Осень в Таллахасси

      "Специалист по работе с должниками" так скромно именовала себя Эмма Свон. Не самая уважаемая профессия, но от этого не менее востребованная. По крайней мере её эта работа устраивала, тем более, что там не требовалось диплома университета, а все необходимые навыки она приобрела уже работая на месте. Работа таких специалистов была кропотливая и дотошная, зачастую ей удавалось находить людей не хуже чем частным сыщикам, а порой и получше чем полицейским, последнее, впрочем, объяснялось просто — далеко не все охотно разговаривают с полицией, а её многие просто не считали опасной и не видели необходимости что-то скрывать.       Эмма не любила подолгу жить в одном месте, она могла сорваться и уехать в другой город уже через десять месяцев или через год. Душа жаждала чего-то нового, а причин, удерживающих её не было совершенно. Одинокая и самодостаточная девушка, она могла позволить себе жить так, как хотела. Возможно если бы кто-то сказал ей, что она мечется с места на место потому что пытается сбежать от призраков прошлого, он был бы прав. Но к психологу она не ходила, а друзьями попросту не успевала обзавестись да и не особенно-то и хотела. Иногда именно друзья ранят сильнее всего.       Каждый город поначалу радовал новизной, сладким ощущением чего-то нового, но проходили месяцы, город на проверку ни чем не отличался от предыдущего, а на неё накатывало чувство чрезмерной усталости. Эмма жила в Фениксе, Вашингтоне и даже Лас-Вегасе, последний в её личном рейтинге городов занял почётное последнее место. Шумный, яркий, он, между тем, был безжалостным и жестоким. Наверное, даже ещё более лживым и гнилым, чем все остальные города, где ей доводилось жить. Ну и климат невадских пустынь тоже не радовал, даже в сравнением с Таллахасси и Фениксом, жить тут было практически невозможно. И только один город оставался для неё чем-то вроде несбыточной мечты. Только через десять лет она решилась приехать туда вновь.       Таллахасси встретил её привычной южной жарой и буйным цветением всего, что только может цвести. На какой-то момент Эмме даже показалось, что и не было у неё за плечами этих десяти лет, вот сейчас она повернётся, а рядом сидит и улыбается Нил. Но сказок не существует, в отличии от тюремного срока в одиннадцать месяцев и ещё девяти лет после него. Она могла бы бесконечно вертеться, рискуя попасть в аварию, но так и не найти Нила, он исчез ещё тогда, десять лет назад.       Маленькая квартирка, с одной комнатой, малюсенькой кухонькой и совмещённый санузлом. Привычное для неё жильё, недорого и на одного вполне годится, лишь бы кондиционер присутствовал. Стены давно требовали ремонта, мебель скрипела, а кран в ванной периодически заклинивал и не желал открываться, тоже не впервой и хуже видали. Эмма сидела на пороге балкончика в три квадратных метра, пила кофе и наблюдала за жизнью того маленького городского пяточка, который ей было видно. Два маленьких ребёнка играли в песочнице под пристальным надзором своих родительниц, куда-то спешил мужчина, судя по внешнему виду типичный представитель "офисного планктона" и сидя на скамейке целовалась молодая и явно влюблённая парочка. Город жил своей жизнью и ему дела не было ни до неё, ни до её душевных терзаний.       В голове возникла шальная мысль, Эмма поставила свой недопитый кофе на перила балкончика, прошла к столу и открыла ноутбук. Набрала в поисковике "бар "У дядюшки Тобби" и выяснила, что существует он и по сей день. Надо же, за десять лет его не закрыли и не переименовали. Воспоминания нахлынули с новой силой.       В общем-то она не собиралась туда даже заходить, не то, что заказывать выпивку, она просто хотела посмотреть чем сейчас живёт столь памятное для неё место. Но открыв дверь, сложно не переступить порог, а войдя, сложно стоять на одном месте. Да, тут многое поменялось, она могла бы безошибочно сказать какие стулья были тут десять лет назад, какая барная стойка, как были покрашены стены... Эмма вошла вовнутрь, чихнув от запаха сигарет, и прошла за столик. Примерно тут они когда-то любили сидеть, но с тех пор несколько поменялось расположение столов.       Молчаливый официант кинул на столи папку с меню, видимо качество обслуживания за это время тут не поменялось. Как говорится — ну хоть что-то осталось неизменным. Зато и цены несколько подросли, и набор предлагаемого алкоголя стал куда шире, не будь она за рулём, может и выпила бы чего. — Кофе, немного сливок и никакого сахара.       Официант так же молча кивнул и исчез за дверями кухни. Однако, сидевший рядом мужчина вздрогнул и медленно обернулся... — Эмма... Быть не может...       Это был самый паршивый расклад, встречаться с прежними знакомыми она вовсе не хотела. Впрочем, когда повернулась, то была ошарашена не меньше мужчины. — Нил? Нил чёртов Кессиди? Какого хрена ты тут вообще делаешь и как ты узнал, что я тут?       Сколько лет она мечтала увидеть его, у неё была подготовлена речь, сначала обвинительная, потом оскорбительная, потом всепрощающая и снова обвинительная. А сейчас они сидели в двух метрах друг от друга и она не знала, что ему сказать. Тем временем заказанная чашка кофе была доставлена и водружена прямо перед ней. — Я присяду? Кстати, я знать не знал, что ты вернулась.       Ему было стыдно и горько, но не объяснять же ей, что к нему пришел тип, показавший ему одно единственное слово, однако, способное перечеркнуть всю его жизнь. Бейлфаер. Этот тип потребовал, чтобы Нил не возвращался, он говорил о предначертание, судьбе и избранности Эммы и о том, что его, Нила, в этой судьбе быть не должно. Он наслушался о предначертание ещё от отца и не узнай бы тот тип самыми странными путями о том, что его настоящее имя Бейлфаер, плевать бы он хотел на все его слова. Но тот знал... Знал то, чего знать не должен был и Нил испугался. — Если я скажу, что мне очень стыдно за свою трусость это что-то изменит?       Эмма покачала головой, нет не изменит, да и к чему менять то, что сделало её самой собой? — Нет. Одиннадцать месяцев тюрьмы, если бы ты вернулся, то отсидел бы тоже, но мне от этого всяко легче бы не стало. Обижаться на тебя за то, что я сама натворила я перестала уже давно. Как минимум это глупо, не находишь?       Вроде бы в её словах не было обвинения, но почему-то ему стало до ужаса паршиво. Тогда он всё же вернулся, но Эмму уже усаживали в полицейскую машину и показаться в поле зрения её или полицейских, обозначало получить такой же, а то и больше, самый что ни на есть реальный срок. В этом мире не было отца, готового раздавить любого, попытавшегося обидеть его сына, как обычную улитку. — Как ты живёшь? Ты получила тот конверт? — Получила, наверное я бы должна сказать тебе спасибо. Может для кого-то это было мелочью, а мне позволило поменять свою жизнь. У меня есть работа, кое-какие сбережения и в общем-то жаловаться мне не на что.       Это была правда, тут она даже не лукавила. И работа была и пара сотен баксов про запас тоже имелась, вот только ощущение того, что она живёт не своей жизнью как было, так и не покидало её уже долгое время. — Я тоже работаю. Нельзя же всю жизнь мотаться по стране. В общем-то я обычно не здесь живу, а сюда на неделю приехал, снял номер в мотеле, решил окунуться в прошлое. Как оказалось очень даже успешно. Ну, за нашу встречу? — он поднял стакан с порцией виски. — Мало ли, на случай если ты не заметил — у меня кофе... — Так выпьем этот божественный напиток древних индейцев за нашу с тобой встречу!       В этом был весь Нил, вывернуть ситуацию так, что сам ещё и в выгоде оставался. Эмма усмехнулась и подняла чашку с кофе, немного склонила голову в знак того, что она согласна и отпила. Нил махом осушил свой стакан.       Вечер обещал быть куда более насыщенным, чем она полагала в самом начале. "Дядюшка Тобби" как всегда отличился своей легендарной атмосферой.