Огрызок

У Джорно Джованны изжога. Полицейский участок стоял на ушах. Про убийства все забыли. Ну блядь, не из-за изжоги Джорно, а потому что в город приехал давать концерт народно-дурацкий ансамбль "Пиздёнка". Всех полицейских направили патрулировать дом культуры "Дк имени Спидвагона", территорию в радиусе 1000000000 метров оцепили. Такого наплыва туристов никогда не было. Событие потрясало своей масштабностью даже славный город Тычодуракблдьцию. За секс с прокурором Леоне получил возможность патрулировать закулисье, а значит — присутствовать на концерте. Ансамбль состоял из народно-дурацкой копии Геннадия и Гешки Гориных — Доппио и Дьяволо. Единственный хит, который они выпустили был мелодией для телефона, поэтому и пришлось выбрать своей деятельностью перепев чужих песен. Правда, была одна проблема. Накануне концерта в "Тычодуракблядском Вестнике" появилась статья. Вот отрывок: "Внебрачная дочь эстрадного шизофреника Доппио! Наконец объявилась! За ней уже охотится мафия! Ансамблёнок наверняка пронюхал все грязные истории своего папаши-наркомана! Охотников узнать хоть отбавляй! К ней уже приставили охрану. Читайте в следующем выпуске все самые грязные статьи, которые только способно выдать человеческое сознание под ЛСД и героином одновременно!.." Дальше шла реклама таблеток от рака пизды "Пиздёнка, но никаких наркотиков!" Умный пиар, тут не поспоришь. Ведущим парада гетеросексуальных любителей народного творчества был Бруно Буччеллати, и было удивительно, как соединение этих двух несоединимых вещей не вызвало коллапс Вселенной. Бруно не был ни гетеросексуалом, ни славянофилом, но если он хотел повысить престиж фикспрайса и выйти на новый уровень власти в закулисных игрищах администраторов мини маркетов, он должен был выполнить работу ведущего на все сто. Вообще-то, всё, что он должен был делать, это толкнуть речь о том, что не надо бузить и делать тупые мемы про митинги, а в конце объявить, что в фикспрайсе появился мерч с "Пиздёнкой". Леоне не знал об этом, поэтому был спокоен в неведении. Прохаживаясь по проходу за кулисами, он вспоминал еблю с Дио. "Не видно что-то этого сраного Дио... Да-а-а, когда вся кровь к письке льёт, ходить-то трудно, ноги немеют и мозг не работает. А в церковь он ходил не грехи замаливать, это факт. Зачем же? — лениво думал Леоне. — Ещё и Джонатан заебал со своим Пуччи. У жмурика ведь была длительная переписка с Дио. Думал, я через его хуй все его темные мыслишки выжал?" — Простите, мистер полицейский, я потерял маму, — пропищали сзади Леоне и судя по голосу этот человек не знал табличку умножения. Леоне обернулся и вспомнил, что слышал и видел этого парня в фикспрайсе. — А ну проваливай, малолетний дибил, а то я тебе такой митинг устрою, что твоя мать тебя не узнает. — А есть пять рублей? — Нет. — Я вам дам, если вы меня к маме отведёте. — Ха, если сможешь умножить это на 20 и дашь мне столько, тогда ладно. — Я в тебя щас пластиковый стаканчик кину! Найди мою маму! Наранча достал стаканчик, а Леоне наушники и пошёл по своим делам, не слыша, как малолетний дибил продолжает жаловаться на внезапное сиротство. Тут к Наранче присоединился Фуго. — Я дам вам сто рублей. — У Фуго были богатые родители. Леоне взял сторублёвку. — Ну и кто ваша мать? — Бруно Буччеллати. Он где-то в гримёрке, но мы не знаем где именно. Леоне подавился желчью, которая питает всё его существо. — Так, ладно, малолетние навальнята, кто, говорите, ваша мать?.. — Бруно. Он тут ведущим будет на концерте. — Ага. Пошли. Леоне был шокирован, взволнован и будто пьян, но в хорошем смысле. "Мать?.. Ведущий?.. Господи, какие могут быть убийства в городе, в котором живёт многодетная мать Бруно Буччеллати?! Охх, но он не выглядит как мать двоих детей. Еще позавчера он был мужчиной, а сегодня родил. Сколько пива он выпил, чтобы у него появилась матка?.." Где находится гримёрка ведущего он узнал, когда от безделья шатался туда-сюда. — Ох, Наранча, Фуго, куда вы ушли? Я переживал. Спасибо, мистер полицейский. Улыбка и благодарность Бруно. За неё можно было отдать как минимум дачу Медведева, а то и виноградники, чтобы сделать из них лучшее вино и преподнести к улыбающимся мягким губам. Леоне был настолько выведен из строя, что сам не понял, что сказал: — Буччеллати, прошу, не пей пиво, у меня не встанет на женщину... — Офицер, я не понимаю... Но пиво пить не буду. — Спасибо. Тут к ним зашёл какой-то парень и сказал, что скоро выступление, так что они должны обговорить последние детали с членами ансамбля. Леоне поплелся за Буччеллати, а дети остались. "Вот бы пригласить его куда-нибудь выпить... Он такой элегантный и утонченный, наверно любит какой-нибудь арарат под сушёного кальмара... Или что там пьют воспитанные люди, закончившие все одиннадцать классов?" Так он размышлял и чувствовал странную тошноту. Они зашли в гримёрку к барду этого парада и им открылась ужасающая картина. Доппио и Дьяволо заставляли Триш учить высшую математику. — О Господи... Он же убьёт её! Он нанял охрану, чтобы она ни с кем не говорила и не выдала его секреты! Невозможно учить так много! У неё уже рука отвалилась от писанины!* — Пассионе... И полиция... — проговорили Дьяволо и Допиио одновременно. — У меня есть отличный продукт. В этом городе уже куча наркоманов и все они зависят от моего товара. Купите пару пакетиков и я вам обещаю такой трип... Он не гнушался продавать наркотики детям, лишь бы вечно оставаться самым могущественным преступником города. Триш об этом знала, поэтому сейчас умирала над математикой 11 класса углубленного уровня. Лицо Бруно исказил гнев. Он произнёс: — Так вы готовы пожертвовать дочерью, чтобы и дальше продавать этот грязный товар? — Да. Бруно глубоко вздохнул и понеслась: — Ебаный рот этого дома культуры, блядь. Ты кто такой, сука, чтоб это делать? Вы чё, дибилы, вы чё, ебанутые что ли? Действительно, вы внатуре ебанутые? Этот сидит там чешет вену, блядь, этот стоит, говорит "я сейчас тебе тоже продам". Ёб твою мать, у вас дилер есть, чтоб это делать, мудак ебаный! Дегенерат ебучий, вот пока ты это продавал, дибил, ебаная сука, блядь, так всё и происходило. Хуеплёт. Блядь, вы че, действительно идиоты, что ли, а? Блядь, дибиченко какие-то, ебаный ваш рот, а.— Бруно помолчал, а потом обратился к Доппио, который и занимался раскладом жизненных приоритетов и из двух стульев выбрал карьеру, а не семью. — А ты-то чё делаешь? — Я раскладываю приоритеты, только они в другом порядке. — Ебаный твой рот, какого хуя они в другом порядке разложены, ты приказал охранять дочь на моих глазах, блядь, как твои приоритеты поменялись местами? Ебаный твой рот, блядь, вы в магазине детей покупаете? Сука, ёбаная падла блядская! Ты, мудила гороховая, как неизменные приоритеты могут быть в другом порядке разложены, ты долбаёб ебаный. Ты мудила ебучая, вы во что играете, сука ебаная падла! В мафию итальянскую? Я рот твой ебал! Вы, бляди, покупаете детей не в магазине, вы чё, ебанутые, сука. Ты мудила, как может в семье приоритеты разложены в другом порядке, ты чё, бредишь что ли? Ебаный твой рот, сука, а! Ты чё, бредишь, сука? Доппио бормотал что-то про то, что сначала карьера, а потом дети. — Блядь, дегенеративное хуйло, ты бредишь что ли? Ты что, бредишь блядь? Как в семье дети могут быть не на первом месте? ТЫ ЧО ДУРАК БЛЯДЬ!? Ебаный козёл, ай фак ю булшит щит. Я специально щас всему пассионе расскажу, как ты свою функцию родителя исполняешь, вы чё дибилы блядь? Вы чё, дибилы сука, как в семье с ребенком обращаетесь? Вы чё? Ты мудила гороховая, вы где права ребенка дели? Вы мудилы, вы чё блядь... Бруно ещё поорал. Леоне не хотел, чтобы Бруно злился, поэтому взял ситуацию в свои руки. — Так, спокойно, составим протокольчик за сбыт наркотиков и жестокое обращение с детьми. — Простите... — Леоне Аббаккио. — Аббаккио. Арестуйте его, пока Джорно не узнал, что тут дело пахнет наркотиками. — Конечно... И-ик! Леоне неожиданно икнул и почувствовал изжогу. — Аббаккио! Что с вами? Вас тошнит? — Н-нет... Изжога. Простите. — Как странно. У Джорно ведь тоже... Вы ведь не пили три топора? — Нет! Никогда, Буччеллати! Не думайте, что я какой-то школьник без вкуса! Я пью только арарат с сушёными кальмарами! — бормотал Леоне, отходя к двери с Доппио и Дьяволо под ручку. И забыв, что Бруно видел, как он покупал блейзер с водкой. Бруно Буччеллати даже не подозревал, что он и есть причина изжоги Леоне: ханахаки в первую очередь воздействует на желудок.

***

— Заседание объявляется открытым! — крикнул Миста. — Так погодите минуточку... — Чего? — Нас тут четверо? — Ну да. А что? — Джорно был удивлён. — Наранча, а ты умеешь считать до четырёх? — спросил Фуго. — Это что, блядь, экзамен или интервью? Мы не на кассе, мажор ебливый. — Наранча был духовным братом Триш, хотя пока не знал этого. — Погодите! Четвёрка — плохое число! Джорно, ты приносишь удачу. Сделай что-нибудь. Джорно позвонил Джоске. Тот пришёл быстро, потому что приехал смотреть на концерт и был уже в зале. — Ну вот, теперь нас пятеро, — сказал Джорно, который и так планировал позвать друга, — Джоске, давай отойдем. А вы пока заседайте. Остальные расселись играть в мафию, а Джорно с Джоске отошли в сторонку. — Что? — У меня изжога. — Оу. Ну, попей соды... — Джоске, это из-за ханахаки. — А, блядь, прости, забыл. А в чём проблема? Засоси Мисту. — Это невозможно. Я не могу просто так взять и поцеловать его. Что мне делать, Джоске? Я не могу больше... У меня в лёгких сраная клумба... В этот момент к ним зашёл Бруно. — Слушайте! Ансамбль только что распался! Я как ведущий не могу просто так это оставить. Джорно, ты поёшь. А вы, ребята, как мы и планировали, будете на подтанцовке, — сказал Буччеллати, обращаясь к Мисте, Наранче и Фуго. Стоило ему это сказать, как парни выбежали на сцену и начали дико флексить. Парад окончательно перестал быть гетеросексуальным. Бруно сел за пианино и начал наигрывать мелодию лёгкую и элегантную, как золотой ветер. Всё шло хорошо, пока Джорно не вспомнил, что из-за отсидки в обезьяннике он пропустил контрольную по духовному краеведению и ему поставили два. Теперь у него есть возможность высказать то, что он думает по поводу действий полиции; он запел: "Мистер Полицейский, мистер Криминал, Ели с одной миски, были с одного двора, Пили с одной чашки, убивали тех, кто прав, Погадай мне будущее на узорах моего ковра." Миста дотанцевал и присоединился в Джорно. Вместе они пропели: "Помню, как мне мусор затирал прям возле РУВД, Что пацаны не делают тату на лице. Ну конечно, пацаны реальные идут служить в мусарню! В какой вселенной ты живёшь, блять? В Нарнии?" "Вот, это мой шанс! Он так близко, сейчас самый подходящий момент для первого поцелуя", — решился Джорно. — Миста! Аббаккио пидорас, а мы геи! — сказал Джорно, который только сейчас понял, как сильно их объединяет то, что они вместе отсидели из-за Леоне. Ненависть к нему помогла родиться любви. И конечно же школьники не могли удержаться от того, чтобы не продемонстрировать её всему залу. — Бро, я по телеку видел, что геями становятся, потому что в них вселяются демоны! — Я не читал этого в учебниках биологии... — Бро, я к тому, что после той отсидки, я просто осатанел! Ты моя рапунцель с сюрпризом, бро... Они пососались, а потом пришёл Аббаккио, который просто позвонил Джонатану и попросил отвезти ансамбль в участок, а сам вернулся назад, и, услышав всю эту дьявольщину, увёз певцов старшей школы в участок. Там его ждала куча сообщений Пуччи и Дио, а также тяжелый разговор с криминалистом, который уже нельзя было откладывать.