Слоеный Торт

Кенни представляется первым. Гиперсексуальный с дошкольного возраста, это малая часть сюрприза. Но сюрпризом оказывается то, что его озабоченному мозгу удаётся дождаться четырнадцати, чтобы развиться до конца. Когда он просыпается с чем-то скользким между его бёдер и лихорадкой настолько сильной, что она могла бы сварить его мозг, Кевин (скорее всего привлечённый запахом, фу) вскрикивая шлепает его по заду и идет звонить местному доктору. Кенни никогда не был настолько счастлив при виде закрывающейся двери, и он сразу же запирает её на ключ. Он любит свою семью, но не доверяет им. В их семье не было омеги поколениями. Они могут попробовать продать его на черном рынке, чтобы заработать денег, или что-то в этом роде. Омеги - редкие, особенно самцы, и у Маккормиков не хватало денег с тех пор, как их отец проиграл заначку на два года вперед в казино. Когда доктор засовывает градусник в его пульсирующий зад (особо устрашающая и унизительная процедура) и объявляет его омегой (даладно), Кенни оставляют со Здоровым Здравым Течка-Помощником™ и лихорадочно сильным стояком. В комплекте ЗЗТП содержится: гипоаллергенная синтетическая смазка (господи за что?), набор радужных презервативов, коффердамы, ультра-впитывающие прокладки для течки и фиолетовое дилдо с надувающим узлом. Когда Кенни засовывает его между своих ног и чувствует, как его влажная дырочка жадно обхватывает ствол, голова идет кругом, он задумывается, почему его тело ждало так долго. Заниматься анальным сексом - это почти лучшая вещь на свете, так решает Кенни, пока разрывает себя на игрушке снова и снова. Он ощущает боль, потный и ужасно истощён. Чувствует себя использованным и выжатым, как мокрое полотенце. Это волшебно. Три дня спустя, он входит в Старшую Школу Южного Парка с взъерошенными от секса волосами и ухмылкой, подмигивая Венди, когда их глаза встречаются, после того, как она осмотрела его зад и ее лицо заливается мило-розовой краской, ведь ее поймали глазеющей. Они со Стэном не были вместе годы, но все же, Кенни думает, с каплей сожаления, лучше держаться подальше. Бедный Стэн, он же умрет от мысли, что его возлюбленная Венди вдалбливает его в матрас. Даже в детстве, Кенни знал, что Венди не может быть никем, кроме альфы. Картман называет его сучкой на обеде, шутя, что он кусает подушки, пока его зад течет как девичья вагина. Кенни слизывает пудинг с ложки и грязно ухмыляется. "Не хотел бы узнать?" - с вызовом говорит он, облизывая свои губы. Картман поперхнулся. "Кинниии! Это отвратительно, Кинниии! Не домогайся до меня, Кинниии!" Кайл закатывает глаза. "Заткни свою пасть, жирдяй. Если ты сексуально подавлен, иди и подрочи в кустах. Не впутывай в это Кенни". "Пошел ты, Кайл!" - Картман взрывается. "Парни", - Стэн жалуется, кладя руки на голову. "Вы можете заткнуться хотя бы на две секунды? Кенни, кажется, говорил что-то важное". "Думаю, я трахнусь с Токеном, когда он представится", - Кенни задумчиво говорит. Стэн вздыхает. "Черный член это опыт, который моя девственная дырочка заслуживает". "ФУ! БЛЯТЬ, Киниии!" "Твой зад заслуживает лучшего", - говорит Кайл с серьезным тоном. Стэн качает головой, сжимая переносицу. Кайл вырос высоким, стройным и великолепным, прямо как Кенни и думал. В пятнадцать, он смесь непринужденной элегантности и сдержанного огня. Страсть и остроумие смешались в худом, мускулистом теле. Поведение альфы, красота омеги, целеустремленность беты. Кайл - это пазл, и Кенни не уверен как будет выглядеть законченная картина. Альфа, бета, омега. Все возможно. Картман, с другой стороны, явно будет альфой. Без вопросов. Если Кенни сконцентрируется, он может учуять едкий запах его приближающейся зрелости. Как раз то, что нужно миру, он думает, еще один нетерпимый, выпендрежный альфа мудак. Вот почему Кенни полон надежды, что Стэн будет альфой, чтобы немного поломать систему. Чтобы спокойный, нежный Стэн представился альфой, было бы хорошей переменой. Но так же, как и Кайл, Стэн, с его телосложением альфы, альтруизмом омеги и темпераментом беты, может быть кем угодно. Кайл смахивает свои румяные кудри с глаз и Кенни смотрит, как Стэн следит за изящным движением его руки, по-идиотский очевидный идиот. Кенни не закатывает свои глаза, но он близок к этому. Любовь Стэна к Кайлу легендарна, плюс к этому - эпическое неведение Кайла. Если честно, это уже немного грустно. Кайл объясняет, что он начал подрабатывать репетитором в свободное время, и у него через пять минут занятие с Бебе. Кенни коварно говорит ему насладиться их "уроком химии" и Кайл довольно ухмыляется ему в ответ. Картман говорит ему, чтобы он заболел "ботанским бешенством" и был посажен в карантин ЦКЗ. Стэн не говорит ничего, тихо кушая свой сэндвич с тунцом, смотря вниз. Перед тем как уйти, Кайл обхватывает шею Картмана сзади и шепчет ему что-то, сквозь стиснутые зубы. Картман сглатывает комок страха (очевидный, даже с попытками спрятать его) и злобно усмехается. "Пошел ты, еврей!" Кайл сжимает зубы и смотрит на Кенни, глаза зелёные и полны ярости. "Если он будет лезть к тебе, ударь его по яйцам. А потом скажи мне, и я выбью ему все зубы". Кенни ухмыляется, когда Картман встает и спрашивает у Кайла, в чем его блядская проблема. Кайл закатывает глаза и отвечает: "В том, что ты омерзительный кусок говна. Очевидно". Он накидывает свой ранец на плечо и уходит, пока Картман тихо и злобно краснеет. "ПОШЕЛ ТЫ НАХЕР, ЕВРЕЙ!" - он кричит. Картман резко садится и скамейка тревожно скрипит. "Обещаю, однажды я точно убью этого еврея, я не шучу". Стэн направляет свой испепеляющий взгляд и Кенни фыркает. "Кайл точно уделает тебя, мужик", - Кенни хихикает. Крейг садится на освобожденное место Кайла. "От тебя, кроме пыли, ничего не останется", - говорит он своим монотонным голосом. "Убирайся от меня нахер", - отвечает Картман. В последующий год они становятся второкурсниками, Стэн входит в университетскую команду футбола, Кайл становится самым первым второкурсником – президентом студсовета и звездой в легкой атлетике, Кенни прокатился на Токене настолько сильно, что этого было бы достаточно, чтобы натереть его член (множество раз), и Картман представляется самым дерзким альфой когда-либо существовавшим. Он приезжает в школу на платформе (блядской платформе), с фейерверками, разноцветными ленточками, шариками и постером группы ACDC; вся эта конструкция держится на потной южно-американской паре, скорее всего работающей за шаверму и избиение. Картман где-то достал гигантскую светящуюся надпись, показыващую его статус альфы, и золотую статую себя в натуральную величину, с непропорционально огромными мускулами и с гульфиком в стиле Викторианских королей. Кайлу хватило одного взгляда на этот спектакль, состоящий из орущего песни ACDC Картмана и переутомленных иммигрантов, чтобы хрустнуть своими кулаками. "Ага", - он говорит. Стэн сжимает переносицу и смотрит в небо, будто моля Бога дать ему силы. Кенни ставит на то, как скоро Картман заплачет, потому что ставить на то, кто выиграет просто смешно. После того, как Кайл протер Картманом пол и сказал иммигрантам (которые уже успели представить, что находятся в своеобразном рабстве у Картмана) идти домой, все стало почти как обычно. До того момента, пока Баттерс не представился. Альфой. Кенни чуть не падает со стула, когда Баттерс заходит в класс с запахом альфы на нем. У Кенни даже немного потекли слюни от этого запаха: теплый, мускусный и такой аппетитный. Он смотрит на Баттерса оценивающе, чего не делал годами, замечая скромные, но четкие бицепсы, блеск его ярких глаз, и выпирающие мускулы на его руках и шее. Кенни почему-то упустил, что Баттерс стал горячим. Он подходит к Баттерсу после урока, опираясь о шкафчик, смотрит на него сквозь волоски своей челки, и ухмыляется, когда тот нервно сглатывает и застенчиво улыбается. "Х-хэй, Кенни!" "Баттерс", - он мурчит. Баттерс прикусывает губу и напряженно сдвигает плечи. Под футболкой Кенни замечает движение мускул, а горошина соска просвечивается сквозь хлопок. Он облизывает губы. "Хочешь сходить в кино?" – предлагает он. Баттерс широко улыбается: "Конечно!" Они идут на Трансформеров и, несмотря на все ожидания, Кенни смотрит фильм. Каждый раз, когда он наклоняется к Баттерсу, пытаясь поцеловать его шею или куснуть за ухо, Баттерс поворачивается, не понимая намеков, и начинает радостно шептать об этом роботе или о том роботе, этом взрыве или этом спецэффекте. Не смотря на то что Баттерс ненароком обломал Кенни весь кайф и сам фильм был убогим, Кенни оказывается неохотно зачарованным его честным энтузиазмом. Он как бы, довольно милый. Кенни не осознает насколько он облажался, пока он не вспоминает поход на рыбалку с Баттерсом, через несколько месяцев после того, как они начали дружить, и Кенни никак не мог залезть Баттерсу в штаны; и понимает, что он улыбается смотря на свой поднос с ланчем без причины, хотя может быть, из-за воспоминания о улыбках Баттерса, когда он поймал свою первую рыбу настолько прекрасно, что это все ещё захватывает дух. Кайл замечает, как улыбка Кенни превращается во что-то, похожее на страх, и поднимает свои брови. Кенни истерически смеется и затыкает свой рот рукой. "Что случилось?" – спрашивает Кайл, немного позже. Он вытащил Кенни на улицу, говоря что ему нужно покурить, не смотря на неодобряющий взгляд Стэна. Кенни смотрит на то, как Кайл элегантно зажигает сигарету и берет ее в этот рот, созданный для минета, и вспоминает, как раньше он бы захлебывался слюнями от такой непринужденной сексуальности. "Со мной что-то не так", - Кенни серьезно отвечает. Кайл прищуривается. "Это потому что ты влюблен в Баттерса?" "Шшш!" – Кенни быстро осматривается, не услышал ли кто-нибудь. Рядом никого. Мимо них буквально пролетает перекати-поле. Никто не выходит к мусорке, кроме готов и наркоманов, и они все в столовой. У него нет причин волноваться, кроме очевидного. "Потому что это немного драматично", - Кайл продолжает. "Я не влюблен в Баттерса!" – шипит Кенни. - "Я просто...по-мужицки хочу его горячее тело!" Кайл морщит свой нос: "Серьезно? Он немного тощий" Кенни, не задумываясь, пытается ударить его по плечу, но Кайл уворачивается, растягивая губы в улыбке, вокруг своей зажженной сигареты: "Ебать, ты правда влюблен в него". Кенни скрещивает свои руки, нехарактерно смущен и немного испуган. "Я не знаю, что делать, Кайл", - он признается. Кайл задумывается. "Ты пытался сказать ему о своих чувствах?" Кенни запинается: "И с чего я должен начать?" Кайл ухмыляется: "Ну". Он подбирается к Кенни, прижимая его к стене, опираясь рукой возле его головы. "Сначала, ты подходишь очень близко", - он хрипло шепчет. Кенни сглатывает, нервно и взволнованно, от близости. Их отношения совершенно платонические. Хотя, Кенни всегда думал, что сексуально - они совместимы. Кайл наклоняется близко. Что-то горячее просыпается между их телами. "Потом ты смотришь ему в глаза", - Кайл наклоняет их головы так, что Кенни видит только бесконечный зеленый его глаз, темно-алый его длинных ресниц. "И ты говоришь это". "Что? " – Кенни спрашивает, ему не хватает воздуха. "Что ты боишься сказать", - Кайл шепчет ему на ухо. И вот, они, как-то, начали целоваться. Кайл вбивает его в стену и Кенни быстро возбужден после недель без секса, он сует свою руку в штаны Кайла и начинает ему дрочить, быстро и грубо. Кайл заводит их в беседку. Они все еще на публике, но не настолько, чтобы быть пойманными. Это так возбуждающе. Они быстро переходят от мастурбации к минету. У Кайла, как оказалось, был врожденный талант к глубокому минету, и его пальцы, длинные и проворные, были созданы, чтобы делать приятно. Когда Кенни кончил Кайлу в рот и второй вывел анальный оргазм из него, его канал сжимается, теплый и влажный вокруг его пальцев, Кенни стонет, уставший и чувствительный после двойного оргазма, Кайл отходит и опирается спиной о стену. Кенни протягивает руку к стояку Кайла в его штанах, но он отталкивает Кенни, смотрит на него задумчиво: "Мы можем повеселиться, - он предлагает, - но, только если ты не будешь с Баттерсом. Я не хочу впутываться в этом". Кенни фыркнул: "Конечно, чувак". Они пожимают руки и Кенни обнимает его по-братски, хлопая по спине. Когда они отошли друг от друга, Кенни любопытно смотрит на пах Кайла. "Можешь ли ты трахаться, пока не представлен?" Кайл ухмыляется: "Хочешь узнать?" Они узнают. Много, много раз. У Кенни столько секса, что гулять с Баттерсом несколько легче, потому что раньше он давился без него. Он все еще хочет секса с Баттерсом. Он очень хочет секса с Баттерсом, но он удовлетворен. Не было и дня, когда бы Кайл не прижал его к какой-нибудь вертикальной поверхности и использовал. Кайл, к абсолютному восторгу Кенни, фееричен в кровати. У него достаточно выносливости для трех раундов в одну ночь – легко – и он обязуется доводить Кенни до оргазма, да так, что самая топовая шлюха будет опозорена. Каждую ночь (и значительную часть утр, обедов и вечеров) Кайл ебет Кенни до потери сознания; сосет, лижет и кусает каждый миллиметр его тела. Они сводят видимые метки к минимуму, потому что, хоть Кенни и не встречается с Баттерсом, если он узнает будет странно, и Кайл интуитивно знает, что Стэну лучше ничего не показывать. Кенни все еще не знает, сознательно ли это знание, но решает, пока Стэн не узнал что они ебутся, это не важно. Когда Кенни нащупывает член Кайла под одеялом одним ранним утром, через несколько месяцев с начала их секс вечеринок, чувствует смазку между его ног. Кайл сильно пахнет омегой во время течки. Кенни, не смотря на его ранее нерешенное мнение о представлении его друга, удивлен. "Хах", - говорит он, трогая вход в Кайла любопытно, чувствуя его горячий центр; место, которое он знает, должно быть, нуждается, чтобы что-то длинное и толстое выебало его там. Кайл стонет во сне, выгибаясь на пальцах Кенни. Он великолепен и так податлив, когда спит. Кенни облизывает свои губы, он тут же возбудился от вида экстравагантной реакции его друга. Нельзя было сосчитать сколько раз Кайл ебал его. Они оба подсознательно решили, что Кайл станет альфой, с его доминирующим характером, агрессией и силой, и ничего в их секс-жизни не изменилось бы. Вот это трагедия, Кенни думает, проводя рукой по кошачьему изгибу спины Кайла. Голова кружиться от того, что он охвачен феромонами Кайла и его тело выводит достаточно смазки для любой альфы. Или любой омеги с членом, готовым принять вызов. И Кайл уж точно будет не легок, он думает с голодом, который берет его врасплох. О да, Кенни очень понравится прижать Кайла к кровати и трахать его до потери всего огня, он будет упиваться шансом обмазать его в сперме и поте, разрушить его своими прикосновениями. Кайл поднимается, вставая на колени, изгибая свою спину, чтобы пальцы Кенни вошли в него до второй костяшки. Кайл стонет, сгибая свои пальцы и опрокидывает голову назад. Смотря на Кенни через плечо он говорит: "Ты выебешь меня или нет?" После этого все немного меняется. Кайл и Кенни все еще занимаются сексом. Кайл все еще настойчивый и требовательный, сволочь. Только теперь ему нравится, когда Кенни ебет его до потери сознания. Когда Кайл входит в школу в понедельник после жесткой 48-часовой течки, с запахом Кенни на нем, что только ребенок без носа не поймет, что они делали (некоторые запахи остаются, несмотря на то, сколько ты трешь, и один из них это смазка омеги). Стэн избегает их. Они не видят его в столовой неделями, и на уроках он не сидит ни с кем, даже с Картманом, который наслаждается унижением Кайла, из-за его представления. Пока Кайл не хватает его за яйца и скручивает настолько сильно, что у Картмана текут слезы. Кайл угрожает, что сделает хуже, если он пошутит над его второстепенным полом еще хоть раз. Серьезно, это было эпично. Многие даже хлопали. Стэн избегал их до тех пор, пока не заметил яркий засос под ухом Кайла, который Кенни оставил после того как Кайл отказал ему в третьем оргазме, чтобы позавтракать. Во время футбольной тренировки, Стэн резко хватает и зверски кидает его на поле, отчего спина Кенни неудобно растягивается. "Прости", - Стэн говорит, и Кенни понимает, что никогда прежде не слышал Стэнли Марша с настолько неискренним тоном. Позже, Кенни будет злобно думать, что если Стэн хотел злиться на него из-за Кайла, он должен был сделать что-то насчет этого, вместо того, чтобы тосковать, как какой-то жалкий Ромео. Но сейчас, у него просто немного кружится голова. Баттерс подбегает к ним, растеряно смотря на Стэна, и поднимает Кенни на ноги. Он поддерживает его рукой вокруг талии и неуверенно улыбается "Стэну не стоило этого делать", - он говорит, - "У него нет права злиться. Я не видел никаких меток на Кайле". Кенни посмеивается: "Стэну не стоило делать многих вещей". Кенни смотрит на свои руки, заляпанные травой. "Всегда ждет слишком долго, ожидая чуда". Баттерс задумывается. "Я не думаю, что Стэн ждет чуда. Может, просто сбывшуюся мечту". В груди Кенни становится тепло и он улыбается. "Баттерс, ты романтик?" Баттерс наклоняет голову. "Ой блин. Не шути надо мной Кенни". Кенни чувствует, как тает и надеется, что его лицо не выдает этого. Эта страстная влюбленность начинает мешать. "Поверь мне, я не шучу". Когда Баттерс начинает задумчиво на него смотреть, Кенни придумывает оправдания тренеру, чтобы свалить оттуда. Тренер говорит ему приложить лед к его спине и обмотать ее на следующей тренировке. Кенни сбегает перед тем, как Баттерс поймет хоть что-нибудь. Если бы он хотел Кенни, то сделал бы что-то насчет этого. Кенни стал часто слышать сплетни о себе и Кайле. Недопустимо, что два самца омеги ебутся, когда в школе есть куча одиноких альф, которые справятся с этим –как многие говорят- намного лучше! Эти люди никогда не занимались сексом под душем с Кайлом Брофловски. Также они не трахались на четвереньках достаточно долго и энергично, чтобы кончить несколько раз, после чего их не вылизывали и, оседлая, не катались на их члене настолько сильно, что становилось больно. Серьезно, те, кто говорит, что две омеги не могут довести друг друга до идеального оргазма, нихера не понимают. Конечно, у них нет узлов, но для этого есть игрушки. К тому же, узлы нужны только для размножения. Кто хочет сидеть с узлом в заду, когда член может вбиваться в тебя, заставляя кончать снова и снова? Смысл в том, что Кенни и Кайл счастливы со своей сексуальной жизнью и эти суки-сплетницы и узелковые долбаебы могут заткнуть себе рты этими же узлами . За неделю до семнадцатого дня рождения Кайла, месяц после начала их предпоследнего курса, Стэн распустил слух, что Кайл – бета. Кенни – один из последних в школе, кто услышал это. И к этому времени слух превратился в то, что Кайл на самом деле одинокая сексо-зависимая шлюха, которая отчаянно купила нелегальные гормоны, чтобы пахнуть как омега ради внимания. Когда Кенни слышит об этом, он сдерживается, чтобы не ударить того, кто рассказывает ему это. Потому что это Баттерс, он сильно покраснел и говорит запинаясь, так что он точно пересказывает Кенни то, что услышал. Где-то между сексом и ночными разговорами, они с Кайлом стали очень близкими друзьями, такая открытость может быть только у людей, которые видели друг друга голыми, уязвимыми. Кенни видел Кайла без защиты. Он понимает, почему у Кайла есть стены, и сколько стоит постараться, чтобы он доверился и дал тебе проход внутрь этих стен. Он знает, что у него только три незащищенные точки, три дыры в стенах, защищающих сердце Кайла: одна для Айка, одна для Кенни и одна –самая большая и щедрая– для Стэна. И теперь последний попытался разрушить Кайла, унизить его из-за мелочной ревности. Зная об этом, Кенни нужно время, чтобы просто успокоится, перестать видеть вещи сквозь красную дымку. "Кенни?" – Баттерс нервно спрашивает, стуча кулачками. "Стэн сказал это?" – он спрашивает. Баттерс закусывает губу. "Я не уверен-" "Баттерс". "Энни сказала так, но тебе стоит-" Кенни отворачивается, но Баттерс тащит его обратно. Кенни настолько удивлен, что Баттерс обратился с ним так грубо, что он не сопротивляется, дает Баттерсу приблизиться. "Тебе нужно поговорить со Стэном для начала". Баттерс смотрит в глаза Кенни, искренне. "Он никогда не обижал Кайла специально. Он очень сильно любит его". "Только потому, что ты любишь кого-то, не дает тебе права вести себя как урод". Баттерс сжимает его плечо и глядит не на него, а сквозь. "Нет, но люди делают безумные, больные вещи, когда любят". Кенни скрещивает руки, скидывая руку Баттерса, вдруг ему стало неудобно. "Что ты знаешь о любви?" Баттерс грустно смотрит на него: "Больше, чем ты думаешь". Кенни забывает как дышать. Он может быть не прав, он может показаться идиотом если скажет что-то, но почему-то он уверен, что они говорят об одном. "Безумные, больные вещи", - он начинает. Баттерс кивает. "Например, заниматься сексом со своим лучшим другом, хотя быть влюбленным в самого щедрого, доброго и прекрасного альфу во всем мире? Настолько безумно?" – он тихо спрашивает, сердце бьется чаще. Баттерс резко вздыхает. "Настолько больно?" "Не больно, - говорит Баттерс, натянуто улыбаясь, - просто...сложно". Кенни проглатывает от стыда. Не из-за Кайла. Нет, он никогда не пожалеет об этом. Но потому что Баттерсу от этого было больно, и он не заметил. "Прости меня", - он шепчет. Баттерс качает головой. "Я не сказал ничего. Это не твоя вина". "Я мог сказать тебе. Я просто боялся". "Боялся? Меня?" Кенни смеется: "Э, любви, вообще-то". Баттерс наклоняется, глаза блестят от близости. "Можно поцеловать тебя?" Кенни сразу зачарован, чувствуя тепло в груди. Вместо ответа, Кенни соединяет их губы, кладя руку на спину Баттерса, чувствуя движущиеся мускулы через футболку. Он выдыхает в поцелуй, издав короткий стон, когда язык Баттерса проскальзывает ему в рот. Он, нехарактерно смело, притягивает Кенни ближе. Тот чувствует обволакивающую силу, и его голова кружится от жажды. Они отстраняются, покрасневшие и возбужденные. Баттерс выглядит потрясенным и Кенни не сдерживает свою глупую улыбку. Но потом он тяжело вздыхает. Баттерс смотрит на него с тревогой, и Кенни трет свои виски. "Кайл будет невыносим из-за этого". Баттерс взволновался: "Я думал ты сказал, что вы не-" "Ох, не так", - Кенни машет рукой. "Перед тем, как мы начали спать вместе, Кайл сказал мне, что мне нужно просто признаться тебе и все мои проблему будут решены. Он будет так доволен собой из-за этого". Баттерс серьезно смотрит на него. "Думаю, Кайл сейчас занят другими делами, Кенни". И тут Кенни вспоминает о Стэне, слухе, социальном крахе, стыде и деградации, на что, Кайл притворяется, ему все равно. Он нахмуривает брови. Кенни находит Стэна со своими футбольными дружками, кучка студентов по обмену из цилл Парка, имена которых Кенни даже не пытался запомнить. "Убирайтесь, Неандертальцы, мне нужно поговорить с этим козлом". Он показывает на Стэна, который игнорирует Кенни, прямо как последние шесть месяцев, с тех пор, как он узнал о нём с Кайлом. "Как ты смеешь". Стэн поднимает одну бровь. "Как ты смеешь делать такое с ним. Ты. Ты хоть понимаешь, как ты его ранил?" Стэн смотрит на стол, ближе к центру столовой, где Кайл болтает с Венди и Бебе, смеясь. "Выглядит в порядке, как по мне", - он скучающе отвечает. "Ты идиот", - Кенни говорит едко. Стэн немного удивлен, скорее всего из-за агрессии, или может потому что Кенни говорит это ему прямо в лицо. Немногие достаточно смелы, чтобы сказать Стэну Маршу, что он ведет себя как эгоистичный мудак. Золотой мальчик, идеальный, разумный, спокойный – люди всегда говорили это о Стэне. Он иногда забывает, что он также напыщенный, эгоистичный, высокомерный, ему нужны люди, которые снимут его с пьедестала, перед тем, как он упадет и сломает что-то, что не сможет заменить. Кайл был таким человеком, но Кайлу больше не интересно. Кайл заставил себя перестать заботиться о нём, когда Стэн ушел из его жизни, чтобы избавить себя от боли. Теперь Кенни знает Кайла, знает его до мозга костей; так, как никогда не думал, что узнает. Стэн должен был знать, во что обернется его решение, должен был знать, что Кайл никогда не сломается первым, никогда не попросит вернуться в круг друзей, никогда не покается в каких-либо ошибках. Стэн может завести столько новых друзей, сколько он думает, заставит Кайла хотеть вернуть его; выглядеть таким скучающим и беззаботным, каким он отчаянно хочет быть, но Кайл никогда не прибежит обратно. Ты не можешь вернуться к тому, чего никогда не бросал, ты можешь только гнаться, и Кайл никогда не позволит никому вести себя так. Даже Стэну. "Он смеется, потому что ему больше ничего не остается. Что ты ожидал от него? Слезы?" Стэну должно быть стыдно, но он выглядит раздраженным. "Что, теперь Кайл просит тебя заступаться за него?" – Стэн ухмыляется, хотя это больше похоже на насмешку. "А я думал, что это тебе суют в зад. Похоже трудно понять, кто ебет кого, когда сучки кувыркаются вместе". С Кенни было достаточно. Достаточно Стэна, его отношения и качания его прав. Кенни с размаху заезжает ему по лицу. Голова Стэна опрокидывается назад и обрызгивает пол кровью. Он поднимает свою кружащуюся голову, обхватывая свой быстро синеющий нос, и стонет от боли. Кенни тяжело дышит, настолько взбешенный, что вынужден проморгаться, чтобы не видеть пятен. "Я не знаю что случилось с тобой, Стэн Марш, но что бы то ни было, надеюсь я выбил это блядство из тебя!" – он рычит. Кенни подходит к нему, смотрит в красные глаза Стэна, видит злость, отвращение, боль, которая не имеет ничего общего со сломанным носом. "Приведи себя в порядок, собери все своё дерьмо, и встань перед ним на колени, будь готов ползать за ним, если хочешь, чтобы Кайл вернулся в твою жизнь", - он говорит низко и безжалостно. Стэн сжимает свои зубы, в тихой ярости, но не отвечает. "Тебе не идет быть узелковым омеганенавистником, Стэн Марш. Я думал ты был выше этого". Кенни уходит, когда Стэн отвечает ему. "И я думал, что ты никогда не трахнешь моего лучшего друга". Кенни останавливается, смотрит через плечо и видит грустную, злую улыбку. "Похоже мы оба знали меньше, чем думали", - Стэн продолжает, голос немного ломается на последнем слове. Кенни уходит. Он не говорит он не был твоим, потому что это не совсем правда. Он не говорит это было решение Кайла, потому что это еще один повод Стэну перевести стрелки. Он не говорит ничего. Еще шесть месяцев проходит со Стэном, притворяющимся, что они не существуют. Это облегчила милая омега девушка (еще одна из Милл Парка), которая постоянно свисает у него с руки. Они даже сдвигают свои парты вместе на уроках – но только на тех, на которых находится Кайл. Кенни пытается не закатить свои глаза слишком сильно, когда замечает. Стэн хотя бы может попытаться не быть таким жалким чмом? Кенни не может поверить, бедная Кэти еще не поняла, что её используют. Даже его безмозглые футбольные дружки поняли, судя по ухмылкам и шепотам. Кайл, с его стороны, все еще внешне нетронут ничем из всего этого. Он все еще дерётся с Картманом, все еще избивает узелковых дебилов, которые думают что это нормально хватать его за зад, или даже хватать Кенни за зад. Он президент студсовета уже третий год, и стал капитаном команды по легкой атлетике в начале этого года. Он даже начал флиртовать с Венди- Кенни все еще не уверен, что это не было организовано, чтобы максимально разозлить Стэна. Хотя, когда он задумывается, у них много общего. Оба умные, амбициозные, великолепные, спортивные. Если был бы альфа более идеальный для Кайла, это был бы не-чмо Стэн, и Кенни не видит, чтобы он возвращался в скором времени. Так что Кенни счастлив за них. Честно. Кайл, замечтавшись, курил сигарету, лежа спиною на кровати у открытого окна. Рядом с его свиснувшей головой на полу сидел Кенни, иногда затягиваясь сигаретой Кайла, скучая по вкусу его рта. Кенни счастлив с Баттерсом, но секс с Кайлом – это не то, что ты можешь бросить, как холодную пиццу, не хотя добавки. "Её руки, чувак", - Кайл стонет. "Они не такие хорошие, как твои, конечно, но мы много практиковались. Скоро она сможет трахать меня до отупения. Я почти потерял дар речи, когда она закончила со мной сегодня". Кенни смотрит на него, хмурясь. "Я делал так". Кайл ухмыляется. "Неа". "Ага!" "Стоны считаются". "Стоны не считаются". "Считаются". "Нет". Они затихли. "Ладно, считаются. Но я все равно делал это". Кайл прищуривается. "Знаешь, у нас было столько секса, что я не помню". "Это было тогда, со свечками. Которые твоя мама привезла из Лондона". Глаза Кайла загорелись. "Ах да. Веселая ночка". Кенни улыбается. "Ага". "Это плохо, что я скучаю по сексу с тобой?" – Кайл спрашивает. "О боже, ты тоже?" – Кенни облегченно вздохнул. "Я думал я один". "О нет. Вчера ночью мне приснилось что я делал тебе глубокий минет. После того, как ты кончил я связал тебя, облизал везде - и я говорю везде – потом оседлал тебя так сильно, что мы сломали кровать". "Мы продолжили ебаться?" "Что?" "После того, как сломали кровать, мы продолжили ебаться?" "Естественно, потом мы ебались в душе". "Конечно". Кенни говорит Баттерсу, что ему нужно трахнуть Кайла еще раз, прощальный секс, чтобы больше не думать об этом, и Баттерс воспринимает новости с добродушной неловкостью, которую ожидал Кенни. "Ох, ах, хорошо, Кенни. Только, ээ, только один раз, окей?" Кенни целует его в нос, улыбается и решает, что Баттерс – лучший парень на свете. Конечно, их прощальный секс длится все выходные. Они почти не выходят из комнаты Кайла, и то только за едой и водой. Кайл говорит родителям, что у Кенни течка, потому что это единственная нормальная отговорка секс марафона, хотя они оба пьют подавляющие таблетки. Потому что Кенни не думает, что Миссис Брофловски разрешит им заниматься сексом все выходные просто потому, что они не могут нормально функционировать без него. Кайл говорит Кенни, что он скучал по вкусу смазки, потому что альфа самки не текут как омеги. После, он жестко доводит его до оргазма своим языком и сразу вставляет в него свой член. Кайл ебет его на кровати, на полу, у стены, на кресле, на столе, в душе. И когда он хорошо подустал после тоскания Кенни вокруг, как любимую секс-игрушку, он дает Кенни уложить его на кровать и хорошенько трахнуть, до покраснения. Кайл любит быть сверху, но он все еще стыдится оргазмов от того, что его ебут, потому что он не представился альфой. Из всего, что они делали вместе, Кайл никогда не просил быть оттраханным. Потому что просить значит признать, что он хочет этого. И перед тем, как их секс станет всего лишь воспоминанием, Кенни хочет показать Кайлу, что не нужно стыдиться своих желаний. Кенни начинает трогать бедра Кайла, раздвигая его ноги. Тот краснеет в ответ, пытаясь скрыть свое смущение страстью. "Не надо", - Кенни шепчет. "Дай мне взглянуть". "Кенни". "Пожалуйста". Кайл опрокидывает голову, расслабляется, опуская колени на кровать и приподнимая таз. Кенни смотрит на его довольные глаза и знающую улыбку. "Так вот как", - шепчет он. "Мы не делали только этого", - Кенни говорит. Что-то грустное, сломанное появляется в лице Кайла и Кенни понимает, что им страшно, ведь их время вместе заканчивается. Прошло два года с тех пор, как они начали все это. Два года товарищества, секса со своим лучшим другом. Неповторимой любви со своим лучшим другом. Сложно с этим расстаться. Ему можно грустить, считать это чем-то важным; прощанием, значащим что-то. Кайл значит что-то для него. Больше, чем Кенни может описать словами. Кайл понимает это и шепчет: "Кенни", как раньше никогда не говорил. Он растягивает свои руки над головой и поднимает бедра. "Кенни". Голова Кенни кружится от благодарности и возбуждения. Боже, он такой красивый. Неудивительно, что Стэн полностью изменился из-за ревности. Неудивительно, что он разрушил все, чтобы избавиться от боли вызванной потерей. Потому что потерять его будет ужасно, Кенни уже знает это. Он любит Кайла. Может не романтически, но настолько близко, насколько два человека могут это делать. Они с Кайлом слишком похожи, чтобы влюбиться, но Кенни любит его все равно, прямо сейчас. Кенни медленно трогает Кайла и нежно шепчет ему на ухо пошлости, приводя его ближе к оргазму. Его член не твердый, так что это чисто омежьий оргазм; Кенни краснеет от пьянящего возбуждения. Кенни никогда не видел, чтобы Кайл так открыто показывал свой второстепенный пол, делая его самой очевидной частью своей ориентации, основной эрогенной зоной, единственным удовольствием. Когда Кенни трется вдоль входа, раскрывая его как это сделал бы узел, Кайл опрокидывает голову, истекая еще большей смазкой. "Ах!" – он вскрикивает, пытаясь засунуть пальцы Кенни глубже, будто это узел. И, на секунду, Кенни захотел быть альфой, чтобы дать ему его. Он хочет отдать Кайлу все в эту секунду. Все, чтобы он оставался таким: покрасневшим, нуждающимся, бесстрашным. Кенни трогает себя и понимает, что у него стоит. Несмотря на все старания Кайла выебать возбуждение из него, похоже он не рассчитывал на то, что он будет изгибаться в простынях, наклоняя бедра, чтобы получить больше пальцев внутрь. Кенни медленно вытаскивает их, наблюдая, как Кайл сжимает простыни. Выражение его лица ясное: глаза горят желанием, губы искусаны до красноты, к бледным щекам прилипли потные кудри. Кенни подставляет головку своего члена к мягкому, податливому ядру, наблюдает, как глаза Кайла прикрываются. "Ты создан для этого", - он говорит. Кайл смотрит на него с удивлением. "Этого не стоит стыдиться". Кенни резко входит, лишь головкой погружаясь в его жар. Кайл хныкает, хотя больше. "Это часть тебя. Незаменимая часть. С ней ты ещё красивее". "Кенни", - Кайл удивленно говорит. "Трахни меня. О боже, пожалуйста. Я хочу тебя внутри. Я должен запомнить это, тебя, вот так". "Я люблю тебя", - Кенни говорит отчаянно, не зная почему. Кайл улыбается, совсем не удивленно. "Я тоже люблю тебя". Кенни поднимает ноги Кайла над своими локтями, входя в него одним длинным толчком, наслаждаясь его вздохом. Он повторяет это движение снова и снова, слушая, как эти вздохи вытягиваются в стоны возле его уха и шеи. Кенни поворачивает его на бок, поднимает одно потное колено к груди и ебет его так: грудью к спине, целуя его шею и вдыхая аромат его волос. Рукой он находит место, где они соединены, гладит ободок пальцем пока тот не входит внутрь вместе с его членом. Кайл вздрагивает, слезы набираются у него в глазах и он стонет: "Кенни!". Кайл кончает вокруг его члена, лицо зарыто в подушке. Кенни поворачивает Кайла на спину, замечает его потрясенный взгляд, немного покрасневший член и ритмичные сжатия его дырки. Кенни начинает двигаться медленно, доводя Кайла до второго оргазма. Кайл стонет, растягивается и опрокидывает голову. Кенни никогда не видел его таким развращенным. Он притягивает бедра Кайла на себя, поднимая его таз выше остальных частей тела и ебет его немного сильнее, ввинчиваясь глубоко, заполняя его полностью. Кайл начинает издавать выебанные звуки при каждом вздохе: тихие хныки, непроизвольно прерванные стоны, громкие звуки боли, которые совсем не от боли. "Ох, Кайл", - он говорит, приятно удивлен. "Так это ты". Кайл смотрит на него сонными глазами. "Ты знал", - он обвиняет. "Не так", - он шепчет. Кайл связывает их в поцелуе, который кажется приветом и на вкус как прощай. Он забирается на колени и дает Кенни сделать всю работу. Тот оставляет синяки на его боках. Трахает его снизу вверх, пока Кайл ломается изнутри. Проливается внутрь, оставив кусочек себя позади, как забытый синяк. Они не говорят об этом после. Эту главу их истории они держат в секрете, даже друг от друга. Баттерс находит все места с марками Кайла и трогает их со странной осторожностью, которую Кенни не очень понимает. Венди и Кайл насладились ночью вместе, но на следующий день Бебе признается Венди в любви перед всей школой и они трахаются в кладовке настолько жестко, что ПК Директор струсил их останавливать. В основном Баттерс трахает его медленно и нежно, целуя везде, отчего он чувствует себя любимым, Кайл никогда так не мог. Иногда, он трахает его жестоко и сдерживает его сильно, отчего он вспоминает о Кайле, об оргазмах который тот выбивал из него так же легко, как дышал. Не то, чтобы он скучал по сексу с Кайлом. Он любит Баттерса и секс заебись какой охуенный. Просто иногда он скучает по кому-то, знающему его так хорошо, где его трогать и что с ним делать. И никто не знает его так же хорошо, как Кайл. Мысли об этом похожи на дрочку. Звучит, конечно, жутковато.. Они все еще ходят домой вместе. Привычка, с тех пор, как Стэн нашел себе новых, более тупых друзей, а Баттерс начал работать в супермаркете, чтобы накопить на универ. Они начнут свой последний год этим летом. Станут настоящими взрослыми. Кенни ещё не готов к этому. Они смотрят какой-то ужастик, когда Кенни поворачивается на кровати и говорит то, что хотел сказать уже давно. "Ты должен сказать ему, что у него есть шанс". Кайл прибавляет громкости фильму. Кенни забирает у него пульт и отключает звук. Кайл не смотрит на него. "Он никогда не придет к тебе, если ты не сделаешь первый шаг". "Я не хочу, чтобы он приходил". "Не делай так". "Как?" "Не ври мне". Кайл смотрит на него, глаза глубокие и бездонные, прячущие что-то. "Я не дам ему выиграть", - Кайл говорит. "Он не выиграет". "Только так он будет удовлетворен", - Кайл отвечает. "Он хочет тебя больше, чем выигрыш". Кайл не по-доброму смеётся. "Я тоже так думал". "Он думает, ты не хочешь его". "Я не хочу его". "Он думает, ты никогда не хотел". Это затыкает его. Кайл моргает, в глазах больше нет огня. Не веря, он спрашивает: "Ты врешь". "Нет". "Не может быть, что он не знал, что я хотел его. Это он ничего не сделал. Это он перестал общаться со мной, когда узнал что мы спим вместе, как какой-то ревнивый баран. У него нет права ревновать. Если бы он хотел, то мог бы получить меня. Но он ничего не сделал. Он начал хотеть меня, после того как я был занят. У меня нет времени на эти игры, Кенни. Это не любовь. Я любил его. Он должен был знать это". Что-то в его груди сжимается. Идиоты, Кенни думает, такие тупые идиоты. Все это время. "Он не знал. Поверь мне". Выражение лица Кайла меняется, оно открытое и уязвимое. "Он должен был", - он шепчет. "Да", - Кенни говорит, обнимая его. "Должен был". В один момент Кайл и Стэн все еще не разговаривают, в другой, они целуются у той же стены, к которой Кайл прижал Кенни два года назад. Кенни не понимает что случилось между этими моментами. Но когда Стэн подходит и стоит рядом с ним после школы, ожидая Кайла на его машине, и просто говорит "ты был прав", Кенни понимает, что это было эпично. Типа, Николас Спаркс как эпично. Он пытается не злиться на то, как легко им было помириться, ведь он боится потерять своего лучшего друга тому, кто был до него. Слишком зол на Стэна за то, что он человек и он не идеален, и все таки чертов альфа. "Я не скажу тебе не обижать его, потому что это тупо", - Кенни говорит. "Но скажу тебе это. Если ты унизишь его, если притупишь его искру, напомнишь о его стыде, или он перестанет быть той злючкой, которую я знаю и люблю, я заставлю тебя сожалеть об этом". Стэн выглядит, будто он хочет посмеяться, но не уверен, можно ли ему. "Снова побьешь меня?" – Стэн спрашивает, притрагиваясь к своему носу. "Это я уже понял, спасибо". Кенни пожимает плечами, ухмыляясь. "Вообще-то, я хотел сказать, что снова начну трахать его". Стэну не смешно. "Слишком рано?" – Кенни невинно спрашивает, растягивая на лице коварную улыбку. Кайл плавно опускает окно машины и спрашивает, что они делают, когда Стэн замахивается. Кенни смеется и уворачивается от удара. Стэн рычит, что это не смешно и пытается задушить Кенни, который смеется еще сильнее, потому что Стэн улыбается. Кайл наблюдает за ними, озадаченно улыбаясь, он выглядит умиротворенным. Кенни давно не видел этот взгляд. Он смотрит на них позже. Кайл берет его за руку и садит на компьютерное кресло; говоря, что хочет, чтобы Кенни смотрел. Стэн нервничает, но Кайл отвлекает его, смотря глубоко в глаза и уверяет его, что иногда им это нужно. Даже если они не прикасаются, между ними все еще любовь, связь, рожденная в удовольствии, которое нелегко забыть. Кенни наблюдает как они трахаются, нежно и медленно поначалу. Лицо Стэна открыто и полно любви, пока Кайл опускается на него с ловкостью, которая дается с опытом. Кенни наблюдает за тем, как они движутся вместе в полутьме и его разум мутнеет от возбуждения, теплого удовлетворения и мягкостью любви. Любовь, думает он, похожа на слоеный торт. Требуются разные вкусы соединенные в гармонии, чтобы создать что-то вкусное. И они вкусные, думает он, все они. Вот так. Вместе. Позже, Кенни позвонит Баттерсу и пригласит его на посткоитальные пиццу и пиво. Еще позже, Баттерс трахнет его на диване в квартире Стэна, пока две пары глаз наблюдают за ними в темноте. Еще позже, Баттерс и Стэн начнут шептаться, планировать; отчего Кенни и Кайл будут улыбаться друг другу. После всего этого, Кайл и Баттерс будут на кровати, три пальца внутри второго, расширяя его горизонты во всех смыслах. Стэн и Кенни выпьют пива вместе, пока их парни занимаются сексом, смеясь над помолвкой Картмана на самом себе, обсуждая свои планы на будущее. Кенни даст себе быть притянутым ближе к Стэну, потеряется в их общем запахе возбуждения, в плавных движениях Кайла и Баттерса на кровати. Но это будет позже. Сейчас, Кенни доволен. Кайл встречается с его глазами, потный и, как всегда, великолепный, потерянный в чувствах, в любви. И это все, чего Кенни когда-либо хотел.