Война на диком западе

Спустя три года. По всей стране неумолимо шла гражданская война. Гибли люди, выжигались города – людей убивали пачками, как свиней. Никто не спрашивал ни имени, ничего. Просто подходили и стреляли, а ты лежишь в грязи с пулей во лбу и обосранными подштанниками. Законы выживания на западе – красота. Палпатин всеми силами цеплялся за свою власть, давая все больше и больше свободы своим войскам. Что еще нужно было штурмовикам на войне? Вломиться в чей-то дом, наворовать еды и припасов, да изнасиловать чью-либо жену или дочку. Люди жили в страхе. Каждый замечал, что некогда разумный и вдумчивый правитель, превратился в сумасшедшего маньяка. Палпатин все больше вызывал недоверия у других политиков, терял свой статус и политический вес в обществе. Последняя битва вновь проехала еще один круг по столице. Войска во главе с адмиралом Акбаром ворвались в Корусант, сметая оставшиеся силы губернаторской армии. Все кончилось побегом ситха. Разумеется, каждый человек, имевший отношение к восстанию понимал, что он уже не вернется. Армии нет, поддержки – тоже. Оставалось лишь следить, чтобы Шив сидел на месте ровно и не двигаясь ни на сантиметр. Имевший связи в правительстве, Бейл Органа взвел на пост управления давнюю знакомую. Мон Мотма – женщина стального характера, с крепким политическим рассудком. Органа, как и другие члены сената, предполагали, что сейчас начнется новая эра для государства. Но что же касалось Шива Палпатина? Чтобы ответить на этот вопрос, стоит сначала немного рассказать о судьбе юного Люка Скайуокера. *** Двое приятелей прогуливались по пустынным улицам Мос-Эсли. Солнце почти село и они собирались двинуться в сторону дома, что был на краю города. Последние несколько лет жизнь была неописуемо интересной. Они – два бывших курсанта губернаторской военной академии. На одном из заданий приятель юного Скайуокера попал в медвежий капкан. Никто не решился пойти ночью спасать неудачливого солдата. Никто, кроме Люка. Вооружившись винтовкой, нарушив все возможные приказы, юноша сбежал в лес на поиски своего друга. Хан Соло – также курсант академии. Был переведен в пехоту из моряков за отвратительное поведение. Нарушал любые возможные приказы, грубил старшим по званию и делал все так, как считал нужным. Так однажды случилось, что его верный боевой пес Чуи пропал в лесу. Молодой Соло отправился на поиски своего лучшего друга, единственного живого существа в своей жизни, к которому он воспевал теплыми чувствами. И тут этот чертов капкан. Ругани было столько, что ни в одной песне татуинских певцов не сыскать. Он понимал, что пса уже не вернуть, а застрять в лесах возле Эндора, где проходили военные забеги, ему совершенно не хотелось. Потеряв слишком много крови, парень рухнул на землю без сознания. Следующее, что он помнил, как Люк тащил его на своем горбу до лазарета. Затем несколько дней, в которые он то включался, то снова выключался, а затем срочная телеграмма, в которой было приказано взять юного Скайуокера живым или мертвым. Он уже тогда почуял что-то неладное. Еле идя, он добрел до Скайуокера. Быстро переговорив, юноши попытались незаметно выбраться из военного лагеря и уехать, как можно дальше. Новости расходились быстро. Дарт Вейдер был объявлен предателем государства, ровно как и Леди Вейдер, за что оба были казнены. Новость распространялось с такой радостью со стороны губернатора, что многие верили в ее достоверность. Люк был ослеплен яростью. Он просто желал взять свой пистолет и перестрелять каждого первого, кто бы носил белую военную форму. Но был в его жизни якорь, который все еще удерживал его на земле. Лея! В этих новостях не было ни слова о его сестре. Так шли недели, а уже спустя и месяц они повстречались на выезде из серой дождливой деревеньки Камино. На радость Скайуокера, Лею сопровождала Мара Джейд. Временами Люк даже не знал, чему он больше рад – сестре или своей любимой. Хан же списал это на юношеский максимализм и спермотоксикоз. - Война окончена! – воскликнула Лея в очередной тихий вечер. Они сидели за столом своего общего домика в Мос-Эсли, обсуждая кто какую нашел подработку и как скоро можно было мечтать о чем-то большем. - Окончена?! – усмехнулся Хан, вставая из-за стола. – Ну-ну, Ваше Вашество, как только вы, моя дорогая, вернетесь в столицу и вам пустят свинцовую в ваш чудесный лобик, на котором даже прыщичка нет, вот тогда и поговорим! - Люк! – не унималась Лея. – Ты позволишь ему так со мной разговаривать?! Скайуокер пожал плечами: - Он прав, - наконец выдавил он из себя. – Пойми, как бы грустно ни было осознавать это! Родителей не вернуть, Палпатин все еще на свободе и, скорее всего, ищет нас! Откуда нам знать, что те, кто сейчас сидят в его дворце, не его подручные?! - Может, с того, что они поднимали восстание вместе с мамой?! Нож в сердце. Каждое упоминание о родителях ранило их, и каждого по-своему. Они были слишком молоды, в их жизни было слишком много светлых моментов и, конечно, они были не готовы к подобной жизни, как нынешняя. Лея, понятное дело, не имела к восстанию никакого отношения, лишь бродила по пятам за материю, да училась дипломатии, а Люк… Да что о нем говорить – копия Энакина, только мозгов побольше. Спустя некоторое время Соло занял свое место на диванчике в гостиной, Мара помогала Лее прибраться в крохотной кухоньке, а Люк выбежал на задний двор, просто подышать воздухом. Горячим и сухим воздухом. Чертов Татуин – самый мерзкий из всех возможных штатов. Позади послышались шаги. Люк не обернулся: - Успокоился? – донесся до него тихий голосок любимой сестренки. - Я с тобой не ссорился, - все еще не поворачиваясь, ответил Люк. – Просто… Да что я тебе объясняю! - Но, Люк! – воскликнула она. – Дело ведь в том, что мы даже не пытались! Может, мы можем что-то исправить?! - Предлагаешь мне, что? Ввалиться в столицу, рыскать по каждым помойкам, найти Палпатина, а потом что? Убить? – Скайуокер, наконец, повернулся к сестре. – Я хочу его смерти не меньше, чем ты! Пойми одну вещь, если что-то пойдет не так… Мы – последние Скайуокеры. Мы не имеем права рисковать памятью родителей, понимаешь? Ну поедем мы в Корусант, ну убьют нас. Ты хочешь, чтобы наша семья вот так просто исчезла? - Дело ведь не в фамилии… - Тебе! – оборвал ее Люк. – Я пытаюсь уберечь тебя! Ты – последнее, что у меня осталось. Ты и Мара. Для чего мне еще жить, скажи! Лея отвернулась в сторону. По ее щекам текли горячие слезы: - Мы же можем просто выяснить это как-то? - Выяснить что? – нахмурился Скайуокер. – Ай… Ладно! – Люк двинулся в сторону двери и через пять быстрых шагов был уже у основной двери. - Куда ты?! – донесся до него голос сестры. - Корусант. *** Он уже был почти на краю города, где стояли кучера, готовые к отправлению, но тут его нагнали. Крики, доносившиеся до его ушей, наверное, разнеслись уже по всему Мос-Эсли. Нехотя Люк обернулся, заметив бегущих к нему Мару и Хана. Они резко остановились. Тяжело отдышавшись, Хан начал говорить первым: - Так, парень, объясни-ка мне, куда это ты собрался в столь поздний час?! - Это ты так старшего брата из себя строишь?! – Мара ткнула его локтем в бок и сделал два быстрых шага навстречу Люку. – Что ты делаешь?! Зачем тебе это?! Люк отвернул голову: - Я должен его найти. Понимаешь? - Понимаю! – напомнил о себе Соло. – Понимаю, что пристрелят тебя, как шавку, если поедешь один. А мне что прикажешь делать? Оставаться вот с ней? – Хан кивнул на Мару Джейд. – Или с твоей заразой-сестрицей, которая чуть ли не принцессу из себя мнит. - Хан! – воскликнул Люк. – Я прошу тебя… - Да знаю, приятель. – произнес Хан Соло. – Просто сам пойми, ты ж тот самый стержень, на котором наша четверка и держится. Мы ж без тебя глотки друг другу рвать будем! - Мы с Леей не будем! – вкинула Мара. - Значит, я вам перегрызу! – оскалился Соло. Он повернулся к Люку. – Ты точно уверен, что хочешь это сделать сам? - Точно! – кивнул Люк, после чего протянул руку Хану. – Спасибо тебе за все, Хан. Береги их. Соло пожал руку Скайуокера, после чего отступил назад. Мара тут же крепко заключила Люка в свои объятия: - Если ты умрешь, Скайуокер, то я собственноручно тебя убью! - Это как? – усмехнулся Люк. - Поверь, ты не захочешь знать! – с этими словами Джейд поцеловала его на прощание. И их пути разошлись. *** Договорившись с водителем дилижанса, Люк проехал по минимальной стоимости до столице за несколько дней. Прогуливаясь по улочкам, он примечал некоторые изменения, но свернуть на Зеленую Улицу он так и не решился. Дом. Один бы его вид наводил невыносимую боль. Отогнав от себя дурные мысли, Скайуокер двинулся в сторону бывшего губернаторского дворца. На входе его встретили два гвардейца, одетые в темно-зеленые униформы. Они даже глазом не повели, пока Люк проходил внутрь. Он открыл входную дверь и перед ним предстал до боли знакомый холл. Все тот же стол посередине, но за которым теперь сидела неизвестная ему девушка-секретарша. Сразу же за ее спиной находился кабинет нынешней главы государства – так теперь называлась должность. Ни губернатор, ни верховный лидер, а просто – глава государства. Надо отдать должное, у Палпатина хоть фантазия работала, титул хоть себе какой-никакой придумал. - Чем я могу вам помочь, мистер? – спросила секретарша. Люк опешил: - Э-э-э, я бы хотел видеть мисс Мотму, у меня к ней личный разговор. - Вы записаны? - Нет, - быстро ответил Скайуокер. - Боюсь, ничем не могу вам помочь. – пожала плечами девушка. – Госпожа Мотма принимает только по записи. Если вы согласитесь записаться сейчас, то в следующую пятницу сможете встретиться. - Пятницу?! – воскликнул Люк. – Я не могу так долго ждать! Поймите, у меня очень важное дело! - Я понимаю, мистер, у всех что-то важное, мы всем искренне желаем помочь, но по записи. - Да как же вы не поймете! Мне нужно попасть туда! - Извините. Не вижу явных причин для вашего пропуска. Терпение кончилось: - Я сын Падме и Энакина Скайуокеров! Повисла гробовая тишина. Казалось, что даже гвардейцы, стоящие на пропускных воротах, обернулись, чтобы посмотреть, что творится вокруг. Девушка затихла, молча уставившись на юного Скайуокера. Послышались шаги за дверью правителя. В следующий миг дверь открылась. На пороге показалась женщина, может быть, лет пятидесяти, может, чуть больше, а, может, чуть меньше, на глаз Люк не умел определять. Короткая стрижка, длинный белый балахон в пол. Она жестом пригласила юношу пройти внутрь. *** - Ты собираешься убить его? – наконец спросила Мон Мотма, понимая, что разговор с пылким Скайуокером ей не под силу. – Люк, это преступление. - А мало ли преступлений совершил он? Он почему-то на свободе. Вы даже знаете где он, но не говорите. Мон покачала головой: - Люк, я не думаю, что Падме хотела бы… - Мама хотела бы справедливости! И вы это знаете. Справедливо ли, что ее дети уже три года живут в бегах, так ни разу не увидев могилу собственных родителей? Справедливо ли, что их расстреляли, как свиней на убой, просто потому, что они были ему неугодны? Скажите мне, мисс Мотма, справедливо? Женщина замолчала. Откинувшись в кресле, она отвернула голову в сторону и уставилась в окно. Приближалась осень. Листья начинали опадать – жизнь очередного лета подходила к концу. Справедливо ли природа относится к своим же творениям? Деревья, трава, животные и люди – все едины. У всех есть свое начало и свой конец. Наконец, она открыла нижний ящик своего рабочего стола и достала оттуда серебряный ключ, который протянула Люку. Скайуокер нахмурился: - Что это? - Ключ от вашего дома, - ответила Мон. – Как только вернешься с Дагобы, ты и Лея можете возвращаться домой. - Дагобы? - Старый мотель, принадлежавший мистеру Йоде, много лет тому назад. Там твой отец и группировка Квай-Гон Джинна планировала покушение на Графа Дуку. Палпатин сейчас там. В городе патрулируют наши люди, следят, чтобы он не ушел. – Мон посмотрела в глаза Люка. – У тебя ее глаза, а вот характер достался от Энакина. Такой же… - Глупый? - Отчасти. Даже твой отец не осмелился бы пойти против Палпатина. - У него ничего не осталось. Ни армии, ни черта. – Люк уверенно глянул ей в лицо. – Может, я и не убью его… - А что тогда? - Я просто хочу знать, зачем он это сделал. Зачем он стал тем, кем является. - Я не буду тебя останавливать, Люк. Прежде, чем ты отправишься туда, зайди домой. Может быть, там ты найдешь ответы на что-нибудь, что гложет тебя. - Загадками говорите. Можно яснее? - Яснее тебя никто твоей души не увидит. Ступай. *** Входная дверь сильно скрипнула, как только он попытался ее открыть. Внутри было темновато. Все было в пыли, где-то даже образовалась паутина. Оставалось надеяться на отсутствие крыс или пчелиных ульев. Люк задался немым вопросом, образуются ли ульи в домах вообще? Отбросив очередную идиотскую мысль, Скайуокер нырнул в глубь коридора до лестницы, ведущий в подвальную мастерскую. Поковырявшись в кармане своей желтой куртки, Люк нащупал там армейскую зажигалку. Скайуокер потряс ей возле уха – совсем чуть-чуть бензина, но этого должно хватить. Он зажег огонь и двинулся в сторону своего рабочего станка. Кожаная сумка. Должна лежать на полу слева от рабочего места. Есть! Люк нырнул рукой вглубь сумки и начал быстро рыскать. Еще мгновение и вот она – заслуженная награда. Пистолет Оби-Вана Кеноби. - Ну, здравствуй, старый друг, - улыбнулся Люк, приметив оружие, которое он когда-то лично отреставрировал. – Готов ехать на болота?