***
Всплыв на поверхность озера, Малика облегчённо вздохнула. Она вышла из воды на берег и каждой клеточкой прочувствовала прохладный утренний воздух родного дома. — Если не хочешь заболеть, позволь высушить твою одежду, — раздался знакомый голос откуда-то справа. Молодая женщина резко повернулась к говорившему и наткнулась на сияющую улыбку мага. — Вестар! Ты напугал меня! Маг небрежно пожал плечами. — Конечно, ведь ты потеряла бдительность. Годы мирной жизни расслабили тебя. Так тебе нужна моя помощь? — Сам видишь. — Это не ответ. — Да, Вестар, помоги мне привести себя в божеский вид, — рассержено сказала Малика. — Ну, почему с тобой так сложно?! Вестар проигнорировал выпад в свою сторону, как нечто несущественное, взмахом руки приведя в порядок внешний вид молодой женщины, начиная с тёмных волос и заканчивая лаковыми балетками на ногах. Сам Вестар, как всегда, был мистером Безупречность. Рубашка цвета баклажана с двумя небрежно расстёгнутыми пуговками на груди подчёркивала ширину плеч. Чёрные облегающие штаны, заправленные в сапоги с высокими голенищами. Образ завершал длинный плащ, расшитый золотом, небрежно заброшенный за спину. Зелёные глаза колдуна светились потусторонним светом. Маг загадочно улыбался, демонстрируя белоснежные зубы с острыми, слегка удлинёнными клыками. Не вампир, конечно, но, безусловно, хищник. — Появляешься как всегда вовремя, Вестар, — сказала Малика после некоторого молчания. — Я немного нервничаю, однако действительно рада тебе. А теперь ответь, пожалуйста, как обстоят дела в замке? — Если поспешишь, успеешь захватить самое интересное. Церемония сейчас в самом разгаре, но всё занимательное ещё впереди. — Вестар, не говори загадками! — насупилась Малика. — Изъясняйся проще. — Моя же ты прелестница, когда это я так делал? Моё ремесло не терпит прямых ответов, — ухмыльнулся маг. — Хорошо, я поняла. Мне лучше поспешить в замок. Ты пойдёшь со мной? — Как же я могу пропустить такое шикарное представление?! Конечно, я иду с тобой. Солнце стояло уже довольно высоко в небе, подобно сверкающему диску, даря ласковое тепло, идущей к замку странной паре. Вестар и Малика вошли в распахнутые настежь ворота никем незамеченные, скрытые от людских глаз с помощью магии. В зале они появились как раз вовремя, чтобы услышать последние слова Доминика Велора, обращённые к Аурелии. Малика почувствовала испепеляющий гнев внутри. С трудом удерживая рвущиеся из груди проклятия, она бросилась вперёд, расталкивая людей, стоящих у неё на пути, и вихрем вылетела на середину зала, где разыгралась драма. И прежде, чем Доминик добавил ещё что-то к своим жестоким словам, она оказалась с ним лицом к лицу. — Не смей угрожать нашей дочери! — Малика в ярости снизу вверх глядела на мужчину, рост которого превышал её собственный ровно на голову. Появившийся было гул голосов в зале смолк, как по волшебству. Все взоры были обращены к странно одетой женщине, бросившей вызов хозяину замка. — Малика?! — с изумлением воскликнул Доминик. — Мама! — эхом откликнулась Арлетта. Но Малика проигнорировала крик дочери, сосредоточив внимание на вновь приобретённом супруге. — Как видишь, Доминик. Я здесь и разговариваю с тобой. — Как же так?! — с недоверием в голосе воскликнул он. — Так ты все эти годы была жива?! — Велиал очень расстарался, чтобы убить меня, но ведь желаемое не всегда становится действительным. — Где же ты скрывалась всё это время? — обманчиво спокойно спросил Доминик, глядя напряжённо на жену, которую не видел почти двадцать лет. — Почему не вернулась домой? — Мы будем трясти наше грязное бельё при посторонних? У меня есть другое предложение. Давай поговорим без свидетелей. Опомнившись, Доминик развернулся к замершим гостям и объявил: — Спасибо огромное, господа и дамы, что сегодня были вместе с нами. Однако, в свете произошедших событий, моей семье необходимо ваше прощение и понимание. Приносим искренние извинения за испорченный праздник. Недовольные гости покидали главный зал, громко и нескромно обсуждая всё случившееся. На месте остались лишь непосредственные виновники последних событий. — Мама! — воскликнула Арлетта, подбегая к матери. — Что ты здесь делаешь? Девушка смотрела на Малику широко распахнутыми глазами. — И почему ты назвала Аурелию своей дочерью? Ты обозналась. Я твоя дочь! — Потому что, дорогая, она и есть моя вторая дочь и твоя сестра-близнец, — спокойно, насколько это было возможным на данный момент, пояснила Малика. — А Доминик Велор — и твой отец тоже. — Ничего не понимаю. Но если это так, то как же ты смогла бросить Аурелию здесь одну? — удивлённо спросила Арлетта. — Я не бросала. Так сложились обстоятельства. Пройти через портал человеку можно только раз в двадцать лет, и только в полнолуние. Я планировала однажды всё тебе рассказать. Но ты оказалась на этой стороне гораздо раньше, чем я собралась с духом открыть правду. Так что мне оставалось лишь последовать за тобой. Я не прошу у вас прощения, девочки, — громко сказала она, — не в моих силах было вернуться назад. Остаётся надеяться, что вы примите истину такой, какая она есть. Затем Малика обратилась к Тарику: — Хозяин Зелёного Дола, как я понимаю, для тебя ничего не изменилось. В любом случае ты женился на старшей из двух дочерей Доминика Велора. Можешь быть доволен, лорд Блэкстэр. Не думаю, что была особая разница, которая из них будет твоей супругой. — Мама, что ты такое говоришь? — изумилась Арлетта. — Я не собираюсь оставаться здесь и становиться женой. Я хочу обратно домой. — У тебя нет выбора, дочь. Через портал ты сможешь пройти довольно не скоро, а брак в этом мире заключён по всем правилам. За последствия своих поступков нужно держать ответ. Ты теперь законная супруга лорда Тарика Блэкстэра, и тебя вскоре ждет поездка в Зелёный Дол. — А что делать мне? — тихо спросила обескураженная Аурелия. Она с ужасом ожидала своей участи, испуганно глядя то на нежданно-негаданно вернувшуюся из ниоткуда мать, то на отца. Неожиданно в разговор вмешался молчавший до этого Дамир. — А с тобой нам нужно уладить одно важное дело, леди. Думаю, что ты сама захочешь поговорить наедине. Лорд Доминик, миледи, это действительно важно, — обратился он к удивлённым родителям девушек. Краем глаза Аурелия заметила за спиной Дамира уходящую Зорайю. Колдунья, словно тень, прошмыгнула за колоннами и выскользнула из зала через боковую дверь. — Что сие обозначает, Аурелия? — строго спросил Доминик. Как ни странно, но на помощь дочери пришла Малика: — Да какая разница! Пусть они поговорят. Хуже, чем есть, уже не будет. Хозяин замка Велор пытался скрыть потрясение от слов жены. «Оставить незамужнюю дочь наедине с мужчиной? Не выжила ли Малика из ума?! Хотя… Ладно, так и быть, мне тоже не мешало бы многое обсудить с женой». Однако вслух Доминик сказал другое: — Быть посему. Только недолго. У двери будет охрана. Арлетта хотела возразить и вмешаться, но Тарик одним лишь взглядом заставил её передумать. Он извинился перед всеми и, схватив под локоток упирающуюся супругу, буквально поволок к выходу. За ними в полном молчании вышли Малика и Доминик. Последним зал покидал никем не замеченный Вестар. Он снял личину невидимости, подхватил из вазы яблоко и, насвистывая незатейливый мотив, направился на кухню — снимать пробу с угощения. Мысли присутствующих для него не были секретом. Смертные абсолютно не умеют закрываться, и их можно читать, как открытую книгу.Глава 4
13 декабря 2019 г. в 10:47
«Господи! Сколько же здесь народа! Просто конкурс, кто кого перещеголяет красотой, богатством, знатностью. Даже погода не подвела», — думала Арлетта, рассматривая сквозь тонкую вуаль собравшуюся толпу, которая выстроилась вдоль стены, оставив дорожку для будущих супругов. — «И когда только все прибыли? Неужели всем так хочется присутствовать при этом фарсе?»
— Держись, — шепнула на ухо Зорайа. — Теперь счастье Аурелии в твоих руках.
Арлетта улыбнулась, видя искреннюю заботу девушки о своей подруге. Разумеется, она не подведёт ту, которая за короткий срок стала такой близкой.
«Как будто сестру выручаю, которой никогда не было. Кто бы мог подумать… А потом, когда у Аурелии всё наладится, я попрощаюсь и вернусь домой. И буду иногда вспоминать пережитое как забавное приключение», — успокаивала она себя.
Главный зал, где вчера было пусто и холодно, утопал в цветах. Возле камина стоял в ослепительно белом балахоне с золотым обручем на голове седой старец. Видимо, священник. Рядом с ним находился Тарик. При свете дня в праздничных одеждах он был просто до неприличия совершенен. Арлетте действительно ещё никогда не приходилось видеть никого более сексуального и недоступного. Будущий супруг был похож на тёмного ангела, по нелепой ошибке заглянувшего на огонёк к смертным. Однако в красоте этой не было тепла. И это отталкивало.
Некоторое время девушке понадобилось, чтобы прийти в себя и оглядеться. С её появлением в зале наступила гробовая тишина. Все взоры собравшихся людей устремились к ней. Арлетта судорожно выдохнула, почувствовав успокаивающее прикосновение Зорайи к спине. Медленно она двинулась по проходу и остановилась рядом с женихом.
Брачная церемония была краткой, но торжественной. По крайней мере, так показалось самой Арлетте. Священник говорил, остальные внимали. Его высокопарные слова о любви, чести, достоинстве слились в сознании и ушах девушки в настоящий колокольный звон. Она на какое-то мгновение перестала соображать, выпав из реальности, глядя широко открытыми глазами в никуда. Её о чём-то спрашивали, она отвечала. И всё… Разом со всех сторон раздались поздравления и пожелания счастья.
Дамир отошёл в сторону от жениха с невестой, что-то уточняя у отца Аурелии. Его золотистые волосы ярким пятном выделялись на фоне тёмно-синего короткого плаща.
Тарик пристально всматривался в лицо своей теперь уже супруги. Она сохраняла хладнокровие, выглядела отчуждённо, гордо расправив плечи. Истинная леди. Тарик извлёк из кармана красный бархатный футляр и открыл его. В нём был красивый серебряный браслет с затейливыми узорами ручной работы. Затем он взял ледяную руку Арлетты в свою, готовый застегнуть браслет на запястье, как звонкий девичий голос эхом прокатился над головами собравшихся гостей.
— Нет! Тарик не делай этого! Не ломай девушке жизнь.
В зале неожиданно появилась Аурелия. Её лицо было белее снега, глаза лихорадочно блестели, а губы были решительно сжаты. Распущенные волосы девушки облаком окутывали плечи. Лёгкое платье трепетало от быстрой ходьбы и льнуло к ногам, словно живое.
Все присутствующие затаили дыхание. Вмешавшаяся в свадебную церемонию девушка была точь-в-точь похожа на невесту.
— Она и так стала твоей женой. Не нужно её сковывать обручем Авалона, — подойдя вплотную к новобрачным, сказала она. — Это магическая вещь. Его может носить только житель Галианты, а Арлетта не принадлежит этому миру. Там, откуда она родом, нет магии. Обруч убьёт её, лишит жизненных сил.
— Арлетта — маленький орёл. Надо же… Интересно получается, — произнёс, растягивая слова Тарик. — Вот только что нам теперь со всем этим делать?
Тарик казался невозмутимо спокойным, только ледяное пламя ярости, полыхающее в глазах, выдавало далеко не безмятежное состояние его души.
Вперёд выступил Доминик Велор. Он был не на шутку разгневан.
— Что ты натворила, дочь?! Как ты могла! Кто помог тебе вызвать из другого мира двойника?!
— Не смейте на неё кричать! Знаете, вы жестокий человек, уважаемый, — прошипела Арлетта. — Она ваша дочь. А вы бросили её этому господину, как кость собаке.
Арлетта словно проснулась. Она шагнула вперёд, прямо и твердо глядя грозного мужчину, в глазах которого плескалось негодование.
Доминик раздражённо передёрнул плечами и сжал кулаки. Первый раз за долгое время его обыграли и оставили в дураках. Он прекрасно понимал, что от брака Аурелии и Тарика зависело будущее его народа и безопасность замка. Он был слишком занят текущими делами и нетерпелив в желании заключить выгодный союз, а в результате остался ни с чем. Хозяин замка обвёл гостей тяжёлым взглядом и, остановив его на дочери, буквально выплюнул:
— Ты, Аурелия, самое бесполезное существо, которое смогла придумать мать природа. Этот брак был необходим не только мне, но и простым людям, которые зависят от хозяев этой земли. Ты забыла не только свой долг дочери, но и долг наследницы Велора. Я разочарован и отправлю тебя к сумеречным сёстрам в Обитель печали. Там, Аурелия, ты и проведёшь свою жизнь в полном одиночестве и отречении от мира.