Обреченные

***

Покои королевы Ли Вон Джу считались самыми роскошными среди других покоев королевского дворца. Личная комната королевы была большой и просторной. Вдоль боковых стен располагались низкие шкафы из красного дерева. Шкафы были покрыты лаком, а на створках были изображены иероглифы «счастье» и «удача». Оконные створки были слегка приоткрыты, благодаря чему в комнату проникал прохладный воздух. У одной из стен стоял высокий стеллаж. На его полках расположились несколько небольших фарфоровых сосудов, зеркало в золотой оправе и книги в ярко-желтом, красном и пурпурном переплетах. На противоположной стене, на темно-синем свитке, висела картина. На картине была изображена река и величественного вида горы. Среди водной глади было изображение небольшой лодки и двух фигур на ней. Но на фоне величественных гор и реки, который, как казалось, не было конца, две фигуры и лодка были совсем незаметны и ничтожны перед могучими горами. В самом конце комнаты, среди шелковых подушек, сидела женщина. На столе, за которым сидела женщина, аккуратно лежали книги, на краю стояла подставка и кисти, а в центре стола стоял фарфоровый чайник с длинной ручкой и две чашки. За ее спиной стояла ширма. На каждом изгибе ширмы были изображены цветы. Королева Ли Вон Джу считалась одной из самых красивых женщин королевской семьи Чосона. У неё были белые, как первый снег, перья, черные глаза, а тонкие черты лица делали её похожей на небесную фею из древних сказок. Она была одета в темно-синий ханбок с нежно-розовым жакетом. На груди и плечах располагалась кругообразная вышивка, в виде золотого дракона окруженного цветами, которая указывала на высокий статус женщины. А рукава ханбока были украшены орнаментом, напоминавшим крылья феникса. Вон Джу достала свои крылья из-под продолговатого жакета. Её белоснежные перья были украшены множествам массивных нефритовых и золотых колец. Она взяла фарфоровый чайник и аккуратно налила чай себе и своему гостю. Отставив чайник, женщина посмотрела на своего гостя. На её лице появилась нежная улыбка. -Брат, я так рада, что вы посетили меня! – на лице женщины играла живая улыбка. Хён Гун смотрел на женщину с той же нежностью и добротой. Вон Джу была младшей и единственной родной сестрой Хён Гуна. Лебедь сделал глоток чая и, отставив чашку, посмотрел на сестру строго. -Какие новости во дворце? – спросил Хён Гун и его глаза хитро заблестели. -Ай! – недовольно воскликнула Вон Джу и махнула крылом. – В этом отвратительном месте не происходит ничего заслуживающего внимания. – с тем же недовольством сказала Вон Джу. Она с отвращением фыркнула и сморщила лицо так, словно почувствовала неприятный запах. Но в миг её лицо снова повеселело, а черные, как два уголька, глаза заблестели. – Брат, лучше расскажите, как поживает моя драгоценная племянница?! – женщина смотрела на брата, как ребенок, желающий услышать интересную историю. Хён Гун достал из внутреннего кармана своего ханбока шелковый конверт и положил его перед сестрой. Вон Джу взяла конверт в свои крылья. Женщина достала оттуда несколько аккуратно свернутых писем. Вон Джу принялась читать и, от каждой новой строчки, на её лице появлялась улыбка. Вон Джу очень любила Су Вон и оттого, опытная в дворцовых интригах женщина, переживала за судьбу племянницы. -Ва! – воскликнула Вон Джу, дочитав последнее письмо. Женщина также аккуратно сложила письма и убрала их обратно в конверт. Она отдала конверт брату и Хён Гун спешно убрал его. – Я слышала, что Ван Шень очень своеобразный юноша. Но раз Су Вон смогла завладеть его сердцем, то ей не составит труда посадить его на трон. – Вон Джу вздохнула. Она взяла чашку в крылья. -Ты хорошо обучила её! Я благодарен тебе! – на лице Хён Гуна появилась добродушная улыбка. -Су Вон удивительный ребенок… - начала говорить Вон Джу, но её прервал брат. Женщина с тоской смотрела в чашку, которую крутила в крыльях. -Она похожа на свою мать. – с тоской в голосе сказала Хён Гун. – Не так ли? – сказал Хён Гун и посмотрел на сестру со скрытой тоской. Он старался подавлять эту тоску, но она все равно проступала и отражалась в его темных глазах. -Да… - с той же тоской ответила Вон Джу. Её темные глаза потеряли свой блеск. – Лучше Мин Джэ интриги плела разве что наша матушка. Су Вон смышлёная, она похожа на Мин Джэ. – Вон Джу вздохнула и отставила чашку. – Скоро годовщина смерти… - начала говорить Вон Джу, но прервалась, увидев отстраненный взгляд брата. Она знала, как сильно её брат тосковал по жене. – Его Величество разрешил мне покинуть дворец. – едва слышно добавила Вон Джу. -Его Величество любит тебя. – на лице появилась небольшая усмешка. – Нам повезло, что Третий брат с детства любил тебя! – на лице лебедя появилась хитрая улыбка. – Это помогло нам! – добавил Хён Гун и сделал глоток чая. В отличие от сестры, Хён Гун считал большой удачей то, что их Третий брат с ранних лет был влюблен в Вон Джу. Именно это позволило Хён Гуну завоевать доверие брата. Лишенный поддержки министров и не обладая армией, Хён Гуну оставалось только надеяться на робкого и нерешительного братца. -Знаете, что я чувствую, когда смотрю на Его Величество? – спросила Вон Джу, пристально смотря на брата. В её глазах отразилась ненависть. Хён Гун не ответил, он только вопрошающе наклонил голову. – Я чувствую ненависть. Каждый раз, когда он зовет меня к себе, я едва сдерживаю своё желание убить его! – с ненавистью в голосе проговорила Вон Джу. От переполнявших её чувств, она вся дрожала. – Я только и могу, что ждать того дня, когда вы убьете его. – с той же злобой сказала Вон Джу. – А еще мы должны убить эту дрянь – вдовствующую королеву. – на лице женщины появилась зловещая улыбка, а её глаза заблестели, казалось, что она в деталях представляла этот момент. – Это по её вине погибли матушка, наш брат и Мин Джэ. Только когда её кровь прольется, матушка, брат и Мин Джэ смогут покоиться с миром! – договорив, Вон Джу выдохнула. Злоба медленно отступила и её темные глаза снова казались пустыми и болезненными. -Когда Ван Шень придет к власти – мы сможем всё закончить! – с усмешкой сказал лебедь и с заговорщицким видом посмотрел на сестру. -Если бы мой сын имел другой характер, то нам бы удалось завершить это быстрее. – недовольно буркнула Вон Джу. Но каждый раз, говоря о сыне, её сердце наполнялось радостью и это было видно по её глазам. -Ён Ук так и не решился взять власть? – также хитро спросил Хён Гун. -Нет. – Вон Джу улыбнулась и покачала головой. – Мысли этого мальчишки далеки от политики и дворцовых интриг. – с той же нежной улыбкой ответила Вон Джу. – Раньше я думала, что Ён Ук унаследовал характер Его Величества, но видя, как они с Су Гилем похожи, моё сердце успокаивается! Наследный принц Ён Ук был единственным ребенком Вон Джу. С самого рождения Хён Гун и Вон Джу возлагали на мальчика большие надежды. Они готовили мальчика к тому, чтобы он однажды занял трон и снова возвысил их клан. Но, несмотря на все успехи в обучении, политика совершенно не интересовала юношу. Мечтательный юноша предпочитал проводить время в компании своего двоюродного брата Су Гиля. -По правде говоря, - начала снова говорить Вон Джу и посмотрела на брата. – я даже рада тому, что Ён Ук не хочет быть королем. Я слишком устала от дворца. – Вон Джу говорила тихо. Она крутила в крыльях фарфоровую чашку. – Я просто хочу жить со своим сыном в месте, где нас никто не потревожит! – Она поставила чашку и, когда она посмотрела на брата, на её лице появилась спокойная улыбка. -Подожди еще немного, Вон Джу. – Хён Гун говорил тихо и его голос звучал успокаивающе. – Я обещаю, что когда Его Величество отправится в иной мир, то тебя и Ён Ука никто не потревожит. – Хён Гун посмотрел на сестру и Вон Джу улыбнулась. Лебедю с детства удавалось успокаивать сестру одним лишь взглядом. -Хорошо! – радостно ответила женщина. – Я прожила тут уже двадцать лет, подождать ещё один год не составит труда. – она улыбнулась брату и вздохнула с облегчением. – Брат, я хотела попросить вас кое-что передать Су Вон. – сказала Вон Джу и поставила перед братом небольшую шкатулку, обшитую голубым шелком с изображением пионов.

***

С наступлением сезона Манчжун удушающая жара уступала место затяжным дождям. Такие дожди называли «сливовыми», так как они идут в тоже время, когда созревают сливы муме. К началу этого сезона отцветали весенние цветы, а деревья покрывались густой листвой. В это время люди провожали духа цветов. Они приносили жертвы и всячески задабривали духа, чтобы он вернулся в следующем году. А ветви дерева альбиции покрывались розовыми веерами – необычными цветами, состоящих из нежных тычинок. Они могли пострадать от ветра и дождя, поэтому при малейшей опасности цветок собирался в пучок. Из-за схожести с павлиньим хвостом это растение было любимо в усадьбе наместника Гун Мэня. Капли дождя, ударяясь о красную черепицу, создавали ужасный шум. Су Вон закрыла окно и снова села за стол. «Сливовые» дожди шли уже две недели. Из-за этого девушке приходилось все свободное время проводить в стенах дома. Из-за занятости Шеня муж и жена почти не виделись, поэтому, предоставленная сама себе, Су Вон находила спасение от скуки за чтением книг, но вскоре книги стали казаться ей пресными и скучными. Усевшись за невысокий стол, Су Вон поставила перед собой небольшую шкатулку, обшитую голубым шелком с изображением пионов. Су Вон провела крылом по шкатулке, после чего открыла крышку. В шкатулке, на маленькой шелковой подушке, лежало два небольших тканевых свертка, которые источали приятный аромат. Такими благовоньями пользовались знатные дамы, чтобы придать своему телу приятный аромат. Девушка взяла в крылья один из свертков и вдохнула аромат. На её лице появилась улыбка. Девушка была рада получить подарок от тетушки. Су Вон провела свертком по шее и крыльям. Её перья впитали нежный аромат персиковых цветов. За дверью послышались шаги. В комнату вошла Сяо и аккуратно закрыла двери. Она подошла к столу своей госпожи и поклонилась ей. Су Вон подняла глаза и посмотрела на служанку. Маленькая уточка казалась очень взволнованной. -Хозяйка, - тихо заговорила Сяо и на её детском лице появилась улыбка. – молодой господин идет. – доложила Сяо шепотом и её щеки порозовели и стали похожи на два спелых персика, а на лице появилась смущенная улыбка. Услышав слова маленькой уточки, Су Вон взяла в крылья небольшое зеркало и поднесла его к лицу. Девушка провела крылом по лицу и с легкой надменностью улыбнулась своему отражению. Су Вон никогда не сомневалась в своей красоте, но перед мужем она всегда хотела выглядеть безупречно. Услышав приближающиеся шаги мужа, Су Вон отложила зеркало и встала из-за стола. Су Вон махнула крылом и Сяо, еще раз поклонившись своей госпоже, вышла из комнаты. Услышав, как Шень отдает служанкам приказ оставить их одних, Су Вон смущенно улыбнулась. Лебедь постучала по щекам, чтобы прогнать смущение. Служанки открыли двери и Шень вошел в комнату. Су Вон поклонилась мужу. Юный павлин подошел ближе к жене. Шень посмотрел на Су Вон с присущей ему надменностью и провел крылом по её прекрасному лицу. Последние две недели наследник вместе с отцом принимал чиновников, которые спешили к наместнику с докладами о собранном урожае в своих деревнях. За это время юный павлин успел соскучиться по жене. И хотя он до сих пор не верил в то, что смог полюбить ту, что выбрали родители, Шень чувствовал потребность в ней. Шень прижал Су Вон к себе и, приподняв крылом её подбородок, начал целовать её. По телу девушки разлилось сладостное, уже знакомое ей, ощущение, которое всегда предшествовало «ветру». Юный павлин остановился. Он снял с жены тонкую шелковую накидку и, приспустив ворот её платья, прикоснулся к её шее. Нежный аромат перьев Су Вон возбуждал юного павлина. Уложив жену на кровать, Шень быстро разделся и навис над ней. Су Вон провела крыльями по худому лицу мужа. По взгляду его алых глаз она поняла каким мощным был «ветер». И она больше не хотела останавливать мужа. Она чувствовала, как всё её естество подчинялось «ветру». Опираясь на крылья, Су Вон приподнялась и, обхватив мужа за шею, поцеловала павлина. Её поцелуй отличался от того, что она подарила мужу в их первую совместную ночь. Теперь она целовала его увереннее и с большим наслаждением. Но, оторвавшись от поцелуя, она смущенно отвела глаза. Шень усмехнулся. Су Вон казалась ему очень смелой, но, когда дело касалось «дождя и облаков» – она робела. Однако её робость так нравилась молодому павлину, что он надеялся, что Су Вон не потеряет её до конца своих дней. Муж и жена наслаждались друг другом. Когда юный павлин закончил, он опустил голову на плечо жены и закрыл глаза. Он чувствовал, как Су Вон укрыла его одеялом и, с материнской нежностью, гладила его по голове и крыльям. А еще он слышал её тонкий и мелодичный голос. Су Вон едва слышно напевала мелодию похожую на колыбельную. Усталость брала верх, и юный павлин стал провалиться в сон. Шень проснулся и, почувствовав резкую головную боль, недовольно поморщился. Только сейчас юный павлин понял, насколько он устал за последние несколько дней непрерывной учебы. До следующего этапа экзамена, который Шень намеревался удачно выдержать, оставалось несколько дней. Юному павлину стоило больших усилий совмещать обязанности наследника с учебой. Поэтому Шень был рад, когда отец разрешил ему отдохнуть перед экзаменом. Вспомнив, что он находится в комнате жены, Шень улыбнулся. Павлин собирался провести свободные от учебы и обязанностей наследника дни с Су Вон. -Ты уже проснулся? – ласково спросила Су Вон. Она отставила фарфоровую чашку, которую держала в крыльях, и посмотрела на мужа. Голос жены окончательно привел павлина в чувство. Шень потер заспанные глаза и посмотрел в сторону жены. Су Вон сидела на стуле с резной спинкой за высоким столом. Ханьфу из голубого шелка с золотыми вышивками, в которое была одета лебедь, придавало ей величественный вид. Су Вон ласково, с небольшой хитринкой в глазах, улыбнулась мужу. Она кивнула головой, приглашая Шеня сесть рядом с ней. -Какой сейчас час? – заспанный голос молодого павлина казался сухим и равнодушным. Шень поднялся с кровати. Павлин быстро оделся и подошел к столу, за которым сидела Су Вон. -Сейчас середина часа обезьяны*. – сказала Су Вон, когда муж сел напротив неё. Су Вон поставила перед мужем небольшую фарфоровую чашку. Белая фарфоровая чашка была украшена изображением гор Хуан Шань. Девушка аккуратно взяла горячий чайник за длинную ручку и налила мужу чай. Шень смотрел на жену с наслаждением. Каждое её движение было легким и грациозным. Молодой павлин взял чашку с горячим напитком в крылья и вдохнул аромат. Запах чая был резким и больше напоминал запах какого-то лекарственного настоя. -Этот чай может показаться горьким, но он хорошо помогает от усталости. – с небольшой строгостью сказала Су Вон. – В последние дни ты усиленно учился. Тебе нужно восстановить силы. – ласково сказала Су Вон и улыбнулась мужу. Шень едва заметно усмехнулся. Забота Су Вон нравилась Шеню. Её забота никогда не была навязчивой, но всегда своевременной и нужной. Она могла заботиться о нем, оставаясь при этом незаметной. И это качество женщины, Шень считал одним из самых важных. Павлин сделал глоток чая и, из-за горечи напитка, недовольно поморщился. Пока Шень пил чай, Су Вон вышла из-за стола. Она подошла к низкому столу, за которым она обычно делала запись и взяла в крылья небольшую стопку книг. Девушка вернулась обратно за стол и положила пять аккуратно сложенных книг перед мужем. -Что это? – спросил павлин, взяв в крылья одну из книг. Книга была в шелковом переплете. На обложке красивым, каллиграфическим, почерком было написано «открой двери и увидишь горы». Написанные иероглифы, хотя и старались походить на мужской стиль, были слегка округлыми и указывали на то, что были написаны женщиной. Шень узнал почерк жены. -Это то, чем я занималась, пока ты был занят. – голос Су Вон звучал спокойно. – Я хотела узнать, что ты думаешь об этом! – добавила девушка и сделала глоток чая. Шень посмотрел на жену с небольшим удивлением и одобрительно кивнул. Он открыл книгу и стал бегло читать, что было написано на тонких белоснежных страницах. Молодой павлин сразу же узнал свои записи и заметки, которые он делал относительно фейерверков. Однако теперь они были записаны в строгом порядке. Су Вон перенесла на страницы книг все записи, что он делал в своих книгах и на листах бумаги. Его жена переписала даже те опыты, которые павлин считал неудачными. Они шли сразу после пометки «неудачно». -Я же говорила, что я хорошая ученица! – с усмешкой сказала лебедь, поймав на себе удивленный взгляд мужа. На её лице появилась хитрая улыбка. Шень, с привычной для него усмешкой, посмотрел на жену. Молодой павлин отложил первую книгу и принялся читать остальные. Стиль каллиграфии Су Вон значительно отличался от его стиля. Каждый иероглиф написанный крылом Су Вон был четким, аккуратным и мог бы быть легко понятен даже тому, кто только научился читать. Сперва павлин сомневался относительно своего решения обучить жену искусству создания фейерверка. Но теперь он был благодарен Небесам, в которые никогда не верил, за то, что они даровали ему не только красивую жену, но и верного союзника. -Поклонение фениксу? – спросил Шень, заметив постоянно повторяющееся выражение в рукописях жены. -Да. – спокойно ответила Су Вон и отставила чашку. – Я заметила, что ты всегда используешь одну и туже основу. Поэтому я решила дать ей название. Мне кажется, что «поклонение фениксу» звучит неплохо, не так ли?! – с хитрой улыбкой, спросила Су Вон. -Почему «поклонение фениксу»? – с интересом спросил павлин. -Разве павлины произошли не от фениксов? – спросила Су Вон и вопрошающе посмотрела на мужа. -Да, - недовольно буркнул Шень. – есть такая легенда. – в его голосе слышалось раздражение. -Когда ты показал мне золотой порох, который ты используешь, как основу, я подумала, что золотые искры точно, как огненный хвост феникса. В детстве я слышала легенду, что искры её хвоста способны убивать врагов. – ответила Су Вон. – Когда твоё оружие будет готово, то весь Китай и даже сам император склонят голову перед тобой – потомком феникса. Вот и выходит, что вся Поднебесная поклонится фениксу! – в её черных глазах отразилась жестокость, но эта жестокость очень нравилась молодому павлину и казалась Шеню пленительной. Молодой павлин улыбнулся жене с той же жестокостью и Су Вон поняла, что её идея понравилась Шеню. Интеллект жены снова поражал павлина, и он с интересом думал на что еще способно это хрупкое, с первого взгляда, существо. -И все же есть одно «но». – Су Вон понизила голос. – Даже нас двоих будет мало, чтобы осуществить задуманное… - начала говорить Су Вон, но Шень перебил её. -Ты права, женушка! – шутливо сказал молодой павлин. – Евнух Ян! – громко крикнул Шень. Он знал, что даже несмотря на его приказ оставить их с женой одних, старый свин всегда был рядом. В коридоре послышались быстрые шаги и уже через несколько секунд старый евнух стоял в покоях молодой госпожи. Евнух Ян поклонился, сложив копыта на животе, а когда выпрямился, но на его лице сияла улыбка. -Что прикажете, господин? – голос старого свина, как и всегда, звучал сдержанно и учтиво. -Позови сюда Лян Юйя. – приказал Шень. Он махнул крылом, давая старому евнуху понять, что тот может идти. Ещё раз поклонившись своему господину и его жене, евнух Ян вышел из комнаты. Уходя, евнух отдал приказ служанкам Су Вон. Свин приказал принести вино и закуски. -Лян Юй? – Су Вон с непониманием посмотрела на мужа. Она видела волчьего вожака всего несколько раз и, хотя её впечатлила его военная подготовка, она не понимала, чем волк может быть полезен в этом деле. -Да. – сухо ответил Шень и снова сложил книги, написанные женой, в ровную стопку. – Я знаю Лян Юйя очень давно. Он может казаться недалеким, но это вовсе не так. – молодой павлин усмехнулся. – Помимо того, что он хороший стратег, он разбирается в политике, живописи и поэзии. Я думаю, что если бы положение его семьи было бы высоким, то он бы мог добиться больших успехов. – Шень заметил удивление на лице Су Вон. – Нам нужны помощники, но в таком тонком вопросе мы не можем доверять кому попало. У Лян Юйя большая армия. Нам достаточно отобрать тех, кто умеет читать. – павлин улыбнулся жене в своей манере и провел крылом по её лицу. Через несколько минут служанки открыли двери и Лян Юй переступил порог комнаты Су Вон. Молодой генерал Лян Юй был одет в черное ханьфу, поверх которого, он носил доспехи. По его лицу стекали капли дождя. Лицо молодого генерала было мужественным и грубым из-за чего он производил впечатление безжалостного воина, нежели образованного юноши. Выставив перед собой лапы, как и полагается военному, Лян Юй поклонился. -Приветствую молодого господина и молодую госпожу! – сказал молодой генерал с наигранным пафосом. Его громкий голос эхом разлетелся по комнате и заставил юных служанок, накрывающих на стол, обратить на него внимание. Они подняли на него свои испуганные глаза, но поняв, что это было лишь приветствие, снова вернулись к своим обязанностям. Поприветствовав своего друга и его жену, Лян Юй выпрямился. Он посмотрел на Шеня и в их глазах скользнула лёгкая усмешка. Шень махнул крылом, приглашая друга сесть за стол. Согласно своему положению юный павлин сел во главе стола. Справа от него сидела Су Вон, а слева – молодой генерал. Вокруг них продолжали суетиться юные служанки Су Вон. Они спешно поставили на стол фарфоровый кувшин с вином и с десяток различных маленьких фарфоровых пиал с закусками. Служанки накрыли на стол, не поднимая глаза. Только маленькая Сяо с восхищением смотрела на молодого господина. Разложив приборы, служанки покинули комнату. -Вы хотели видеть меня! Что-то случилось? – спросил Лян Юй, развернувшись к Шеню, когда служанки покинули комнату. Голос молодого генерала звучал строго. Шень ничего не ответил, он только положил перед Лян Юйем рукописи жены. Молодой генерал открыл книгу и бегло пролистал страницы. Глаза волка удивленно округлились. Он посмотрел на Су Вон, которая сидела напротив него, после чего он снова опустил глаза в книгу и предал своему лицу невозмутимый вид. -Генерал, есть ли среди ваших солдат те, что могут читать хотя бы сто тысяч иероглифов? – спросила Су Вон. И хотя в её голосе слышались нотки, присущей ей, хитрости, голос девушки звучал нежно и ласково. Услышав голос молодой госпожи, Лян Юй отложил книгу и посмотрел на неё. На лице молодого генерала появилась едва заметная улыбка. Жена его друга была ему приятна. Волк видел её всего несколько раз, но этого было достаточно, чтобы составить мнение о ней. -Да, госпожа! – голос генерала звучал значительно тише. – Среди моих ребят есть те, кто умеет читать! – учтиво ответил молодой волк. -Тогда, пусть все, кто нам подходят, придут ко мне в начале часа змеи**. – сказал Шень, повернувшись к Лян Юйю. Павлин взял в крылья фарфоровый сосуд и налил другу вина. – Пришло время осуществить задуманное! – гордо сказал Шень. – Давайте же выпьем за это! – с той же гордостью в голосе проговорил молодой павлин. Су Вон взяла в крылья чашку, куда её муж налил ей вино. Девушка не любила пить вино. Горький вкус алкоголя казался ей отвратительным. Но, чтобы показать уважение мужу и молодому генералу, она должна была выпить с ними. Су Вон поднесла чашку к клюву так, что длинные рукава её ханьфу полностью закрывали её лицо. Девушка быстро заглотнула вино. Она была благодарна Шеню за то, что он, зная, что она не любит вино, налил ей совсем немного. Сделав глоток, Су Вон почувствовала, как алкоголь обжигает ей горло. Но никто бы никогда не догадался об этом, ведь на прекрасном лице девушки не дрогнул ни один мускул. Су Вон отставила чашку и с заговорщицким видом посмотрела на Лян Юйя. -Раз уж мы выпили вместе, то может перестанешь говорить со мной официально? – с усмешкой спросила Су Вон молодого генерала. Волк закашлялся. -Госпожа, - начал говорить Лян Юй, немного откашлявшись. – разве могу я… - волк не успел договорить, Су Вон перебила его. -Боже! – недовольно фыркнула Су Вон. По её тону было понятно, что игра, в которую играли её муж и Лян Юй, ей уже надоела. – Вы же друзья, разве вас не утомляет говорить при мне официально друг с другом? – Су Вон вопрошающе посмотрела сперва на молодого генерала, а потом на своего мужа. – Теперь мы все в одной лодке, нам придется работать бок о бок, поэтому нет необходимости говорить формально между собой. – добавила Су Вон более спокойно. -Су Вон права. – сказал Шень и выпил ещё вина. – Нам нет необходимости продолжать эту игру. – сухо сказал павлин и посмотрел на друга. Лян Юй едва заметно кивнул. -Я согласен. – с едва заметной, на его мужественно-грубом лице, улыбкой сказал Лян Юй. Волк сперва посмотрел на Шеня, а потом перевел взгляд на Су Вон. -Тогда, - с восторгом ребенка начала говорить Су Вон. – можешь считать меня своей младшей сестрой! – сказала лебедь и улыбнулась. Лян Юй с удивлением посмотрел на жену Шеня. У молодого волка никогда не было сестёр, он гордился тем, что в их семье рождались только мальчики. Но сейчас Лян Юй думал, что не отказался бы иметь сестру подобную Су Вон. Волк посмотрел на Шеня и, когда павлин одобряюще кивнул, снова посмотрел на Су Вон. -Что же, сестрица, - Лян Юй начал говорить медленно, словно пробуя новое обращение на вкус. – можешь рассчитывать на меня! – молодой генерал не привык улыбаться, поэтому его лицо оставалось же таким же равнодушным, но тон его голоса изменился. Он больше не был сухим и сдержанным. – Теперь вам нужно найти новое место для опытов. – сказал волк, выпив еще вина. -Ты прав. – сказал Шень и посмотрел на друга. – Эти комнаты слишком малы. Но я знаю подходящее место! – сказал павлин и на его лице появилась заговорщицкая улыбка.

***

Лучи утреннего солнца проникали в зал через большие окна. Зал, где наместник Гун Мэня принимал посетителей был большим и просторным. Зал украшали, выкрашенные в красный цвет, массивные колонны с серебряным орнаментом, напоминающий языки пламени. Наместник Гун Мэня сидел на роскошном золотом троне, расправив свой прекрасный хвост. Рядом с ним, за небольшим деревянным столом, сидела Ли Цуй. Ван Чэнь уставшим взглядом окинул сына и невестку, которые стояли на коленях перед троном. Его уставшие глаза блеснули лишь на мгновение, когда он поймал на себе взгляд невестки. Шень и Су Вон сделали такой низкий поклон, что лбами прикоснулись к полу, после чего выпрямились. -Что вы хотели? – сухо спросил Ван Чэнь. Он махнул крылом, показывая, что Шень может говорить. -Отец, матушка, я хотел попросить вас отдать мне ключ от павильона Весеннего ветра. – сказал юный павлин и склонил голову перед отцом. Ли Цуй уже потянулась к связке ключей, которые носила на поясе, но услышав название павильона, отдернула крыло, словно ключи обжигали её. Ван Чэнь вздрогнул. Павлин вжался в спинку трона и изо всех сил вцепился в две прямоугольные подушки, на которые он обычно клал крылья. На его лице, которое еще несколько минут назад было совершенно равнодушным, появились сожаление и страх. Казалось, что перед глазами павлина предстало воспоминание, которое он старался забыть. Ли Цуй взволнованно посмотрела на мужа. Она не решалась ничего сказать. Пава лишь положила крыло на крыло мужа, но Ван Чэнь тут же отдернул его. -Павильон Весеннего…ветра. – задумчиво, с небольшой паузой проговорил Ван Чэнь себе под нос. Он старался сделать невозмутимое лицо, но у него это не выходило. -Исключено! – резко, почти криком, сказала Ли Цуй. На лице павы появилось недовольство. -Но, матушка… - в разговор вмешалась Су Вон. Она посмотрела на госпожу Ли своим строгим взглядом. -Хватит! – также громко крикнула Ли Цуй и ударила крылом по столу. Она вздохнула и её глаза стали казаться пустыми. Звонкий голос Ли Цуй привел наместника в чувство. Ван Чэнь вздохнул. Павлин посмотрел на сына, после чего его лицо приняло то же выражение недовольства, что и у супруги. -Зачем вам нужен павильон Весеннего ветра? – с недовольством спросил Ван Чэнь. -Отец, я хочу использовать этот павильон для своих опытов. – спокойно сказал Шень. – Этот павильон уже давно не используется, и он дальше других находится от дома. – рассуждал молодой павлин. -Опыты. – едва слышно проговорила Ли Цуй и на её лице появилось разочарование. Однако Ван Чэнь, услышав ответ сына, оживился. Он услышал не то, что думал, поэтому ответ сына порадовал его. -Хорошо. – сухо сказал наместник и покачал головой. – Жена, - строго сказал наместник, обращаясь к Ли Цуй. – отдай нашему сыну ключ. -Но… - пава посмотрела на мужа с тоской и заботой. Её тонкий голос был едва слышен. -Я сказал отдай ему ключ! – грубо сказал Ван Чэнь. Он знал, что хотела сказать ему жена, но он ничего не хотел слушать. Павлину хотелось как можно скорее закрыть эту тему. – Этот старый павильон никому не нужен. Даже если он сгорит дотла, то никто не будет сожалеть. – сказал павлин. В его голосе слышалась ненависть, которая была смешана с болью. Ли Цуй сдалась. Пава сняла с пояса связку ключей и, выбрав подходящий, сняла его. Шень подошел к матери, и госпожа Ли неохотно отдала сыну старый ключ.

***

Шень и Су Вон стояли у порога забытого всеми павильона. Этот прекрасный павильон, укрытый от чужих глаз, казался немного чужеродным в дивной атмосфере отдаленного уголка усадьбы. Они аккуратно поднялись по прогнившим ступеням и оказались на террасе, на которой не так давно укрывались от дождя. Шеню пришлось повозиться, чтобы открыть проржавевший замок. Издав ужасный звук, словно стон, замок открылся. Шень распахнул двери и в нос мужу и жене ударил омерзительный запах плесени и гнили. Запах был настолько отвратительным, что Су Вон почувствовала приступ тошноты. Однако девушка быстро взяла себя в крылья и вместе с мужем вошла в павильон. Свет от фонарей, которые держали Шень и Су Вон, осветил темный зал, и гости павильона смогли рассмотреть его. Главный зал павильона был слабо освещен лучами солнца, которые проникали в здание через дыры в крыше и окнах. Зал поддерживался четырьмя колоннами. Эти колонны, как и колонны на террасе, были выкрашены в красный цвет. Из-за дождей, которые приникали в здание через дыры в крыше, колонны покрылись черными пятнами плесени. Плесень «поглотила» и цветочный орнамент на балках, соединяющие колонны. На полу павильона сверкали лужи. Многие доски прогнили и уже стали проламываться. Забившиеся между ними листва, гнила, придавая зданию отвратительный запах. У одной из стен павильона стоял высокий стол. Он весь почернел и покрылся плесенью. На столе стояла фарфоровая ваза. Она была пыльной с черным налетом гнили. По обе стороны от стула стояли два стула с округлыми спинками. Спинки стульев были резными, их орнамент напоминал павлиний хвост. Стулья стояли так, что сидящие на них мог смотреть в окно, из которого открывался прекрасный вид на сад. Их красота была также искажена плесенью. Теперь, осмотрев павильон, Су Вон поняла, что его участь была более печальной, чем сгнившие доски. Но, несмотря на свой унылый вид, павильон встретил своих гостей дружелюбно. Рядом со столом Шень и Су Вон заметили двери. Они были небольшими и с трудом выделялись на фоне стены. Их украшал узор, нанесенный киноварью, который должен был приносить хозяевам дома удачу и счастье. Юному павлину с трудом удалось открыть двери. Небольшая комната была пропитана еще более омерзительным запахом, чем зал. В центре комнаты стоял высокий круглый стол. На столе стоял чайник, а рядом с ним две чашки. За ним стояло два стула с высокими спинками. У одной из стен стоял высокий стеллаж с книгами. Из-за влажности книги набухли и страницы прогнили. Су Вон взяла в крылья одну из книг. Иероглифы в ней стерлись, оставив от себя едва заметные следы. Они были покрыты таким слоем пыли, что крылья девушки тут же стали грязными. Рядом со стеллажом, на полу, лежало два разбитых инструмента. Гуцинь и цитра лежали вместе в тени комнаты. А недалеко от них стоял низкий столик. На нем стояла подставка под кисти, выполненная в виде дракона. На подставке висело несколько кистей. На другом конце стола стояла золотая курильница. Она напоминала ту, что стояла в комнате госпожи Ли. В курильнице лежали давно сгнившие благовония. На столе также стояла, словно забытая, подставка для вышивания с незаконченной работой. Ткань, как и многие вещи в павильоне, покрылась плесенью, но ярко-синие цветы все еще были хорошо видны. Справа от стола располагалась трёхстворчатая ширма. Её белые бумажные створки были грязными, а деревянные створки гнили. У другой стены стояла кровать. Кровать была большой. На ней легко могли уместиться двое. Спинка кровати была вырезана в виде раскрывшегося бутона лотоса. Кровать привлекла внимание Су Вон. Казалось, что из всех предметов, находившихся в павильоне, только кровать осталась нетронута гниением и плесенью. Павильон Весеннего ветра значительно отличался от других таких же, «ненужных», павильонов. В нем не хранили ткани, зерно или ненужные вещи. Вещи и мебель тут были нетронуты. Тут все было так, словно хозяева этого места просто вышли. И, казалось, что павильон все еще ждал своих хозяев.