Прима

Ледяная ночь окутывала город и казалось, что если ты выйдешь на улицу, то никогда уже не вернёшься обратно. Тем не менее, Чангюн рискнул. Он как обычно вернулся с работы, но кое-что не давало ему покоя. Его возлюбленная не появилась на вечерней тренировке. Прима ни разу не пропускала прогоны*, а уж особенно перед важными постановками. Но в этот раз её не было. Режиссёр, разумеется, ругался, как только мог, но разве влюблённого костюмера волновала такая мелочь как сорванный прогон? Ветер крепчал и парень всё активнее кутался в пальто. Постепенно идея выйти на улицу стала казаться совершенно глупой и ничем не мотивированной. Однако он продолжал идти куда-то вперёд, думая о своей жизни и как он докатился до такого. Спустя час блужданий среди бетонных джунглей, парень начал засыпать. Всё-таки время уже было не раннее (читай: далеко за полночь) и огранизм требовал сна. Чангюн лишь вздохнул и открыл телефон, выискивая на карте ближайшую остановку, которая (спасибо, Боже) оказалась буквально в нескольких минутах ходьбы. Однако транспорт, видимо, не хотел приезжать и парень сам не заметил, как задремал, сидя на остановке, каждые несколько минут просыпаясь от задувающего под одежду холодного ветра. Когда он всё-таки сонный залез в тёплый и пустой автобус, он сразу же вырубился, не успев даже подумать. А подумать стоило. Он проснулся во всё так же пустом автобусе, только вот на него смотрел удивлённый водитель, а сам автобус стоял где-то в лесу. Часы на смартфоне, который вот вот должен был выключится, показывали 4 утра. По взгляду водителя было понятно что ехать обратно он не собирается, так что, молодой человек, вам лучше выйти. Очень красноречивый взгляд, в общем. С тяжким вздохом, Чангюн всё-таки вылез на улицу, если так можно назвать лес, и огляделся, уже зная, что ничего, кроме других автобусов и деревьев, не увидит. Пока телефон ещё был жив, парень быстро нашёл какую-то тропинку на карте, которая могла вывести его через лес прямо к городу. Быть может вы спросите - а почему нельзя было спросить дорогу у водителя? Всё очень просто - когда Гюн обернулся - водителя и след простыл. И полный решимости он направил свои ноги в лес, следуя за слабым лучиком фонарика на телефоне, который уже был на последнем издыхании. Не удивительно, что не прошло и двадцати минут, как фонарик отключился, а ещё несколько спустя и само устройство. В лесу стало непривычно жутко. Стоя в абсолютной темноте, парень никак не мог понять, как же так вышло. Но почему-то внутри он чувствовал, что это именно то место, где он должен быть. Он продолжал идти, но странное чувство никак не покидало его, пока вдруг все мысли не исчезли из его головы. Ему стало действительно страшно. Совсем рядом кто-то был. Он ясно слышал тихие, тяжёлые шаги по шуршащей листве и громкие ругательства, разносившиеся эхом по лесу и всему существу парня. Ему казалось, что слова этого человека раз за разом пронзают его насквозь. Но самым страшным было то, что он знал, чей это голос. Справившись со страхом, он продолжил следовать за мужчиной, но всё же умудрился потерять его из видимости. И тут невдалеке послышался глухой звук падающего тела, на который парень сразу побежал. Внизу, под склоном, с выгнутыми под неестественными углами руками и ногами, лежала его прима. Вся в изорванной одежде, но её красоту можно было разглядеть даже в её таком ужасном состоянии. Мгновение, и парень уже бежит вниз, перескакивая камни и цепляясь за ветви близ стоящих деревьев, чтобы не упасть. Вздох и он падает на колени перед любовью всей своей жизни. В траве, уведомляя о сообщении, вибрирует телефон, который прима не услышит. Но слышит Чангюн. Несколько попыток и проклятое устройство всё-таки распознаёт руку владельца. Так быстро, как только может, Чангюн ищет GPS приложение и выбирает ближайший маршрут. Скорую он вызвать не может. Во-первых, отец его возлюбленной мог уйти не сильно далеко. А во-вторых скорая бы всё равно не смогла проехать к ним. Помолившись всем богам о том, чтобы у примы не был сломан позвоночник, парень аккуратно поднимает девушку на руки и бежит. Он надеется, что успеет. Он не может потерять её. *** Они наконец дома. Время 9 утра. И, кажется, они оба не пойдут на работу. Вздохнув, Чангюн заносит девушку в ванную и, настроив температу, опускает холодное, но ещё едва живое, тело в тёплую воду. Бережно, он стирает кровь и грязь с рук, лица, тела, по ходу избавляясь от лишних частей одежды. Не подумайте, что он какой-то извращенец, вовсе нет. На приме и так уже почти не было одежды, одни жалкие лохмотья. Вдруг взгляд парня падает на что-то, что ему, пожалуй, видеть не стоило. В глазах парня промелькнул шок и удивление, но он продолжил отмывать ноги, стараясь не думать о том, что теперь не выходило из его головы. Его прима - парень. Врач приехал быстро и, осмотрев парня-приму, уже в домашней одежде Чангюна, сообщил о как минимум десятке переломов. Оформив приму как своего брата, костюмер отправился в больницу вместе с машиной скорой помощи. В палате было прохладно, но так... Спокойно? На приму наложили кучу разных приспособлений, обмотав всего парня так туго, что удивительно, что он не проснулся хотя бы от боли. А затем врачи их оставили. Повезло, что костюмера не выгнали на улицу, а разрешили остаться в палате. Но только Гюн откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, пытаясь заснуть, как со стороны койки послышались тихие звуки. Приоткрыв один глаз, Чангюн посмотрел на побитого парня, ипуганно глядящего на него. Вздохнув, Гюн сказал лишь одну фразу: - Не бойся. Все вопросы потом. И мои и твои тоже. Мы тут вдвоём. Твой отец не знает, что я там был. А теперь спи. Пожалуйста. Парень, сначала сжавшийся от неизвестности, теперь слегка расслабился и, сдавленно кивнув, закрыл глаза, вызывая мимолётную улыбку у Чангюна. Да уж. Неожиданные события. Но он ещё успеет задать все свои вопросы. А сейчас им обоим нужен только сон и ничего больше.