Обреченные

***

Тёплые лучи полуденного солнца согревали землю. Из-за этого влажный воздух становился теплым и густым, словно суп. Не привыкшей к такому климату Су Вон было тяжело дышать таким воздухом. Несмотря на это молодая госпожа считала этот день наиболее удачным для прогулки. Лебедь сидела в беседке «Великой добродетели». Беседка была построена в стиле «каменная лодка». Беседка «Великой добродетели» находилась в самом красивом месте внутренней части сада. Стоящая по среди искусственного пруда, беседка была построена на высоком каменном пьедестале. У беседки была покатистая крыша с красной черепицей. Её поддерживали шесть колонн, выкрашенных в красный цвет. От Ли Цуй Су Вон узнала, что беседка «Великой добродетели» была построена одним из предков её мужа для своей жены. Пава говорила, что жена одного из предков рода Ван была благочестивой и добродетельной женщиной. Она в точности соблюдала все даосские и конфуцианские каноны, чем вызывала большое уважение мужа и всей его семьи. После того, как их первый сын женился, и старшая невестка взяла управление домашними делали на себя, наместник построил для жены беседку, где бы она могла отдыхать и заниматься рукоделием, зная, что никто не потревожит её. Восхищенный добродетелью жены, наместник не только дал беседке название, но и сам изготовил табличку. Ли Цуй так часто рассказывала эту историю, что Су Вон знала наизусть каждое слово. Беседка «Великой добродетели» нравилась Су Вон. Она казалась ей похожей на тайный сад Хувон. Рощи, павильоны и водоемы тайного сада Хувон, раскинувшегося на несколько десятков ли, служили местом отдыха для членов королевской семьи. За время жизни во дворце, Су Вон несколько раз посещала сад Хувон со своей тетушкой, королевой Вон Джу. Тишина и умиротворённость тайного сада дарили девушке спокойствие. Беседка «Великой добродетели» во многом напоминала Су Вон тайный сад Хувон. Тут было так же тихо и спокойно, словно все беды и заботы этого мира обходят это место стороной. Поэтому молодая госпожа любила проводить свободное время тут. И сегодня она пришла сюда именно поэтому. Су Вон взяла фарфоровый чайник за длинную ручку и, придерживая рукав ханьфу, разлила чай. Молодая госпожа была одета в темно-зеленое ханьфу. Несмотря на то, что на улице было довольно тепло, ханьфу Су Вон имело пуховую подкладку. Ткань была украшена вышивкой в виде небольших узоров. Белоснежный ворот доходил до самого конца шеи. На белоснежном крыле неизменно красовалось нефритовое кольцо – подарок мужа. А пояс девушки украшали нефритовые подвески. Одна из таких подвесок изображала дракона, державшего в своих лапах легендарную жемчужину. В отличии от множества похожих украшений, жемчужина в лапах этого дракона была настоящей. Это был подарок от дяди короля в честь её свадьбы. Лебедь налила чай сперва своей собеседнице, а затем себе. Аромат чая из цветов орхидеи тут же заполнил собой пространство. Напротив Су Вон сидела Хулань. Она заметно волновалась. Желая показать себя с лучшей стороны, пава сидела, выпрямив спину так, что стала напоминать туго натянутую струну цитры. Желая показать себя перед старшей супругой с лучшей стороны, Хулань надела свое лучше ханьфу. Ханьфу, сшитое из шелка персикового цвета, было значительно легче того, которое было надето на Су Вон. Ткань ханьфу была украшена узором из цветов, переплетенных с виноградной лозой. На поясе Хулань висел небольшой мешочек из розовой ткани – ароматическое саше. Обычно такие саше женщины подвязывали к поясу нижнего платья, чтобы их не было видно. Но пава всегда прикрепляла его к поясу верхних одежд. Ароматическое саше было подарено ей Шенем. Дрожавшими от волнения крыльями, Хулань взяла чашку в свои крылья. Пава сделала несколько глотков, из-подо лба смотря на старшую супругу. Девушка не знала почему Су Вон захотела встретиться ней. После инцидента с водой для умывания, Хулань поняла, что от молодой госпожи можно ожидать чего угодно. Но по величественно спокойному лицу старшей супруги было сложно что-то понять. Из-за этого пава чувствовала себя некомфортно. -Хулань, - наконец заговорила Су Вон. – смотри, цветы в саду такие красивые! – договорила лебедь, когда пава посмотрела на неё. Хулань развернулась. Пава окинула взглядом цветы, на которые указала молодая госпожа. Девушка усмехнулась. Неужели старшая супруга Шеня позвала её лишь для того, чтобы показать цветы?! Так или иначе Хулань не видела в цветах ничего особенного. Такие же цветы росли в публичном доме, в котором она раньше жила. Девушка видела их каждую зиму. Но вспомнив уроки старых придворных дам, которых наняла Су Вон, чтобы обучить наложницу мужа этикету, пава вежливо улыбнулась старшей супруге. -Мне больше нравятся пионы. – с той же наигранной вежливостью ответила Хулань. – Как бы не были красивы эти цветы, я не смогу полюбить их так же, как пионы. – сказала пава, пожимая плечами. -Точно. - Су Вон добродушно улыбнулась. – На свете так много цветов. Не все любят пионы. – с нежностью сказала лебедь и посмотрела на наложницу мужа. – Я предпочитаю цветки Мэй Хуа, которые цветут на морозе. Разве могут пионы сравниться с ними? – девушка вопрошающе посмотрела на свою собеседницу. -Что Вы хотите сказать? – прежде спокойный голос Хулань принял нотки недовольства. – Я не понимаю Вас. – Хулань заставила себя улыбнуться. -Пионы и Мэй Хуа цветут в разное время. Поэтому им не нужно соревноваться друг с другом, чтобы увидеть кто лучше. – пояснила Су Вон. – Если ты любишь пионы, то тебе следует хорошо заботиться о них. Если же ты будешь растить их с желанием обойти в красоте Мэй Хуа, то цветы построгают. – голос старшей жены принял величественно строгий тон. Казалось, что слова старшей супруги ничего не объяснили наложнице, а лишь запутали ещё сильнее. Хулань не была достаточно умна для подобного рода беседы. Рожденная в бедной крестьянской семье, девушка любила изъясняться прямо и ясно. Поэтому всё непонимание павы отразилось на её лице. -Мы подобны цветам, о которых заботится наш муж. – пояснила Су Вон. – Я слышала, что господин любит Мэй Хуа, поэтому смотрит на цветы зимой. А пионами, которые он любит не меньше, он любуется летом. – договорила молодая госпожа. Но по растерянному взгляду наложницу, лебедь поняла, что понятнее ей не стало. – Наш муж любит нас одинаково, поэтому нам нет смысла враждовать. – голос Су Вон стал звучать тише. – Я думаю, что нам стоит поддерживать друг друга. – выждав небольшую паузу, лебедь снова заговорила. Но наложница продолжала вопрошающе смотреть на неё. – Когда наш муж станет императором, то женщин в его гареме станет больше. Вполне возможно, что кого-то из них он полюбит. – в голосе девушки слышалась тоска и недовольство. – Но даже если и нет, то войны нам не избежать. А в гареме войны страшны. Бесследно они не проходят. Кто-то обязательно умрет. – об этом Су Вон знала не понаслышке. Трагичная судьба её бабушки, низложенной королевы Чон, служила ей ярким примером. – Поэтому если мы будем поддерживать друг друга, то хотя бы сможем выжить. – она хитро посмотрела на наложницу мужа. -Госпожа, вы предлагаете мне союзничество? – с той же хитростью спросила Хулань. Но в отличии от Су Вон, в голосе наложницы была слышна растерянность. -Я предлагаю тебе дружбу! – с тем же хитрым блеском в глаза, ответила старшая жена. После ответа Су Вон, нависла тишина. Предложение старшей жены Шеня удивило Хулань. Молодая госпожа ждала её ответа. «Если не можешь победить кого-то, то стань ему другом», – наставлял дочь Хён Гун. После рассказа мужа о Хулань, Су Вон поняла насколько трепетно муж относится к девушке. И хотя она знала, что её саму Шень любит не меньше, девушка понимала, что никогда не была и не будет единственной, кого любит павлин. Решение предложить Хулань дружбу, далось Су Вон не просто. Но девушка понимала, что таким образом сможет лучше контролировать наложницу мужа. -Я принимаю Ваше предложение! – с улыбкой и каким-то спокойствием ответила Хулань. Сперва Хулань колебалась, полагая, что старшей супруге не было смысла заводить с ней дружбу. Паве казалось, что Су Вон была достаточно сильной и умной, чтобы не только победить в подобной войне в одиночку, но, и чтобы не допустить её и вовсе. Но потом Хулань подумала о том, что ей однажды сказал муж. Шень уверял любимую наложницу в том, что если она будет уважительна с его женой, то Су Вон сможет защитить её от нападок Ли Цуй. Последнее время пава все чаще находила повод, чтобы отчитать наложницу сына. Поэтому Хулань решила, что дружба с Су Вон будет полезной. -Рада это слышать! – с улыбкой сказала Су Вон. – Тогда давай выпьем за это. – предложила лебедь и взяла в крылья чайник с чаем. Су Вон наполнила чашку наложницы мужа. Обычно подобные союзы скреплялись вином, но от Шеня Хулань знала, что вино его жена не пила. Молодой павлин не объяснил любимой наложнице почему, но по тону мужа, девушка поняла, что на это есть веская причина. -Госпожа, позвольте мне наполнить Вашу чашу. – сказала Хулань, когда старшая жена уже была готова налить чай себе. Су Вон кивнула, давая наложнице мужа понять, что принимает её предложение. Лебедь поставила чайник так, чтобы паве было удобно взять его. Взяв чайник в свои крылья, Хулань налила чай в чашку Су Вон. Может она была недостаточно умна, чтобы понять слова старшей супруги, но в этом деле девушка была искусна. В публичном доме, прислуживая мужчинам, ей каждый раз приходилось разливать чай. За все проведенные там годы, Хулань казалось, что она могла бы наполнить чашу, не пролив ни капли, даже если лишится зрения. -Прошу, угощайся! – сказала Су Вон и поставила перед собеседницей небольшую коробочку с тонкими ломтиками черного цвета. Коробочка была круглой. На её крышке, покрытой красным лаком, было изображено закатное солнце, скрывающееся за горами Сораксан. На основной части были изображены цветы Мугунхва. -Это цукаты из корня колокольчика? – удивленно, но вместе с тем восторженно, спросила Хулань. -Да. – Су Вон кивнула. – Мой дядя, брат моей матери, знает, что я их очень люблю, поэтому присылает их для меня. – на лице Су Вон появилась улыбка. Впервые за время их с Хулань разговора, улыбка на лице Су Вон была искренней. Лебедь всегда с теплотой думала о дядюшке. Несмотря на то, что начальник Ким имел строгий нрав, он всегда баловал свою племянницу, как когда-то баловал свою единственную сестру. Су Вон почти каждые две недели получала от дяди её любимые сладости, украшения и отрезы дорогого шелка. Начальник военного ведомства Ким Иль Ён был первым, кто поддержал Хён Гуна, помогая свергнуть короля Чанджона. Желая отомстить за смерть любимой сестры, Иль Ён стал ярым сторонником Хён Гуна и поддерживал принца в его желании взять власть в свои крылья. Прошедший не одно сражение, начальник Ким разбирался в военном искусстве и подготовке армии. Поэтому все письма от племянницы, читал лично, давая девушке советы на что смотреть и о чем написать в следующий раз. Су Вон продолжала присылать домой письма. Однако после того, как Шеню удалось найти того, кто перевел её письма с хангыля, девушка стала писать на ханмуне*, полагая, что расшифровать подобный текст будет труднее. Несмотря на то, что при письме на ханмуне использовались китайские иероглифы, звучали они не так, как на китайском и имели другое значение. Су Вон полагала, что если муж снова перехватит её письма, то сам смысла понять Шень не сможет, а найти того, кто знает ханмун будет сложнее, ведь владели им не все. Для этого молодому павлину пришлось бы найти кого-то, кто был не ниже рангом, чем работник королевский канцелярии. И хотя молодая госпожа не сомневалась, что такой человек в Гун Мэне найдется, Су Вон полагала, что после прочтения «специальных строк», которые она оставила в самом конце письма, он не захочет рассказать о прочитанном. -Они тебе нравятся? – с усмешкой спросила Су Вон, наблюдая за тем, как наложница наслаждается предложенным угощением. -Да. –ответила Хулань, по-детски улыбаясь. – Однажды меня угостил ими один из мужчин. И они мне очень понравились. Но цукаты из корня колокольчика такие дорогие, что я не могла позволить их себе. – недовольно пробурчала девушка. Этим наложница мужа напомнила Су Вон её старого дядю Чон Джи Хвана, который всегда бурчал во время дождя, сетовав на то, что после него все улицы Ханяна будут грязными. И хотя Чон Джи Хван даже в хорошую погоду передвигался в личном паланкине, жаловаться на подобного рода вещи он любил. -Тогда приходи ко мне, и я дам тебе столько, сколько захочешь! – с той же улыбкой добавила Су Вон. -И Вы правда дадите мне еще? – Хулань не удавалось скрыть своего удивления. В публичном доме девушки никогда не делились друг с другом чем-то ценным, а прятали так, чтобы другие не смогли найти. -Конечно. – кивнула лебедь. Её глаза блеснули хитростью. Сказанные старшей женой слова еще больше удивили паву. Кроме Шеня никто и никогда не относился к ней хорошо. -Сегодня прекрасный день. Чем бы ты хотела заняться? – спросила Су Вон. – Вышивание? Или чтение книг? – начала предлагать молодая госпожа. И хотя ей все еще было трудно находиться рядом с наложницей Шеня, девушка хотела провести с ней день, чтобы лучше понять паву. -Я не умею читать. – буркнула Хулань, словно обиженный ребенок и опустила глаза. -Не умеешь? – удивленно спросила Су Вон. Ей всегда казалось, что такому обучают в публичных домах. -Я могу, но совсем немного. – пояснила пава. – Господин научил меня писать моё имя. – на лице Хулань появилась смущенная улыбка. – Должно быть я недостаточно хорошо прожила прошлую жизнь, раз в этой родилась в такой бедной семье, что меня даже читать не научили. – тяжело вздохнув, сетовала Хулань. -Глупости! – возразила Су Вон. Её голос звучал так звонко, что заставил наложницу обратить на неё внимание. – Я научу тебя читать. – более сдержано добавила молодая госпожа. – Но… - задумчиво протянула лебедь. – Как же ты тогда поёшь? – не скрывая своего интереса спросила она. -Хозяйка и некоторые сестры умеют читать. Они читали для меня, а я запоминала. – честно ответила пава. -Тогда, чем нам заняться? – голос старшей супруги звучал отстраненно, словно она задала вопрос самой себе. -Почему бы нам ни сыграть?! – предложила Хулань. Пава достала из внутреннего кармана своего ханьфу, небольшой волан. -Хочешь поиграть в волан? – с небольшой усмешкой спросила Су Вон, бросая взгляд на самодельный волан. -Мы с сестрами часто играли в него, когда были свободны от дел. – проговорила Хулань. По её тону Су Вон поняла, что воспоминания наложницы были приятными. -Хорошо! Давай сыграем! – с радостью ребенка, согласилась Су Вон. Девушки договорились, что будут подкидывать волан поочередно. Хулань начала первой. Приподняв подол платья, пава положила волан на носок правой ноги. Су Вон и заметить не успела, как волан уже парил в воздухе, между двух ног. Очередь Су Вон наступит тогда, когда Хулань уронит волан. Но он все никак не падал. Пава ловко перебрасывала его с одной ноги на другую. Хулань настолько увлеклась, что подняла подол платья неприлично высоко. Глядя на то, как ловко Хулань подкидывает волан, Су Вон вспомнила, как её брат Су Гиль делал это. В отличии от старшего брата, Су Гиль не был усидчивым. Чтение старинных трактатов и наставлений не увлекали его, поэтому мальчику это быстро наскучивало. Но когда дело доходило до игры, то Су Гван всегда уступал младшему брату. Су Вон помнила, как однажды Су Гиль удерживал волан так долго, что на это собрались посмотреть почти все жители деревушки, в которой они остановились по дороге в Ханян. Когда же волан все же упал, то Хулань протянула его Су Вон. Приподняв подол своего платья, девушка, так же положила волан на ногу и подкинула его. Но в отличии от Хулань Су Вон смогла лишь подкинуть волан в воздух. Поймать его второй ногой, лебедь не смогла. Хулань усмехнулась. Несмотря на установленные правила, она позволила старшей жене попробовать еще раз. Но и на этот раз Су Вон удалось лишь раз подкинуть волан, после чего он упал. Лебедь пробовала снова и снова, но каждый раз заканчивался почти одинаково. Лишь раз ей удалось поймать волан второй ногой, но после этого он снова упал на пол беседки. -Вы так неуклюже подкидываете его, словно никогда не играли! – Хулань рассмеялась. Она еще не сталкивалась ни с кем, кто бы не мог играть в эту детскую игру. -Я играла, но это было очень давно… Ещё до того, как я стала воспитываться во дворце. – с тоской сказала Су Вон. – А во дворце играть в подобные игры, считается неприличным. – голос старшей жены стал звучать строже, словно она успокаивала саму себя. С того дня, как Су Вон стала воспитываться во дворце, она не играла ни в какие детские игры. Даже когда её тетушка Вон Джу предлагала племяннице поиграть с её кузиной Ли Чон Сук или дочерями наложниц, Су Вон всегда отказывалась, вызывая одобрение Вон Джу. Все свои силы и время принцесса тратила на изучение конфуцианских, даосских и буддийских трактатов, на совершенствование своих навыков в вышивании, поэзии, живописи и каллиграфии. Су Вон даже удалось уговорить Су Гвана изучить с ней военное искусство Сунь-цзы. Но больше всего ей нравилось читать произведения классической литературы. Несмотря на то, что Су Вон с детства отказалась от игр и забав, ей нравилось наблюдать за тем, как Хулань ловко управляется с воланом. Молодой госпоже казалось, что она снова вернулась в детство, в то время, когда они еще жили в Нанкине, когда еще была жива матушка. Внезапно девушку окутало сладостное чувство. Су Вон не знала, как назвать его, но она точно знала, что оно было гораздо сладостнее того, что появлялось от прикосновений мужа. Лебедь почувствовала радость, которая улыбкой отразилась на её лице. На мгновение ей даже показалось, что у воздуха был тот же аромат, что в детстве. Су Вон попросила Хулань научить её так же ловко подкидывать волан. Хотя просьба старшей супруги и удивила наложницу, пава с радостью согласилась. Девушка несколько минут с умным видом объясняла Су Вон, как нужно правильно ставить ногу, как удержать равновесие и то, с какой силой нужно подкидывать волан. Су Вон подняла подол почти так же высоко, как это делала Хулань. Пава положила на ногу старшей супруги волан. Она махнула крылом и лебедь подкинула его в воздух. Молодой госпоже пришлось сделать несколько неудачных попыток, прежде чем ей удалось несколько раз перекинуть волан с одной ноги на другую, и обратно. -Что вы тут устроили? – строгий голос, раздавшийся совершенно неожиданно, заставил девушек вздрогнуть и развернуться. Повернувшись на голос, девушки увидели Ли Цуй. Пава стояла у ступеней, что вели в беседку и с недовольством смотрела на жен сына. Увидев свекровь, Су Вон тут же опустила подол платья и виновато опустила голову. Хулань последовала примеру старшей жены. Ли Цуй недовольно фыркнула и поднялась в беседку. Пава прошла мимо девушек и подняла волан. -Неужели у тебя так много свободного времени? – недовольно спросила Ли Цуй, подойдя к Су Вон. -Простите, матушка. – виновато ответила Су Вон, не поднимая головы. – Я выполнила все свои обязанности… -Пусть так. – перебила Ли Цуй невестку. – Но ты считаешь, что это достойное занятие для женщины твоего происхождения?! – Ли Цуй почти кричала. Она трясла воланом у самого лица девушки. – Ладно эта! – с отвращением сказала пава, указывая на наложницу сына. Ли Цуй всегда говорила о наложнице сына так, словно девушка была всего лишь вещью. – Но разве может жена наследника заниматься подобными вещами?! – вскрикнула Ли Цуй. – Добродетельная женщина должна сохранять лицо! – жена наместника продолжила отчитывать жену сына. Женщина трясла воланом, который сжала в крыле с такой силой, словно он был живым существом, способным вырваться наружу, перед лицом Су Вон. Это не нравилось жене наследника, но девушка покорно терпела. -Госпожа, но это я… - Хулань попыталась вмешаться в разговор, но Ли Цуй тут же пресекла эту попытку. -Закрой свой рот! – разъяренно крикнула женщина. По её лицу было видно насколько юная пава была ей противна. – И это тоже одна из твоих обязанностей. – недовольно буркнула Ли Цуй, глядя на невестку и указывая на наложницу сына. – Ты должна воспитывать наложниц. Если наложница позволяет себе слишком многое, это означает то, что старшая жена потеряла авторитет. – наставническим тоном проговорила жена наместника. – Хорошо. – на выдохе произнесла Ли Цуй после небольшой паузы. Голос павы стал звучать спокойнее. Она опустила крыло, которым указывала на Хулань, и Су Вон посмотрела на неё. – За это время ты показала себя с хорошей стороны. – рассудительно заметила женщина. – Поэтому сегодня я закрою глаза на твой поступок. Но больше я не буду так добра к тебе! – строго добавила Ли Цуй, выходя из беседки. -Мне очень жаль, что Вам пришлось все это выслушать из-за меня. – виновато опустив голову, пробормотала Хулань, когда мать Шеня отошла достаточно далеко, чтобы не услышать их разговор. -Не переживай. – с добродушной улыбкой ответила Су Вон. – Спасибо, что пыталась заступиться за меня. – Су Вон улыбнулась паве, на что девушка благодарственно склонила голову. – Но мне жаль, что она забрала твой волан. – с неподдельным сожалением призналась лебедь. -Не волнуйтесь, госпожа. – Хулань хитро усмехнулась. – У меня есть еще один. – пава посмотрела по сторонам и достала из внутреннего кармана еще один волан. – В моих покоях их еще много. – с усмешкой добавила девушка. – Даже если госпожа Ли заберет их все, то я смогу сделать ещё. – добавила она. -Ты сама сделала их? – удивленно спросила Су Вон. Она не ожидала, что наложница мужа окажется такой способной. До этого ей казалось, что девушки, подобные ей, были способны только петь и танцевать. -Да. – Хулань кивнула. – Меня научил этому отец…Незадолго до смерти. – в голосе павы слышалась тоска. – Мой отец работал на полях у старосты нашей деревни, а в свободное время он мастерил игрушки, вроде таких воланов. – рассказывала пава, покручивая волан в крыльях. – Вообще то он делал их для нас, но иногда их у него покупали жители деревни. А однажды и сам староста заказал отцу сделать рогатку для его старшего сына. Сын старосты тогда сказал, что из этой рогатки он всегда попадает в цель. В этом отец никому не отказывал. Отец вообще брался за любую работу. Делал все, чтобы накопить денег. Так случилось, что у отца родились только пять дочерей: мои сестры и я. Но несмотря на это отец любил нас. Он мечтал накопить денег и устроить для нас свадьбы. У отца все же родился сын, но уже через месяц отец умер. Матери было не прокормить нас. Ей хватило денег, чтобы выдать старшую сестру замуж. А нас матушка продала в публичные дома. С тех пор, как я в двенадцать лет** оказалась там, я ничего не слышала ни о сестрах, ни о матери с братом. Выслушав рассказ наложницы мужа, Су Вон сказала ей несколько ободряющих слов. Девушки не заметили, как завязался разговор. Хулань рассказала молодой госпоже о том, как они с сестрами играли. Су Вон казалось, что у наложницы мужа был талант рассказывать истории. Когда пава рассказывала о том, как они с сестрами бегали по берегу маленькой реки, протекавшей через их деревню, или о том, как бегали по молодой траве, девушке казалось, что она может почувствовать прикосновение речной воды или то, как молодая трава приятно колит ноги. Хулань рассказала Су Вон несколько забавных историй, которые происходили с ней в детстве. Старшая жена же поделилась с ней своими историями. Она даже рассказала ей историю о том, как её брат Су Гиль, обидевшись на отца, решил уйти из дома. Но уже к вечеру вернулся. Мальчик был голодный и весь промок из-за начавшегося дождя. Девушки смеялись. Сейчас они чувствовали себя совершенно спокойно. -Тебе повезло иметь такое детство. – заметила Су Вон, после того, как Хулань закончила рассказывать одну из своих историй. – Во дворце для нас единственным развлечением было нольттвиги на празднование нового года. – буркнула себе под нос жена наследника. Хулань же посмотрела на неё с непониманием. Пава не знала, о чем говорит старшая жена. – Точно! – радостно, словно ребенок, воскликнула Су Вон. – Сяо, подойди ко мне! – позвала она свою служанку. Ей стоило крикнуть один раз, как у беседки тут же появилась маленькая уточка. – Найди евнуха Яна и скажи ему подготовить для нас нольттвиги. Не волнуйся, он все поймет. – добавила девушка, заметив, что и маленькая уточка смотрит на нее с непониманием. Получив приказ от молодой госпожи, евнух Ян тут же приступил к его исполнению. Зная, насколько сильно жена молодого наследника тоскует по родине, старый свин хотел сделать все как можно лучше. Для этого ему пришлось обратиться за помощью к юному генералу Лян Юйю. Евнух попросил у молодого волка несколько юношей с крепкими спинами. Вообще-то старый свин терпеть не мог даже находиться поблизости с теми павильонами, в которых молодых господин разместил свою личную армию. Волки всегда зло шутили и издевались над старым евнухом. И хотя он, в силу возраста, старался не обращать внимание на «глупых мальчишек», некоторые их шутки сильно задевали его. Сейчас ему тоже не хотелось идти туда, но старый свин решил, что сделает это ради молодой госпожи. К его удивлению волки из армии молодого павлина совершенно не обращали на свина никакого внимания, словно его и вовсе не было. Лян Юй согласился и позволил старику выбрать несколько юношей для необходимой работы. Евнух Ян выбрал для этого двух крепких волков. Юноши делали все, что он им приказывал. И уже через пару часов вся работа была завершена. Сяо сообщила своей хозяйке, что все готово. Маленькая уточка проводила старшую жену и наложницу молодого господина в самую глубь внутренней части сада. Когда Су Вон увидела нольттвиги, сделанные евнухом Яном, на лице девушки появилась улыбка. Они были точно такими же, какие слуги устанавливали в доме отца. Нольттвиги, или «чосонские качели» представляли собой широкую доску, балансирующую на снопе сена. Нольттвиги было любимым развлечением девушек и женщин в Чосоне. В старину, когда женщинам запрещалось выходить за пределы усадьбы, они использовали нольттвиги, чтобы хоть немного посмотреть за пределы высокого забора. Су Вон быстро объяснила Хулань, что нужно делать. В отличии от ловкого подбрасывания волана, нольттвиги не требовали никаких особых умений. Им всего лишь нужно будет прыгать по очереди на концах доски. Для поддержания равновесия, Су Вон сказала маленькой уточке сесть по середине доски. Так обычно сидела её служанка. Лебедь помогла наложнице мужа правильно встать на опущенную часть доски. Сама же она забралась на ту, что была приподнята. Су Вон резко прыгнула и Хулань подпрыгнула вверх. Сперва пава немного испугалась. Для неё это было непривычно. Но потом с тем же задором, что и старшая супруга, увлеклась развлечением. Девушки поочерёдно подпрыгивали, придерживая подолы платьев. Снова оказавшись в воздухе, Су Вон вспомнила, как её кузина Чон Сук, которую так же воспитывала тетушка Вон Джу, снова заставила её смеяться. Чон Сук была дочерью пятого принца Ли Чан Джуна. После того, как к власти пришел старший сын Мун Ин Сун, принц вместе с женой погибли. Несмотря на враждебное отношение их матери ко всем наложницам, Хён Гун и Чан Джун были хорошими друзьями. Поэтому после смерти сводного брата он уговорил сестру воспитать девочку месте с его дочерью. Чон Сук отличалась от Су Вон. Её задорный нрав никак не сочетался с аристократичным воспитанием. Су Вон же старалась сохранять строгость и почти не улыбалась. Исключениями были лишь те моменты, когда того требовал этикет. Однако Чон Сук старалась это исправить. Каждый раз она искала способ рассмешить кузину. И каждый раз терпела неудачу. И все же однажды она смогла сделать это. Показав кузине нольттвиги, ей удалось рассмешить девочку, все еще оплакивающую мать. Су Вон хорошо помнила слова, которые сказала ей кузина: «Нет смысла сожалеть о прошлом. Оно прошло, и мы не можем его исправить. Мы можем помнить и любить тех, кто остался в прошлом. Но живые все же должны жить дальше». Тогда Су Вон впервые поняла, что озорная Чон Сук была гораздо мудрее неё. Поэтому лебедь всегда сожалела о том, что муж кузины оказался отвратительным человеком. Поочередно подпрыгивая, девушки продолжали разговаривать. Сяо с изумлением наблюдала за тем, как её хозяйка добродушно и совершенно искренние общается с наложницей своего мужа. Су Вон и Хулань и сами не заметили, как всего за несколько часов общения смогли настолько изменить мнение друг о друге. Старшая жена больше не казалась Хулань высокомерной женщиной, от которой можно было ожидать все что угодно. Ей даже стало стыдно за своё прежнее поведение по отношению к ней. Наложница мужа так же предстала перед Су Вон в новом свете. Она больше не казалась жене юного наследника наглой и малообразованной «лозой, оплетающей сердце Шеня». Лебедь подумала о том, что поступила правильно, предложив девушке дружбу. -Знаешь, - неожиданно голос Су Вон стал звучать строже. – мне не нравится, что ты говоришь со мной официально. – с небольшой задумчивостью в голосе произнесла она. -Но разве могу я говорить с Вами не официально? – растерянно спросила Хулань. – Вы же выше меня по положению. -Верно. – сказала Су Вон с недовольством ребенка. – В семье я выше тебя по положению. Если же мы будем общаться, как друзья, то я должна буду говорить с тобой официально, ведь ты старше меня. Как же нам поступить? – рассуждала девушка. -Почему бы нам ни стать друг для друга тан-цзе?! – предложила пава. Тан-цзе – «сладкая сестра", так говорят о кузине, которую любят. – Может мы и не родные друг другу по крови, но нас объединяет наш муж. – Хулань добродушно улыбнулась. Пава скучала по своим сестрам, поэтому была рада представившейся возможности. Она решила, что раз общение со старшей женой Шеня было ей приятно, то она была готова назвать её сестрой. – Сестрам же необязательно говорить официально друг с другом. – хитро добавила Хулань. – Уверена, что наш муж не будет возражать. -Я согласна. – ответила Су Вон почти не раздумывая. – Я всегда мечтала, чтобы у меня была сестра. У меня есть два старших брата. Они любят меня и заботятся обо мне, но это не тоже самое, что иметь сестру. – девушка улыбнулась в ответ своей тан-цзе. Когда евнух Ян вернулся на своё место, у покоев молодого господина, то Шень сразу же позвал его к себе. Служанки юного наследника успели нашептать свину, что молодой господин искал его. Евнух Ян боязливо вошел в покои. Однако Шень не обратил на него особого внимания. Юноша продолжал читать прошения и доклады министров. -И где же ты был, евнух Ян? – не отрываясь от книги, спросил Шень. И хотя голос наследника звучал спокойно, в нем слышалось недовольство. -Прошу меня простить, господин! – услужливо проговорил старый свин и виновато опустил голову. – Я исполнял поручение вашей жены. – пояснил евнух. -И что же понадобилось Су Вон? – с нескрываемым интересом спросил молодой павлин. Шень отложил прошение, которое читал, и посмотрел на евнуха Яна. После истории с письмами он стал внимательнее следить за общением жены и евнуха. -Сегодня молодая госпожа проводит время с наложницей Вэй и просила меня помочь ей в одном деле… - евнух Ян замолчал, когда Шень поднял вверх крыло. -Су Вон и Хулань проводят время вместе? – удивленно спросил Шень. Старый свин кивнул. – Я пойду к ним. – нервно сказал молодой павлин и вышел из-за стола. Новость о том, что жена и наложница проводят время вместе, напугала Шеня. Он слышал много неприятных историй о том, как проходят подобные встречи. Жены нередко вызывали наложниц, чтобы «преподать урок». Они избивали их так, что последние едва могли передвигать ноги после этого. И хотя Шень не думал, что Су Вон могла причинить Хулань какой-то вред, павлин переживал, что спор жены и наложницы может перерасти в большую ссору. Идя за евнухом Яном, Шень готовил себя к довольно неприятному зрелищу. Но дойдя до старой ивы, растущей в глубине внутреннего сада, павлин замер на месте. Из-за ветвей ивы он увидел картину, которая поразила его. Су Вон и Хулань забавлялись, прыгая на широкой доске, которая лежала на снопе сена. Девушки смеялись и что-то живо обсуждали. Шень не ожидал увидеть ничего подобного. Павлин усмехнулся. -Чем это они занимаются? – спросил Шень, развернувшись к евнуху Яну. -Это называется нольттвиги, господин! – с особой теплотой, которая слышалась в его голосе всякий раз, когда он говорил, о чем-то связанном с родиной, ответил евнух Ян. – Это такое развлечение в Чосоне. – пояснил он. – Когда я был мальчишкой, мы залезали на заборы и смотрели, как прыгают соседские девушки. Ветер приподнимал подолы их платьев, а они смущенно прижимали их. – старик едва слышно посмеялся. Но Шень его уже не слушал. Он наблюдал за тем, как его жена и наложница развлекаются. Юному наследнику казалось, что с его плеч упал огромный камень. Шень долго думал над тем, как сделать так, чтобы между Су Вон и Хулань не появилось вражды. Но после совместной прогулки, которая прошла не слишком удачно, павлин опустил крылья. -Господин, мне сообщить о Вашем присутствии? – спросил евнух Ян. Голос старого свина отвлек Шеня от собственных мыслей и заставил посмотреть на него. -Нет. – с усмешкой ответил павлин. – Не хочу мешать им. – добавил наследник, окинув любимых женщин взглядом. Шень развернулся и, стараясь двигаться как можно тише, поспешил вернуться к себе. Ему не хотелось разрушать ту дивную атмосферу, что царила в саду. Шень был уверен, что это заслуга Су Вон. Теперь, увидев жену и наложницу добродушно общающихся друг с другом, павлин был спокоен за них обеих.