1672 год

Шевалье де Лоррен прижался к любовнику сзади и поцеловал в шею. Месье продолжал делать вид, что спит. Шевалье схватил губами его мочку, а затем зашептал в ухо: - Какой вы притворщик, ваше высочество. Но я насквозь вас вижу. Месье не отреагировал. Тогда рука шевалье заскользила по его бедру и замерла на ягодице. Месье продолжал изображать глубокий сон. Тогда шевалье развернул его на спину и навис над ним. Сомкнутые веки принца подрагивали, как и губы, готовые растянуться в улыбке. Шевалье впился в них, будто после долгого воздержания. Хотя воздержание это длилось только ночь. Шевалье целовал его и ласкал, распаляя, пока Месье не взмолился, чтобы шевалье наконец овладел им. - Право, не знаю, - задумчиво произнёс шевалье. Ему пришлось прерваться и это далось нелегко. – Не хочу поощрять ваше лукавство. - Филипп! – возмущённо воскликнул принц. – Я помучил вас минутку. Всего-то. - Всего-то! – повторил с возмущением шевалье. – Для влюблённого минутка равнодушия - это целая вечность страданий. Месье только фыркнул. - Ах, вы потешаетесь надо мной? – нахмурился шевалье. – Тогда берегитесь. Пощады не будет! Он грубо развёл бёдра принца и устроился между ними. Месье наблюдал за ним с ленивой томностью, которая не исчезла, даже когда возбуждённый член шевалье прикоснулся к его отверстию. И только, когда шевалье стал проталкиваться внутрь, глаза принца широко распахнулись, а губы изогнулись буквой "о". Шевалье, не дав любовнику передышки, задвигался в нём. И тут до их слуха долетело, как приветствуют короля. Лицо Месье исказилось от ужаса, и он попытался спихнуть с себя шевалье. Но шевалье прижал его руки к простыням, продолжая яростно двигаться в нём. - Филипп, - жалобно протянул Месье. – Не сходите… с ума… И в завершении фразы он против воли издал громкий стон. Шевалье понимал, что поступает глупо, двери могли распахнуться в любой момент, и перед королём Франции предстал бы содомский порок во всей красе, но оторваться от Месье ему не хватило воли. В это время Людовик XIV, прибывший в Пале-Рояль навестить брата, с неудовольствием смотрел на маркиза д’Эффиа, который низко склонился перед ним, вместо того, чтобы убраться с дороги и кланяться в стороне. - Вы желаете мне что-то сказать, маркиз? – спросил король, когда стало ясно, что Эффиа не собирается его пропускать. - Ах, сир, я не смею.. – пролепетал маркиз, не поднимая взгляда от пола и не разгибая спины. Он знал, что сейчас шевалье в спальне Месье и надо потянуть время, чтобы дать Месье возможность привести себя в порядок. - Ну же, маркиз, - поторопил его король. – Наберитесь смелости. - Сир, ваш парик… - Мой парик? – выгнул бровь король. – С ним что-то не так? - Он потрясающий, сир. Произведение искусства. Дух захватывает. - Вы что же, Эффиа, хотите узнать имя мастера? - Сир, я не смею.. – снова повторил Эффиа, чувствуя, что ещё чуть-чуть и его спина сломается. - Да выпрямитесь наконец, - велел Людовик. – Вы со мной говорите или с паркетом? Эффиа повиновался, чувствуя пронизывающую боль в спине, и благоговением уставился на короля. - Как здоровье моего брата? – сменил тему тот. Эффиа ловко скрыл недоумение. Он не знал, что Месье вчера уехал с королевского бала, сославшись на сильнейшую мигрень, однако догадался, что Месье жаловался на здоровье, раз король сегодня явился его навестить. Людовик близко к сердцу принимал каждый его чих. - Ммм, сегодня немного лучше, сир, - ответил маркиз, не спеша освободить дорогу. - Вы позволите? – не выдержал Людовик, и только тогда Эффиа посторонился. Он знал, что король его не выносит, а эта ситуация только ухудшит мнение о нём, но что было делать? Стоило Людовику пересечь комнату, как в следующей его задержал маркиз де Лавальер, тоже склонившись перед ним. Вот уж кого король не желал видеть. Лавальер это знал и обычно избегал короля, но сейчас следовало забыть об осторожности. - Вы вернулись из Провинций*, маркиз? – спросил Людовик, будто бы не знал этого. - Пару дней назад, сир, - любезно ответил Лавальер. Он буквально ощущал, как его окутывает неприязнью Людовика. Маркиз приходился родным братом Луизе де Лавальер, которую король некогда любил, а теперь даже напоминание о ней только раздражало его. - Вы тоже в восторге от моего парика? Лавальер удивлённо заморгал. - Разумеется, сир, - ответил он на всякий случай. - Или вас больше интересуют мои кружева? – продолжал король иронически. - Сир, в вас всё достойно восхищения и обожания, - сказал маркиз подобострастно. - Пугает слышать такое от приятелей моего брата, - заметил король. - Однако вы дадите мне пройти? Я начинаю подозревать некий заговор. - Никакого заговора, сир, - с деланным испугом заявил Лавальер и посторонился. Что ж, они с Эффиа сделали всё, что могли. За мгновение до того, как Людовик вошёл в спальню, шевалье скатился с Месье и спрятался под одеялом. Месье весь раскраснелся, тяжело дышал. Его кудри прилипли к влажному лбу. Он натянул одеяло до подбородка, потому что был полностью голым под ним и уставился на короля большими от испуга глазами. Он молился, чтобы король ни о чём не догадался. - Нелегко к вам пробиться, Филипп, - сказал Людовик и уселся в кресло, стоящее рядом с кроватью. - Чему я обязан такой честью, сир? – пролепетал принц, чувствуя, как внутри его задницы мокро от семени шевалье. - Вашей мигрени, разумеется. Как вы сегодня? - Ах, да… Сегодня лучше. - Вы изрядно напугали меня, упав в обморок. - Было слишком душно, - соврал Месье. Вчера на балу им с шевалье приспичило уединиться, и принц ничего лучше не придумал, как изобразить обморок, а потом сказать, что это следствие мигрени. - Ваши щёки пылают. Вам пускали кровь? – не отставал король. - Нет нужды идти на такие меры, сир. Людовик немного помолчал, разглядывая брата. Месье надеялся, что король не заметит его зацелованных губ и мутного от страсти взгляда. - Признаться, Филипп, я хотел ещё кое о чём спросить вас. - Слушаю, сир, - сказал Месье, для которого сейчас минуты тянулись как годы. - Вам не кажется, что мадам де Монтеспан* чем-то недовольна? Месье от неожиданности даже хохотнул. Он дружил с маркизой, но не ожидал, что король захочет говорить с ним о ней. - Не чем-то, а кем-то. Вами, сир? – спросил Месье лукаво, позабыв на миг, что под одеялом прячется шевалье. Людовик поморщился, но в следующий момент вздохнул. - Похоже, я рассердил её. - Маркиза ничего не говорила мне, однако сделайте ей подарок. Это исправит любую оплошность. - Какой же подарок мне выбрать? - Ах, сир, всё, что придётся по вкусу вам, будет хорошо, - воскликнул Месье, почти выдавая своё нетерпение. Людовик почувствовал, что его выпроваживают. Нахмурился. - Из меня сейчас никудышный советчик, сир, - поспешил объяснить принц. – В голове пустота, и я чувствую сильную слабость. - Ну, хорошо, Филипп. Не стану вас мучить, - король встал. – Вам непременно нужно пустить кровь. Вы сразу почувствуете облегчение. - Хорошо, сир, - послушно сказал Месье. Когда за королём затворились двери, он откинул одеяло и увидел, что шевалье давится от сдерживаемого смеха. - Какое безрассудство! – гневно воскликнул Месье. – Что если бы Луи догадался? Шевалье только пожал плечами. - Я чуть со страха не умер! – продолжал Месье. – Моё сердце так сильно бьётся… Он прижал ладонь к сердцу, словно призывая его успокоиться. - Ну, будет вам, - ласково сказал шевалье. – Иногда приятно пощекотать нервы. - Кажется, вы не так уж и страдали в ссылке, если нарываетесь на новую! Месье повернулся к нему спиной, сжавшись в клубок. - Ваше высочество, - позвал шевалье, зная, что ответа не будет. – Филипп… Посмотрите же на меня. Покажите ваше прелестное личико. Филипп! Шевалье было дозволено называть брата короля по имени и каждый раз, когда это случалось, он приходил в восторг. Долго дуться у Месье охоты не было, поэтому он со вздохом развернулся. Шевалье поцеловал его в переносицу, затем в лоб, когда он хотел поцеловать принца в губы, тот остановил его. - Пообещайте мне, что подобное безрассудство больше не повторится, - велел Месье. - Не могу, - сказал шевалье. – Иногда голос страсти сильнее голоса разума. И вообще моей вины здесь нет. Виноваты только вы. - Чтоо? – возмутился Месье. - Быть таким соблазнительным – преступление, - серьёзно заявил шевалье. – В опасности даже благонравные мужчины. Даже почтенные отцы семейства. Но хорошо, что вы не женщина. Каждый король хотел бы жениться на вас. Или сделать своей наложницей. Из-за вас бы начинались войны. Однако, будучи мужчиной, вы всё равно представляете угрозу. Вас следует запереть в уединённом дворце. Со мной вместе, разумеется. Всё равно я попал под чары и потерян для мира. Поначалу Месье хмурился, потом стал кусать губы, потом не выдержал и рассмеялся. Шевалье это только развязало язык. Он вдохновенно шутил, чувствуя себя глупым влюблённым школяром. Никто бы не поверил, что шевалье де Лоррен может быть таким, даже он сам удивлялся. Но Месье любил его всяким, а потому не было нужды притворяться.