Доверие отца

— Что?       Доктор и кондитер одновременно повернули голову на голос. Честное слово, у Уилбура чуть сердце не остановилось, когда он увидел эти печальные глаза. Прям как тогда, когда она только пришла к нему. — Адели, подожди…- начал доктор, но был перебит девушкой. — Я наверное не вовремя зашла, простите.       Закрыв за собой дверь, Адели чуть ли не побежала к себе в комнату, и закрылась там.       Переведя взгляд с двери на сына, Уилбур произнес: — Я не так тебя воспитывал. Я очень разочарован в тебе.       Мужчина вышел, оставив Вонку младшего одного. То, что кондитер был в шоке, это ничего не сказать. Он и подумать не мог, что она стояла за дверью. Все, что он сказал отцу, правда…но не до конца. Его просто взбесили эти дурные вопросы, вот он и сорвался.       От злости что играла внутри него, он с размаху скинул все бумаги, что были на столе. Положив голову на стол, мужчина тяжело вздохнул. Он понял, это конец.       Пока кондитер вздыхает в своем кабинете, доктор пытался достучаться до Адели, чтобы она открыла ему дверь. — Адели, девочка, ну открой, прошу тебя. Давай спокойно поговорим.       Спустя ещё минуту уговоров, дверь все же открывалась. При виде девушки у него защемило сердце. Глаза красные, руки трясутся, нос тоже покраснел. Сразу было понятно, плакала. Доктор зашел в ее комнату, закрыв за собой дверь. Заключив Адели в объятья, он начал ее успокаивать. — Тихо, хорошая моя, все будет хорошо, слышишь меня? Плюнь ты на него, найдешь получше. — Зачем вы так говорите? Это в-ведь ваш сын. — Не имеет разницы, он не был в праве так поступать с тобой. Тихо, не плачь. — Я н-не могу поверить, это все б-была неправда? Он п-просто игрался со мной? — Адели, посмотри на меня.       Мужчина обхватил ее щеки ладонями, заставляя посмотреть ему прямо в глаза. —Не думай об этом сейчас, хорошо? Просто не надо. Лучше давай я помогу тебе собрать вещи. — доктор по-доброму улыбнулся. — К-куда? — Поедем обратно ко мне, ты уже достаточно здесь пробыла. Пора возвращаться домой. Хватит с тебя. — Х-хорошо.       Где-то полчаса ушло на то, чтобы собрать вещи девушки. Все это время она как будто находить в пространстве просто. Она не понимала что она делает, она просто делает. Все мысли в голове перемешались, иногда все плыло перед глазами, из-за опять поступивших слез, которые она быстро смахивала.       Дура, она просто дура, раз так просто повелась на его слова. Нельзя, нельзя было просто верить ему, а она зачем-то это сделала. Сколько лет она держала свое сердце на замке, никого туда не впуская, и как только она решилась открыться, ее опять предали. Просто воспользовались как какой-то вещью. Приютили щенка на время, чтобы потом просто выбросить его обратно на улицу.       Что ж, у него это отлично вышло, он молодец. Его план отлично сработал, но с нее хватит. — Ну что, готова?       Девушка ещё раз обвела взглядом помещение, смотря ничего ли она не забыла. — Ну вроде бы готова. По-моему ничего не забыла, все забрала. — Хорошо, тогда пошли. Будешь заходить к Бакетам, прощаться?       Немного подумав, она ответила: — Нет, не буду. Лучше молча уйду, так мне будет проще. — Ладно, тогда в машину.       Как мужчина, Уилбур понес вещи девушки, чтобы ей не было тяжело. Загрузив вещи в багажник, они сели в машину и поехали. Девушка в последний раз осматривала фабрику, мысленно благодаря что она все же попала туда, и провела там время. Пусть все закончилось и не очень хорошо. Ну это ведь жизнь, а не сказка.       Спустя ухода Адели с шоколадной фабрики прошел уже месяц. Первое время девушка ходила еще никакая. Постоянно все забывала, была невнимательной, иногда все же срывалась и дала волю чувствам, плакала. Но когда к доктору начало ходить все больше клиентов, Адели постепенно приходила в себя, полностью отдаваясь работе, как и было когда-то. Да, она все же стала более открытой, а не такой замкнутой, как была когда-то, но все же границу не переходила.       За все это время Уилбур ни разу не упомянул про своего сына, за что девушка была очень благодарна. Она не хотела ничего про него слышать, было до сих пор очень больно.       Один раз к ним домой приходил Чарли, видно кондитер все же сказал им что она ушла, но почему не объяснил. Мальчик хотел увидеться с Адели, но она отказалась. Она чувствовала вину перед их семьей, что так и не попрощалась, но так Адели было проще. Если бы она тогда пошла к ним, надо было бы объяснить как-то свой уход, а говорить об этом совершенно не хотелось. Девушка уверена, что миссис Бакет бы прочитала целую лекцию кондитеру, ведь она с самого начала их " отношений» можно сказать охраняла девушку. Адели не знает, было ли в итоге так, как она думает, но знать и не хочет. Просто она теперь знает, что миссис Бакет была права, надо было быть аккуратнее с кондитером. Но она ведь и представить себе не могла, что для него это была всего лишь игра.       Все слова, обещания, поцелуи — это не было похоже на игру, она видела его глаза в этот момент. Они были пропитаны любовью к ней, либо она уже просто напридумывала это себе.       Прошло ещё некоторое время, и с каждым днём ей становилось все легче. Воспоминания никуда не пропали, но на душе как-то более спокойней стало. Все чаще на лице девушки началась появляться улыбка, чему было очень рад доктор. Он видел, что она приходит в нормальное состояние, ему все же удалось скажем так восстановить ее. Когда он отправлял ее к сыну, даже не догадывался, что он сможет так сломать эту девчонку, она и так много пережила. Тогда на фабрике, смотря в ее глаза, из которых чуть ли не лилось рекой счастье, он заподозрил что-то не то. Ну не было это похоже на Вилли, совершенно не похоже. И все же он не ошибся. Честно, доктору было бы плевать, если бы сын решил поиграть с какой нибудь девицей, он бы и слова не сказал ему, но если это касалось Адели, он не станет молчать. Она ему уже как дочь, которую он готов защищать, и будет бороться до последнего, но чтобы никогда не видеть печали на ее лице.       В то время, как у доктора и Адели все налаживалось, на фабрике стало как-то слишком…пусто. Жители фабрики перестали между собой общаться так, как это было до этого. Чарли практически все время проводил либо с кондитером, либо в своей комнате, пытаясь хорошо учиться. Отец Чарли все же смог найти работу, не смотря на вечные уговоры Вилли на счёт того, что он сам может обеспечить их. Мистеру Бакету было очень неловко от этого, поэтому искать работу он стал чуть ли не сразу, и вот наконец-то удача улыбнулась ему. В итоге миссис Бакет осталась одна. Если раньше ее будни разбавляла Адели своим присутствием, то сейчас все стало для женщины серым.       Сначала она не придала никакого значения, что Адели не зашла к ним на ужин вечером, как и сам доктор. Она все скинула на то, чтобы они просто устали. Но когда девушки не было и с утра, тогда на сердце женщины стало неспокойно. Она решила найти кондитера, чтобы спросить что с девушкой, и чего она не пришла на ужин и завтрак. Спустя минут двадцать поисков, миссис Бакет все же сдалась, и решила пойти напролом. Она стучалась к Адели раза три, но ей так никто и не открыл. То же самое сделала с комнатой, где остановился доктор, но там тоже было тихо. К вечеру уже все собрались, и том числе и сам кондитер. — Мистер Вонка, вы случайно не знаете, что случилось с Адели и Мистером Уилбуром? Я сегодня стучалась к ним, никто так и не открыл.       Вилли принципиально не смотрел на женщину, ибо знал что его ждет впереди. Вздохнув, он ответил. — Она уехала обратно к отцу.       Женщина застыла с тарелкой в руках, не сводя взгляда с мужчины. — Когда уехала? — Ещё вчера.       Вот теперь она точно была уверена, что-то произошло, сердце не обманывало ее. Кинув быстрый взгляд на мужа, она сказала. — Мистер Вонка, мы можем поговорить наедине?       Кондитер только кивнул, понимая что разговора с ней не избежать.       Подниматься со стула совершенно не хотелось, да и было тяжело. Тело кондитера как будто налилось свинцом, и сдвинуться с места было практически невозможно, но надо было. Встав, он вышел из дома, а за ним и мама Чарли. Как только дверь за ними закрылась, она начала говорить. — Что случилось? Вы поругались с Адели? — Вы меня конечно простите, но все же наши отношения — это не ваше дело. Даже если и поругались, какая вам разница? — Это как раз таки моё дело! Если вы не заметили, у нее кроме меня и мистера Уилбура больше никого нету. Ей 25 лет, а она живёт с ним под одной крышей, при этом отказываясь куда-то уйти от него. Не общается с матерью, за все время не заводила отношений, она только посвятила себя работе, полностью забыв про себя! И тут вдруг появляется вы, думая что вам можно все! И оскорблять ее не за что, унижать, вам было плевать на нее, а потом резко влюбились? Пусть она и поверила в это, но не я. — Что вы хотите этим сказать? — Вонка выдохнул сквозь зубы, чувствуя как кровь закипает. — Если бы не мой сын, который так вами восхищается, я бы сказала все, что про вас думаю, но не хочу в конец портить наши с вами отношения. Надеюсь вы вдоволь с ней наигрались, и больше не будете портить ей жизнь. И да, поужинайте сегодня одни.       Женщина оставила кондитера одного, заходя обратно в дом. Такой злой он ее еще никогда не видел. Всегда улыбчивая женщина вдруг стала ведьмой, готовой на него наложить самое страшное проклятье.       Возвращаться обратно к Бакетам он и так уже не собирался, все, чего он хотел, это просто завалиться на кровать и заснуть, желательно глубоким сном. Если бы мистер Бакет знал бы тоже немного больше про их отношения с Адели, то тоже бы не сдержался и что-то сказал.       Как он хотел, так и сделал. Войдя в спальню, он даже не снял с себя одежду. В чем был, в том и заснул, не заботясь о том, что завтра все будет помятое.       Как бы не хотелось признавать мужчине, но за время отсутствия Адели на фабрике стало…скучно. Никто больше не сидит с тобой в одном кабинете сутками напролет, не помогает с работой, практически никто, кроме Чарли с ним не разговаривает. Семья Бакетов не оценила поступок кондитера, практически перестав с ним общаться, а он в свою очередь теперь как и когда-то, ест сам. И только Чарли не особо понимает что вообще произошло на фабрике за исключением того, что девушка ушла.       Пусть Вонка внешне и казался спокойным, но в душе было неспокойно. Он не хотел признавать, не хотел верить, но все же душа требовала видеть эту загадочную девушку рядом с собой. Ему ее не хватало. Тело и сердце требовали услышать ее смех, увидеть ее улыбку, хотя бы одним пальцем коснутся ее, но мозг понимал, что она не простит его. Она не вернётся, не захочет говорить с ним, даже просто пересечься взглядами не хочет. А ему это надо, как воздух.       Его бесили все эти мысли. Его бесило то, что он убивался по какой-то там девушке, хотя возле него крутится много разных дам, не против быть с ним, но нет, надо было попасть именно на нее.       Ему просто надо остыть, и все пройдет само собой.       Думал он так, на тот момент, но даже спустя ещё время ничего не изменилось, а наоборот, стало все еще хуже. Работа как назло не шла вверх, а просто стояла на месте. В голове не появлялось ни одной гениальной идеи, просто было пусто. Прям как тогда, когда Чарли отказался переезжать на фабрику без своей семьи. И за это время даже ни одной весточки от отца не было. Вилли понимал, не специально молчит. Чарли пытался встретится с Адели, но та была непреклонна и отказалась.       Кондитер был готов уже выть от отчаяния, ему еще никогда не было так плохо. Неужели игра вышла из-под контроля, и он влюбился? О, он уже давно дал ответ на этот вопрос, буквально на следующий день, как она ушла. Да он втюрился в нее как мальчишка! Хах, жаль что он не понял этого раньше.       Все, так больше не может продолжаться. Он должен ее вернуть, хотя бы попытаться, а там уже пусть будет что будет.

***

      Стоя перед выходными дверями отца, Вилли не думал что это будет так сложно, только на этот раз он пришел к совершенно другому человеку. Когда только шел сюда, смелости было хоть отбавляй, а сейчас сложно просто поднять руку и постучать. Посчитав в уме до десяти, кондитер все же сделал это. Открыли ему незамедлительно, но к сожалению это была не Адели. — Что ты здесь забыл? Тебе здесь не рады.       Увидев злое лицо отца, смелости как-то не прибавилось, а вот сарказма появилось достаточно. — Я пришел не к тебе, впустишь? — Нет, уходи. Мне кажется, ты сказал все что хотел в нашу последнюю встречу. — А мне кажется, что не тебе решать за неё. Мне надо увидеться с Адели. — настаивал кондитер на своем, несмотря на попытки отца выгонять его. — А ты уверен что она захочет с тобой видеться? Она только пришла в себя и живет опять нормально, как ты хочешь все испортить. — Мне. Надо. Ее. Увидеть. — по словам произнес тот.       Доктор немного посмотрел на сына, после чего тяжело вздохнул. — Подожди, я спрошу ее. — Зайти хоть можно? — Там постоишь.       За отцом захлопнулась дверь, а Вилли остаётся только ждать. На улице была не самая хорошая погода, довольно-таки прохладно. Хорошо что доктор быстро вернулся, буквально минуты две. — Заходи.       Кондитер даже не стал снимать верхнюю одежду, вдруг надо будет быстро потом уходить из дома. — Она наверху. И да, если ты пришел сделать все только хуже, то можешь забыть дорогу сюда.       Иногда Вилли удивляло такое серьезное отношения к этой девушке, как будто это она его дочь, а он просто какой-то посторонний человек. Но вспомнив слова миссис Бакет, кондитер понимал почему у отца появилось такое отношение к Адели.       К своему счастью кондитер помнил в какой комнате жила девушка, отец ему как-то раз показывал. Не медлив, он постучал в дверь. — Входите!       Ее голос заставил замереть мужчину. Как же давно он не слышал ее чудесный, сладкий голосок. Внутри него все перевернулось. Сердце начало бешено стучать, как будто вот-вот, и выпрыгнет из грудной клетки, ладони вспотели. Заставив себя сделать шаг в комнату, назад уже не было пути. — Ну и зачем ты пришел? Ещё раз сказать что это все было неправдой? — девушка даже не смотрела на него, а наблюдала за людьми на улице через окно. Но вот что сразу заметил Вилли, на ней не было перчаток, были голые ладошки. — Адели, я хотел поговорить с тобой. — начал тот. — Ну так говори, я вся во внимании. — Я…все что ты тогда услышала, это была правда. — в отражении окна он увидел как девушка горько усмехнулась. — да, это правда. Сначала я играл с тобой, потому что мне было интересно только одно, почему ты носишь эти перчатки. Сначала думал что возможно у тебя какая-то кожная болезнь, поэтому ты их носишь, а возможно тебе они просто очень нравятся. Плюс видя как ты постоянно верно следуешь за отцом, куда бы он не пошел, прям как верная собачонка, я подумал что тоже хочу такую. Не буду скрывать, я хотел чтобы у меня было точно так же, чего в принципе и добился.       Каждое слово, которое было сказано мужчиной, безжалостно резало сердце девушки. Слова эхом отдавались в голове, повторяясь снова и снова. Ладони Адели сжались в кулаки, чувствуя как внутри что-то нарастает, от чего девушке было не по себе, но остановить этот поток было сложно. Она так хотела чтобы кондитер просто заткнулся и перестал говорить, чтобы ей стало легче, а он все продолжал и продолжал, как будто хотел ее просто добить. Она знала что где-то внизу есть доктор, и в любой момент он сможет ей помочь, но открыть рот и позвать его она просто не могла. — И когда ты все сама услышала, я подумал что так будет даже лучше, ибо получил все, чего хотел. Пусть это прозвучит очень ублюдски, но получил даже тебя. — слезы на лице девушки предательски текли к подбородку и капали на стол. — Ты ушла, и мне показалось что это даже к лучшему. Так я думал буквально один день, пока не увидел ненавистный взгляд миссис Бакет, обращённый ко мне.       В комнате застыло молчание, которое девушка решила прервать. —Это все? Тогда уходи. — голос дрожа, полностью выдавая ее. — Нет, не все. Адели, я был неправ. Я очень ошибся, и я знаю что ты меня не простишь. Пусть это прозвучит смешно, и ты конечно же мне не поверишь, но я люблю тебя. Я правда люблю тебя, я не вру. Мне сложно без тебя, я не могу без тебя. Мне не хватает твоего голоса по утрам, твоей улыбки, обращенной только для меня, твоих прикосновений. Да я стал мать его зависим от тебя! — последнее предложение мужчина прокричал, не в силах сдерживать себя.       Его чувства так и рвались наружу. Адели, слушая все это, потянуло на смех. Это просто казалось ей каким-то абсурдом. Два месяца, практически два месяца они не виделись после той правды, что она случайно услышала, а сейчас он говорит ей что любит ее. Да это ведь смешно просто!       Не сдержавшись, девушка все-таки издала смешок, а потом ещё один и ещё. Такое поведение девушки напрягло мужчину. Он конечно не ожидал крепких объятий, скорее всего пощёчину, которую не получил в тот раз. — Адели, все хорошо? — видно доктор услышал как кричит его сын, и решил проверить как у них все там. — Если ты все сказал, можешь идти. — девушка никак не отреагировала на вопрос доктора, продолжая смотреть в окно.       Она ощущала, с ней что-то не так. Ладони жгло, сердце бешено колотилось, разум мутнел. А потом до нее дошло. Она не смогла — Но я… — начал кондитер, но так и не успел закончить. — Проваливай! — крикнула Адели. Не сдержалась       Ударив рукой по столу, она поняла что это конец.       Хах, зато узнает то, чего так желал.