Иди собирай чемодан. Поедешь, как моя охрана. — тихо командует мужчина, скрещивая руки на груди и откидываясь назад на спинку кресла. Хорошее кресло, нужно будет заказать такое Дереку, а то на его, как в казарме: ни трахаться, ни сидеть. — А с чего вдруг я? Какого черта не старшие? — вновь взвился Донбар, получая в ответ обжигающий взгляд Лидии. — Не у тебя спрашивал. Дон? — Да завали ты уже пасть, мать твою. — неожиданно грозно рявкнул Мичеслав, подскакивая на месте и щерясь, будто гончая перед броском. Этот парень его слишком сильно раздражал, как для обычного члена его семьи. — Я… Я… — залепетал парнишка, силясь глотнуть подступивший к горлу ком. Неужели этот благоговейный ужас вызван криком Стайлза? Он уже и забыл, что люди могут его боятся, слушаться, а не просто тихо смеяться и обнимать, целуя в лоб и успокаивая. Кажется, Стилински размякает, как сухарь в молоке. Что бы на это сказал Ноа-старший? Лидия внимательно посмотрела на юношу, слегка щурясь, от слепящих лучей. В нем что-то изменилось, уж Мартин это точно понимала. Она была тем, кто видел, как в свои двадцать восемь Стайлз добился почти неслыханных успехов, встав на пост дона после смерти своего отца, и в гневе наводил благоговейный ужас на своих подчинённых. Хотя, те думали, что ему далеко за тридцатник, и оно, наверное, к лучшему. У Лидии никто не спрашивал, а она бы точно не стала с этим идти к Сти. Рыжеволосая красавица перевела внимательный взгляд обратно на мальчишку у дверей, стараясь понять, о чем он думает. И кажется, мыслей в голове у этого парня ещё меньше, чем совести у Стайлза. Но одно было несомненно: сейчас Лиаму было страшно: вены на шее главы клана проступили через покрасневшую кожу, все мышцы были напряжены до предела, а медовые глаза от недосыпа и ярости потемнели до цвета темного шоколада. Девушка все так же спокойно сидела в кресле, мысленно делая ставки, убьет или нет его Стайлз, ведь подозрения в неверности этого мальчишки, теплилась в душе Стилински уже давно и неодноразово высказывались Лидии за стаканом крепкого. Не проще ли сейчас вынести мозги крысе? — Тише, милый. — неожиданно вступилась Лидс, осторожно поднимаясь из уютного мягкого кресла и медленно приближаясь к мальчику. — Я объясню. Ты тут недавно, я понимаю, но и ты должен понять, что взяли тебя в семью лишь в выплату долга твоему отцу. Ты никто, и звать тебя никак, — короткий стальной клинок блеснул в тонкой девичьей ручке и в ту же минуту парень ощутил прохладу металла на своей яремной вене. — Знаешь, чем опасен разрыв этой вены? — наклоняясь к самому уху Донбара, прошептала Мартин. — Воздух попадает в кровяное русло и может случайно закупорить тебе малюсеньким пузырьком жизненно важный сосуд. Пузырик настолько же малый, как шанс того, что я тебя не прирежу на месте. Так что слушай внимательно. Слушаешь? Юноша тяжело вздохнул, почти всхлипывая и кивая, огромным усилием воли сдерживая дрожь в теле. — Так вот. Ноа не повторяет дважды. Хочешь прирекаться, я помогу тебе осуществить аудиенцию ко всем морским чертям на дно с аккуратно упакованными ногами в бетон, понял? А теперь пшол прочь, щенок трусливый, да портки поменяй. — крикнула в след выпавшему из кабинета парню девушка, аккуратно обтирая лезвие о черную юбку и возвращая пронзительный взгляд на Стилински. — А ты чего ведёшь себя, как истеричная куртизанка? Совсем там от англичан своих умом тронулся? — Прости. — обессиленно рухнул в кресло Стайлз, закрывая лицо руками и с силой надавливая на глаза. — Я просто… Я… — Ты уверен, что справишься? — уже спокойно уточнила девушка, усаживаясь на свое прежнее место и перекладывая несколько книг со стола к себе на колени. — Честно? Нет. Я не уверен, точнее, не знаю, точнее… Я запутался, Лидс. — сейчас в Мичеславе не было ничего от его отца, что покинул их восемь лет назад. Ни капли жестокости, психопатичности, прагматичности или хотя бы элементарной выверенности в действиях и поступках. Сейчас перед ней был Стайлз, тот мелкий мальчишка, что отказывался брать в руки оружие, радея за человеческую жизнь. Юноша, которому не дали побыть ребенком, таская по миссиям да дружественным клану семьям. В тот момент, когда погиб Ноа, Мичеславу пришлось взять семейное дело в свои руки, во избежании междуусобных войн группировок. Так и родился Ноа младший, хотя для людей за пределами клана ничего особо не изменился: была чикагская мафия, был Ноа, была справедливая жестокость и жестокая справедливость. Вот и всё. — Давай переберем документацию до вечера, пока ты не отплыл обратно.***
Солнце клонилось к закату, когда Стилински взошел по скользкому трапу на небольшое судёнышко, осторожно переступая через вялые водоросли выброшенные волной. Позади него семенил Лиам, с детской восторженностью охая от размеров корабля. Довольно посредственного, надо заметить. — Донбар, ты в каюте около меня. — бросил через плечо мужчина, спускаясь по узкой лестнице устланной зелёной ковровой дорожкой и не оглядываясь, кидая ключ куда-то назад. — Я могу попросить тебя побыть со мной? — Лиам наигранно наивно захлопал ресницами, перетаскивая багаж на кровать Стилински и усаживаясь на край. — Выйди и закрой дверь с той стороны. — спокойно отрезюмировал Мичеслав, приоткрывая дверь каюты в пригласительном жесте. Не первый и не последний раз его подчинённые думают, что смогут заработать уважение семьи через его постель. — Но я хочу поговорить с тобой, ты такой серьезный, хмурый и холодный. — как малое дитя заныл Лиам, в полной уверенности, что раз со всем остальными это помогало, то и сейчас поможет, в то время, как Стайлз с каждым словом становился все мрачнее и мрачнее. — Я бы хотел узнать тебя поближе. — Тогда почитай статья Чикаго-Ньюс, а теперь проваливай из моей каюты, пока я твою голову не начинил свинцом. — холодно отрезал Сти, кривясь в призрительной усмешке. — Чтобы я тебя не видел и не слышал до конца путешествия. — Есть, сэр. — раздраженно шикнул Лиам, быстро выходя прочь и захлопывая за собою дверь. По-видимому, юнец не знал до этого отказов вовсе: не среди женщин, ни среди мужчин. Зачем только Мичеслав пообещал его умирающему отцу взять этого остолопа под крыло?! Надежда, что парень чист умирала так же быстро, как утопало в море закатное солнце. Доверие через постель? Тьфу. День сменил ночь, а ту сменил ещё один долгий день, который тянулся, казалось, вечность. Черт, да это утомляет больше, чем вся конспирация вместе взятая. Хотя… Там Стилиснки все опекали, у него было лёгкая веселая работа и куча друзей, был человек, к которому он возвращался вечером и для которого хотел возвращаться. Так он бы и хотел жить, если бы был шанс всё обнулить.***
— Что за помойную крысу ты притащил с собой? — подозрительно скривилась Мелисса, скрещивая руки на груди, покуда юноши залазили в повозку. — Это моя головная боль: отец проигрался его отцу и теперь я вынужден с ним носится. — рассмеялся Стайлз, видя маленькие морщинки презрения у аккуратного носика женщины. — Пускай выйдет. — так же спокойно щурится МакКолл, махая рукой ребятам из полиции. — Острые козырьки просят проследить за этим человеком и поселить его в жилой район Бермингема. — Будет исполнено, мисс. — без особого энтузиазма все же кивает полицейский и вытягивает за шкирку парня из кареты. — Какого черта? — зло кричит Лиам, вышвырнутый на грязную кладку улицы. — Пасть закрой. И делай что говорят. — неожиданно холодно произносит Стайлз, смотря в самую душу юноши пронизывающим взглядом. — А ты не так прост, Стилински-младший. Неужели это то, что тебе передалось от отца?— слегка удивлённо и настороженно произносит Мелисса, поворачиваясь к вновь повеселевшему Стайлзу, — тебя дожидается Дерек. — Где? — делая вид, что не услышал, смеясь, уточняет Сти. — Я отвезу.