Осень в Таллахасси

      Девушка стояла на улице и странно озиралась по сторонам. Словно она была напугана или не знала, что ей делать дальше. Да и внешний вид оставлял желать лучшего: что-то, смутно напоминавшее ночную сорочку, тапочки и пёстрый кардиган, явно с чужого плеча, составляли весь её гардероб.       Эмма хотела было пройти мимо, у неё только закончился рабочий день и она шла в гостиницу, чтобы дать хоть немного отдохнуть своим ногам. Но что-то в облике незнакомки тронуло её. Может быть она вспомнила себя, когда ещё ребёнком впервые сбежала? Наверное она выглядила примерно так же. А может в памяти всплыли все газетные заметки о том, как мужья избивали и выгоняли своих жен ночью на улицу. Хотя эта вроде на избитую не походила. – Здравствуй. Ты потерялась? – максимально участливо спросила Эмма у девушки.       Та немного затравленно посмотрела на неё, как-то непривычно было видеть человека, который разговаривал бы с ней не окриками и приказами. Да и вообще до сих пор никто не интересовался вопросом что с ней. – Мне надо найти мистера Голда. – она поплотнее запахнула кардиган, под которым и действительно была ночная рубашка. – Не думаю, что есть смысл искать его сейчас, время почти полночь. А зачем он тебе? – Мне сказали, что он поможет мне... Защитит меня...       Эх, не было тут Нила, ему было бы от чего впасть в прострацию. Мистер Голд или Румпельштильцхен, или как там его в качестве защитника. Это что-то новенькое. – Не думаю, что это хорошая идея. Давай-ка лучше подумаем где ты будешь ночевать? Ты из дома ушла? – Из больницы...       Ситуация становилась чуть яснее, девушка просто не совсем здорова. И её проблема решалась самым элементарным образом – её нужно было отвести обратно в больницу. – Милая, да ты вся трясешься. Пойдём, я отведу тебя обратно, там тебе помогут, там тепло...       Девушка дёрнулась как от удара, словно котёнок, только решивший было поверить человеку и получивший щелчок по носу. Почему-то Эмме стало её жалко. – Так, тебе же нужен Голд? Пойдём, не в больницу, а ко мне, переночуешь, а утром я отведу тебя в лавку Голда. И уже с ним решайте, что вы там собирались решать. Идёт?       Объяснить суть своих действий Нилу оказалось куда сложнее, чем убедить девушку переночевать в их номере, благо хозяйка гостиницы отлучилась и не видела, что в номере находится посторонний. Он крутил пальцем у виска, шептал на ухо, что девица точно психически больная и кто знает, что она сделает с ними ночью. Хотя сама девица не проявляла никакой агрессии, она приняла ванну, переоделась в запасной спортивный костюм Эммы и сидела на табуретке у окна.       История, которую она им рассказала, попахивала откровенным бредом. Во-первых, она не знала как её зовут и кто она такая. Во-вторых, сколько она себя помнила, она жила в подвале, в комнате с решеткой на окне и замком в дверях. В-третьих, если ей верить то освободил её "странный нервный мужчина", которого она тоже не знала. Он же отправил её к Голду и просил передать, что "это Реджина упекла её".       Вот как раз с Реджиной всё было понятно, нервный мужчина явно имел ввиду Реджину Миллс, а сталкиваться с ней ни Нилу, ни Эмме вовсе не хотелось. По этому после переговоров, было решено завтра же сдать её Голду и пусть разбираются дальше сами.       Однако, бывают ситуации, когда обстоятельства вносят свои коррективы в планы. Так случилось и в этот раз. Ночью Эмму и Нила разбудил шум. Их гостья, которой временно постелили на кровати Эммы, спала тяжёлым и беспокойным сном. Она металась во сне и шептала, впрочем, достаточно громко для того, чтобы они могли чётко разобрать её слова: "Румпель, помоги мне!", "Румпель, где ты?".       Нил сидел на краю кровати, свесив ноги, и смотрел на спящую девушку. Он не мог ошибиться, она звала во сне... его отца. Румпельштильцхен не самое распространённое имя, тем более привычно домашнее сокращение, которым когда-то звала мужа его мать. Ошибки тут быть не могло. – Думаешь, она знает, что Голд это он? – шепотом спросила Эмма.       Это был очень хороший вопрос, ответа на который у него не было. Все ниточки их судеб странным образом переплелись и сплелись в клубок здесь, в Сторибруке. Но почему волшебный боб отправил их сюда? Как это странное место было связано с их сыном? – Я не знаю, но думаю, что не стоит отправлять её к... отцу, пока мы сами не разберёмся в том, что тут происходит.       Это маленькое происшествие меняло всё, на фоне этого девушка уже не казалась ему сумасшедшей или опасной для них. Она знала имя, которое носил его отец не здесь, в глубине лесов штата Мэн, а в Зачарованном лесу. Она тоже была связана с миром магии, но он пока не понимал как.       Быть может маленький мальчик не так уж и не прав? Могут ли те, кто живёт здесь, действительно не помнить кто они на самом деле?

***

      Он даже не спрашивал как Эмме удалось уговорить девушку без имени остаться у них на несколько дней, под предлогом того, что им стоит поподробнее узнать кто был тот человек, освободивший её и не опасно ли это для неё. Странно, но их путанные объяснения её устроили. – Итак: как мы будем звать тебя? Ты же не можешь жить вот так – без имени.       Девушка задумалась, в чём-то Эмма была права, своего имени она совершенно не помнила. Конечно после стольких лет сидения в той комнате... А скольких? Почему-то она была уверена, что провела в том месте не один год. Но сказать сколько хотя бы примерно она бы не смогла. Может два года, а может и семь лет. – Я даже не знаю. Может Анна? Прости, мне больше ничего не идёт в голову.       Девушка выглядела виноватой, хотя лично её вины тут точно не было. Вообще, она была на редкость покладистой и даже милой. Этакая домашняя девочка, готовая печь пироги, растить детей и ухаживать за цветами в саду. Совсем не похожая на саму Эмму, разве что время от времени мелькало что-то в её глазах, заставлявшее задуматься о том, что в этом тихом омуте могут водиться не только черти, но и сам дьявол. – Сойдёт. – кивнула Эмма. – А кто такой Голд? Ты знаешь его?       Девушка была умна и умела задавать правильные вопросы. Эмме это однозначно нравилось в ней. – Не могу сказать, что хорошо его знаю. Видела пару раз, он тут держит антикварную лавку и я не знаю почему тебя отправили именно к нему. Скажи, Анна, ты когда-нибудь слышала имя Румпель?       Девушка глубоко задумалась, она честно пыталась найти в своей памяти хоть что-то, но там было пусто. Она знала какие-то вещи, которые ей не следовало бы знать, например, что такое антиквариат. Но такого имени она точно не припоминала. – Нет. – уверенно ответила девушка.       Говорила она столь уверенным голосом, что Эмма не засомневалась ни на секунду – она не врала. Она действительно не помнила... Как и говорил Генри.       Этот мир был куда безумнее, чем чаепитие у безумного кролика. Как и там, здесь невозможно было понять кто безумен по-настоящему, а кто только кажется сумасшедшим. Сейчас она бы не была столь уверена в том, что теория Генри это всего лишь детская фантазия.