Квартет

“What are you waiting for? It must be me – to take you over my knee and spank you mercilessly. I can do that. Oh, you’ll see*(1).” Matt Sweeney and Bonnie “Prince” Billy.

(Северус) Северус быстро оглядел соседние дома, а затем постучал костяшками пальцев в дверь. Никто за ним не следил, и поблизости не было маглов, которых озадачила бы его эксцентричная одежда. Можно было бы не надевать сюртук, но в их последнюю встречу он заметил, как взгляд Гермионы задержался на пуговицах на нем. Северус считал, что ему стоит подпитывать даже малейший ее интерес: он подозревал, что и Люциус, и Драко оба оказывали ей знаки внимания, и ему понадобится полный рукав козырей, чтобы смочь соперничать с ними. Хотя… Их прошлое «свидание» было лишено изысканности и помпезности, но, раз Гермиона сама связалась с ним и попросила об еще одной встрече, она явно была не против столь нетрадиционного подхода. Сова с ее письмом застала его в субботу прямо посреди седьмого круга ада (то есть, когда он сопровождал учеников в Хогсмид). По словам Гермионы, ей не хватало разговоров с ним, поэтому она приглашала его зайти и обсудить новый выпуск «Ежемесячного зельеварения». Несмотря на то, что она говорила о журнале, Северус подозревал, что на самом деле она хочет обсудить книгу, которую он ей дал. Гермиона была честной и довольно прямолинейной, а также вежливой, но явно все еще стеснялась говорить о сексе. Могло быть несколько веских причин, по которым она не хотела напрямую заявлять о своих истинных намерениях. Независимо от того, для чего она его пригласила – просто для разговора или на тест-драйв, Северус пришел подготовленным. Если Гермиона преследовала чисто академические цели, как и говорилось в письме, он был готов к беседе, но также он принял душ и надел свой лучший сюртук и брюки на случай, если она, скрыв свои истинные мотивы под невинным приглашением, позвала его в качестве мужчины по вызову. И хотя ему не нравилось это выражение, он ничего не имел против описываемой им концепции. Прошедшая неделя была тяжелой, и он все равно планировал расслабиться с Люциусом. Обычно он воздерживался до их встреч, но об этом не могло быть и речи, пока у него в голове шалила голая Грейнджер. И его фантазии не могло испортить даже то, что с момента их свидания в Визжащей Хижине в этих шалостях неизменно присутствовал пузырек с ядом Тентакулы и горы бумаг с исследованиями. Воображаемая Гермиона порхала по его лаборатории, пока он варил зелья, совала нос во все колбы, которые могла достать, и с жаром тянула руку, чтобы задать бесчисленные двусмысленные вопросы. Научный подход к решению задач еще никогда не казался столь увлекательным. И ровно в тот момент, когда Северус представил себе, как она наклоняется над его столом, чтобы изучить заметки, героиня его фантазий открыла дверь и одарила его приветливой улыбкой. Он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть не стоит ли кто-то у него за спиной, кому она могла бы так улыбаться. – Профессор! Вы пришли. Как раз вовремя: я только что заварила чай, – она жестом пригласила его войти. – Проходите и закройте дверь, ветер там ревет как баньши. Он вошел в дом и проследовал за ней на кухню, разглядывая маячащую перед ним задницу в невероятно узких джинсах. Она всегда так одевается по выходным или просто хочет свести его с ума? Облегающая блузка, которую она надела сегодня, не оставляла простора для воображения: из-под лавандовых бретелек сзади торчал светло-голубой лифчик. Снейпа раздражал тот факт, что он вообще знает, что такое бретельки: эта информация отнимала ценное место у него в мозгу. Из-за того, что ему каждый день приходилось терпеть рядом с собой визжащих девочек-подростков, он приобрел обширные знания о бессмысленных вещах. Милостивый Мерлин! Какое счастье находиться рядом с человеком, знающим двенадцать способов применения драконьей крови и способным без хихиканья говорить о тычинках и пестиках. И этот человек – женщина. Женщина с живым умом, прячущимся под этими растрепанными волосами. Женщина, которой нравятся книги и головоломки. Женщина, чьи соски просвечивают сквозь тонкую ткань слишком откровенной блузки, словно специально созданной для его извращенного удовольствия. «Хватит, Северус! Ты опять отвлекаешься. Чертовы бретельки». Он сел за маленький кухонный столик и стал спокойно ждать, пока Гермиона нальет чай. Она принесла две крошечные чашечки и поставила одну перед ним. Снейп посмотрел на чашку, насмешливо подняв бровь. – Это еще что такое? – Чай, – словно оправдываясь, ответила Гермиона. Он поднял чашку за тоненькую изогнутую ручку. – У меня рюмки больше, чем это. – Это мой единственный сервиз. Мне его подарила бабушка. – Когда вам было пять лет? Гермиона улыбнулась и покачала головой. – Нет, мистер Шутник, она мне его завещала. Северус сделал глоток. «Эрл Грей». Превосходный выбор. – Сладкая? Решив, что ослышалась, Гермиона побледнела от изумления. – Простите? – У вас… есть… что-нибудь сладкое? Мед? – медленно повторил он. Она покраснела и отвернулась. – О. М-м… да, конечно. Северус едва не расхохотался, сообразив, что именно, судя по всему, ей послышалось. Однако ее волнение слегка успокоило его самого: она нервничала из-за того, что он здесь, а это означало, что, скорее всего, он был не единственным, кто каждое утро вспоминал их последний секс, стоя под душем. Гермиона бросилась к буфету и вернулась с маленькой баночкой. Поставив ее на стол, она протянула ему ложку. – Как прошла ваша неделя? – спросила она, садясь напротив. Вопрос застал его врасплох. Он не мог вспомнить, когда в последний раз его об этом спрашивали. – Утомительно. – Думаю, это лучше, чем невыносимо. Снейп осторожно помешал ложечкой свой игрушечный чай. – Вряд ли. Хотя, полагаю, неделя без взрывов может считаться удачной. – Взрывы не дают вам расслабиться. Думаю, вы бы с ума сошли от скуки, если бы череду обыденности не разбавляло немного нервного возбуждения. – Даже если взрывов больше не будет, безумие все равно настигнет меня слишком скоро. И я предпочитаю возбуждаться отнюдь не из-за подгоревших скарабеев и расплавившегося металла. – Как же вы тогда веселитесь? – Веселюсь? Я не веселюсь. – Правда? А со мной вам разве не весело? Его губы скривились. – Не знаю, можно ли это так назвать. – А как бы вы тогда это назвали? Он отхлебнул чая, размышляя. – Приятное отвлечение. Гермиона улыбнулась. – Не хочу вас огорчать, но это именно веселье. – А что насчет вас? – перешел в наступление Снейп. – В какие неприятности влипли на этой неделе вы? Она покраснела и опустила глаза на свое блюдце. «Нет, что ты, это совсем не подозрительно». Взяв чашку, она спрятала за ней улыбку. – Да так, ничего не особенного. – Не рассказывайте мне сказки. Если Люциус не позвал вас на еще один ужин, я проглочу эту чашку. – Мы виделись во вторник вечером. Что ж, значит Люциус времени даром не терял. – И он вас всячески обихаживал? Ее лицо вспыхнуло еще ярче. – Да. – Почему вы так покраснели? Что, черт возьми, он с вами сделал? – Ничего неприличного. Он… хм-м-м. Наедине он ведет себя совсем по-другому. – Да, – кивнул Северус. – Могу я попросить у вас еще один глоточек чая? Тот, что был у меня в чашке, куда-то испарился. Гермиона рассмеялась и взяла чайник. – Здесь еще много, – сказала она, наполняя его чашку. – Значит, Люциус позволил себе слегка ослабить бдительность. Должно быть, вы произвели на него впечатление. – Я и правда не знаю, что стало причиной, но я понимаю, почему вам нравится проводить с ним время. Он интересный и сложный человек. Снейп ухмыльнулся. – Люциус интересный, но отнюдь не сложный. Чем он угощал вас на этот раз, икрой? Копченым лососем? Или сразу перешел к делу и искупал вас в огромном чане с медом? Гермиона робко улыбнулась и провела пальцем по ободку блюдца. – Он отвез меня в Париж. Северус моргнул. – Он отвез вас в Париж? Во вторник вечером? – Да. «И ничего мне не сказал». Что-то явно произошло, о чем Люциус предпочел умолчать. – И как вам Париж? – Там красиво. – Где вы побывали? – В магическом квартале, в отеле «L’Hôtel de la Lumière». «Люциус, коварный ты дьявол». – Он отвел вас в свой номер? Она кивнула. – Вы остались на ночь? Гермиона снова кивнула и отхлебнула чая, чтобы скрыть смущение. Люциус бросился в омут с головой. Похоже, он и впрямь не собирался в ближайшее время прекращать с ней общение. Северус испытывал смешанные чувства по этому поводу. Он был счастлив, что Люциус наконец-то начал искать женского общества: Снейп и сам был рад такой возможности, но вся эта ситуация была чревата конфликтом и недопониманием. В эту интрижку было вовлечено слишком много людей, и это порождало напряжение. И одного человека, в частности, поведение Гермионы вполне могло обидеть. – А что насчет Драко? Вы виделись с ним? Ее лицо стало насыщенного малинового оттенка. – Он заходил в прошлые выходные. Значит, она не променяла Драко на Люциуса, а просто не определилась до конца. Северус всю неделю размышлял над ситуацией с Драко. Отчасти его беспокоило то, что он крадет у своего крестника внимание возлюбленной, но менее альтруистичная его сторона утверждала, что решать тут должна сама Гермиона. Он знал, что в этом случае за него говорят мозг и яйца, которые не желали отказываться от физического и умственного удовольствия, что им приносила ее компания. Но Северус был готов отойти в сторону, если Драко попросит его. Ему будет тягостно потерять то, что он сейчас имеет, но с разочарованием они давние друзья. Он справится, если будет нужно. – Он знает, что вы встречались с его отцом? Гермиона опустила взгляд. – Нет. Вроде бы нет. – Вы спали и с Драко тоже? Она молчала, уставившись на сколотый краешек стола. – Я ни на что не намекаю, – мягко сказал Северус. – Я вряд ли имею право здесь судить. Я и сам все эти годы был не против компании Малфоев. Мне просто интересно, как вы собираетесь жонглировать ими обоими. Гермиона глубоко вздохнула, встречаясь с ним взглядом, и Северус увидел внутреннюю борьбу и тревогу в ее глазах. – Я сама не знаю, что делаю, – едва слышно сказала она. – Я никогда не бывала в такой ситуации. Сначала мне казалось, что я просто пытаюсь наверстать весь упущенный мною секс за последние годы. Я думала, с мистером Малфоем у нас была… просто интрижка, но теперь… – Что теперь? – Не могу поверить, что говорю это, но… он действительно мне нравится. У нас много общего, и я честно не знаю, с кем из вас мне больше по душе проводить время. «С кем из вас». Значит, его пока тоже берут в расчет. Она всерьез рассматривает его кандидатуру. – Я понимаю, что это может быть сложно. Но никто не требует от вас принимать решение прямо сейчас, – Снейп не был уверен, что это действительно так, поэтому наблюдал за ее реакцией. – Не правда ли? Она кивнула. – Ну что ж, если вам это нравится, то этого достаточно. Пока что. – Вы не считаете меня последней шлюхой, которая использует вас троих? Прикусив щеку, чтобы не усмехнуться, Северус покачал головой. – Нет. Вы просто… любознательны. И, осмелюсь заметить, с вашим рабочим графиком, вам необходимы дополнительные способы… снимать напряжение. – Что вы знаете о моем рабочем графике? – спросила Гермиона, укоризненно глядя на него, будто он шпионил за ней. Снейп лишь отмахнулся от ее подозрений. – Драко рассказывал, как вы каждый день носитесь по Министерству. Он сказал, что вы порой, как одержимая, сидите над документами весь обеденный перерыв. Она бросила на него виноватый взгляд, который говорил о том, что Драко не преувеличивал. – Хм, – понимающе прогудел Северус. – По-прежнему доводите себя до предела, как в школе. Гермиона прикусила губу, очевидно, обдумывая его слова. – Так что вы делали с Драко? – как бы между прочим поинтересовался Снейп. – Как я понимаю, он не возил вас в Париж? Ее лицо вспыхнуло от смущения. – Э-э… можно я не буду рассказывать? – Ах. Значит, книга пришлась кстати? – догадался он с ухмылкой. – Она меня… вдохновила. Подтолкнула мою фантазию в новом направлении. Северус усмехнулся себе в чашку. – Значит, вы выбрали главы, которые вам понравились больше всего? – Кажется, я выучила их наизусть. Он был рад, что в этот момент не пил, иначе стол был бы забрызган «Эрл Греем». – Какая глава привлекла вас больше всего? Гермиона подняла глаза и прикусила губу, набираясь храбрости. – «Доминирование и подчинение». Он мог бы догадаться и сам. – У вас есть какие-нибудь вопросы? – ему показалось, она хочет обсудить это. – Как много вы пробовали из того, что описано в книге? – Большую часть, – пожал плечами Снейп. – Женское доминирование? Черт возьми, она решила сразу бить по уязвимым местам? – Это было давно, но я пробовал. На самом деле, я не из тех, кто любит подчиняться. – А что насчет мягких игрушек? Северус негромко рассмеялся. – Здесь в моем опыте тоже пробел. Меня никогда не возбуждало это настолько, чтобы решиться попробовать. – А что насчет того, что описано в разделе «Садизм и мазохизм»? Как много вы пробовали из этого? – Всё. – Вам это нравится? – Меня не возбуждает причинять боль, но мне нравится аспект, связанный с доминированием. Если это заводит партнершу, то в целом заводит и меня. – А что насчет возрастной игры, вы пробовали это? Снейп заинтересованно поднял бровь. Задав вопрос, Гермиона отвела взгляд, но пылающие щеки выдавали ее с головой. – Я не знал никого, кто желал бы попробовать, но я ничего не имею против, – если он хочет, чтобы она призналась в том, что ее заинтересовало, лучше убедить ее, что он открыт для любых предложений. – Меня слегка напугали самые жесткие главы, но мне нравится все, связанное с подчинением. – Может быть, покажете мне, что привлекло вас больше всего? Гермиона неуверенно улыбнулась ему. – Если мы засядем над этой книгой, то никогда не доберемся до «Ежемесячного зельеварения». Снейп кивнул. – Мы можем обсудить наши научные интересы позже. Мы никуда не спешим. Возможно, пока нам стоит уделить время телесным практикам. Она с трудом сглотнула и посмотрела на дверь. – Книга в гостиной. Вы допили чай? Северус сделал последний глоток. – Да. Верните эти чашки в кукольный домик, откуда вы их взяли. Гермиона издала нервный смешок, в котором прозвучало облегчение. – Верну их позже. «Куда-то торопитесь, мисс Грейнджер?» Гермиона вскочила и повела его в гостиную, где склонилась над журнальным столиком и начала рыться среди записных книжек и перьев в поисках книги. Зачарованный открывшимся ему видом, Северус остановился, чтобы полюбоваться. Ее джинсы натянулись на округлых ягодицах, и он мог поклясться, что по центру они погрузились в расщелину между ними. Черт возьми, он хотел эту задницу! Волна возбуждения поднялась по его шее и опалила лицо. Проклятье, он уже вспотел. Как это возможно, чтобы одна маленькая ведьмочка имела на него такое воздействие? Невербальным заклинанием Снейп расстегнул пуговицы на сюртуке и сбросил его – но ему по-прежнему было жарко. Оттянув воротник, он ощутил дуновение прохладного воздуха на груди. Вот так намного лучше. Обернувшись и увидев его в одной черной рубашке, Гермиона замерла и уставилась на него так, словно пыталась проникнуть взглядом под одежду. – Может быть, присядем? – спросил Северус, бросая сюртук на свободный стул. – О, – пробормотала она, как будто он вырвал ее из мечтаний. – Да. Северус сел на продавленный диванчик, обивка которого была залатана в нескольких местах, а одна подушка отличалась по цвету и была из красного бархата, а не из серого. Какое странное несоответствие для такой дотошной девушки, как Грейнджер. Но она явно не могла позволить себе ничего лучше: ее квартира по размеру больше напоминала кладовку. Северус уже и забыл, что это такое – жить в постоянной экономии. Гермиона села рядом с ним, и Северус вытянул руку, положив ее на спинку дивана. «Подойди поближе, – сказал паук мухе». Она положила книгу на колени и открыла ее на первой странице. Пока она листала, он исподтишка наблюдал за выражением ее лица. Она была возбуждена, но пока что не казалась смущенной. На главе, где были иллюстрации с поцелуями, она слегка задержалась. Неудивительно, что ее так тянет к Драко и Люциусу: они оба были чувственными, как и она. Вероятно, именно поэтому ее напугали жесткие главы. Боль, скорее, приносит не удовольствие, а эмоции. Богатый спектр эмоций. Склонность к подобным вещам приходит со временем. Дойдя до главы о подчинении, Гермиона остановилась. – Вы когда-нибудь надевали на кого-то ошейник? – Нет. Я ни с кем не состоял в настолько близких отношениях. Она открыла первые страницы, посвященные порке, и провела рукой по иллюстрации. – Вы шлепали Нарциссу? – Иногда. Не в общепринятом смысле, перегнув через колено, – скорее, это были просто шлепки по заднице под влиянием момента. – А других женщин вы пороли? – Пару раз, – уклончиво ответил он. Вероятно, будет лучше не вдаваться в подробности его прошлого и не рассказывать о всех тех извращенцах, с кем ему пришлось столкнуться в бытность Пожирателем Смерти. – А что насчет других инструментов, например, стеков или трости? Северус улыбнулся про себя. – Я умею ими пользоваться. Гермиона остановилась на иллюстрации, где была изображена девушка, привязанная к скамейке для порки. – Вы кого-нибудь связывали? – Да. Много раз. Гермиона повернула голову и на мгновение ему показалось, что она смотрит на его промежность, но затем она сказала: – Думаю, мне хотелось бы попробовать ваш ремень, – и Снейп понял, что она проверяла, носит ли он его. – Прямо сейчас? Она пролистнула еще несколько страниц. – После того, как мы закончим с этой главой… и возможно, с еще несколькими. Вы положите меня к себе на колени? Задав этот вопрос, она заметно успокоилась, хоть смущение и осталось, подкрепляемое желанием. Северусу нравилось, что она была готова поиграть. Он прижал свою ногу к ее, сократив расстояние между ними. Если она не собирается терять время зря, то и он тоже. – Ну конечно. Улыбаясь, она переворачивала страницы, замедляясь на каждой иллюстрации с изображением красной задницы. Дойдя до конца, она вернулась к предыдущей главе. Анальная игра. С каждой минутой ситуация становилась все интереснее. – Вы… м-м… прикоснетесь ко мне, когда будете шлепать? – Не знаю, как по-другому можно отшлепать девушку. – Я имею в виду, вы прикоснетесь ко мне как тогда, в библиотеке? Чтобы я кончила. Снейп протянул руку и перевернул несколько страниц, остановившись на иллюстрации, где была изображена белоснежная женская задница, в которую были вставлены два длинных темнокожих пальца. – Думаю, да. Какое отверстие вы предпочитаете? Гермиона покраснела и прикусила губу, чтобы спрятать нервную улыбку, а затем прошептала: – Оба. «Так я и думал». Северус перевернул страницу на иллюстрацию, где мужчина вставлял пробку в только что выпоротый зад своей партнерши. – Мне сделать это только пальцами? – У меня… у меня нет пробки. Это нужно будет исправить. – У вас есть смазка? Она кивнула. – Мне принести ее прямо сейчас? – Если хотите. Есть что-нибудь еще, что вам хотелось бы мне показать? Гермиона не ответила, снова начав быстро листать книгу, и он предположил, что это было «да». Добравшись до раздела о клизмах, она не остановилась, но замедлилась, переворачивая страницы со скоростью улитки. Она долго молчала, задержавшись на изображении девушки, раздвигающей ягодицы для клизмы, насадка которой была вставлена в ее отверстие. – Эм… – протянула Гермиона. – Нет. Больше ничего, – закрыв книгу, она вскочила и практически выбежала из комнаты. – Я принесу смазку. Северус смотрел ей вслед с удивленной улыбкой на лице. Какое неожиданное открытие. Она хотела не только порки. Она хотела отдать контроль. Оказаться в его власти. Ему стоило догадаться. Многие сильные женщины любят передавать инициативу в спальне в чужие руки, что дает им возможность отпустить себя. Он сомневался, что у Гермионы есть необходимый набор для приключений с клизмой, но в будущем он что-нибудь придумает. Всего лишь одна фантазия раскрыла ему глаза на характер их взаимоотношений. Она трахалась с ним не от отчаяния и не из-за похотливости: она жаждала ощутить его власть на собой. И так было с самой первой ночи в библиотеке. Открыв лежащую на столе книгу, Северус снова вернулся к изображению девушки с клизмой. Он хотел дать Гермионе понять, что разгадал ее тайну. Пусть немного попривыкнет к этой мысли. Она вернулась с тюбиком смазки на водной основе. Робко протягивая ее Снейпу, она выглядела так, словно вот-вот лопнет от нервного перенапряжения. Он положил смазку на стол и взглянул на Гермиону, по-снейповски выгнув бровь. – Ты готова? Она кивнула. – Тогда, я думаю, самое время снять с тебя штаны, – он схватил ее и притянул к себе, заставив встать между его бедер. Ее дыхание участилось, а возбуждение стало очевидным. Один – ноль в пользу Северуса. Проведя пальцем по шву ее джинсов спереди, он заглянул ей в глаза. – Я шлепаю только по голой заднице. Ее зрачки расширились, и их затопило желание. Он потянул молнию вниз, и возбужденный вздох Гермионы заглушил звук металлических зубчиков. Обеими руками Северус стянул джинсы с ее бедер, и они вывернулись наизнанку. Гермиона вертелась, помогая ему снимать их, что было удобно, но в конечном счете отвлекало. Из-за манипуляций с джинсами ее крошечные розовые трусики исполнили перед ним чувственную самбу. Подхваченный ритмом, Северус просунул руку между ее ног и провел пальцем по влажному хлопку. Прищелкнув языком, он посмотрел на Гермиону с насмешливой ухмылкой. – Неужели я чувствую влагу? Она покраснела и кивнула, но отвела взгляд. Он подвигал пальцем взад-вперед, едва касаясь вершины ее расщелины. – Теперь твои трусики постоянно мокрые? Она закрыла лицо обеими руками. – Нет, сэр. – Только когда тебя раздевает слизеринец? – В основном, сэр. Он усмехнулся и провел пальцем по резинке трусиков, щекоча ногтем низ ее живота. – Значит, мне повезло. Засунув палец под резинку трусиков, он потянул их на себя, обнажив каштановый «кустик», о котором мечтал всю неделю. Ему захотелось погладить эту маленькую киску, но сначала… Наклонившись, Снейп вдохнул мускусный аромат, исходящий от ее лона. Гермиона выглянула из-за своих пальцев, чтобы посмотреть, что он задумал. – Ты очень любишь порку, не так ли? – поддразнил он. – Я еще даже не начал, а ты уже течешь. Думаю, тебе стоит рассказать мне, что тебя так… возбудило. – М-м-м, – она отвела взгляд в сторону. – Сегодня я в основном думала о вашем члене, сэр. Он и представить себе не мог, что честность и непристойность вместе могут быть столь восхитительными. – Что с моим членом? – Я его обожаю. Северус подавил смешок. – Ясно. И почему же? – Он красивый. Никто никогда не называл красивой ни одну из частей его тела. Вот Люциус был красивым. Снейп же был, в лучшем случаем, интересным человеком. Раздумывая над ее ответом, он скользнул пальцами вдоль резинки трусиков к бедрам, а затем одной рукой стянул их до колен. Она раздвинула ноги, чтобы помочь, и он заметил влагу на ее волосках. Они не были мокрыми, но потемнели у корней от выступившей из-за возбуждения смазки. Северус тяжело сглотнул: от воспоминаний о ее вкусе у него потекли слюнки. – Я дам тебе пососать мой член позже… после того, как трахну эту сочную маленькую киску. Сбрось одежду и ложись ко мне на колени. Она быстро отшвырнула джинсы и трусики и повернулась. – В другую сторону, – спокойно сказал он. – Я правша. Поменяв направление, Грейнджер, неловко переминаясь, опустилась на его колени. Несмотря на нервозность, она определенно хотела побыстрее принять нужную позу. Северус положил руку на ее бледную задницу и погладил. – Я пару минут буду шлепать тебя рукой, а затем мы перейдем к ремню. – Да, сэр, – прошептала она, схватившись за его брюки. Пользуясь эффектом неожиданности, Снейп отвел руку в сторону и с громким шлепком опустил ее. Тело Гермионы вздрогнуло, но она быстро справилась с собой и выгнулась для следующего шлепка. Северус улыбнулся, когда на ее ягодицах проступил отпечаток его ладони, украшая их его меткой. Теперь это его задница. Может быть, Люциус и околдовал ее на одну ночь – и Мерлин знает что делал с ней Драко, – но ночь с Северусом она еще долго не забудет. Шлеп! Ее задница содрогалась при каждом ударе, а кожа приобретала восхитительный розовый оттенок. Он будет хорошо сочетаться с румянцем на ее лице. Шлеп! Каждый удар сопровождался сладостным стоном. Боже, как ему нравился этот звук! Шлеп! Чем сильнее покалывало его руку, тем отчаянней Гермиона извивалась. Она брыкалась и кряхтела и практически терлась о его ногу, подаваясь вперед и назад. – Ой! О боже! Пожалуйста, сэр! Северус остановился, чтобы погладить ее. – Да? – Мне нужен перерыв. Снейп скользнул рукой между ее ног и провел подушечкой большого пальца по расщелине между половыми губами. – Ты вся мокрая, смазка даже на бедрах. Думаю, мне следует продолжить и посмотреть, сколько времени у тебя займет, чтобы кончить. – Пожалуйста, сэр, – выдохнула она. – Дайте мне минуту. Он ухмыльнулся. – Ну хорошо. Я найду, чем себя развлечь. Проведя пальцем по источающей жар расщелине, он отыскал набухший твердый клитор и погладил капюшон, покрывая его влагой. Когда он стал достаточно скользким, Северус прошелся пальцем по складочкам, мимо мокрого отверстия, по упругой коже под ним и наконец по сморщенному анусу. Все ее тело выгнулось дугой и задрожало. – М-м-м! «”М-м-м?” Больше это было похоже на “О боже, пожалуйста!”» Северус пощекотал розовый бутончик кончиком пальца, чтобы посмотреть, что она сделает дальше. Она казалась настоящей акробаткой. – Ты очистила себя, когда уходила к себе в комнату, или мне нужно сделать это прямо сейчас? – А-а-а! – ее бедра на мгновение приподнялись, подавшись навстречу его руке. – Я очистила себя, сэр. – С помощью заклинания из той книги? – Да, сэр. Двумя руками он раздвинул ее ягодицы шире и изучил результат. – Выглядит хорошо. Ты вставляла туда пальцы? – Да, сэр, – тихо ответила она. – А Люциус и Драко проникали туда чем-нибудь? – М-м-м… Люциус вводил в меня палец. – Неужели? И на этом всё? – Да, сэр. Снейп обвел рукой вокруг ее ануса. – И сколько моих пальцев ты хочешь ощутить внутри сегодня? – Один… может быть, два. Он усмехнулся. «Может быть, два». – Хорошо. Ты обычно кончаешь, когда вводишь палец в задницу? – Да, сэр. Даже не видя ее лица, он знал, как сильно она покраснела. – Мне прямо сейчас взять смазку, или ты предпочтешь сначала ремень? Гермиона раздумывала несколько секунд, и лишь тиканье часов нарушало тишину. – Ремень, сэр. Удовольствие на потом. Северус всегда ценил в женщинах дисциплину. – Тогда пришло время исполнить твое желание. Думаю, ты уже достаточно разогрета. Он помог ей встать, поддержав, когда она пошатнулась. Прикрыв киску обеими руками, она отвела взгляд, словно замешкавшись. Северус пока что не обратил на ее действия внимания: стыд был тем чувством, которое стоило посмаковать. Когда он встал и подошел к дивану, Гермиона повернулась, стараясь держаться так, чтобы скрыть от его взгляда задницу. Северус жестом показал ей подойти к дивану. – Перегнись через подлокотник, расставь ноги, руки положи на сиденье. Взгляд Гермионы метнулся к дивану, и Северус понял, что она едва сдерживает нервную дрожь. Преисполненная в равной степени волнения и нетерпения, она оступилась, но все же смогла подойти и лечь туда, куда он приказал. Обернувшись через плечо, она поймала его взгляд, будто ожидая одобрительного кивка. Однако увидела лишь коварную ухмылку. Изогнув бровь с распутным выражением на лице, Северус положил руки на ремень – и ее глаза округлились, став по размеру с блюдца. – Тебя пороли раньше? – спросил он, со щелчком расстегивая пряжку. – Нет, сэр, – ответила она дрожащим голосом. Северус вытащил ремень и сложил его пополам. – Для начала ты получишь шесть ударов. Сообщи мне, если не сможешь выдержать все. – Да, сэр. Северус подошел ближе и прикоснулся ремнем к ее ягодицам, примеряясь. Боже, он не делал ничего подобного, кажется, уже целую вечность. Ему не хотелось думать о конкретных цифрах: это напомнило бы ему о его возрасте. Находиться здесь и сейчас казалось таким естественным. Таким правильным. При виде ее приподнятого зада у него заныло в груди. Как ему этого не хватало! Он отвел руку и плавным движением опустил ремень на обе ягодицы. Щелчок был похож на выстрел. – Ай! – Гермиона подпрыгнула и принялась яростно тереть задницу. – Это жутко больно! Снейп никак не отреагировал. Он просто наблюдал. Казалось, ее начало беспокоить то, что она вот так сразу бросилась в омут с головой. Удар был жестким, но не во всю силу. Далеко не во всю. Красная полоса, проступившая на ее заднице, будет невыносимо жечь и болеть первую минуту, а затем боль утихнет, а жар расползется. Интересно, не передумает ли Гермиона продолжать? – Слишком сильно жжет? – спокойно спросил он. – Да! – в ее глазах стояли слезы. Северус кивнул, не обращая внимания на ее осуждающий взгляд. – Тогда, возможно, тебе стоит снять блузку и остыть. Гермиона замерла, перестав тереть задницу, и озадаченно наморщила лоб. – Вы хотите, чтобы я была голой? – Желательно… а затем снова наклонись над диваном. Выполняй. Она осторожно стянула блузку через голову, не сводя с него взгляда, будто считала, что это какой-то трюк. – Лифчик тоже, – добавил Снейп, многозначительно кивая на оставшийся элемент одежды. – Я не хочу быть голой, если вы одеты. Северус закрыл глаза и потер переносицу. Кажется, она пропустила самое важное в той главе об унижении. – Мы здесь не торгуемся, мисс Грейнджер. Когда ты подчиняешься кому-либо, это естественным образом вызывает страх и беспокойство, но ты справилась со смущением тогда, в библиотеке, и точно так же сможешь справиться и здесь, у себя в гостиной. Я знаю, что первый удар довольно болезненный, но я хочу, чтобы ты сосредоточилась на боли и сказала, осталась ли она такой же сильной, как и минуту назад? Гермиона задумчиво потерла ягодицу одной рукой. – Нет, вовсе нет. – Жар распространился? Она коротко кивнула. – Куда же? Гермиона закусила губу и тихо ответила: – К моей киске. Северус понимающе кивнул. – Я буду делать перерывы между остальными ударами, чтобы ты привыкла. Это единственная уступка, на которую я пойду. Если ты выдержишь все удары, не подскакивая, я поглажу твою задницу, когда мы закончим. – И заставите меня кончить? Снейп не смог сдержать улыбки. Она все время торгуется. Люциусу это пришлось бы по душе. – Если ты будешь хорошей девочкой, то несколько раз. Ее глаза вспыхнули, зрачки расширились, словно расползающиеся чернильные кляксы, и, не говоря больше ни слова, она расстегнула лифчик и наклонилась над диваном. Стоило признать, не последнюю роль здесь явно сыграла пресловутая гриффиндорская храбрость… или все дело было в вовремя сказанной волшебной фразе про «хорошую девочку». Северус примирительно провел пальцами по розовой полоске, пересекающей ее задницу, без слов отмечая проявленное Гермионой мужество. – Ты готова продолжить? Она кивнула, и ее спина и руки напряглись в ожидании следующих ударов. Снейп крепче сжал ремень, наслаждаясь ощущением прохладной кожи под пальцами, которая была почти невесомой, но могла причинять такую сильную боль. Какой удобный инструмент и как красиво он раскрасил ее податливую плоть. Страстно желая посмотреть, как на ее заднице загорится следующая полоса, Снейп опустил ремень с громким шлепком. – Ай! – Гермиона топнула ногой и потянулась назад, чтобы дотронуться до ягодиц. – Обрати внимание на боль, – пробормотал он, наблюдая, как она осторожно гладит красную полосу. Потирая ягодицу, она непроизвольно оттягивала ее в сторону, демонстрируя ему сморщенное отверстие ануса. – Проследи, как она трансформируется и куда растекается. Когда жжение сменяется пульсацией, а та – теплом? И когда оно доходит до твоей киски? Гермиона продолжала потирать кожу еще около минуты, но ее рука замедлилась, стоило жжению утихнуть. Когда она, не жалуясь, вернулась в исходную позу, Северус улыбнулся и положил левую руку ей на поясницу, показывая, как он доволен ею. Она тяжело дышала, но в остальном казалась спокойной. Похоже, она могла терпеть боль от ремня, пока он давал ей достаточно времени, чтобы совладать со всей гаммой ощущений. – Готова? – Да, сэр. – На этот раз не трогай ягодицы. Я сам поглажу их. – Ладно. Не убирая руку с ее поясницы, он нанес следующий удар. – Ой! Черт! – несколько секунд она балансировала, встав на цыпочки, но затем расслабилась. Северус провел рукой по ее горящей заднице, унимая боль. На этот раз Гермиона успокоилась гораздо быстрее. Не прошло и полминуты, как ее тело обмякло, как у сонной обласканной кошки. – Хорошая девочка. Готова к следующему удару? – Да, сэр. Он удерживал ее кончиками пальцев, не надавливая, а просто обозначая свое присутствие. Шлеп! – А-а-ай! – Гермиона топнула и согнула колени, извиваясь, будто нижняя половина ее тела была одержимой. Снейп провел ладонью по обеим ягодицам, медленно и методично снимая напряжение. Когда она, глубоко вздохнув, уткнулась лицом в сиденье дивана, он скользнул левой рукой вверх по ее спине, коснулся волос, шеи и вернулся вниз к выпоротой заднице. Он буквально впитывал увиденное. Этот зад станет его шедевром. – Осталось всего два. После следующего удара я не буду тебя гладить. Ты сама справишься с болью и скажешь мне, когда будешь готова продолжить. Но после последнего удара я нанесу на твою попку лосьон и буду гладить, пока ты не почувствуешь себя лучше. Где он стоит? – В спальне. – Где именно в спальне? – На полке в прикроватной тумбочке. – Я схожу за ним. Держи руки подальше от задницы, пока меня не будет. – Да, сэр, – она сложила руки под подбородком и уставилась на подушку. Снейп направился туда, куда Гермиона ходила чуть раньше, и в конце коротенького коридора обнаружил ее тесную спальню. Тюбик с лосьоном нашелся там, где она сказала. На этикетке было написано «Красный апельсин». Северус открыл крышку и вдохнул аромат. Раньше порка никогда не ассоциировалась у него с каким-то конкретным запахом – за исключением запаха кожи и киски, – но он любил цитрусовые. Возможно, если аромат будет вызывать у него определенные воспоминания, он мог бы заново переживать этот момент каждое утро за завтраком, чтобы правильно начать свой день. Когда Северус вернулся в гостиную, Гермиона стояла в той же позе: зарывшись лицом в сложенные руки, вытянувшись всем телом, так что можно было рассмотреть его во всех подробностях, и выпятив задницу, которая притягивала к себе взгляд. – Ты готова продолжить? – Да, сэр. Северус положил тюбик на столик и взял ремень. – Раздвинь ноги, девочка. Нет смысла скрывать: мы оба знаем, какая ты мокрая. Я чувствую твой аромат отсюда. Уткнувшись лицом в сиденье дивана, чтобы спрятать эмоции, Гермиона чуть шире расставила ноги, но недостаточно, чтобы продемонстрировать то, что скрывалось между ними. Тихо усмехнувшись, Северус встал позади нее и провел кончиками пальцев по пояснице. Когда он коснулся ее копчика, она подняла задницу навстречу его руке, выставляя напоказ половые губы в точности так, как он хотел. Скользнув ниже, Северус дотронулся до расщелины между ягодицами и прошелся по ней вниз туда, где ее киска пряталась между бедрами. Гермиона захныкала в ответ на его прикосновения, и Снейп подтолкнул ее ноги в стороны, раздвинув пальцы. – Шире, – пробормотал он. Гермиона нетерпеливо вильнула бедрами и раздвинула ноги еще на пару дюймов шире. Северус склонил голову набок для лучшего обзора. – Шире. Когда она наконец непристойно расставила ноги, давая полный доступ к своей киске, он нежно погладил ее промежность и прошептал: – Хорошая девочка. Но стоило ей попытаться потереться киской о его руку, он коснулся ремнем исполосованной кожи и предупреждающе похлопал. Он хотел, чтобы она предвкушала удар, жаждала резкой боли, которую причинит ей ремень. И она будет жаждать. Возможно, не сразу, но если боль смешается с предвкушением удовольствия, Гермиона будет стремиться обрести свободу в подчинении так же сильно, как желать физической разрядки. Северусу не хватало человека, с кем он был бы настолько совместим в сексуальном плане, и теперь он с радостью понял, что нашел того, кто хотел именно того, что он мог дать. Люциусу нравились различные извращения, но он сам был далек от подчинения. Он любил безудержный секс, но не умел отпускать себя и полностью погружаться в происходящее: он до последнего цеплялся за любую возможность контролировать ситуацию и был неспособен отдаться в чужие руки. И Северус прекрасно его понимал. К счастью, сам он умел наслаждаться и контролем. Шлеп! – М-м-м! – Гермиона взбрыкнула и дернула бедрами, но послушно держала руки подальше от своей задницы. Северус ритмично и успокаивающе водил большим пальцем между ямочками на ее пояснице. На этот раз ей потребовалось больше времени, но после нескольких глубоких вздохов и заверений, что она молодец, она постепенно расслабилась и обмякла. – Сэр? – Да? – Я чувствую себя странно. – В каком смысле? – Нервничаю… и ощущаю сильное напряжение. Но вместе с тем это возбуждает… и мне страшно. Снейп кивнул. – Ты прекрасно справилась с пятью ударами. Хочешь остановиться? – Нет, но… кажется, я сейчас расплачусь. – Все в порядке. Плачь. Я и не ждал, что ты будешь сдерживаться. – Остался всего один, правильно? А потом вы погладите мою попку? Он улыбнулся. – Да. Ты готова? Она стиснула кулаки, готовясь к удару. – Да, сэр. Снейпу было жаль, что порка подходит к концу, но он предвкушал, как будет гладить ее задницу. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо ему так хотелось позаботиться о девушке после порки, но стоило признать, что его буквально захватило желание погладить ее пульсирующие ягодицы и коснуться разгоряченного лба. Скоро. Глубоко вздохнув, Северус заставил себя сосредоточиться и похлопал ремнем по ее ягодицам, примеряясь, чтобы ударить по чувствительному месту, где задница переходила в бедра. Пришло время испытать ее решимость. Шлеп! – Черт! – ее тело дернулось, но она не взбрыкнула и не попыталась вскочить. Тяжело задышав, она в конце концов расслабилась и обмякла на подлокотнике дивана. – Вот и всё, – мягко сказал Северус. – Можешь встать? Позволь мне сесть, чтобы ты могла лечь мне на колени. Взявшись за протянутую руку, Гермиона обхватила ее пальцами, и он почувствовал, как она дрожит, словно от ужаса, но в ее взгляде не было страха. Там была отчаянная надежда – отражение тоски, которая жила в его душе. Он сел, чтобы скрыть свое потрясение, и помог ей лечь. Когда она с глубоким вздохом опустилась к нему на колени, он погладил ее по спине. Ее непослушные волосы каскадом рассыпались по плечам, и его пальцы дернулись от желания расчесать каштановые пряди, но когда он попытался высвободить руку из ее хватки, она не отпустила его. – Мне нужно открыть лосьон, мисс Грейнджер. Она все так же крепко держала его. – Ты хочешь, чтобы я погладил твою попку, так ведь? – Да, сэр. – Тогда отпусти мою руку. Она даже не пошевелилась. – Мисс Грейнджер, – спокойно сказал он. – Я всю ночь буду вашим пленником? – Да, – просто ответила она. – Вы способный. Думаю, вы сможете погладить мою задницу одной рукой. Конечно, он сможет. Если это необходимо, чтобы успокоить ее, он пойдет ей навстречу. Открутив крышку тюбика большим пальцем, Северус выдавил две большие капли на ее покрасневшую задницу и ладонью размазал лосьон по левой ягодице, сжимая плоть скользкими пальцами. «Как чудесно проходит вечер». – Как твоя попка сейчас? – обыденным тоном спросил он. – Горит, как маленькое солнце. Усмехнувшись, он проверил температуру тыльной стороной ладони. – Соглашусь. А как твоя киска? – Ужасно мокрая. Почему это так меня завело? Это было… возбуждающе, но… от этого не хотелось кончить. – Наше тело не всегда работает в согласии с мозгом. Иногда разум может быть возбужден, а тело нет, а порой все происходит наоборот. – Поэтому у мужчин иногда встает без причины? – Да. Также причина может быть не слишком приятной. Или у них может вообще не встать, хотя они возбуждены. Она крепче сжала его руку. – Мое сердце все еще колотится. – Я знаю. Все в порядке. Просто попытайся расслабиться. Гермиона сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Ее хватка не ослабла ни на мгновение. Как ни странно, Северусу это начало казаться естественным. И он понимал, почему. Он ни с кем не держался за руки… великий Мерлин… больше тридцати лет? Несмотря на свою любовь к прикосновениям, Люциус был не из тех, кто держится за руки. По крайней мере, с Северусом. Последней, кто брал его за руку, была Лили. Кажется, ему было тогда двенадцать, и с тех пор прошла целая вечность. Возможно, ему стоит наслаждаться симпатией Грейнджер к нему, пока она ее вообще испытывает. Снейп намазал лосьоном ее вторую ягодицу, размышляя о том, что они только что сделали и что еще ему хотелось бы проделать с ней. Возможности были безграничными. Если правильно разыграть карты, он обретет горящую энтузиазмом партнершу для удовлетворения своей жажды доминирования – маленькую фурию, которая будет умолять о порке, а затем просить его член. Конечно, Люциус был невероятно страстным любовником, но Грейнджер обладала определенной мягкостью, которую Северус больше ни в ком не встречал с момента безвременной кончины Нарциссы. И это пробудило в нем нечто, чему он сам не мог дать определение. Что же это было? Способность к сопереживанию? Возможно. Хотя там явно крылось что-то еще, что у него пока не получалось осознать. Погруженный в свои мысли и сосредоточенный на ее мягких горячих ягодицах, он не сразу понял, что Гермиона не просто прерывисто дышит, а плачет. Он застыл, тут же позабыв обо всем. – Что случилось? – Я не знаю, – прошептала она дрожащим голосом. – Зато знаю я. Это последствия выброса адреналина. Может быть, повернешься и сядешь ко мне на колени? Она замешкалась, словно не сразу поняла, что он сказал, но затем встала и повернулась, подтянув ноги так, чтобы сесть на его бедра сверху. Ей пришлось отпустить его руку, и Снейп ощутил укол сожаления, что больше не чувствует ее прикосновение. Обняв ее рукой за талию, он притянул ее ближе, надеясь вернуть ощущение единения. – Обхвати меня руками. Все хорошо. Гермиона посмотрела на него, шмыгнула носом, а затем обняла за шею. – Вот так. А теперь просто расслабься. Печаль пройдет, – он успокаивающе потер большим пальцем ее бедро. – Мне следовало предупредить тебя, что такое может случиться. – Так бывает со всеми? – Зависит от интенсивности и продолжительности воздействия, но да. Чем сильнее ты нервничаешь, тем более подавленно себя чувствуешь потом. – Значит, мне просто нужно вас обнимать, пока это не пройдет? Северус сохранял внешнюю невозмутимость, но смятение нахлынуло на него, как буря. Она хотела его обнимать? Никто никогда не хотел его обнимать. Он ведь Северус-чертов-Снейп. Слово «обнимать» никогда не звучало ни в одной беседе, которая касалась его – даже косвенно. Но Гермиона сказала это без тени иронии, словно его объятия были самым лучшим лекарством от всех ее печалей. – Если от этого ты почувствуешь себя лучше… – осторожно ответил он. Грейнджер положила голову ему на плечо и обняла так крепко, как только могла, тихо всхлипывая ему в шею, как будто у нее кончились силы. Так же, как когда-то плакал Люциус. – Вы погладите мне спину? – прошептала она, судорожно вздыхая. Он стал гладить ее без лишних слов. Никто никогда не искал у него утешения. Никогда. Он с радостью предлагал его Лили, но в детстве он не особенно понимал, что это значит. Он заставил принять утешение Люциуса, который позволял ему почти все. Но то, что вообще кто-то попросил его о помощи, было более чем странно. Снейп знал, как именно ему следует действовать – интуитивно и из наблюдений за окружающими, – но это было для него сродни тому, чтобы в первый раз танцевать фокстрот: выполнять все движения, несмотря на то, насколько непривычными они кажутся для ног. Следующие пятнадцать минут Северус просидел в легком оцепенении, поглаживая ее спину, как запрограммированный робот. Он не знал, что делать и как реагировать. То чувство, которое он испытывал в тот период, когда приходил в себя Люциус, вернулось, пробившись, будто первые побеги навстречу солнечному свету по весне. Это было совсем не то, чего он ожидал, придя сюда. Это было еще лучше. Хоть и ужасно пугало. Как это могло произойти так быстро? Как Грейнджер сумела пробудить это в нем, не прикладывая даже малейших усилий? Она так уютно устроилась, прижавшись к нему, как будто обниматься с язвительным бывшим преподавателем зельеварения было чем-то абсолютно естественным для нее. Она шмыгнула носом. – Сэр? – Да? – Теперь мне намного лучше. Он воспринял это как намек отпустить ее и расслабил руку, но Гермиона не отстранилась. Она прижалась к нему крепче. – Вы будете меня обнимать, пока я буду скакать на вашем члене? Он снова принялся поглаживать ее по спине. – Думаю, тебе следует отдохнуть. – Я отдохнула. Но если вы не хотите… или не готовы, мы можем подождать. – Я пока недостаточно возбудился. Тебе придется меня завести. Она улыбнулась ему в шею. – С радостью. Тогда я сначала сниму с вас одежду. Она сползла с его колен, сев рядом, расстегнула ширинку и стянула брюки до колен. Не успел он и глазом моргнуть, как ее горячая рука уже ласкала его сквозь тонкую хлопковую ткань черных боксеров. Его тело отреагировало мгновенно, а член вернулся на боевую позицию, словно по тревоге. – Вы снимете рубашку, чтобы я могла ощущать ваше тело? – прошептала она, и ее горячее дыхание коснулось его уха. По его спине прошла волна дрожи, и внутри все перевернулось. – Ну если ты так вежливо просишь, – съязвил он. – Может быть, поможешь мне с обувью и носками, чтобы я… Она соскользнула к его ногам и начала раздевать его, прежде чем он успел договорить. Справившись с ботинками и носками, она взглянула на бугор у него на трусах, и все тело Северуса напряглось. В животе все перевернулось, и нервная волна покатилась вниз по кишечнику, но, к счастью, мошонка была достаточно напряженной, чтобы перебить волнение возбуждением. Это сильно обескураживало… но вместе с тем было так приятно. Приподняв бедра, он спустил трусы к брюкам, вздохнув с облегчением, когда понял, что они к нему не прилипли. Гермиона ухмыльнулась и стянула их с него, пока он расстегивал рубашку. Пока Северус отвлекся на пуговицы, она застала его врасплох, неожиданно вобрав его член в свой влажный рот. Когда он опустил взгляд, она смотрела на него, и ее губы, обхватившие член, растянулись в робкой улыбке, словно она была не уверена, может ли позволить себе такую вольность, не спросив сначала разрешения. Северус положил ладонь ей на щеку и двинул бедрами навстречу. – Вот так. Не спеши, – сейчас было не время играть в самоотречение. Она обвела языком головку и лизнула уздечку. Боже! Эта девушка заслуживала «Превосходно» за оральные ласки. К тому времени, как Снейп расстегнул и отбросил рубашку, его член, зажатый у нее в кулаке, гордо стоял и блестел, как новенький сикль. Не в силах больше выдерживать ее поддразнивания, Снейп отстранился и поманил Гермиону обратно к себе на колени. – Хорошо. Иди сюда. Взобравшись на него, она встала коленями по обе стороны от его бедер и уселась сверху. Ощущения от близости ее теплого обнаженного тела были просто фантастическими, а от того, как она терлась о него, его кожа вспыхнула. Северус хотел ее больше, чем мог себе представить, он жаждал оказаться внутри нее и почувствовать, как она сжимает его. Гермиона прижалась мокрой промежностью к его пылающему члену и начала тереться. Не прошло и десяти секунд, как он уже был весь покрыт ее смазкой от головки до основания. В пылу своего похотливого энтузиазма она умудрилась даже залить его яйца и низ живота. Чтобы не сойти с ума, Северус схватил ее за бедра обеими руками и приподнял. – Всё, – прорычал он. – Достаточно. Опустись на меня сверху. Улыбнувшись, она дотянулась рукой до члена и направила его в себя. Затем она осторожно начала опускаться вниз, вбирая его внутрь дюйм за дюймом. Северус затаил дыхание. Ее влагалище было настолько распухшим, что, казалось, оно пытается выжать из него все соки. Он никогда не чувствовал ничего более потрясающего за всю свою жизнь. И Гермиона, должно быть, ощущала то же самое, поскольку ее веки трепетали так быстро, как будто у нее начался припадок. – Вот это моя девочка, – пробормотал он. – Тебе хорошо от того, насколько растянута твоя киска? Она кивнула головой в знак согласия, но тут же застыла, когда он ткнулся в шейку матки. Впившись ногтями ему в плечо, она сидела с открытым ртом, казалось, целую вечность. Двинув бедрами, она разрушила чары оцепенения, и они оба застонали. Северус встретился с ней взглядом: ее глаза обжигали, как шоколадная лава. Ее нижняя губа задрожала, и она несколько раз судорожно втянула воздух. Если бы у его члена было лицо, его выражение было бы точно таким же, как у нее сейчас: опьяненным экстазом на границе с оргазмической паникой. – Двигайся, – сквозь стиснутые зубы сказал Северус. – Я хочу почувствовать, как твоя киска сжимается вокруг моего члена. Покажи мне, как сильно ты его любишь. Гермиона бездумно кивнула и начала раскачиваться, так что его член выскальзывал из ее мокрого отверстия и входил обратно так медленно, как только было возможно. Мерлиновы синие яйца! Удовольствие еще никогда не казалось ему такой пыткой. Переместив руки на ее задницу, Северус обхватил исполосованные ягодицы, следя за тем, не выкажет ли Гермиона признаки боли. Однако она продемонстрировала ему обратное. Ее глаза закатились, ресницы опустились, и она стала двигаться быстрее, сменив темп с мучительного на дразнящий. Снейп осторожно раздвинул полушария ягодиц. – Да-а-а, – протянула она. Северус не сводил с нее глаз, наблюдая, как на ее лице отражается экстаз. Опьяненная ощущениями и похотью, она смотрела на него в ответ и, казалось, была не в силах даже моргнуть. Непроизвольно он уловил яркие картинки ее мыслей и не смог устоять перед тем, чтобы посмотреть повнимательнее. Это было все равно что услышать, как скрипит кровать за закрытой дверью, в которой зияет замочная скважина размером в полметра. Погрузившись в хаос ее мыслей, Северус миновал образы самого себя: свежие воспоминания о том, как она смотрела на него, когда сосала член, как извивалась на его коленях, как трогала бугор на трусах. Было интересно узнать, что именно захватило ее внимание. Затем он наткнулся на ее последние сексуальные похождения из прошлого. Они возбуждали ее даже несмотря на то, что она сама этого не осознавала. Он увидел, как Люциус трахал ее у панорамного окна, за которыми сверкали огни Парижа. Видение было безумно эротичным. Неудивительно, что оно так ее захватило. Затем Северус увидел связанного Драко. Он пытался освободиться, его член был уже кирпично-красным, а смазка растеклась по всему животу. Так вот что Гермиона сделала с ним? Приковала его к кровати? Это не вязалось с ее склонностью к подчинению, которую она демонстрировала до сих пор, но надо было признать, ему нравился ее стиль. Он оставил воспоминания о Драко и проник глубже в ее сознание. Тут они были все вместе в постели Люциуса. А там была их первая ночь в библиотеке. Должно быть, она часто об этом думала, раз образы остались такими яркими. Под ними он обнаружил эфемерные проекции ее фантазий. И они оказались не менее четкими, чем воспоминания, и были похожи на призрачные фильмы. Там было много порки, секса и куннилингуса. Он мог бы находиться здесь вечно и просеивать лавину этой похоти. Погодите… а это что такое? Отработка с профессором Снейпом? «Развратная девочка». Анальные пробки? «Я знал». Порка тростью. Порка паддлом. Шибари. Теперь он понимал, куда дует ветер. Бесчисленные наказания. И контроль. Значит, она действительно жаждала всего того, что он мог ей дать. Некоторые из ее фантазий были основаны на иллюстрациях из книги, но с ней в главной роли. Зажимы для сосков. Пояса верности. Двойные фаллоимитаторы. «Святая Цирцея! Вот что случается, когда хорошие девочки пускаются во все тяжкие». И, черт побери, у нее там былая целая галерея фантазий о клизме. Лучше ему заняться этим как можно скорее. Сразу за клизмой он наткнулся на отголоски самых темных ее желаний. Тех, что пугали ее. Извращений, которые были, по ее мнению, слишком запретными. Он огляделся и улыбнулся тому, что обнаружил. «О нет, малышка, пока что ты даже не приблизилась к запретному. Позволь мне сопроводить тебя в самые глубины настоящего разврата». Каким откровением стало для него вот так взглянуть на Гермиону Грейнджер. Это заставило его посмотреть на нее под другим углом, понять ее и увидеть в совершенно новом свете. Гермиона была невероятно сексуальной девушкой, и мало кто это осознавал. Она хотела одновременно доминирования и подчинения, похоти и любви, нежности и грубости. Ее интерес к порке не был связан с болью – причина крылась в ее разуме. Несмотря на то, что ей нравилось привязывать Драко к кровати и доводить его до безумия, ей также нужна была психологическая разгрузка, которой можно было достичь, передав контроль над собой другому человеку. А именно, мужчине. Однако у нее были специфические требования к этому мужчине. Северус не знал, сможет ли он всем им соответствовать, но… ее желания так тесно переплетались с его собственными, что глупо было бы не попытаться. Северус вынырнул из ее разума, остановившись на мгновение, чтобы мысленно объединить внутреннюю Гермиону с той, которую она являла миру. – Я знаю, чего ты хочешь, малышка. Она тупо моргнула, как будто только что проснулась. – А? – Если ты хотела быть моей маленькой грязной школьницей, тебе нужно было просто сказать об этом. Ее глаза расширились. – Я представляю себе, как ты лежишь привязанная к моему столу, твоя мокрая киска выставлена на всеобщее обозрение, а задницу растягивают мои пальцы. У нас будет целая ночь, чтобы эта попка точно получила все, что ей нужно. Гермиона прекратила двигаться. – Что вы имеете в виду? Протянув руку, он схватил ее за подбородок, чтобы она не смогла отвернуться. – Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. И клизма, о которой ты мечтаешь, – я могу сделать это для тебя… сделать это с тобой. Именно так, как ты хочешь. Но не сегодня. Сегодня я так глубоко засуну пальцы в твою попку, что тебе покажется, будто ты умерла и попала в анальный рай. Так что лучше начинай двигаться, малышка, потому что я собираюсь трахать тебя, пока твоя киска не попросит пощады. Она уставилась на него так, будто он сошел с ума. Северус обхватил руками ее лицо и, наклонив голову, коснулся лбом ее лба. – Я не шучу, юная леди. Если ты сейчас же не начнешь двигаться, я снова уложу тебя к себе на колени и заставлю твою задницу гореть… и мне кажется, ты вряд ли этого хочешь, пока она все еще болит. Предлагаю тебе послушаться меня. Ее бедра начали покачиваться. Слегка. – Вот так, – сказал он с легкой ухмылкой. – Уже лучше, не так ли? Гермиона несмело кивнула. – Ты все еще любишь мой член так же сильно, как и раньше? Уголки ее губ дрогнули, а движения бедрами приобрели более уверенный темп. – А знаешь, почему он тебе так нравится? – Потому что… он делает приятно? – предположила она. Северус ухмыльнулся. – М-м-м, да. Но, думаю, он привлекает тебя по другим, более личным причинам. Разве он не заставляет тебя чувствовать себя… покоренной? Словно ты сдалась на его милость? Она несколько раз моргнула, обдумывая его слова. – Ты ощущаешь себя… в безопасности, когда я внутри тебя. Разве я не прав? Гермиона выглядела абсолютно растерянной и после недолгих размышлений наконец отрицательно покачала головой. – Думаю, тебе нужно, чтобы о тебе позаботились – в самом сексуальном смысле этого слова. Она просто кивнула. – Я знаю, – пробормотал он. – Посмотрим, как много заботы ты захочешь в будущем, но прямо сейчас мой член позаботится о твоей киске. Ты понимаешь? Гермиона снова кивнула. – В тебе живет маленькая непослушная девочка, которая умирает от желания поиграть, и я собираюсь оттрахать ее, чтобы она вышла наружу. Я буду класть тебя к себе на колени при каждой нашей встрече. У тебя будет самая красная попка в Министерстве… и ты будешь просить о большем. Гермиона задвигалась на нем быстрее, ее дыхание, ставшее тяжелым и размеренным, касалось его губ. – Я наполню тебя таким количеством спермы, что ты будешь давиться ею. Я залью твою задницу, лицо и кончу внутрь этой мокрой тугой киски. Ее глаза потемнели, став похожими на два уголька. – Зальете меня всю? «Святая Цирцея, да». Эта девушка настоящее чудо. – Залью тебя всю. Ты моя, малышка. Скажи, как сильно ты этого хочешь. – Я хочу, сэр. Вы правда будете шлепать меня каждый раз, когда мы будем видеться? Из его груди вырвался громкий смешок. – Тебе лучше не медлить, когда я скажу тебе нагнуться. Я спущу с тебя трусики и отшлепаю у всех на глазах, если ты не поторопишься. Она начала скакать на нем неистово, и громкое хлюпанье ее киски свидетельствовало о ее рвении. – Я хочу этого, сэр. – Я знаю. А я хочу дать тебе это. Трепещущие мышцы ее влагалища сдавливали его член мертвой хваткой. Северус зашипел от напряжения и схватил ее за задницу, чтобы подстегнуть. – Кончай для меня, Гермиона. Назови мое имя. – М-м-м, – простонала она. – Да… Северус. О боже! Ее мышцы дернулись, а затем сократились. Снейп зарычал сквозь зубы, сдерживая себя, пока она дрожала в его руках. Он с ней еще совсем не закончил и не хотел тратить время на перезарядку. Он кончит позже. И зальет ее всю. Как и обещал. Сдавленные крики удовольствия сорвались с губ Гермионы, когда оргазм разрушил ее самоконтроль. Наслаждение, терзающее ее изнутри, заставляло тело содрогаться, но Северус лишь крепче прижал ее к себе. Эта кульминация наполовину принадлежала ему, и он желал разделить с ней каждое мгновение. Когда дрожь утихла, Гермиона выдохнула его имя и опустила голову ему на плечо. Он знал, что ей нужно, и начал гладить ее по спине, не дожидаясь просьбы. – Хорошая девочка, – пробормотал он. Он почувствовал, как она улыбается ему в шею, и у него по спине побежали мурашки, спустились прямо к яйцам и рассеялись там среди бурлящей магмы. Гермиона чмокнула его в шею, прямо рядом со шрамом, скрытым заклинанием. Место ее поцелуя начало покалывать, и эти ощущения никак не хотели прекращаться. С удовлетворенным вздохом она прижалась к нему и положила руку на его бешено колотящееся сердце. Снейп провел щекой по ее волосам и закрыл глаза, наслаждаясь теплом ее тела. Несмотря на ноющие яйца, в ее объятиях он ощущал покой. «Я могу и привыкнуть к этому». Когда они завтра встретятся с Люциусом, он объяснит ему схему их взаимодействия. Люциус обожает логику и здравый смысл: Северусу лишь нужно будет донести до него, что стоит на кону. У них всех. С Драко ему тоже нужно будет поговорить, но это будет гораздо более деликатная беседа. Ему нужно будет время, чтобы все обдумать и найти правильный подход. Гермиона пошевелилась, и Северус опустил взгляд. Ее рука соблазнительно погладила его грудь. Член дернулся внутри нее. Дерьмо. План он придумает позже. Рядом с ним девушка, которой явно нужно его внимание. И этот тугой маленький сфинктер сам себя не растянет. ___________________________________________________________________ * (1) «Чего ты ждешь? Это должен сделать я: положить тебя к себе на колени и безжалостно отшлепать. Я способен на это. О, ты увидишь» – Мэтт Суини и Бонни «Принц» Билли.