Осколки стекла

☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼

       В его руках Сан кажется обманчиво хрупким, узкий в поясе, будто сотканный из острых линий и плавных движений.        — Я твой.        Чан прощает ему эту ложь, сам хочет обмануться, потому что от любви даже больно внутри, но мгновений, вырванных у вечности, бесконечно мало.        Чан готов довольствоваться малым, пока пытается найти выход, чтобы избежать ритуальной жертвы дорогого сердцу человека.        — Ты мой, — лжёт он так же, как и Сан.        Жрец Ночного Неба не принадлежит никому. Только бесконечно тёмному своду, усыпанному стеклянной крошкой звёзд.        — Я спасу, — ложь.        — Мы сбежим к бескрайнему океану и будем счастливы, — ещё одна ложь.        — Я укрою тебя от всевидящего ока солнца, — сплошная, бесконечная ложь.        «Люблю» Чана и ответное «люблю» Сана — единственная непреложная истина, рвущая реальность.        Но Солнцеворот следит неустанным оком. Подглядывают и подслушивают соглядатаи-звёзды. Жрецу предначертана смерть во имя Неба. Вечное ледяное забвение, а не любовь и счастье. Но смириться с этим невозможно и не получается никак. Отдать любовь во имя хлада небес — преступление.        И смазывая начертанные на теле ритуальные руны, Чан старается отвратить судьбу, ощущая леденящее душу дыхание бесконечности за плечом. Ведь не пощадят и его. За себя не страшно, но Чан видел не одну ритуальную смерть и не может позволить случиться этому вновь.        Только не сейчас. Только не с Саном. Это так неправильно и дико. Так душераздирающе, от одной лишь мысли наизнанку выворачивает, и кажется, выхода нет, но Сан ступает за Чаном, доверяя. Раскаты грома оглушают, забиваются толстой ватой в уши, ночное небо вспыхивает от ослепляющими зарницами, зорко следит за беглецами. Рокот нарастает.        — Я не отдам его тебе! — кричит Чан, закрывая жреца собой. — Бери меня. Но не его. Ты жаждешь его крови, я же дам ему жизнь.        — Чан…        Равнодушный прежде небосвод полосует ветвистой молнией, бьющей из земли в небо.        — Забирай, — грохочет из расколотых небес. — Но если не сдержишь обещаний, я отберу его у тебя и разделю вас навек, и не ведать вам покоя даже после смерти. Позаботься о моём сыне, смертный.