***
За праздничным столом было уж слишком тихо. Не было толпы гостей, весёлого смеха, шуток, никто не поздравлял молодых, только с улицы доносились пьяные выкрики гуляющих рыцарей и оруженосцев. «Хоть кому-то весело на этом празднике чумы, — подумала между переменами блюд Арлетта. — Это просто не может быть правдой! И как хочется поверить, что это просто дурной сон. Совсем не такой я представляла свою свадьбу». Лица присутствующих напоминали застывшие глиняные маски. Происходящее больше походило на панихиду, нежели на праздник. Аурелия была всё ещё очень бледной, видимо, давала о себе знать головная боль. Доминик Велор был мрачен, но держался с достоинством короля. Малика с нескрываемым беспокойством переводила взгляд с одной дочери на другую. Очевидно, сердце матери в буквальном смысле разрывалось между девушками. Тарик и Дамир — оба были холодно любезны со своими наречёнными. Вестар вообще исчез так же незаметно, как и появился. Похоже, что такое «блуждание болотного огня» в образе Вестара для окружающих было в порядке вещей, и никто не удивился пустующему месту. Блюда сменяли друг друга. Слуги чинно и молча сновали по залу, обслуживая господ. Время тянулось мучительно медленно. Когда обед в честь молодых подошёл к концу, казалось, что все вздохнули с облегчением. Мужчины поднялись со своих мест и отошли к мраморному камину, в котором завораживающе плясали язычки пламени. Они оживлённо обсуждали приближение сезона соколиной охоты, а также хороший ли урожай с полей ожидать к осени. Ведь от урожайности земли зависело, как люди этих мест переживут суровую пору ненастий. — Мама, как получилось, что я даже не подозревала о существовании сестры и живого родного отца? — вполголоса спросила Арлетта, пересаживаясь ближе к Малике. — Я знала, что Майкл меня удочерил, когда мне было примерно три года, и он любил меня. По-своему, конечно. Даже после вашего развода поддерживал. На вопросы о настоящем отце ты никогда не отвечала, просто игнорировала. Потому я думала, что он умер, и тебе больно об этом говорить. Прости, но что происходит? Мне кажется, что ты вовсе не рада воссоединению с супругом. Аурелия молча прислушивалась к разговору сестры и матери. Потом поднялась со своего места, обогнула стол и села так, чтобы лучше слышать. Ведь этот разговор был важным и для неё. Малика с лёгкой грустью поочерёдно взглянула на своих таких похожих внешне и таких разных по характеру дочерей и, вздохнув, ответила: — Ты права, Арлетта, мне не хотелось говорить о мужчине, с которым я прожила несколько лет, но так и не смогла ни привыкнуть, ни полюбить. А вот по тебе, Аурелия, я безумно скучала. Мне было настолько больно от вынужденной разлуки, что я предпочитала спрятать память о тебе на самом дне души, лелея в себе мечту о встрече. Пока мужчины заняты делами насущными, я прошу выслушать меня, постараться понять и не держать обиду. Мне было всего пятнадцать лет, когда в борьбе нежити и людей за обладание древним магическим кинжалом, рассекающим материю времени и убивающим любую нечисть, погибла мама. Это было смутное и тяжёлое время для меня. Своего отца я вообще не знала, он умер ещё до моего рождения. Опеку до моего совершеннолетия взяла на себя кузина матери Лавиния. Для тётки я являлась обузой. К тому же у меня от природы довольно сложный характер, который давал о себе знать в самое неподходящее время. Сколько слёз было пролито по ночам в подушку от вечных побоев и оскорблений, уже и не припомню. Поэтому довольно часто, чтобы избежать очередного несправедливого наказания, я убегала на Ведьмову гору. Мне было прекрасно известно, что местные жители и, конечно, тётушка, никогда не отваживались ходить на запретную территорию. Все пути, ведущие в нашу деревню, проходили в обход горы. Это было странно, ведь Ведьмова гора — прелестное тихое место. Она располагалась сразу за зелёной рощей. Там росло много редких лекарственных трав. У подножия со стороны Варских болот бил из-под земли чудодейственный родник. Вода в нём была прозрачной, холодной и вкусной, утоляющей не только жажду, но обеззараживающая раны. Местные жители часто говорили, что гора — место сборища ведьм. И тот, кто случайно забрёл туда и повстречался с ведьмой, обратно уже не возвращался. Однако точное описание ведьм, обитающих там, никто дать не мог. Ибо люди, живущие в местечках поблизости, их в глаза не видели. Что и говорить, все эти сказки только разжигали моё любопытство. Сколько раз я украдкой бывала на горе в надежде хоть издали увидеть живую ведьму, но проходили месяцы, годы, а я так и не встретила ни одной. Одно только зверьё. В один из тёплых весенних дней по дороге из долины мне повстречались всадники. Один из них, видимо, главный, задержал на мне взгляд и захотел узнать имя. Только я опаздывала к ужину и очень спешила, боясь, что снова попадёт от Лавинии. Так что в планы никак не входил разговор с незнакомыми людьми. Отвернувшись от испытующего взгляда того мужчины, я со всех ног побежала через пшеничное поле в деревню. Всадник не бросился в погоню, не стал топтать конскими копытами колосья пшеницы, но в моей душе была уверенность, что эта встреча не станет последней. Предчувствие оправдалось через несколько дней. Одним поздним вечером на пороге дома вновь появился тот самый незнакомец и попросил Лавинию уделить ему время для серьёзного разговора. Примерно через час, сияя, как майская роза, тётка сообщила, что ко мне посватался хозяин замка Велор. Я стояла, открыв рот, не зная, что на это ответить. Моего согласия на брак как вы, наверное, догадываетесь, никто не спрашивал. В то время Доминику было лет тридцать или чуть больше. Как говорится, мужчина в самом расцвете сил. Однако такой молоденькой и наивной девушке, как я, он казался стариком. Единственным утешением было то, что больше не будет побоев и вечного недовольства тетки своей свалившейся на её голову бедной родственницей. Пока Лавиния делилась радостной новостью со всеми, кто пожелал её слушать, я убежала подальше. Прячась за густо растущими деревьями, чтобы остаться незамеченной, я неожиданно для себя выскочила к роднику. Кругом была умиротворяющая тишина, только слышалось журчание воды, шелест трав да пение вольных птиц. Как следует отдышавшись, я присела на траву у самой воды. — Ну, и что за вселенская печаль поселилась у тебя в сердце? — раздался за спиной вкрадчивый мужской голос. От страха я подскочила на месте, словно ужаленная. Голос принадлежал темноволосому молодому человеку со светлой, почти прозрачной кожей. Ярко-зелёные глаза с весёлым интересом смотрели на меня. Весь его облик был необычным, поразительно красивым для простого человека. Но самым интригующим было то, что спутницей незнакомца была черная пантера. Эта грациозная кошка каким-то странным образом дополняла своего хозяина. Ее желто-зеленые глаза разглядывали меня с не меньшим интересом, чем ее хозяин. И, как обычно, моя природная любознательность взяла верх над страхом. — Странно, почему вы не боитесь находиться тут? — А разве мне что-то угрожает? — с улыбкой поинтересовался он. — Это же Ведьмова гора! Здесь по поверьям могут находиться без вреда для себя только ведьмы. — Ну, если это так, тогда делай выводы. — То есть вы хотите сказать, что вы ведьма? — Вах, зачем же так? Я обыкновенный маг, причем один из многих в Галианте, — произнес он. — Хорошо, теперь мы знаем, кто я. А вот кто ты такая? И что делаешь в этом якобы опасном для людей месте? — Я Малика Мерсье. — Занятно. Юная хранительница кинжала собственной персоной. Бровь незнакомца выгнула дугой, взгляд стал более колким и напряженным. Кошка, словно почувствовав перемену настроения хозяина, резко вскочила на лапы. Маг плавным жестом опустил руку на голову животному и нежно почесал за ушком. Пантера вскинула голову, пристально посмотрела ему в глаза, и, словно получив молчаливый приказ, снова спокойно легла у его ног. Все говорило о том, что у этих двоих прочная незримая связь. Я отошла на несколько шагов от этой странной парочки и осторожно задала вопрос: — Откуда вам известно про кинжал? У меня его нет. — Детка, — маг снова расслабился, — да об этом знают все волшебные создания этого мира. И если бы не Совет Гителан, оберегающих и сохраняющих равновесие сил добра и зла, то неизвестно, где бы этот кинжал сейчас был. Кстати, у каждой хранительницы есть родимое пятно в виде полумесяца, которое я прекрасно вижу на твоей шее. И да, знаю, что артефакт не у тебя, а в тайнике. Учись опускать туманную завесу на мысли. Не помешает. Я быстро прикрыла пятно рукой, тряхнув волосами, чтобы они скрыли знак от его глаз. — Ох! Моя же ты лапушка, заговорила меня, и я совсем забыл представиться. Моё имя Вестар. Вот так я познакомилась с самым загадочным мужчиной в своей жизни. Он всегда появлялся и исчезал по своему усмотрению. И пока моя тетушка готовилась к свадебному торжеству, мы в течение оставшихся двух месяцев виделись почти каждый день. Именно Вестар мне пояснил, зачем нужны хранительницы кинжала. Оказывается, только носителю особого знака не дано испытывать искушения применить это оружие в действии, пытаясь пошатнуть равновесие. А также я узнала, что не все в нашей семье обладают этой меткой. У моей бабушки она была, а у мамы отсутствовала. Не обладала она набором качеств, что необходимы для того, чтобы стать хранительницей. Это боль нашей семьи, и гордиться тут нечем. Мама не могла смириться с мыслью, что бабушка оставит кинжал мне, ибо метка, хоть и слабо, но уже обозначилась на шее. Искушение стать значимой в волшебном мире пересилило все запреты, и мама, воспользовавшись отсутствием бабушки, пробралась к серебряному источнику и вытащила кинжал из тайника. Однако заговорённый артефакт обжог её. И тут же, чтобы не дать ей опомниться, последовала атака демона Бальтазара. Именно он, невидимый всё время, был рядом и подзуживал на ухо. Он мастерски внушил ей желание безграничной власти, подталкивая медленно, но верно на путь предательства. И она, бедная, не смогла устоять перед искушением власти, и, сама того не ведая, привела его к желанной цели. К чести мамы можно сказать, что она в совершенстве владела холодным оружием, но атака демона была молниеносной. При нападении демон принял свой естественный безобразный вид, что делало его вдвое сильнее. Он просто швырнул маму в дерево, как тряпичную куклу, и стал искать отлетевший в сторону кинжал. Видимо, демон знал о силе кинжала, но не знал, что прикосновение к нему нежити может обжигать, как святая вода. Найдя артефакт, довольный демон схватил его и в тот же мгновение взревел от боли, выронив назад в воду. Так получилось, что я вместе с бабушкой собирала лекарственные травы, недалеко от источника. Услышав женский крик, мы поспешили на помощь. Первое, что я увидела, приблизившись к источнику, — это бездыханное тело матери. А уж после заметила склонившегося над водой демона. Вот тогда меня накрыло. Не думая ни секунды о возможных последствиях своего поступка, я вихрем понеслась к воде. Всем хорошо известно, что демонов ранит и убивает серебро, а значит, в воду, где оно содержится, он не должен был полезть. Однако этот гад оказался весьма находчивым. Демон подцепил кинжал на палку и держал над водой. Этого хватило на то, чтобы, проехавшись на животе между расставленных ног демона, перехватить кинжал, и я, подскочив, с размаху прошлась твари по горлу. Со страшным воем и шипением демон испустил дух. Сгорел в пламени и рассыпался пеплом, как будто его никогда и не было. Кинжал снова оказался у законной хранительницы. Маму похоронили на следующий день. Вскоре за ней ушла и бабушка. А далее, как я и говорила, на пороге бабушкиного дома появилась тётя Лавиния и велела собирать вещи. Что-то я отвлеклась. Ах, да… Мой будущий супруг, оказывается, разглядел метку на шее при первой встрече и пожелал обладать и мной, и кинжалом. Так уж получилось, что я случайно подслушала разговор Доминика с одним из баронов буквально за несколько дней до свадьбы. Вестар посоветовал быть более осмотрительной, особенно это касалось супруга, который любит власть. Как итог всего: став женой Доминика и переехав в замок, я лишилась единственного друга, который был по-настоящему добр и внимателен ко мне. Не у кого стало спросить совета. Ведь я больше не могла видеться с Вестаром по своему желанию. Кинжал всегда находился при мне, днём в ножнах на поясе, а ночью в серебряном ларце с секретом. Никто, даже супруг, не догадывался о тайнике в такой изящной вещице ручной работы. Этот ларчик принадлежал ещё прабабушке, и Доминик считал, что он мне дорог, как семейная реликвия. В семнадцать лет у меня на руках были вы, мои девочки. Это событие стало моим утешением в безрадостной семейной жизни. Несмотря на все мои старания и старания Доминика, я не смогла полюбить вашего отца так, как он бы того хотел. Иногда он даже ревновал меня к вам, понимая, что только вас я люблю искренне и всей душой. Вам исполнилось два годика, когда. оставив вас на попечение няни в саду замка, я ушла дать распоряжения относительно меню для ужина. Пригревшись на солнышке, няня задремала. Так уж получилось, что Арлетта всегда была шустрее тебя, Аурелия. Воспользовавшись подвернувшейся удачей, она сползла с покрывала и отправилась изучать двор. Шустро передвигаясь на маленьких коротеньких ножках, никем не замеченная, она умудрилась покинуть замок через открытые главные ворота, через которые только прошли купеческие обозы. Оставшись одна, Аурелия заплакала, чем потревожила сон няни. А в следующую минуту весь двор был уже на ногах в поисках Арлетты. Один из дозорных, стоящих на стене высмотрел маленькую девочку, шагающую к озеру. Не помня себя от страха, я выбежала за ворота и понеслась в направлении, указанном стражником. За считанные мгновения преодолев расстояние от замка до воды, я подхватила Арлетту на руки. Но тут моё внимание привлекло непонятное движение слева. Повернув голову, я почувствовала настоящий ужас. От леса к нам приближался огромный пёс. Это была не просто большая собака, а настоящий двуглавый монстр. Практически в рост человека, с мощным телом и огромными, как блюдца, красными глазами, с двойным рядом зубов, торчащими из пасти острыми треугольниками. Я поняла, что вместе нам не убежать, и бросилась в воду в надежде, что Орф, а это был именно он, побоится лезть в воду. Но не тут-то было, он бросился за нами, рассекая своими загребущими лапами воду. Волшебница Ильвия почему-то решила вмешаться, тем самым нарушив запрет, и едва не потеряла доверие Совета Гителан, отвечающих на порядок в этом мире. Неизвестно, как она всё объяснила и осталась хранительницей. Ильвия открыла портал для нас и сразу же закрыла его перед самым носом чудовища. Так я и Арлетта попали в чуждый для нас мир, который на долгие годы стал родным. Уже там я встретила Майкла, который нам очень помог, но которого я тоже не смогла сделать счастливым. Закончив свой печальный рассказ, Малика обернулась посмотреть, что делают мужчины. Они, к её величайшему удивлению, стояли рядом, и, похоже, слышали если не весь рассказ, то точно большую его часть. Об этом можно было судить по мрачному потемневшему лицу Доминика Велора.Глава 6
20 декабря 2019 г. в 12:00
— Арлетта, с чего вдруг такая радость? — спросила Малика. От неё не укрылось облегчение, появившиеся на лице дочери после услышанной новости. — Похоже, тебе известно то, что для всех остаётся загадкой.
— Возможно, мама, — не подтверждая, но и не опровергая слова матери, заметила Арлетта. — Если это и так, то это не моя тайна, а моей сестры. Аурелия сама обо всём расскажет, если на то будет её желание. Ну, а если нет — это её право.
Малика насторожилась и нехорошо прищурилась.
— У меня есть подозрение, что твой сегодняшний поступок не такой уж необдуманный и был продиктован необходимостью помочь сестре. Ты с детства росла отзывчивой девочкой. Как же мне хочется верить, что твоя жертва не будет напрасной, Арлетта. Не в обиду тебе сказано, Тарик, но ты именно тот, кого я меньше всего хочу видеть мужем любой из моих дочерей, — сказала Малика, не отводя глаз от широкоплечей фигуры посвящённого. — Ты живёшь достаточно долго и уже пресытился многими вещами. Твоё сердце и душа очерствели, а моя дочь любит жизнь во всех её проявлениях. Она мечтательна и романтична. Сердце Арлетты пока не испытало ни любви, ни страсти, ни мук ревности. И я очень боюсь, что с тобой она никогда не испытает сильных и важных чувств.
Казалось, речь Малики не произвела на Тарика никакого впечатления. Как бросить хлеб в воду: даже рябь не пошла. Он продолжал холодно и спокойно смотреть на миниатюрную хозяйку замка с высоты своего роста, с некоторым высокомерием и превосходством.
— Не я это всё затеял, Малика. Но если тебе станет легче, я могу пообещать, что твоя дочь не будет ни в чём нуждаться. Клянусь, что буду заботиться и оберегать Арлетту по мере своих сил. Любое разумное желание своей супруги я постараюсь выполнить.
Малика печально взглянула на такого красивого, но недоступного в своей ледяной отстранённости мужчину. Она просто не знала, как объяснить, что Тарик вообще может отгородить Арлетту от всех радостей жизни и даже не заметит этого. Рядом с холодным и рациональным хозяином Зелёного Дола её дочь может никогда не испытать простого женского счастья. Человек, который не любил, не может стать счастливым и подарить чувство любви другому. Малика с сочувствием и глубокой грустью посмотрела на свою такую ещё невинную дочь. Но дело сделано, и теперь Малика не имеет право вмешиваться в чужую семью.
Арлетта вся сжалась, как пружина, под тоскливым взглядом матери. Руки и ноги напряглись. Мама позволяла себе так смотреть на неё только когда точно знала, что ничего хорошего впереди ждать не приходится.
— Тарик, вам до Зелёного Дола рукой подать, — продолжила Малика, — отправитесь в путь завтра, после венчального обета твоего брата и Аурелии.
— Даже так! Какая поспешная женитьба! — удивился Тарик. — Не думал, что Дамир вообще планировал что-либо подобное в ближайшем будущем. Но, как ты, Малика, недавно заметила, возможно, нам неизвестны некоторые подробности сего дела, а значит, остаётся только принять решение брата.
Тарик бы мог попытаться прочесть мысли своей супруги, но решил, что в этом конкретном случае этого делать не стоит. Наживёт головную боль. Частое использование дара сказывалось на его самочувствии и он мог пластом пролежать целые сутки. Так что не та это ситуация, чтобы напрягаться. Всё и так вскоре встанет на свои места. Впрочем, он смутно догадывался, что его брат и сестра Арлетты уже ранее встречались и знают друг друга куда ближе, чем это могло показаться в начале.
Голос Малики ворвался в размышления Тарика, заставляя вернуться в настоящее.
— Ночь вы проведёте в большой гостевой комнате. Это одна из самых удобных и тёплых комнат во всём замке. Сегодня у вас особый день, и сейчас слуги накрывают на стол. Пойдёмте же отпразднуем столь знаменательное событие, — мягко улыбнувшись, сказала Малика. — К тому же у нас ещё есть один дополнительный повод для застолья — помолвка Аурелии и Дамира. Конечно, было бы замечательно видеть больше радости на ваших лицах, но что получилось, то получилось. Ничего тут не поделаешь.