огонь в твоих глазах (под водой)

Сердце стучит будто в клетке, тянется вырваться, не понимая, что тем самым обращает себя на самоубийство. Федя ловит каждое его слово и держит руки на лбу, забирается пальцами в мягкие волосы. — Почему ты решил вернуться к отцу? — Я… — Ден немного смотрит сквозь Феди, а потом в глаза. — Так нужно было. Я не знаю, как это объяснить, я не мог просто лечь и ни о чем не думать, я постоянно думал об этом. Но это херня. Если бы ты был на моем месте, ты бы тоже так сделал. Я увидел его через окно и… Друг писал в это же время. И я чуть не попался. Но Федя не на месте Дена. И он не понимает цели, он не понимает почему, когда ты увидел человека, который связан с ужасным временем твоей жизни, ты не бежишь, сломя голову, а наоборот вновь приезжаешь туда и следишь за ним. В этом они разные. — Ден, прости, но ты реально похож на угашенного. Наверное, какой-то внутренний стыд заставляет Дена признаться: — Я не хотел, но мои друзья по клубам нашли меня. Не хочу перед тобой оправдываться, но ты же не думаешь, что это все моя фантазия под порошком? Федя отводит взгляд. — Ясно, — Ден встает, вздыхает и долго смотрит в окно на непрерывный снегопад. — Ты-то у нас специалист по фантазиям? — он поворачивается и поднимает брови. Саркастичная интонация. — Особенно, когда ты был в одиннадцатом. Федя с истинной внимательностью смотрит на Дена, и на некоторое время задвигает все свои чувства в дальний угол. У Дена глаза переливаются на свету, и Федя усилием воли подавляет желание в себе подойти к нему поближе и просто не уставиться на них как в детстве на елочный шарик. У Дена красивые глаза. — Прости… черт, я виноват. — Что? — Я так до конца и не понял, чем ты болеешь. В чем заключается твое расстройство? — Ну, если ты опять цепляешься за то, что все это неправда, то пограничное расстройство редко производит глюки, хоть такое тоже есть, — Ден говорит об этом просто, без труда. Он садится на подоконник, отодвинув шторы. — Тут больше связано с тем, что внутри меня. Я иногда не знаю, что за человек во мне. Я не знаю, кто я. — В смысле? — Федя не понимает его смазанных объяснений. Ден коротко мычит не в состоянии ответить. — Мы вылечим это, ладно? — Мы? — Тебе придется понять, что после всего я сейчас наговорил тебе, я должен помочь тебе в этом. — Ты вообще ничего мне не должен. Феде слишком неловко и трудно объяснять то, что, прикрывшись своей добротой и чувством долга, он действительно хочет, чтобы Ден был здоров. И это странно, потому что Ден чуть не убил его. — Ну зачем мне врать? — Ден часто моргает. — Может быть, потому что ты ищешь со мной встречи? — Федя не понимает, как это выглядит со стороны Дена. — Ты хоть понимаешь, что я сейчас делаю? — ненависть, как едкое облако окутывает пространство. У Дена краснеет лицо в гневе. — Ты знаешь, каких усилий мне стоит все это рассказывать? Да, ты был прав. Я реально хочу, чтобы ты сд… Федя запоздало вспоминает, как несколько лет назад зашел в палату Дена. И увидел его — одеяло было на полу, он по понятной причине жаркого лета был раздет практически полностью, поэтому Федя все синяки на коленях, локтях, плечах, мог видеть прекрасно. Это все сделал с ним его брат, от которого после этого отвернулись все. Насколько Феде было известно от матери Дена, его отправили в Европу, лечиться в дорогой психиатрической клинике и заодно оперировать ему сердце. После этого, все как будто забыли про все это, и это, вероятно, было самой ужасной ошибкой. — Замолчи, я понял. Федя в одну лишь секунду приближается к нему и кладет руки на его плечи, а Ден слишком в замешательстве, чтобы сопротивляться. Он шокирован, да, пожалуй, он шокирован, хоть и Федя не видит его лица, но он интуитивно думает об этом, это что-то вроде ментальных вибраций. Федя утыкается ему в плечо, опускает голову вниз. Он обнимает Дена, их тела соприкасаются, но в этом нет ничего пошлого, и Федя чувствует тепло чужих рук на своей спине. Он обнимает его, несмотря на всю боль, которую Ден причинил ему. Так тихо, что кажется, он оглох. Но нет, Федя отстраняется и слышит размеренные вдохи и выдохи Дениса, эти чарующие звуки. На этот раз Ден не отвечает агрессией. Федя предполагает, что Ден обнимался в последний раз с людьми год назад, и это был как раз-таки Макаров. Он успокоил его тревогу, подготовил к удару, но сейчас вынужден опять сказать: — Прости, но нам нужно рассказать про все другим. Они тоже могут помочь, Ден. — Я тоже… должен кое-что рассказать.       

***

— Раз Дену пишет Друг, то это нетрудно. Мы просто должны написать, что хотим сдохнуть, он соберет нас всех вместе, кто-то в это время будет его искать рядом, — предлагает Ник, после того, как Федя рассказывает все в вкратце под мрачным, тяжелым взором Дена. Все сидят в комнате вокруг Дена, словно специально. Ребят повергло в шок то, что Дену писал Друг, но они быстро успокоились, понимая, что каждый ответственен за другого. Все забывают о том, что сделал Ден, сейчас только думают о угрозах их главного врага. Федя подумал, что если бы они знали, кто поджёг их школу, то, вероятно, Ден бы не сидел тут. Стас решительно ничего не понимает, поэтому Федя стоит рядом. —  Я реально не понимаю, почему вы скрывали все от меня, — Катя искренне возмущена. — Он объявился давным-давно, а я ничего не знала. — Прости, — сконфуженно пытается извиниться Лера. — Мы хотели, чтобы ты не волновалась. — По мне видно, что я волнуюсь? Да, Антон умер! Да, он упал с этой крыши! Но не надо считать, что моя жизнь кончилась! Если опасность есть, то нужно знать об этом. — Ага, и еще и идти на нее, — мрачно отвечает Федя, нахмурившись. Стас незаметно берет его за руку, и Федя вынужден оставаться в одном положении. У Стаса рука тёплая, такая же как он сам. Темные глаза Дена из-под длинных ресниц смотрят на Федю и Стаса с толикой усталой обиды. — Это будет выглядеть подозрительным, — продолжает Ник. Федя поражается тому, как он изменился за год, как он вырос из ребенка, не видящего смысл своей жизни в рассудительного, храброго парня. — Поэтому мы сначала попереписываемся с ним какое-то время. Главное, не поддаваться на провокации, а если он захочет, чтобы мы вены порезали, можем просто краской накрасить и сфоткать. — Ты серьезно? — Ден впервые за долгое молчание говорит, его руки скрещены на груди, и Ник пытается словить его взгляд, но Денис не хочет смотреть в глаза Ника. — Это не ебаные шутки. Все молчат, ожидая его слов, но тот не особенно привык оказывать в центре внимания. — Он может за вами следить. Это уже не Антон, — Ден косится на Катю. — Он настоящий преступник в Даркнете. При этом слове все оборачиваются на Леру, которая хлопает глазами. Она когда-то продавала множество плохих вещей оттуда извращенцам, чтобы найти деньги на наркотики. — У тебя есть другие варианты? — Ник закатывает глаза. — Реально, что мы можем сделать? Ты понимаешь, что если мы расскажем все родителям, поднимется такая суматоха, и твой брат уедет. Нам нужно чтобы мама Феди появилась в тот момент, когда надо, чтобы наши жопы лишний раз не опекали. Ден снимает капюшон просушенной, от падения в снег, толстовки и решительно смотрит, кажется имея желание все испепелить. Он не утверждал того, что его брат Друг. Он просто вскользь рассказал. Федя тоже вздрагивает, понимая, что кроме него и Дена, никто не знает о том, насколько он пострадал. И до Феди только сейчас дошло, что Ден реально не справляется. Было каким-то само собой разумеющимся то, что Федя всегда мучился, а остальные могли пережить все. Но Дэну нужна помощь, потому что Федя догадывается, что это скрыто очень глубоко и хорошо, что необходимо вытаскивать это, роясь в его воспоминаниях, которые бы все объяснили. Но не вторгаться напролом, а осторожно и медленно. Федя чувствует трепет. Это не норма. — Я согласен с Ником, это единственный план, — Федя поднимает голову. — Но умоляю, давайте не молчать. Если он начнет перегибать палку, то мы вместе будем контролировать ситуацию. Ден наблюдает за ним. Это не любовь все то, что он чувствует. — Что ты имеешь ввиду под «перегибать палку»? — Ден скучающе подпирает щеку рукой. Он смотрит только на него. — Не притворяйся, что не понимаешь. Он никогда и никому не пожелал влюбиться в того, кто сейчас перед ним. — Скажи это прямо. — Я не хочу, чтобы он заставил вас совершить самоубийство, как когда-то было со мной! Я не хочу, твою мать, снова резать вены! Но я хочу думать, что это он сделал из тебя такого мудака, потому что ты — его второе воплощение! — Федя выдыхает, уже забывая, что они не одни. «Блять, что ты несешь, ты обнимал его.» Ден снова молча надевает капюшон, и скрыв верхнюю половину лица, отгораживается от внешнего мира.       

***

Стас не то, чтобы растерян, но удивлен тем, что Федя ему ничего не рассказывал. — Он же такой подросток. Но это ведь он тебя обижал, Федя? — Стас за рулём, а на заднем сиденье спит Ден. Он не отрывается от дороги, они едут домой, а Катя осталась у Леры с Ником на даче. Федя покрякивает: — М… да… — Ты простил его? Федя оборачивается назад, на Дена с закрытыми глазами. Потом задумчиво смотрит на лоб, щеки, нос Стаса. Простил ли Федя Дена? — Наверное, нет, но из-за Друга он может дать много информации, — тихо отвечает Федя, всматриваясь в белые снеговые поля за стеклом машины. — А что насчёт Друга… Федя слушает Стаса. — Я думаю… — пауза. — Что вам нужно рассказать родителям, — Стас кажется улавливает настроение Феди и мягко объясняет. — Пойми, я не хочу, чтобы получилось так, как получилось с братом Кати. Мне жаль, что я тогда не был с тобой. В тот раз, на выпускном все обошлось, но… Просто не принимай поспешных решений, Федя. Федя краснеет, но самообладание берет вверх. — Я понимаю, что ты хочешь сказать, Стас. Но есть причины, не зависящие от меня, почему я не могу рассказать все маме. Это чужие секреты, — Федя надеется, что Ден крепко спит сзади. — Ладно. Если я не могу оберегать тебя от опасности, тогда я просто буду с тобой там, может, на крыше. Но я все равно… — замолкает. Федя слушает французские песни, звучащие нон-стопом по радио, и ощущает, как бьётся его сердце в спокойном ритме. Ему нравится плавная езда машины, безлюдная дорога, зимние сумерки, он хочется, чтобы так продолжалось бесконечно. Он видит Стаса, который хорошо помнит дорогу домой, с которым нельзя потеряться, а если и потеряешься, то ты не будешь один. Это и есть счастье? Он устал быть сильным. Хочется быть хрупким, тонким, мягким. Пассивным. — Стас, — Федя разжимает губы, шепчет почти не слышно. — Да? — Я люблю тебя. Денис открывает глаза и крепко зажимает перочинный нож, спрятанный в кармане куртки.       

***

Ден старается. Очень-очень сильно старается, потому что его расстройство побеждает и прокручивает в голове все слова Феди. Федя считает его ничтожеством, и так оно и есть. Казалось, что их дружба была совсем в другой жизни. Ден знает, что виноват во всем он, и не перекладывает вину на кого-то другого. Даже злости на Стаса нет, потому что он понимает, насколько виден контраст. Он хочет стать нормальным. Он хочет, чтобы Федя считал его нормальным. Ден пообещал себе давно, что больше не скажет обидных слов в сторону Феди, но все его обещания ничего не стоят. Если бы Федя знал, как Ден обзывает его в своей голове, то он был бы в ужасе. Ден обязан контролировать себя. Обязан, потому что Федя это то единственное, почему он ещё существует. Но Ден не умеет бояться. Все, что могло быть худшим произошло. Единственный человек, который понимал его, оказался его братом. Это реально невероятно. Поэтому он пишет Феде после его первой тренировки. Он пишет про Даню, главного соперника, который соревнуется с Федей через две недели, борясь за место, которое приблизило бы их к победе в соревнованиях. Они не особенно значимые для карьеры, но все же было бы очень приятно победить. Ден: «он обожает двухударный кроль лол» 16:44 Ден одевается последним, все в его новой группе уже ушли. Ребята его возраста, с разных областей уже сформировали определенную команду, и его внезапное появление на тренировках было некстати. Сообщение прочитано, и Ден слегка взволнован. Федя: «Ну это круто» 16:45             «Он не сдохнет, когда будет плыть, я в этом стиле либо ошибаюсь в технике, если быстро, либо не ошибаюсь, но плыву медленно» 16:45 Ден устало садится на лавку и ногой нервно бьет по деревянному шкафчику. Ден: «нет он сдохнет» 16:46             «он же толстый. ты его вообще видел?» 16:47 Федя: «Ну да, я смотрел видео с его соревнований в прошлом году, он был очень быстр» 16:50 «Ну и чего ты взял, что он толстый?» 16:52 Ну, ну, ну. Бесит. Ден немного думает, но потом наплевывает и пишет, не скрывая. Ден: «он жрал перед тренировкой как слон» 16:54 Федя: «Не знаю, это нормально наверное» 16:55 Ден выходит из раздевалки, накидывая на плечи рюкзак. Федя: «Вот ты ешь вообще?» 16:56 Ден вспоминает, когда в последний раз ел нормальную еду, а не кофе, энергетики и соленые крекеры. Мама пыталась заставить его есть, но не получилось. Ему было также противно, как и все остальные человеческие потребности и действия. Он принимал только свой мозг, и то не весь, а не физическую оболочку. Телефон вибрирует, но Ден уже не читает новые сообщения. — Ладно, все, отстань. «Надо бы этого Даню подставить.» — неожиданно решает Ден. — «Но как?»       

***

Федю так раздражает это. Он хотел точно не этого, когда не выдержал и почему-то предложил Дену стать друзьями. Он не хотел бесконечных сообщений, даже на занятиях в универе. Ден писал ему, даже когда у него самого были какие-то зачеты по журналистике. Кое-как его приняли, и даже не узнали о психиатрической больнице. А между тем сессия и Новый год приближались, поэтому Федя с головой ушел в учебу, и часто оставался у Стаса после того, как тот забирал Федю на машине, чтобы тот не ехал домой пешком. Мама была не против и все звала Стаса на ужин. Также назначали день и время соревнований в спортивном центре, и Федя все больше нервничает, когда узнает о всех участниках. Тренер гонял их группу, но это не отец, который перед соревнованиями делал из Феди куклу, беспрекословно слушающую его приказы. Сейчас Ден постоянно мешает и навязчиво нарушает границы. То он затихает на полдня, когда Федя спрашивает о его состоянии, то пишет в три часа ночи о том, что Друг не отвечает на его депрессивные сообщения и кажется понял суть всего спектакль, медленно выстраивающейся вокруг него Федей, Катей, Деном, Ником и Лерой. Федя убеждает, потому что сердцем чувствует: «нет, не понял». Федя не может понять, почему он подпускает такого человека, как Ден ближе к себе.       

***

Ден: «я написал другу, что влюбился в тебя» 13:10 Большой кусок чёрного хлеба застревает в горле. Федя откладывает телефон на диван, а мама смотрит на него, сидя рядом за столом. — Держи… дыши, — мама понимает. Федя медленно пьет воду из стакана, и ничем не выдавая себя, натянуто улыбается. Мама ест и продолжает что-что-то рассказывать про каких-то детях ее коллег с работы, даже не интересуясь его состоянием. Но он рад, что с мамой все хорошо. Потому что он звонил ей по пять раз на дню, после этого видео, он не мог спокойно жить. Прекрасный обед рядом с семьёй. Ага. Что значит влюбился? Зачем? Федя ожидал всего, но только не этого от Дена. Он пытается понять скрытый замысел, но не может, лучше спросить. Когда он закрывает дверь в свою комнату, он медленно садится и обнаруживает. Ден: «углубленная социология могла бы быть интересной если бы лектор был бы не таким скучным» 13:15 «ага ты опять игнорируешь» 13:17 «понятно, ты пидор» 13:24 Федю пиздец пугают переменчивые состояния Дена. Ему кажется, что его подменили, или кто-то другой там, за экраном его телефона. Он такой нормальный, совсем как из его детства. Мог бы Федя утверждать стопроцентно, что Дену как-нибудь не вздумается, и он не подожжет его университет? Психи не всегда угнетенные, иногда у них бывают энергичные периоды, решил Федя. Федя: «Не обижайся, я был на тренировке, а потом с мамой» 13:26 «Зачем ты пишешь такое другу?» 13:27 Ден: «чтобы он подумал, что я страдаю от собственного мудачества и ещё больше поводов сдохнуть» 13:28 Федя: «Ты не страдаешь?» 13:29 Молчание. Ден: «а ты сам можешь подумать?» 13:37 Федя не может, поэтому делает курсовую несколько часов сам, иногда прерываясь на то, чтобы поесть и ответить на сообщения от Стаса, пока за окном наступает полная зимняя тьма. Очень много думает, и это бывает вредным для Феди, поэтому вечером он просто делает это, без всяких эмоций, взвешиваний своих решений и последствий. Федя: «Спасибо за инфу про Даню, но я все равно боюсь остальных» 18:44 Ден не отвечает долго, и Федя уже тысячи раз жалеет о том, что пишет ему, но не удаляет сообщение. Ден: «кстати, когда полуфинал?» 18:59 Федя: «Послезавтра» 19:00 Федя знает, какой день послезавтра, но ничего такого по этому поводу не испытывает. Что ему шестнадцать лет, что семнадцать, он останется таким же как прежде шестнадцатилетним. Вот когда тебе исполняется сорок, ты уже не можешь говорить, что в душе тебе шестнадцать. В это уже никто не поверит. Ден: «так скоро?» 19:01       «я приду, но скажи во сколько и где» 19:02