Герои за занавесом

- Прости, Асано, но я не понял, почему эта странная девушка ко мне прилипла. Асано хмыкнул и повел бровями. Им удалось поспать лишь три часа, а Шинджи, не желая ждать, пока Шии соизволит ее осмотреть, с наслаждением приняла душ, переоделась и уселась завтракать. Когда Даруи вспомнил про Наоми, она вдруг застыла и через пару мгновений нахмурила взгляд, так, что парни нервно сглотнули. - Наоми уже увидела Вас, да? – стальным голосом, в абсолютно серьезном тоне спросила она, обращаясь к Даруи. Шиноби испытал сильное удивление: никогда ранее ему не приходилось замечать за Шинджи такого поведения. Асано, заметив это, положил руку на плечо друга и наклонился к его уху, тихо сказав: «Тебе придется привыкать к такому ее поведению. Так Шинджи себя ведет в обычном состоянии», на что Даруи с непониманием посмотрел на него. Асано выпрямился. - Если она так ведет себя, значит, она в норме, - спокойно пояснил Ретто. Даруи приложил ладонь к лицу, устало вздыхая и говоря что-то типа «Женщины…». - Так, что там с Наоми? – все так же сдержанно произнесла Шинджи. - Где-то в районе пяти часов утра она спустилась сюда, познакомилась со мной и попыталась заставить меня составить ей компанию в прогулке, - задумчиво ответил Даруи, взявшись за подбородок, - Однако, я отказался, и Асано мне в этом поспособствовал. Если я правильно понял, Наоми – девушка легкого поведения, и мне дорого обойдется любая связь с ней, так? Асано и Шинджи синхронно кивнули. - Не волнуйтесь, - успокоил их шиноби. – Я не люблю таких девушек. Точнее, я их не ценю, - начал рассуждать он, и Ретто внимательно посмотрели на него. – Они неинтересны. У нас может быть все, что угодно, а через пару дней они станут для меня лишь кем-то, кого я знал. Это мне не по душе. Шинджи мягко улыбнулась, довольная размышлениями своего сенпая. - Доброе утро, - послышался знакомый голос от входа в кухню. Шиноби синхронно повернули головы и так же синхронно улыбнулись Шии. – Шинджи, пойдем, я осмотрю тебя. - Я хорошо чувствую себя, Шии-сенпай, - преспокойно ответила Ретто. – Позавтракайте сначала, а потом уже осматривайте меня. На последней фразе она слегка улыбнулась и отошла, чтобы положить блондину завтрак. Ирьенин зашел в кухню и сел за длинный стол рядом с друзьями, внимательно смотря на Шинджи. Глядя на все синяки и мелкие ранки, которые сегодня выглядели уже не так ужасно, он немного перестал беспокоиться. - Шинджи, ты точно хорошо себя чувствуешь? – серьезно спросил он, не отрывая от своего кохая взгляда. - Принимать душ было неприятно, а вообще, к синякам, ссадинам и другим неприятным увечьям я уже очень давно привыкла, - обернувшись, ответила она. - Да, ты же у нас суровая женщина, - усмехаясь, добавил Асано и, поймав непонимающие взгляды друзей, продолжил: - Она босиком тренируется. И это ладно. Вы еще сам процесс тренировки не видели. Шинджи отвернулась, делая вид, что протирает столешницу, и смущенно улыбалась, а Даруи и Шии вместе покачали головами. - Нельзя так, совенок, покалечишься, - поучительным тоном сказал Даруи, вспомнив, как шесть лет назад начали называть ее совенком. - Да, не жалеешь себя совсем, - поддержал его Шии. Шинджи сжала в руках тряпку, после чего отбросила ее в раковину и вытерла руки полотенцем. Она поставила на стол тарелку с завтраком и кружку с чаем. - Приятно аппетита, Шии-сенпай, я жду Вас у себя в комнате, - сказала Ретто и отправилась к себе. Асано и Даруи посмеялись, опошляя сказанное Шинджи. - Как прозвучало-то, - с довольной улыбкой прокомментировал некромант, смотря куда-то сквозь стол. - Отстань, Асано! – с легким шипением прикрикнул на него Шии, кидая в друга тканевую салфетку. *** Шии подошел к комнате, на которую указал ему Асано, постучал и, дождавшись разрешения «войдите!», отворил дверь. Шинджи сидела на кровати и поднялась, когда шиноби зашел. У нее была просторная, но небольшая комната в черно-белых тонах и с творческим беспорядком. Книги, какие-то музыкальные инструменты, бумаги, кровать, диван, шкаф и другая мебель – все основное и немного лишнего. Шии внимательно осматривал Шинджи, но не сказал ей «раздеваться до пояса». Все внешние повреждения не успели загрязниться, на внутренние же она не жаловалась. Он осторожно приподнял ее футболку до самой шеи, проследил профессиональным взглядом сильные мышцы и ровную линию позвоночника, но перед тем, как опустить ее одежду, случайно обратил внимание на уже знакомые тонкие длинные шрамы в области поясницы. - У тебя такая крепкая спина, Шинджи, это здорово, - похвалил Шии, на что девушка слегка улыбнулась, чего он видеть не мог. – Но что это за шрамы на твоей пояснице? - Ах, это… - чуть растерялась Ретто. – Это ничего страшного. Вполне нормально для такой, как я. - Извини, Шинджи, но я плохо понимаю тебя, - серьезно говорил ирьенин. – Ты можешь мне сказать, я врач. Действительно, за все время осмотра Шии ни разу не почувствовал смущения, тяги к ее телу, желания вновь и вновь касаться ее, как это обычно бывает. Он просто полностью погрузился в свое дело и внимательно наблюдал каждое повреждение. - Ну… я быстро росла. Так понятно? – немного смущенно произнесла она, желая поскорее закончить этот осмотр. Шии кивнул, не удивившись сказанному и прекрасно понимая, о чем она. - Скажи мне, Шинджи, - он взял ее за руку и заглянул ей в глаза, - Эти люди точно не трогали тебя? - Нет, Шии-сенпай, кроме того, что Вы видите, более они ничего со мной не делали, - тепло улыбаясь, ответила она. – А теперь могу я задать Вам вопрос, сенпай? Шии кивнул. Он не мог понять, почему, но внутри что-то вдруг задрожало, и стало слегка волнительно. Пульс слегка сбился, а дыхание рефлекторно стало глубже. Что она хочет спросить у него? Это же просто вопрос, так, почему ему так внезапно боязливо? - Вы все еще любите меня? – с той же улыбкой мягко спросила Ретто. - Я всегда буду тебя любить, совенок, - как-то задорно ответил он. - Я серьезно, сенпай, я имею ввиду то признание перед нашим уходом… Шии вдруг крепче сжал ее ладонь и приложил к своей груди, туда, где находится сердце. В комнате стояла легкая, непринужденная тишина, и каждый из них знал, что сейчас такой подходящий момент, когда можно уединиться ради себя и друг друга, когда не нужны слова, потому что все можно прочесть по глазам, почувствовать, как она сейчас чувствует волнительный пульс его сердца. В голове обоих крутилось множество мыслей, которые вытекали исключительно из ощущений, вызванных этим, в каком-то смысле, нелепым прикосновением. В ее: «В моих руках. В моей власти. Но я не хочу править им». В его: «Возьми мое сердце в свои ладони, ведь оно бьется ради тебя. Позволь мне быть рядом и жить». Где-то в коридоре послышался звук разбивающегося стекла, и это заставило Шинджи резко убрать руку, а Шии – так же резко отвернуться от нее. - Ладно, Шинджи, ты в норме, и я… я должен идти, - запинаясь, сказал он и направился к двери. Он уже почти пересек порог, как вдруг что-то щелкнуло в ее то ли голове, то ли сердце, заставляя остановить его. - Подождите, сенпай! – встревожено выпалила она, подлетая к Шии. - Что такое?.. – лишь успел обеспокоиться блондин. Шинджи вплотную приблизилась к нему, осторожно взяла его лицо в свои ладони, не смотря в глаза, и слегка коснулась губами уголка его губ. Она отошла, опустив голову, а Шии вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Он приложил пальцы к тому месту, куда она поцеловала его, и начал глупо улыбаться, мысленно ругая самого себя. «Мне двадцать четыре года. Я взрослый самостоятельный мужчина, влюбленный в девушку, на восемь лет младше меня. И я счастлив от того, что она просто чмокнула меня в щеку, - он усмехнулся: Ну и что? Глупая девочка, ты даешь мне надежду». Шии пошел обратно в кухню. Шинджи не понимала, почему сделала это. Потому что ей стало жаль Шии? Потому что это была не она? Или потому что ей просто так захотелось? А может, это было глупое решение? Во всяком случае, она сделала это, фактически, незначительное действие, и этого не изменить. Все-таки, только так можно познать свои ошибки. Через рассуждения или все же опыт? Ведь тот, кто много говорит, на самом деле, ничего не знает и всё узнаёт по горькому опыту, как те, кто слишком часто проклинает судьбу, и кто боится, что все шансы упущены…