tea flavor

хосок шел немного спереди. громко шаркая исхудалой подошвой стареньких кроссовок. оборачивался периодически, осторожно так, словно надеясь, что юнги не заметит. зря надеялся. мин хоть и замечал, но вида подавать не собирался. только нарочно задевал тростью пятки чона, давая понять, что не наебнется он ни на каком камне, хватит волноваться. от этого волнения у него и самого уже крутит живот. раздражает. в нос ударяет яркий и насыщенный бриз. юнги восхищенно выдыхает, осознавая, что хосок привел его к морю. раньше они часто сюда приходили и просто дышали слегка солоноватым воздухом, оставляющим после себя в легких свежесть. перелезая через забор к пляжу, спешит стянуть с себя кеды, чтобы погрузиться в мягкий песок. ноги утопают по самые щиколотки, щекоча мелкими крупицами между пальцев. глаза непроизвольно закрываются. замирает, вслушиваясь в плеск воды и далекие переклички чаек. это одно из тех мест, которое имеет свою особую энергетику. выбивает из реальности. не резким толчком, но прохладным ветерком, играющим в прядях волос, и успокаивающим шумом волн, легко бьющихся о берег. юнги выходит на ковер из крупной гальки следом за хосоком. пятки царапаются от налипших песчинок, но его это не тревожит. — ты и правда не помнишь ничего из детства? — в руки вкладывают пластиковую бутылку. мин неосознанно облизывает губы, лишь сейчас понимая, что в горле действительно сухо и хочется пить. крышка поддается с трудом. ладонь слегка жжет от усилий, но все-таки добирается до жидкости, несколько раз коротко глотая. — я ведь уже говорил. почему ты так прицепился к этому? — слушай, я не думал, что у вас все будет так стремительно развиваться, хоть и дал добро. — хосок опускается на гладкие камни с глухим стуком. голос немного затихает, но звучит так, будто он поднял голову и продолжает смотреть в сторону юнги. — когда мы жили по соседству, он совершенно не проявлял к нам… к тебе интереса. — поправляет он себя, выделяя это ‘тебе’. — из-за того, что наши родители хорошо общались, мы были вынуждены проводить друг с другом время, но чонгук не хотел заводить дружбу. у него были свои… развлечения. — на последнем слове чон словно подавляет в себе отвращение, чтобы он не звучал так прозрачно, но мин все равно различает его переменчивый тон, поэтому садится рядом, неуклюже задевая того плечом. безмолвно прося продолжить. — однажды нас втроем оставили на ночевку в доме моих родителей. ты знаешь, что мы разводили разный скот, в том числе кроликов. чонгук зачастую играл сам с собой на улице, потому что не хотел принимать нашу компанию. а после обеда он заявился в гостиную, где сидели мои родители, и притащил с собой этого самого кролика… у бедного животного был выпотрошен живот и срезаны уши под корень. это было ужасно… — хосок замолк. его дыхание потяжелело. словно ему доставляли физический дискомфорт воспоминания о прошлом. юнги понимал, пусть и не мог ничего вспомнить. как будто мозг отказывался воспроизводить в памяти все, о чем рассказывал его друг. — его очень долго ругали после этого. на следующий день он заявился весь побитый и перевязанный, но все еще не понимал, почему взрослые так разозлились. говорил, что любит животных. — и ты боишься, что он все еще может оставаться жестоким? — бесцветно произносит юнги, когда понимает, что хосок закончил. ему не верилось, что на чонгука все произошедшее могло повлиять так же сильно. на самом деле, он вообще не ощущал от него никакой опасности. по крайней мере, для его собственной жизни. это даже звучит комично. все дети вытворяют разные постыдные вещи, о которых потом не хочется вспоминать. разве нет? — я не знаю. — вздох. — но я хочу, чтобы ты был осторожен, ладно? — эй. — мин одаривает того мягкой улыбкой, на ощупь находя его руку. пальцы проскальзывают между чужими, переплетая в крепкий комок. — со мной ничего не произойдет. я уверен, что чонгук изменился. просто доверься мне. мгновение и в волосы погружается хосокова ладонь. треплет шутливо, превращая его голову в самое настоящее птичье гнездо, которое тут же подпрыгивает от поднявшегося ветра. — я тебе верю, но если он задумает что-то нехорошее, то я самолично урою этого гаденыша. смеется негромко, утыкаясь макушкой в плечо и бросая в ответ что-то похожее на ‘договорились’.