tea flavor

для юнги не вызывало сложностей пользоваться лестницами. для него слепота в принципе не являлась проблемой, потому что он не ведал иного мира, в котором он был бы зрячим, но чонгук наперекор всяким убеждениям продолжал идти след в след, придерживая того за локоть, словно подбитого котенка. подбитым он был разве что морально. комната чонгука по ощущениям очень небольшая — стены давили своей теснотой, однако находиться тут было все равно уютно. пахло чем-то ненавязчивым и сладким. но не чаем, нет. свечи или благовония, а может и все вместе. оставив юнги осмотреться, сам чон помчался вниз прикрыть магазин на обеденный перерыв. мин ненавидит 'осматриваться', но он не может осуждать других людей за это. в его мире, наверное, это бы называлось иначе — принюхиваться или... притрагиваться? как угодно, лишь бы не емкое слово, используемое зрячими. оно вызывало только недовольство. от мыслей отвлек звук пришедшего сообщения и последующий голос из динамика. sms: ↳ юнги, вернись домой. давай поговорим. я все объясню. так и оставив покоиться телефон в заднем кармане джинсов, юнги проследовал вглубь помещения, очерчивая под ногами полукруги тростью. в этом не было острой необходимости, но получать лишние синяки хотелось меньше всего. как и быть причиной разрушения, поэтому он строго себе наказал не притрагиваться ни к чему до возвращения хозяина комнаты. только на ощупь добрался до лежбища, чтобы не стоять как истукан посреди четырех стен. чонгук не заставил себя долго ждать. воздух тут же пропитался чувством смущения и это сильно напрягало. юнги его не винил. просто дерьмо случается. и он все равно не стал бы пить тот чай. отыскав чистую одежду, она перекочевала из рук в руки. сначала мин выждал минуту, ожидая, что чон оставит его одного, но тот лишь неуверенно мялся на месте. — не выйдешь? — ты не подумай, я не... я не буду смотреть. — звучал он совершенно неубедительно и было очень сложно сдержать усмешку. — не будешь? — а тебе хочется, чтобы я смотрел? юнги на деле не знал, чего хочет. но одно знание в голове ютилось — ему до безумия хотелось стянуть с себя липкую одежду и даже не важно, что чонгук будет пялиться. а он пялился — мурашки, пробежавшие по спине от ощущения на себе внимательно изучающего взгляда, ясно дали понять. он не сводил глаз, хотя обещал не смотреть. юнги замялся лишь на моменте, когда пытался разобраться, с какой стороны у предложенного свитера перед. — штаны тоже. — вдруг нарушил тишину чонгук. и это неожиданно по всем параметрам. мин не собирался снимать свои джинсы. чужой свитер не был проблемой, но надевать чужие штаны — выглядело максимально неловким. и эта неловкость распространилась по всей комнате, добираясь до чона, юнги уверен. тот тоже это ощущал. неправильность. но совершенно не смутился, потому что уже находился возле ног и целенаправленно расстегивал миновский ремень. — какого хрена ты творишь? — юнги дернулся назад. дыхание вмиг перехватило, внутри все сжалось. что это? страх? в мозг поступали сигналы сос от каждого случайного прикосновения горячих пальцев к низу живота. — сиди спокойно, я просто помогаю. — в толчке себе помогай. убери руки, чонгук. чон замолк, но пальцы продолжали шкрябать по кожаной поверхности ремня, вынимая язычок из петли. — вчера ты был более податливым. — хрипит чонгук, с явным раздражением в голосе. — потому что был пьян. — их все равно придется стирать, ткань насквозь промокла. — я не собираюсь ждать, пока джинсы будут сохнуть. — хорошо, — наконец сдался чонгук и как-то даже обреченно выдохнул. — я не буду стирать их полностью. дождаться высыхания одного пятна ты ведь можешь? — подумав немного, юнги согласно кивает. одно пятно не затратит много времени. — отлично. подними бедра.

ººº

на самом деле, чон оказался гостеприимным и чутким хозяином. предложил мягкий плед напрочь отказавшемуся надевать его штаны мину, который одновременно смущался и строил из себя непоколебимую статую. также у него нашелся кофе. обычный растворимый и недостаточно горький, но юнги остался доволен, лишь бы не пить приевшийся чай. чонгук много рассказывал о себе. как он поступил в сеул на юриста, но терпеть не мог эту профессию и свой универ, поэтому сбежал оттуда, как только появилась возможность. теперь учится управлять магазином, чтобы в будущем заменить своего отца. матери у него не было — ушла из семьи, когда ему еще и пяти лет не исполнилось. почему-то при рассказе о своих родных чонгук посерьезнел. голос стал твердым с ярко выраженной грустью. будто чего-то недоговаривал. юнги не стал спрашивать - это не его дело. спустя два часа за разговором до него вдруг снизошло осознание — уходить не хочется. не напряженная, уютная атмосфера, теплый плед, уже остывший, но все еще приятный на вкус кофе, мягкий голос чонгука — все это вызывало в юнги целый спектр эмоций, в которые хотелось погружаться снова и снова. в конечном итоге юнги решает не возвращаться сегодня домой.