***
Гермиона стремительной походкой летела по школьным коридорам к кабинету истории магии и чувствовала себя при этом просто изумительно. Сейчас она была полностью уверена в том, что выглядит на все сто, что и подтверждалось многочисленными одобрительными взглядами всех встреченных парней и удивлёнными — девчонок. Эта уверенность в полной мере отражалась в ней самой: в походке, в осанке, в гордом подъёме головы. И эта уверенность тут же слетела с неё, стоило ей только столкнуться с Гарри. — Привет! — сдавленно пискнула Гермиона, мигом теряясь под его пристальным взглядом. Взглядом, в котором полыхнула злость. — Привет, — медленно кивнул Гарри, внимательно оглядывая подругу с головы до ног. — Тебя сегодня не было в гостиной. — Не было, — только и смогла ответить она, не имея сил оторвать взгляда от его полыхающих недовольством зелёных глаз. — И снова привет! — привлекла внимание Лаванда. — А Гермиона сегодня очень здорово выглядит, верно, Гарри? Он молча кивнул, а Рон, в чьих руках пригрелась довольная проделанной работой Лаванда, недовольно буркнул: — Нормально, — и, несмотря на всё его показное недовольство, взгляд рыжего то и дело останавливался на розовеющей от такого непривычного ей внимания Гермионе. Гарри, в общем, его понимал. Он и сам нет-нет да и поглядывал на столь разительно преобразившуюся подругу. Красиво уложенные, струящиеся по плечам и спине каштановые локоны. Свежее лицо с ясным взглядом карих глаз и вкусно поблёскивающими розовыми губками. Чуть расстёгнутая белоснежная блузка, будто призывающая встать поближе и заглянуть в декольте. И, конечно же, знатно укоротившаяся юбка, открывающая всем желающим вид на её замечательные ножки. Но вместо того, чтобы восхититься, Гарри почувствовал гнев и обиду. Он сильно сомневался, что она так вырядилась именно ради него. Может, всё-таки решила показать всем ученикам в целом и Рону в частности какой красивой она может быть, когда захочет? Гарри вдруг неимоверно сильно захотелось задрать её до неприличия короткую, чуть выше колен, юбку и как следует отодрать эту заразу по заднице. Но желания желаниями, а торопиться не стоило, ведь что может лучше разъяснить ситуацию, чем очередной эксперимент? Дверь кабинета открылась, и ученики начали лениво занимать свои места. Гарри тоже занял. За одной партой с подругой, усевшись как можно ближе, соприкоснувшись с ней локтями и бёдрами, заставив её замереть от такой близости. — Для Рона старалась? — тихо поинтересовался Гарри, опалив дыханием её ушко. Тем временем его рука плавно скользнула под парту, нашла голую коленку Гермионы и мягко сжала. — Вообще-то, ради тебя, — разозлилась она, отодвигаясь подальше и пытаясь столкнуть с себя его руку. — Не дёргайся, — снова шепнул он, поглаживая круглую коленку. — Ты же не хочешь побеспокоить профессора Биннса? Гермиона скептически посмотрела сначала на Гарри, а потом и на призрачного профессора. Побеспокоить последнего мог, разве что, только взрыв замка, да и то не факт. Воспользовавшись заминкой Гермионы, Гарри оставил в покое её коленку и повёл руку выше, задирая юбку и поглаживая изящное, упругое бедро. — Ладно, — шепнул он, забираясь ещё выше, — если всё это и вправду ради меня, то докажи это. Докажи, что думала обо мне. Гермиона едва не застонала в голос, представляя, как и в каких позах будет доказывать ему своё расположение, но и этого ей показалось мало. — А ещё я тебя ослушалась, — у неё перехватило дыхание от того, насколько близко подобралась горячая ладонь Гарри к её вновь увлажнившимся трусикам. — Да? — Ночью я три раза доводила себя до оргазма, — призналась Гермиона и закусила губу от предвкушения. Гарри поднял руку ещё чуть выше и резко дернул за резинку трусиков, да так, что они болезненно впились в кожу. — Тогда тебя нужно наказать. Гермиона могла отказать ему. Могла просто встать и пересесть за соседнюю парту. Могла сказать, что не понимает о чём он или просто отдать книгу Принца-Полукровки. Спустить ситуацию на тормозах, оградиться от его домогательств и… И лишить себя его внимания и той сладкой боли, которую могли причинить его руки, губы и… кое-что ещё. Нет! Пойти на такое она уже была не силах! Не сейчас, когда она почувствовала на себе всю мощь его желания и власти. — Как? — подрагивая от переполняющих её эмоций, едва слышно спросила она. Резко отпущенная резинка трусиков сильно шлёпнула Гермиону по коже. Она дёрнулась от внезапной боли, но не произнесла ни звука, лишь преданно посмотрев на Гарри в ожидании приказа. — Сними трусики. Сейчас. Без магии. Гермиона замерла, и Гарри, в целом, понимал её сомнения. Они в переполненной аудитории. За соседней партой сидел Невилл, сзади — Лаванда с Парвати, а спереди устроился Рон — на которого она ещё совсем недавно имела свои, вполне определённые планы. Так что сейчас решалось всё. Если Гермиона послушается, если выполнит его безумное требование, то она станет его. Его целиком и полностью. Его девушкой, женой, матерью его детей. Его собственностью, в жизни которой уже не останется места для других мужчин, кроме него. Если же она взбрыкнёт, начнёт читать лекцию об аморальности происходящего, то всё рассыпется, словно пыль на ветру. Возможно, будут отношения. Скорее всего, будет секс. Но совместного будущего не будет уже никогда. Гермиона думала не более четверти минуты. Она взглянула на Гарри, мельком огляделась по сторонам и, положив перед собой первый попавшийся конспект, чуть наклонилась вперёд, будто бы вчитываясь в написанные чётким, летящим почерком строчки. Оторвавшись от скамьи, она задрала юбку и медленно, стараясь не шуметь, приспустила трусики. Её движения были плавными и неспешными, словно она растягивала удовольствие. Когда Гермиона вернулась на свое место, Гарри подсел чуть ближе и явственно почуял запах её женственности и сладкой влаги. Её лицо порозовело, а дыхание участилось, и он чувствовал, что и сам находится в таком же состоянии. Да! Она сделала это! И теперь полностью в его власти! Думать о Гермионе с этой стороны было странно, непривычно, но жутко возбуждающе. Гарри уже вполне себе по-хозяйски положил руку на её колено, и на этот раз она не стала его отдёргивать или как-то протестовать. Следовало закрепить успех, а потому, когда Гарри увидел кусочек белой ткани на полу, он резко нырнул под парту и поднял их. Под удивлённым взглядом поблёскивающих желанием глаз Гермионы, он спрятал трусики в карман и склонился к её ушку. Маленькому, розовому ушку. — Заберешь их вечером. В мужской спальне, в десять. С этими словами он положил ей на колени блестящую, полупрозрачную ткань мантии-невидимки. — Вы чего там шумите? — вдруг повернулся к ним Рон. — Потом расскажем, — с весёлой улыбкой ответил Гарри и кивнул на невозмутимо нудящее привидение. Рон как-то странно скривился и отвернулся, а Гарри вновь склонился к Гермионе. — Под мантией на тебе не должно быть ничего. — А если я нарушу приказ? — так же тихо спросила Гермиона и напряглась, когда его рука резко раздвинула её бедра и накрыла промежность. — Тогда тебе не понравится то, что я с тобой сделаю. Они посмотрели друг на друга, оба прекрасно зная, что Гарри никогда не сможет причинить Гермионе настоящую боль. Только лишь ту, от которой она с восторгом захлебнётся в экстазе. И этот факт мигом разметал все сомнения, всё ещё исподволь терзавшие Гермиону. Вот только… — А если нас услышат? — Не услышат, — пообещал Гарри. На его лице расплывалась плотоядная улыбка, от которой у Гермионы перехватило дыхание, а сердце пропустило пару ударов. Как же много она отдала бы за то, чтобы вечер наступил прямо сейчас!Глава 2. Выводы
8 декабря 2019 г. в 06:00
На следующее утро Гермиона проснулась совершенно разбитой. Три оргазма совсем вымотали её, а желания покориться Гарри, отдаться полной его власти не давали уснуть почти до самого утра.
А ещё ей не давали уснуть его хлёсткие, как пощёчина, слова о лахудре.
— Лаванда, — позвала Гермиона сонно поднимающуюся с кровати однокурсницу.
Та, к слову, тоже вставала очень рано. Но если Гермиона делала это ради знаний, то Лаванда жертвовала праведным сном ради её величества Красоты.
— И тебе доброго утра, — кивнула блондинка.
Лаванда отдёрнула шторы и распахнула окно, впуская в спальню потоки солнечных лучей и волну свежего утреннего воздуха. Она вдохнула его полной грудью и медленно, сладко, наслаждаясь каждым мгновением, потянулась. Привстав на цыпочки, вытянула ноги, затем руки, сцепив их над головой, а потом и всё тело, изящно прогнувшись в спине. Из её груди вырвался чуть хрипловатый со сна, полный наслаждения стон.
Гермиона привычно погасила нотку зависти, вспыхнувшую в её душе при виде изящного и весьма гармонично сложенного тела однокурсницы, золотом сверкавшего в ласковых лучах утреннего солнца.
— Так что ты хотела? — уже гораздо бодрее поинтересовалась Лаванда.
— Ммм… — замялась Гермиона. — Ты не могла бы помочь мне привести мои волосы в порядок?
— Волосы? — сонно удивилась томно потягивающаяся на кровати Парвати. — С чего это ты задумала ими заняться?
— Если ты решила попробовать увести у меня Рона… — сузила глаза Лаванда.
Гермиона так и подскочила на кровати.
— Что? Нет! Конечно же, нет! — замотала головой она.
— Да? — недоверчиво уточнила Лаванда. — Тогда для кого?
Передёрнув плечами, Гермиона поднялась на ноги. Она уже пожалела, что вообще подняла эту тему.
— Ладно, не бери в голову, — отмахнулась она, хватая халат и направляясь в душевую.
В этот момент произошли две вещи: Парвати громко рассмеялась, а Лаванда крепко схватила Гермиону за плечо.
— Стоять! — рявкнула блондинка.
Гермиону резко развернули и вытолкнули на солнечный свет. Лаванда посмотрела на её шею и весело ахнула:
— Да неужели?! — она сияла так, будто на её голову водрузили корону Мисс Вселенной. — Неужели кто-то набрался смелости укротить нашу недотрогу?!
Поёжившись и густо покраснев, Гермиона закрыла ладошками следы пальцев на шее.
— И я уверена, что это был Поттер! — продолжала веселиться Парвати. — И именно ради него она захотела стать красоткой!
— О, так ты наконец-то осознала свои чувства к Поттеру, дорогая? — мурлыкнула Лаванда, приобнимая пунцовую от смущения Гермиону за талию. — Ох, наша гриффиндорская принцесса будет вне себя от ярости! Я прямо предвкушаю реакцию этой рыжей выскочки! Она уже все уши прожужжала о том, как счастливо будет жить с Избранным.
Гермиона на это только ошеломлённо ахнула. Неужели она настолько выпала из общественной жизни, что совсем не замечала этих слухов?! Правда, сильно задуматься ей об этом не дали, в две пары рук потянув в душ.
— Пойдём, недотрога, сделаем из тебя роковую красотку!
Когда дверь за спиной Гермионы захлопнулась, Парвати тут же начала втирать в её шею некую приятно пахнущую мятой мазь, а Лаванда взмахнула волшебной палочкой и провела кончиком по её руке. Гермиона встрепенулась от щекотки и увидела, как еле заметные волоски с руки, мягко кружась, осыпаются на пол.
— Мальчики любят, когда у девушки всё гладко, — улыбнулась Лаванда. — Везде.
Гермиона на это только прикрыла глаза и решительно кивнула — сегодня она хотела быть идеальной. Не идеальной ученицей, но идеальной девушкой. Ради этого стоило и потерпеть. И именно ради этого она позволяла Лаванде и Парвати делать с собой всё, что им заблагорассудится.
Волшебная палочка Лаванды с депиляционным заклинанием, прикоснувшаяся ко всем, даже самым потаённым, уголкам её тела. Руки Парвати, с энтузиазмом покрывающие всё её тело различными косметическими составами. Потом совместный душ, и оторопь от вида страстно целующихся под тугими струями воды подружек.
— Всего лишь утренний заряд бодрости и энергии, — хихикнула Лаванда, любуясь ошарашенным выражением на лице Гермионы. — Идём к нам!
— Я не такая! — пискнула она.
— Мы тоже не такие, — усмехнулась Парвати. — Ты слишком зажата и напряжена, тебе просто необходимо чуточку расслабиться.
— Но я… — заблеяла Гермиона. — Но Гарри…
Подружки дружно закатили глаза.
— Ладно, ладно, тогда отвернись, если смущаешься, и стой под горячей водой — тебе нужно немного распариться.
Гермиона так и сделала, разрываясь между желаниями зажать уши и зажмуриться или наоборот, повернуться и посмотреть на ласкающихся подружек, потому как стоны они издавали весьма и весьма откровенные и, чего греха таить, крайне будоражащие воображение.
И только спустя десять минут Лаванда и Парвати смогли вернуться к её внешности. Весёлые и полные энергии подружки с новыми силами вцепились в Гермиону. Они кружили вокруг обнажённой однокурсницы, покорно сидящей на стульчике перед зеркалом, расчёсывая, укладывая, намазывая, подводя, обдавая ароматами духов и то и дело поднося подправленные трансфигурацией детали туалета.
Работы по наведению красоты на отдельной взятой гриффиндорке шли полным ходом.