tea flavor

прошла неделя с того дня, как юнги в последний раз виделся с чонгуком. сначала он пытался не терять оптимизма, сбрасывая все на то, что чон слишком занят в магазине. у него нет времени даже на небольшое смс. но это не так. магазин был закрыт. дни сменялись и некогда утешающий оптимизм поугас. губы непроизвольно сжимались в тонкую полоску, а глаза щипало. неужели он просто взял и сбежал? после того, как оставил пустую надежду в сердце и зарождающуюся глупую влюбленность? под черепом скрипела навязчивая мысль. этого и следовало ожидать. — хреново выглядишь. — сетовал изо дня в день хосок, пытаясь вывести юнги на улицу и 'проветрить голову'. — просиживание задницы в четырех стенах ничем тебе не поможет. но он был непреклонен в своем нежелании показываться на свет. требовалось время, чтобы смириться. смириться не получалось. потягивает мерзкий на вкус разбавленный кофе. внезапный звонок в дверь. хосок еще не успел уйти, поэтому мчится открывать. минута гробовой тишины, а после оглушающий визг. — чон чонгук! юнги вздрагивает всем телом, слыша такое знакомое имя и цепляется пальцами за ручку кружки, словно за спасательный круг. на него вдруг выливаются скопом все воспоминания и пережитые эмоции, будто цунами. хватает ртом воздух. будь волны не мнимыми, он бы уже задохнулся. и его это пугает — то, какую сильную реакцию в его организме может вызывать один конкретный человек. сколько они вообще знакомы? с самого детства, если верить рассказам хосока. несколько дней и безмолвную неделю, если верить собственной памяти. — юнги, смотри, кто к нам пришел! — хосок останавливается в дверном проеме, пропуская гостя перед собой. и юнги всем нутром ощущает, как от вошедшего парня исходит очень сильное переживание. вина? мин не знает, что говорить и как реагировать. сидит неподвижно и жует губу. пальцы ощутимо подрагивают. почему-то в комнате стало невыносимо душно. нечем дышать. первым отмирает чонгук. подлетает в мгновение, стискивая хрупкое тело в объятиях. теперь буквально не хватает кислорода. юнги вдыхает через раз, все еще не в состоянии поверить. ему хочется злиться. потому что тот ни разу не позвонил. не писал. не пытался связаться любым другим способом из всех существующих. но внезапно осознает, что внутри нет даже намека на злобу. только тепло, перенимаемое от чужих рук, так крепко прижимающих к себе. — прости меня. — невнятное бормотание в изгибе шеи. юнги ощущает на затылке мягкие поглаживания, неосознанно тянется навстречу. весь мир словно сконцентрировался в осторожных движениях пальцев у него в волосах. — отвратительно. — с наигранным возмущением запричитал все еще стоящий в дверях хосок и тут же скрылся, продолжая говорить о каких-то 'телячьих нежностях'. юнги очень хорошо знает эту веселую нотку в голосе, когда он начинает улыбаться. сам тоже не удерживается от улыбки, что, конечно же, не остается незамеченным чонгуком. пусть и не решается что-либо предпринять. — не надейся, что я все забуду и не буду требовать с тебя объяснений. — сказал юнги после того, как немного пришел в себя от неожиданного сюрприза, свалившегося на его голову и сердце. чонгук расслабленно смеется. и, кажется, юнги готов простить все, что угодно, лишь бы чаще слышать его смех. — я понял, да. — скрип деревянных ножек о половицы. неприятный, режущий слух. и вот чон уже сидит напротив, накрыв ладонями колени мина, пока тот вновь приложился губами к давно остывшей кружке. — я был в больнице. — моментом тон его ласкового голоса превращается в стальную стружку — жесткий и царапается. юнги сдерживает свое любопытство, соглашаясь с негласной просьбой не развивать тему, для этого особо и стараться не нужно — слишком отчетливое 'не хочу об этом говорить'. мин и не говорит. еще не готов. не заметить возвращения в комнату хосока просто невозможно — он звенит посудой, как будто носит с собой пару лишних бубнов. чай. в лучших традициях гостеприимного хозяина. — пока вы вновь не начали друг с другом лобызаться, — беззлобно начинает хосок. — на этих выходных мы с корешами собираемся замутить вечеринку. что вы об этом думаете? юнги чувствует, как напрягается чонгук — пальцы тут же впиваются в миновские бедра. и он прекрасно понимает этот жест — отец никуда его не отпустит. но, на удивление, тот не высказывает отказа. как будто боится сказать 'нет'. юнги хмыкает, решая взять все в свои руки. — на самом деле, чонгук не сможет прийти. у него уже есть планы. — что? это не правда. я прийду. — ты ведь сам говорил, что твой отец... — до юнги не сразу доходит, почему из его собственного рта вдруг перестают издаваться звуки, пока не ощущает на лице крепкую хватку чужой ладони. он только что его заткнул? — давай не здесь, ладно? — шепот на грани слышимости, обжигает ухо. кивает быстро-быстро, в следующую секунду слыша, как чонгук буквально напрашивается на эту вечеринку. хосок противиться не стал, но про себя отметил странность разыгранной сцены. чонгук странный. но ведь все в порядке, пока он заставляет юнги улыбаться?