***
— То есть я правильно понимаю? Существует какая-то девушка, с которой у вас все хорошо и вы чуть ли не потра… извини, не занялись любовью, но возникла твоя бывшая влюбленность, которая обижала тебя в прошлом? И взялась за старое? Но ты хочешь помочь второй девушке, потому что у нее большие проблемы, из которых она в одиночку не выберется? Федя лежит на животе в гостиной, уставившись в экран ноутбука, и болтает ногами. Он созвонился с Захаром — другом Феди из Одессы, с которым они познакомились пару лет назад в сети, играя в одну какую-то популярную тогда игру. Он часто забывал про Захара и так же часто извинялся за это. — Да… да блин, я знаю это звучит так безумно на словах. Но я просто… блин, я просто хочу помочь. Он…а-а столкнулась с таким дерьмом, я чувствую это. Понимаешь, такой злой быть невозможно. Должны же быть какие-то причины. — Ты думаешь кто-то оценит? — Захар скептически смотрит на свой экран компьютера, где-то за пятьсот километров от Феди. Его рыжие волосы, веснушчатое лицо светится. — Что? — Ну, помощь твою, — объясняет Захар, жуя чипсы. — Так, окей. Ты хочешь, чтобы я дал тебе совет. — Нет! То есть да, но… но я не думаю, что насчёт этого можно давать какие-то советы, я просто… — А я дам. Федя, тебе не кажется, что тебе нравится вторая девушка? Не знаю всей ситуации, но если ты хочешь помочь, так сделай это. Только не давай себя в обиду. А потом можешь мутить сразу с двоими. — Что? Она мне не нравится. Как она вообще может кому-то нравится? — Федя возмущается, обороняясь. — Она психичка. — Ну, ха, — Захар смеётся. — Если она тебе раньше нравилась, то ты что-то вспомнил. — Так, ладно, спасибо. «За бредовые советы.» — Но мне пора на тренировку, — продолжает Федя. Захар расстроенно следит за Федей, одевающим свитер, а потом кое-что говорит, кажется осознав. — Стоп-стоп, а эта телка, она не та, которая в одиннадцатом классе была с тобой и та история? Неужели?.. — Э. — А вот она уже реально сучка! Не думаю, что она именно та, с которой ты можешь… Захар не успевает договорить, потому что Федя захлопывает ноутбук и тем самым отключается. Если бы Федя рассказал все что случилось с ним за эти месяцы, то от него бы точно все отвернулись. Они бы просто не поняли его. По правилам общества, Федя так пострадал, почувствовал столько боли, что было просто глупо с его стороны продолжать контактировать с Деном, но чувства ломали эти условности и границы и нет, ничего не забылось. Просто появилось что-то новое.***
Федя просыпается где-то в пять утра от телефонного звонка. Он схватывает телефон с тумбы, и видит, что звонит Лера Фаркаш. Где-то под ребрами екает сердце, а интуиция не подводит. — Лера? Рыдания раздаются из телефона. — Федя! Это… — Лера всхлипывает и воет, говорит нечеловеческим голосом. — Это я вин-новата-а! Мы с Ником поссорились, и теперь его отвезли в больницу! Это моя вина, Федя! Срочно приезжай! — Стоп, — Федя широко раскрывает сонные глаза, паника ещё не забирается к нему в голову. — Успокойся. Расскажи ещё раз, что случилось. Понимая, какой пиздец сейчас с ним творится, он встаёт с постели и берет джинсы из шкафа. — Федя! — снова слезы душат горло Леры. — Ник… мы поссорились, он ушел из съемной к бабушке. Какой-то мудак избил его около подъезда, я не знаю! У него ребра сломаны! Если бы бабушка не вышла в магазин рано утром, то он бы там… — Лера кашляет, задыхаясь. Ей сейчас срочно нужна поддержка от кого-то, и Федя просто обязан быть рядом. — Лера, держись, оставайся на месте. Какая больница? Лера быстро отвечает, и Федя вешает трубку. Он лихорадочно думает о том, что автобусы сейчас едут раз в двадцать минут. А что если взять машину мамы? У него нет прав, но он уже выучился в пятнадцать, спасибо отцу. Окончательно решившись, Федя выходит в прихожую тихо и медленно, чтобы не потревожить мамин сон в другой комнате, берет ключи от машины из маминой сумки, а потом закрывает двери. Он садится в машину и надеется на то, что полиция сейчас не катается где-то по дорогам их города.***
Федя думает, что все его плохие качества характера такие как трусость и робость исчезли, хоть и не понимает причины. Сейчас Федя грубо ответил следователю, который приехал сюда в больницу. Он расспрашивал о том, почему и как Ник оказался в больнице. Но Лера, хоть одна из самых крепких по характеру девушек, которых Федя встречал, не могла ничего вымолвить. Сейчас Федя неподвижно сидит, из-за Леры, лежащей на его плече. Они томительно ждали около палаты Никиты, который сейчас спал, но к нему пока не пускали. Сломанные ребра, синяки на животе и на лице, следы удушья. Неудивительно, что он потерял сознание и не включался долгое время. Кто был настолько сильным, что Ник не смог защититься? И самое главное — зачем было его избивать? — Может домой поедешь, поспишь, — тихо предлагает Федя. — К Маше и бабушке. А я тут посижу. Он из-за всех сил старается быть хорошим другом, чтобы не потерять кого-то также как Дена. Лера приоткрывает глаза и моментально отдергивается от Феди, осознавая то, что уснула на его плече. — Прости. — Ничего. — Нет, я не могу уехать, — Лера мотает головой, и собирает свои темные волосы в хвост, решительно глядя куда-то вдаль. — Мне надо поговорить с Ником. Она встаёт, шагая по коридору то назад, то вперёд, ещё больше разозлив Федю, но ведь он хороший, он не должен показывать раздражение. Внезапно Федя слышит вибрацию телефона в руке. Закрывает глаза, зная, что сейчас произойдет. Друг: «Это Ден» 6:59 «Всегда виноват он, ты же знаешь?» 6:59 — Я убью вас обоих, — шепчет Федя, выронив мобильный из рук.***
Федя хочет разобраться со всем этим, поэтому едет в психиатрическую больницу уже на маршрутке, не рискуя. Мама оказывается в курсе про новость о нападении на Никиту, но Федя сделал вид, будто он никуда не уезжал. Пришлось соврать ей о том, что он едет в институт, но ради собственной же безопасности. Он написал старосте написать о пропуске, и теперь на душе стало спокойно. Спокойно? Федя спустя час высаживается из маршрутки, пешком шагая к больнице по лесным тропам. Темные ноябрьские тучи сгущаются, и начинает падать снег. Феде очень холодно, но он упрямо идёт, надеясь, что прохожий сказал ему правильный путь и он ничего не напутал. Конечно на вопрос: «где находится психиатрическая больница» мало кто ответит. Ветер нещадно хлещет по ветвям деревьев. Феде совсем неспокойно, когда он видит уже знакомое огромное здание. Внутри словно чьи-то холодные руки скручивают живот. Федя осознает, что весь разговор с Захаром, все его действия, враньё матери — это все ненормально. Нормальный и адекватный человек послал бы Дена, рассказал все про Друга и сидел бы дома, не идя навстречу приключениям, словно мышь в ловушку. Ах да, ещё бы признался в том, что Ден поджёг школу. «Готовься к тому, что можешь пострадать» — написал Друг Нику и Лере. И Ник пострадал. Сколько это будет продолжаться? Когда это кончится? Федя осторожно и тихо двигается в левую сторону больницы. В палате Дена он видел, куда выходят окна и примерно понимает, какое окно именно то. Он волнуется насчёт того, что в окнах его могут увидеть, поэтому передвигается очень незаметно, скрывая за стенами. Наконец обнаружив то самое окно на втором этаже, ничем не загороженное, он понимает, что оно не такое уж и маленькое. И он вполне может туда пролезть. Там метров шесть, не больше. Может быть Ден свяжет что-то наподобие веревки, и он пролезет по ней. Сам говорил что-то придумать Феде, так пускай и отдувается. Федя берет большой камень с ещё одной искусственной тропы из гравия, рука оказывается в снегу, обжигается и краснеет. Федя кидает из-за всех сил в окно этот камень. Не получается, конечно. Камень не долетает до окна и падает на траву неподалеку от Феди. Федя прерывисто дышит. Его мышцы болят и ноют, хотя по сути он ничего не сделал. Его физическое состояние зависит от психологического, и это большая проблема. Федя пытается ещё раз, прицелившись. Благодаря плаванию его руки очень сильные, поэтому ему даже не нужно напрягать их. Ему бы только абстрагироваться от мыслей, которые словно змеи сжирали мозги. Ещё одна попытка, и второй камень звонко стучит по стеклу окна. Через несколько секунд к окну подходит какой-то мальчик лет четырнадцати, чуть меньше Феди. Смотрит на него странным взглядом и открывает окно. — Что тебе нужно? — на языке жестов показывает мальчик, осторожно озираясь назад, будто проверяя, смотрит ли кто. Тут нужно остановиться. Федя дружит с Катей, которая жила шестнадцать лет с немым братом и глухонемыми родителями. После смерти брата она не могла говорить некоторое время с друзьями. Федя же попросил Щасливу научить его простым жестам. Катя на удивление согласилась, и Федя оказался способным учеником. Понимал он почти все, а вот отвечать было довольно сложно. — С тобой, — отвечает Федя. Федя вспоминает. — Есть. Осталось лишь руками показать три буквы. — Д? Е? Н? — Да, — отвечает мальчик и внезапно куда-то убегает. Федя ждёт минут десять. Он высовывает язык, чувствуя снежинки, падающие на него. Из окна неожиданно возникает веревка из одеял. Точь-в-точь по высоте конец ее слегка пачкается о землю. Федя быстро подбегает к ней и поднимает голову, смотрит наверх на подростка. — Она крепкая? — спрашивает Федя. Мальчик кивает. Федя схватывает самодельную верёвку руками и решительно начинает лезть по ней как по канату на уроках физкультуры. Федя вспоминает, как Ден лез в тринадцать по такому же, его отец недоглядел, и Ден упал с небольшой высоты. Множество усилий, и Федя оказывается около окна. Цепляется ногами, чтобы стойко стоять на подоконнике и старается не смотреть вниз. У Феди получается пролезть и одним прыжком спрыгнуть на пол. Он поднимает взгляд. Федя находится в той палате, которой был несколько дней назад — три кровати, серые, облезлые стены, высокий потолок. На него пристально и изучающе смотрят уже знакомый русоволосый парень и ещё один, уже его ровесник, хмурый, с розовыми крашенными волосами. Вот только… — А где Ден? — спрашивает Федя и на языке жестов, и по-обычному. — Он на процедурах, — отвечает розоволосый уже голосом. — На каких ещё процедурах?***
Федя сидит на кушетке Дена и слушает рассказ Глеба, своего нового розоволосого знакомого. Рядом с ним сидит немой парень, который так помог Феде, Саша. Глядя на Сашу, Федя не понимает этой иронии судьбы. — Особенно буйным парням вкалывают уколы и дают транквилизаторы больше нормальной дозы, — объясняет Глеб, сидя по-турецки напротив Феди и поправляет разбитые очки. — Психиатры тут отстойные. Дена раз десять уже пытались заткнуть, чтобы он не огрызался, но он кажется самый главный. Федя слушает и не может поверить. Мама Дена совсем на него забила, и кажется, даже не попытается выпустить своего сына отсюда. — А ты? Как ты оказался тут? — Федя в ужасе. — Ты выглядишь… — … адекватным, да? — Глеб усмехается. — Не надо мной интересоваться. Моя сестра скоро приедет и заберет меня отсюда. У Глеба выражение лица такое же мечтательное, как у Феди в прошлом, до того как он узнал, что Ден гомофоб, как Федя ещё думал какой Ден весёлый, смешной и храбрый. Федя молчит, не разрушая иллюзии. В конце-концов он ничего не знает. — А вот, кажется, и Ден. Лезь под кровать, — поспешно говорит Глеб, ложится на свою кровать, делая вид, что спит. За ним повторяет и Саша. Дверь палаты открывается. Федя старается тише и глубже дышать, лежа на холодном пыльном полу. Он не особо видит, что происходит выше его носа. — Вот так, — говорит чей-то голос, и дверь закрывается. Ещё минут пять они лежат в тишине, а после Федя осмеливается подняться. На кровати лежит Ден и спит, разведя руки в стороны. У него посиневшее лицо, огромные тени под глазами. Он спит очень крепко по-видимому, и его дыхания не слышно. Но страх рывком бьёт под дых, все начинает темнеть перед глазами. Федя берет его безжизненную холодную руку и пытается нащупать пульс. — Глеб, у него нет пульса, — Федя ошарашенно смотрит то на Дена, то на Глеба. — Что? Не-е, ты с ума сошел? Глеб прислоняет ухо к груди Дена. — Ты совсем, Федор? Он просто в отключке. Федя наконец чувствует, как бьётся артерия на запястье Дена едва ощутимо. — Почему? — с беспомощностью в голове спрашивает Федя. — Переборщили с таблетками, — обыденно пожимает плечами Глеб. — Ничего, скоро проснется, посидит у унитаза, может станет спокойнее. Федю пробирает до самых глубоких нервов. — Я подожду его. — Ты уверен? Это может затянуться надолго. Тебя никто не ждёт? — Я уверен. Мне необходимо с ним поговорить, — говорит Федя, совсем как Лера утром. Смотрит на спящего Дена и чувствует самую сильную жалость.***
Феде громко. Стены будто вибрируют от шума и музыки снаружи. Он старается не зацикливаться на этом и берет с книжной полки старый томик Достоевского. Федя вообще поражается тому, что у родителей Дена такое хорошее образование, они читали столько книг, а их сын утопает в вечеринках, алкоголе, и за ним бегают толпы девочек. Не то, чтобы Федя завидовал, просто не понимал. На даче Дена вечеринка, на которой нет родителей, и Федя первым ушел оттуда. Где-то там тусуются Лера с Деном, которые несмотря на их возраст — четырнадцать лет, уже встречаются. — Федя, вот ты где-е-е. Протяжное эхо голоса Дениса раздается по полупустой комнате. Федя поворачивается и роняет книгу из рук. Пьяный Ден странной походкой идёт к нему. В руках у него бутылка дорогого вина, спрятанная от него родителями не так надёжно. Он улыбается совсем уж глупой улыбкой, на которую Федя не поведется. — Почему ты ушел? Обиделся? Федя не отвечает и думает, что нужно взять рюкзак и уйти отсюда. Это вообще изначально было плохой идеей — одобрять вечеринку в маниакальный период Дена. — Ну Федя-я-я, — Ден схватывает его плечи сзади, большими пальцами больно впиваясь в ключицы. Ох. — Отстань от меня. Федя ревнует Леру к этому дебилу, но дружеские чувства не позволяли сказать ему это, а также тайна того, что он был влюблен в Фаркаш. Он не хочет быть героем из украинских повестей, которых убивали за то, что они в кого-то влюблялись и променивали дружбу и долг на любовь. Федя абсолютно уверен, что Ден важнее чем его влюбленность. Ден без Феди не справится, не сможет, как бы не утверждал обратное. — Где Саша? — спрашивает Федя у развалившегося на кресле Дена. Ден улыбается мягкой и зачаровывающей, бесчеловечно красивой улыбкой и медленно отпивает из бутылки вино. — Ушел твой братик. Взял с собой водку, — Ден кажется задаётся целью раскрошить его сердце до такого состояния, чтобы оно превратилось в пепел. — Что? Ему нельзя пить! Какого хера ты ему позволил что-то взять?! Когда Ден встаёт с кровати и бежит из палаты, Федя встревоженно наблюдает за этим. Переглядывается с Глебом, сидящим напротив. — Ну и что ты пришел? Поиздеваться надо мной? Ден стоит в дверном проеме. Смотрит так будто Федя — Иуда, прокаженный предатель. Федя нашёл одну закономерность: когда Ден зол, он всегда поджимает нижнюю губу. Когда Федя был влюблен в него это казалось ему милым, но сейчас любые действия вызывали напряжение, Федя не должен был расслабляться. — Ты сам меня просил. Потому что этот безумец может выкинуть что угодно. Торнадо запускается по щелчку. Глубокое чувство чего-то большого и стремительно надвигающегося, как горная лавина, принуждает сердце Феди биться быстрее. Заяц пришедший к волку на съедение. Сила Феди — всего лишь маска. Ден схватывает руку Феди и утягивает его из палаты. Они заходят в туалет, в котором на удивление никого нет, ни одного сумасшедшего. Ден шарит где-то под заблеванной кем-то раковиной, находит уже горевший бычок и поджимает его спичкой из кармана. Облокачивается на стену. — Тебе что-то нужно, — прищуривается Ден и вдыхает. — Иначе бы ты не пришёл. Федя дышит дымом сигареты, понимая, что зависим от курения также, просто пассивно, через ноздри. Показывает Дену экран телефона, сообщения от Друга. Федя в последний раз видел такое выражение лица у Дена, когда тот узнал, что умер Саша. В глазах не было страха, а смесь удивления и чувства никчемности. Федя в кратце рассказывает про пострадавшего Ника. — Ах ты сука, — рычит Ден, перечитывая сообщение, и поднимает взгляд. — Ты ему веришь? Федя молчит. — Федя, ты дурак? Как я мог напасть на него? Я выйти отсюда не могу. Воздух как в горах — разреженный. Феде дышать трудно. Федю знобит. — Нет, не верю. — А зачем пришел? — такой же острый, как его подбородок. Ядовитый. С каждым словом въедается в мозг, расплавляясь там. — Я… — Феде страшно, но не из-за Дена, а из-за того, что он испытывает сейчас внутри, то, что гложет его, разрывая на части. Нет. Нет. — Ты?.. — подходит к застывшему Феде на два шага. Разрушает все границы и обещания Феди самому себе того, что не будет начинать все сначала. — Ты скучал, да? Мы же с тобой не враги, Федь. Федя чувствует этот запах табака, закрывает глаза. — Ты… Неистов? Помешан? — Ты такой же сумасшедший как и я, — будто мысли читает. — Просто тебя пока ещё не поймали. — Все это пора заканчивать. Нет, Федя не забыл все то, что было в школе. И он вполне себе осознает, что находится в психушке. Поэтому просто разумно убегает обратно в палату. — Пока, Глеб, убери потом верёвку, пожалуйста, — быстро прощается он с парнем. Он схватывает куртку и забирается на подоконник. Спрыгивает и аккуратно сползает по веревке из одеял. Федя падает на колени, встает, встряхивая снег. А потом видит Дена, в одной лишь футболке, спускающегося вниз вслед за ним.