Квартет

“Grind up on it, girl. Show him how you ride it,” – Beyoncé

(Люциус) Люциус взглянул на Снейпа, который сонно моргал, просыпаясь. Рядом лежала открытая книга, которую он придерживал одной рукой, но про которую явно совершенно забыл. Гермиона, похоже, решила сегодня ночью остаться с Драко, и Люциус всего лишь чуть-чуть ревновал. Плюсы того, что и Снейп, и Гермиона жили в мэноре, заключались в том, что он редко теперь оставался в постели один, пока его мысли проносились в голове со скоростью реактивного «Нимбуса». Частенько Северус приходил просто посидеть с ним, но Люциуса это устраивало. Северус читал, пока он расслаблялся. Они прекрасно подходили друг другу. Однако же ему не хватало того, как Гермиона гладила его по руке, пока он засыпал. Северус больше любил гладить член, чем руку. Не то чтобы Люциуса это не устраивало, но всё же это были совершенно разные вещи. – Северус? Бровь Снейпа взлетела вверх, утащив за собой веко, и он уставился на Люциуса, словно надменный пират. – Что? – Ты ревнуешь, когда Гермиона проводит ночь не с тобой? Закрыв глаз, Северус просто ответил: – Нет. – Тебе не кажется, что Драко удается заполучить ее чаще, чем нам? – Нет. – Да что ты говоришь! Он ведь постоянно трогает ее! – Как и ты. Люциус не считал, что он постоянно трогал ее – только когда она завлекающе выглядела. Хотя, если честно, выглядела она так большую часть времени. – Ей это нравится. Снейп не пошевелился. Возможно, он даже снова заснул. – Я хочу, чтобы она знала, как сильно я люблю, когда она рядом, – сказал Люциус, как будто Снейп просил пояснений. Ответа не последовало. – Почему ты трогаешь ее так редко? Она подумает, что ты ее не хочешь. – Она в курсе, как сильно я ее хочу, – тихо отозвался Северус. – Мне не нужно лапать ее, чтобы доказать это. – Мне кажется, ты ее боишься, – парировал Люциус, просто чтобы вывести Снейпа из себя. Тот открыл оба глаза и посмотрел на него. – Какой абсурд. Эта девушка и мухи не обидит. С чего бы мне ее бояться? Люциус не ожидал столь язвительного ответа. Сам того не зная, он явно задел друга за живое. – Откуда мне знать? Может быть, тебе страшно, что ты так сильно привязываешься к ней. Боязнь обязательств. Северус закатил глаза. – Сказал человек, с которым я пробыл вместе больше тридцати лет. Подловил. – Тогда в чем причина? Если ты не против обязательств, тогда почему же ты сдерживаешься? – Кто сказал, что меня что-то сдерживает? Как тебе в голову пришла эта чушь? Люциус видел по лицу Снейпа, что в нем вспыхнуло раздражение, но это не отпугнуло, а наоборот подогрело интерес Малфоя. – Это потому что она слишком молода? Ты считаешь, что однажды она вдруг поймет, какие мы старые, и уйдет от нас к Драко? – Разве ты еще ничего не понял об ее мотивах? – сказал Снейп с насмешливой ухмылкой. – Я думал, ты более проницателен, Люциус. – И что это должно означать? – теперь ему пришлось защищаться. «То, что я не могу покопаться у нее в голове, еще не значит, что я не проницателен». – Она обожает разницу в возрасте и предпочитает опыт и стабильность, которые приходят с годами. – Тогда какого черта ее так тянет к Драко? Снейп вздохнул. – Она непростой человек. Более многогранный. Не просто похотливая любовница и королева секса, обожающая подчиняться. Ну конечно же, она представляла из себя нечто большее. Неужели Снейп считал, что он настолько поверхностно судит? Люциус отложил спор по этому поводу, чтобы вернуться к изначальной теме разговора. – Тебе не кажется, что то, как она нянчится с ним, – слегка ненормально? Когда она рядом, он ведет себя как ребенок. Снейп язвительно покосился на него, закатив глаза. – Милостивый боже, и правда, почему же он так себя ведет? Люциусу пришлись не по нраву загадки Снейпа. – На что ты намекаешь? Ядовитое выражение лица Северуса сменилось сожалением. – Когда Нарцисса умерла, он потерял свой единственный источник безусловной любви. Гермиона просто дает ему то, в чем он нуждается больше всего. – Именно об этом я и говорю! Разве тебя это… не тревожит? – Нет. Думаю, это можно понять. И прежде чем ты захочешь кинуть в кого-то камень, тебе стоит сначала оградить собственный стеклянный домик. Люциус выпрямился, вперив в него ледяной взгляд. – Если тебе есть что сказать, Снейп, то выкладывай. Северус никак не отреагировал, лишь безразлично посмотрел на него в ответ. – Ты тоже пользуешься ей как заменой Нарциссе. – Нет! – Тогда зачем ты наряжаешь ее так, как оделась бы Нарцисса? Зачем ты увешиваешь ее драгоценностями, когда вы трахаетесь? Почему ты обращаешься с ней как со своей женой? – Как ты смеешь! – Я не осуждаю твои поступки, – мягко проговорил Северус. – Мне просто любопытно. – К твоему сведению, я не пытаюсь превратить ее в Нарциссу. Мы с Гермионой уже это обсуждали. Если бы я хотел себе клон Нарциссы, я бы не выбрал Грейнджер. Даже ты похож на нее больше, чем она. Я покупаю Гермионе подарки и трахаю ее в драгоценностях, потому что мне это нравится. И не говори, что она не прекрасна во всех этих шелках и бриллиантах. И если я веду себя с ней как со своей женой, так это, может быть, потому что мне не хватает жены! – на последнем слове его голос сорвался, и он стиснул зубы в ярости от того, что Снейп так искусно его раззадорил. – Люциус, – сказал Северус, протягивая руку под одеялом и касаясь его голой ноги тыльной стороной ладони. – Я тебя не осуждаю. Я знаю, что всё это столь же необычно для тебя, как и для меня. – А что насчет тебя? – ответил Люциус, так и не поверив, что в вопросах Северуса не крылась намеренная попытка его подколоть. – Ты постоянно называешь ее малышкой и обращаешься с ней как с ребенком. Ваши с ней отношения столь же извращенные, как и у нас с ней, и у нее с Драко. Северус пожал плечами, соглашаясь. – Я никогда и не утверждал обратное. Я тоже использую ее для своих нужд. – Каких же? Северус отвел взгляд, и между бровями у него появилась задумчивая складка. Поразмышляв несколько мгновений, он вздохнул и ответил: – Я хочу заботиться о ней. Снейп и забота? – Она жаждет подчинения так же сильно, как я жажду доминирования. Но чтобы быть по-настоящему счастливой, ей нужна забота. И я хочу дать ей это. Я знаю, что ты тоже этого хочешь. Поэтому ей нравится секс с тобой, ведь это не просто удовольствие: это близость. Мы оба заботимся о ней… только совершенно по-разному. Люциуса поразило то, как глубоко, оказывается, Снейп размышлял над всей это ситуацией. – Если ты хочешь заботиться о ней, тогда почему бы тебе и не вести себя соответственно? Я ни разу не видел, чтобы ты делал первый шаг. Снейп кивнул, неотрывно глядя в темный камин, но так и не ответил. – Тебя беспокоит вероятность того, что она отвергнет тебя? Снейп нахмурился, и Люциус понял, что тот обдумывал это. – Вот почему тебе было так комфортно с Нарциссой, не так ли? Никто бы тебя не отверг: она уже была моей, – Люциус накрыл ладонью руку Снейпа, которая замерла у него на ноге. – Ты ведь знаешь: Гермиона, скорее, отрубит себе руку, чем причинит тебе боль – тебе либо кому-то из нас, если уж на то пошло. Снейп стиснул зубы, выпятив челюсть. Люциус давно не видел у него такого взгляда. Со времен школьных дней. – О, ты уже и так это понял. Так вот что тебя пугает – что ее уведут у тебя… как Лили. – Нет… – прошептал Снейп и отстранился, сложив руки на коленях. – Тогда что же это? – после упоминания Лили разговор всегда стопорился. Люциусу сильно повезло бы, если бы Северус теперь вообще ответил. После долгого молчания Снейп наконец заговорил, по-прежнему смотря куда-то вдаль в стену. – Ты не чувствуешь себя виноватым за то, что заменил Нарциссу Гермионой? Люциус избегал об этом думать, опасаясь нарушить царящую дома идиллию. – Иногда, – он тут же сложил два и два. – Так вот что тебя беспокоит? Ты чувствуешь себя виноватым? Не глядя на него, Снейп кивнул. Люциус как никто понимал его чувства. – Я часто задаюсь вопросом, что подумала бы обо всем этом Нарцисса. Мне интересно, простила бы она меня за то, что я забочусь о другой женщине так же, как заботился о ней. – И к каким выводам ты пришел? – О, а мне и не нужно было гадать. Мы обсуждали, что будем делать, если кто-то из нас умрет. Конечно, это было еще во времена нашей молодости: нам нужно было думать о Драко. Но Нарцисса тогда сказала мне, что, если она умрет, а я останусь жить, то она хотела бы, чтобы я снова женился, – он мягко улыбнулся, вспоминая, какой красивой она была в своем шелковом пеньюаре, с волосами, сверкающими в лунном свете, что озарял их кровать. – Она сказала, что знает, что мне нужно кого-то обнимать по ночам и что она не хочет, чтобы я был несчастен. – Нарцисса и правда так сказала? Люциус кивнул. – Мне кажется, она хотела… Тук-тук-тук. Взгляды обоих мужчин устремились к двери. – Кто это? – воскликнул Люциус. – Гермиона Джин Грейнджер. Оба усмехнулись от ее ответа. – Входите, Гермиона Джин Грейнджер. Гермиона, одетая в нежно-розовую пижаму с шортиками, проскользнула в комнату. Ее волосы были заплетены в косу. Она выглядела прелестно, и при виде нее Люциус улыбнулся. Она замерла, едва завидев их в постели вместе, и ее губы растянулись в развратной ухмылке. – Я вас отвлекла от чего-то? – с надеждой спросила она. – Нет, мы договорим позже. Что такое, принцесса? Тебе что-то нужно? Северус перекатился к краю кровати. – Я вас оставлю. – НЕТ! – выпалила Гермиона. Снейп замер и уставился на нее на мгновение, а затем сел обратно. Явно довольная обстановкой и компанией, Гермиона забралась в изножье кровати и заползла в узкое пространство между ними. – Я как раз пришла, чтобы сказать Люциусу, как я соскучилась по вам всем одновременно. Но ты уже здесь. Снейп приподнял одеяло, чтобы она могла забраться к ним. Ухмыляясь, Гермиона устроилась поудобнее и провела рукой по бедру Люциуса. – Ты голый? – Я ведь всегда сплю обнаженным, не так ли? Гермиона повернулась к Снейпу, но, когда она обнаружила, что он был в пижамных штанах, ее улыбка дрогнула. – Тебе тоже стоит спать голым. Я хочу играть с тобой. Северус ухмыльнулся. – Я не играю, мисс Грейнджер. – Нет, играешь, – она стянула футболку через голову, обнажив грудь. – Вчера ночью мы играли в развратную отработку с профессором Снейпом. Темный взгляд Северуса скользнул по ее груди. – Туше. Люциус ухмыльнулся ему. – Профессор Снейп снова оставил твою задницу всю в синяках, как в прошлый раз? Дай-ка взглянуть. Гермиона взвизгнула, хохоча, когда Люциус попытался стянуть с нее шорты под одеялом. – Хватит меня щекотать! Я покажу! Покажу! Люциус откинул одеяло, чтобы посмотреть. – Перевернись, дорогая. И подними попку. Гермиона перевернулась на живот и выгнулась, извиваясь так, словно у нее в трусиках была крапива. Усмехнувшись тому, как она при этом хихикала, Люциус стянул ее хлопковые шорты вниз, обнажив полузажившие темно-розовые следы по ягодицах. Он провел ладонью по свидетельству их «игры», и Гермиона удовлетворенно вздохнула. – Выглядит красиво, принцесса. Ты сказала Северусу спасибо? – Я прокричала. Северус улыбнулся, и его бесстрастное лицо смягчилось. – Хочешь показать Люциусу, какой хорошей девочкой ты можешь быть? Гермиона поёрзала и подняла задницу выше. – Да, сэр. – Сними с нее эти шорты, – Северус кивнул на ее бедра. – И проверь, насколько она мокрая. «М-м. Шалости перед сном. Обожаю». Люциус быстро снял с Гермионы пижаму и отбросил в сторону. Когда он скользнул рукой по гладкой внутренней поверхности ее бедра, она призывно и распутно раздвинула ноги, однако он сразу же понял, что она не была мокрой. Когда она возбуждалась, большие половые губы сами собой приоткрывались, являя взгляду влажные малые губы. Сейчас же они были печально сомкнуты и выглядели уныло поникшими. Он раздвинул их, чтобы перепроверить. – Она не мокрая. Просто легкая естественная влажность. Северус повернулся на бок и провел рукой по ее спине до самой задницы, а затем похлопал по ягодице, так что сочная плоть соблазнительно заколыхалась. – Не хочешь дать ей первый раунд? Люциуса заворожило гипнотическое колыхание ее задницы. Он погладил вторую ягодицу, а затем хлопнул по ней, чтобы она продолжала покачиваться, как желе. – Хм-м-м. Я уже давно не шлепал эту маленькую попку. Давай-ка вспомним, как это делается. Если Северус собрался сегодня вечером дирижировать ими всеми в некой развратной игре, Люциус был готов участвовать. Новизна всегда была приятна: в конце концов, разнообразие придает жизни пикантности. А Гермиона обожала порку больше, чем все девушки, которых он когда-либо знал. Всего лишь раз предупреждающе хлопнув по заднице, он резко опустил на нее ладонь. На правой ягодице проступил розовый отпечаток его ладони – словно автограф, – и Люциус для симметрии шлепнул по второй половинке. Гермиона лежала, вытянувшись, на животе, и в такой позе ее задница, казалось, жила своей жизнью, двигаясь так, как было бы невозможно, если бы она нагнулась. Возникшая от шлепков дрожь, пробежавшая по коже, была восхитительна. А цвет - c’est magnifique. Он дал ей пятнадцать шлепков, отчего она тут же стала хныкать и извиваться, подаваясь бедрами навстречу кровати, как будто трахала простыни. Северус дал ему знак остановиться, а затем тыльной стороной ладони проверил температуру кожи. – А теперь вы намокли, мисс Грейнджер? – Да, сэр. – И почему же? – Потому что я обожаю, когда шлепают мою непослушную попку. Люциус тихонько рассмеялся над ее заученным ответом. – Всё верно, – промурлыкал Северус, проводя по расщелине между половыми губами кончиками пальцев. – Что еще тебе нравится? – Когда мою непослушную попку растягивают, сэр. Снейп кивнул Люциусу, и тот положил руку ей на ягодицу: вдвоем они раздвинули их и обнажили отверстие ануса. Гермиона тут же тяжело задышала и заёрзала, в мгновение ока перескочив из состояния простого желания к пылающей страсти. – Расскажи Люциусу, что тебе приходится делать, когда ты плохо себя ведешь. – О боже, – пробормотала она, явно не желая посвящать его в тонкости своих наказаний. Но как истинная гриффиндорка, она конечно же сделала, что требуется, чтобы выполнить приказ. Спрятав лицо, она выпалила: – Когда я плохо себя веду, мне приходится сидеть в углу на стуле для непослушных девочек. – Поясни, что это значит, – потребовал Снейп, свободной рукой касаясь волосков, окружающих анальное отверстие. – Я не хочу, сэр. Мне слишком стыдно. – Люциус не станет над тобой смеяться. Наоборот, это его только заведет. Ты ведь хочешь его возбудить, не так ли? – Да, сэр. – Тогда расскажи ему. Гермиона повернулась к Люциусу, по-прежнему пряча лицо за подушкой. – Северус шлепает меня до красноты, а затем я должна сидеть в углу на стуле для непослушных девочек. Вот только к сиденью прикреплены… два члена. Люциус восхищенно покосился на Северуса. «Изобретательный извращенец». Снейп покачал головой. – Маленький это не дилдо, а всего лишь довольно длинная пробка. – Сначала я должна пососать ее, чтобы увлажнить, – пробормотала Гермиона. – Фиолетовый член предназначен для киски. Я должна опуститься на него на всю длину и сидеть, пока Северус не разрешит встать. – А что происходит, если ты не сидишь спокойно или если ты кончаешь в углу? – требовательно спросил Снейп. Гермиона глубже зарылась лицом в подушку. – Я получаю шесть ударов тростью. – И сколько раз ты кончала, сидя на этом стуле? – Хм-м-м… – Оторвись от подушки и скажи четко. Она подняла голову, но смотрела в сторону. – Каждый раз. Люциус не смог удержаться от смеха. – Бедная маленькая попка, – промурлыкал он и ободряющее погладил теплую кожу. – Ты одобряешь то, как Снейп тебя наказывает? – Да, сэр, – довольно ответила она. Северус погладил ее по спине. – Что ж, сейчас моя очередь отшлепать тебя. Ты готова? – Да, сэр. – Думаю, будет лучше, если ты сядешь на Люциуса – на его член на всю длину, и тогда я начну. Она вскинула голову и уставилась на Снейпа, а затем, резко повернувшись в другую сторону, посмотрела на Люциуса и опустила взгляд на его полутвердый член. – Он недостаточно возбужден, сэр. – Тогда возбуди его. – Но… вообще-то я пришла сюда, чтобы посмотреть, как вы ласкаете друг друга. Люциус ухмыльнулся. Дерзости ей было не занимать – как и ума. Наверняка она специально ждала за дверью до тех пор, пока ей не показалось, что они начали, и только затем постучала. Северус ухмыльнулся ему в ответ у нее за спиной. – Я сделаю так, чтобы Люциус возбудился для тебя, если ты примешь большую розовую анальную пробку и будешь удерживать ее во время своей порки, совмещенной с сексом. Ее глаза расширились, но в них не было страха. – Да, сэр. Я согласна. Северус одарил Люциуса коварной ухмылкой и сел. Вытащив из-под подушки палочку, он с помощью невербальной магии призвал из своей комнаты пробку. Дверь распахнулась, и Малфой успел разглядеть проносящееся мимо розовое пятно. Северус поймал пробку одной рукой и протянул ее Гермионе, словно та была подарком. – Люциус, не мог бы ты, пожалуйста, подать смазку? Люциус тут же повернулся и порылся в прикроватной тумбочке в поисках смазки на водной основе. Найдя ее, он положил тюбик рядом с Гермионой и через плечо глянул на пробку. Он понимал, что задумал Снейп: тот пытался заставить ее привыкнуть к двойному проникновению, не напугав. И он выбрал прекрасный инструмент для этого. Пробка была не обычной расширяющейся к основанию формы, а представляла собой маленький силиконовый пенис примерно четыре или пять дюймов в длину и чуть больше дюйма в ширину. К основанию он расширялся, как пробка, и имел кольцо, чтобы его легко можно было вытащить. Это было сродни тренажеру перед первым анальным сексом. – Поменяйся со мной местами, – сказал Северус Гермионе. – Я хочу, чтобы ты смазала пробку и вставила ее, пока я буду… подготавливать Люциуса. – Да, сэр, – со рвением выдохнула она. Они перекатились, поменявшись местами, и Северус лег на бок, оказавшись лицом к лицу с членом Люциуса. Погладив ладонью его бедро, он привычно обвил его рукой, словно обнимая. Крепко схватив Люциуса за задницу, он притянул его ближе, и от прикосновения мозолистой ладони по коже Малфоя пробежали мурашки. А затем умелые губы Снейпа ловко обхватили его член – совсем как во времена их молодости. Глаза Гермионы расширились. Не моргая и не глядя на то, что делает, она открыла смазку и принялась натирать силиконовую пробку. Когда та стала скользкой и блестящей, она легла на бок, положив голову рядом с головой Люциуса. Тот наблюдал за выражением ее лица, пока она смазывала себе задницу. Он обожал видеть, как в нее карих глазах вспыхивали искорки возбуждения всякий раз, когда чувства брали верх над разумом. Бум – и в мгновение ока она буквально растворялась в похоти. Это было величественное зрелище. Люциус не знал, что возбуждало его больше – непревзойденный минет Северуса или вид того, как расширились зрачки Гермионы, словно черные воздушные шары, когда она начала насаживаться на пробку. Ее веки затрепетали, и она закусила губу от усердия, являя собой картину блаженного подчинения. Проворный язык Снейпа скользнул по уретре, и Люциус зарычал, схватив его за волосы и заставляя взять глубже в рот. «Хитрец». Северус прекрасно знал, какое влияние оказывают на Малфоя такие трюки. Им еще предстояло потрахаться, и Люциус не мог так рисковать и кончить Снейпу в рот еще до того, как все начнется. Гермиона, должно быть, сумела принять в себя самую широкую часть пробки, поскольку она внезапно расслабилась и громко вздохнула. Свободной рукой она потянулась вниз, и Люциус улыбнулся, когда комнату наполнили сочные звуки ласк клитора. Снейп отлично ее вышколил. Или она сама научилась этому трюку? Он никогда не интересовался, как далеко она продвинулась в анальных играх до того, как начала встречаться с ними всеми. – Как твоя попка, принцесса? Она улыбнулась пьяной улыбкой, не отрывая взгляда от покачивающейся головы Северуса. – Очень растянута, сэр. – Ты уже полностью вставила пробку? – Почти. Остался примерно дюйм. – Надеюсь ты уже как следует намокла для меня, чтобы я смог трахнуть твою прелестную киску? У нее перехватило дыхание. – Да, сэр. Насквозь. Снейп наклонил голову и отстранился, так что член Малфоя выскочил изо рта и отпрыгнул назад с такой силой, что разбрызгал слюну по всему его животу. Тяжело дыша, Северус провел языком по влажному члену снизу, как будто бы пропустил там какое-то местечко. – Люциус готов для вас, мисс Грейнджер. Пробка вся внутри? – Да, сэр. Северус сел. – Люциус, ложись посередине, чтобы я мог шлепать ее правой рукой. Малфой переместился, и Снейп расположился на краю кровати. Гермиона, не став дожидаться приглашения, забралась на Люциуса еще до того, как он успел сесть. «Кое-кому здесь не терпится», – с улыбкой подумал он. Боже, он обожал энтузиазм. А уж Гермиона могла скакать на нем как чемпионка. Какая выправка. Какая грация. Какие бедра. Определенно все дело было в бедрах. – Я подожду, пока ты примешь его внутрь, – сказал ей Северус. – Не торопись. Будет очень узко. Люциус гораздо шире, чем твой фиолетовый дилдо. Гермиона кивнула и потянулась вниз, чтобы направить член Люциуса к седьмому небу. Раздался хлюпающий звук, когда она окунула его в натекший из нее водопад, а затем вставила в отверстие, так что Малфою оставалось лишь зашипеть, словно гадюка. Из приятно узкого ее влагалище стало буквально удушающим, и по ее расширившимся глазам Люциус понял, что ее застало врасплох то, насколько член ее растянул. Он схватил ее за бедро, чтобы удержать на месте. – Вот так, милая. Дыши. Задыхаясь, она опустилась еще чуть ниже и сощурилась. Поведя бедрами, она приняла его глубже и расслабилась. – М-м-м… Северус опустился на колени рядом с ней и погладил ее по спине. – Ты в порядке? Она кивнула, и ее голова мотнулась, словно она плыла на корабле по бушующим водам. – Уже почти, – пробормотал Люциус. – Просто дыши. Гермиона встретилась с ним взглядом и снова кивнула. Медленно ее дыхание успокоилось, и она замерла. Люциус тоже не двигался. Если бы он внезапно дернулся, она соскочила бы с его члена. – Хорошая девочка, – промурлыкал Северус. – Тебе нравится? Она кивнула с остекленевшими от возбуждения глазами. – Не можешь говорить? – пробормотал Снейп, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в висок. Люциус прекрасно знал, как можно было быстро вернуть ей дар речи. Отыскав указательным пальцем клитор, он нежно потер его. – А-а-ах-х-х! – она начала покачивать бедрами, с каждым движением насаживаясь на член глубже. – Спасибо, сэр! Северус ухмыльнулся, продолжая поглаживать ее по спине. – Вот это моя девочка. Скажи Люциусу, насколько ты благодарна ему за то, что он позволил тебе сесть на его член. – Спасибо, что трахаете меня, сэр, – выпалила она, запрокидывая голову, чтобы ее закатившиеся глаза не убежали. – Пожалуйста, – прохрипел Малфой. – Чуть ниже, и ты примешь его весь. Гермиона насадилась и застонала, и этот звук, похоже, шел откуда-то из самых глубин ее киски, поскольку Люциус ощутил каждое колебание стволом члена. – Чер-рт! – прорычал он, стиснув зубы, когда вибрация дошла до головки. Взгляд Северуса метнулся к нему. – Мне нужно спрашивать, в порядке ли ты тоже? – Дьявол, она слишком тугая, – прошипел Малфой. – Долго я не продержусь. Гермиона задвигалась на нем быстрее, насаживаясь еще глубже. Когда член наконец вошел до основания, Люциус попытался перевести дух, но она начала скакать, и он смог лишь что-то пробормотать себе под нос, словно сумасшедший. Снейп несколько раз похлопал ее по заднице. – Готовы к порке, мисс Грейнджер? – Да, сэр, – прошептала она. – Пожалуйста. Снейп знал, что нужно ковать железо, пока горячо. Шлеп! Ее киска сжалась, и Люциус застонал хором с Гермионой, хоть и по другой причине. Шлеп! Она вдавила клитор ему в лобок, словно пытаясь расплющить бедный комочек плоти. Люциус хотел потереть его, но она так крепко к нему прижималась, что он не смог втиснуть туда палец. Шлеп! Каждый удар вибрацией проходил по ее телу, эхом отдаваясь в члене Люциуса. Она двигала бедрами, и член проходился по нежным складкам влагалища, грубо задевая шейку матки при каждом толчке. Порка прекратилась, но скачка продолжалась. Должно быть, Снейпу пришлось засунуть в нее обратно пробку, потому что Люциус ощутил, как что-то твердое скользнуло вдоль его члена. – Удерживай ее внутри, малышка. Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп! Гермиона закрыла глаза и продолжила на ощупь. Создавалось впечатление, что она была под кайфом. Протянув руку, Люциус коснулся ее щеки, и она потерлась об его ладонь, как кошка, и открыла рот, демонстрируя жаждущий блестящий язычок. Малфой вложил туда палец, и она начала жадно посасывать. Стон благодарности прошелся по пальцу и отдался в его руке. Звуки порки Снейпа сливались с влажной симфонией между ее ног – ритмичными шлепками разгоряченной плоти о плоть. – Хорошо, – пробормотал Снейп. – Можешь кончить, когда захочешь. Шлеп! – Покажи нам, как ты обожаешь ощущение заполненности во всех твоих дырочках. Шлеп! – Твоя попка ужасно покраснела. Шлеп! – Тебе лучше кончить побыстрее, или завтра ты не сможешь сидеть. Шлеп! – И даже не думай, будто это спасет тебя от твоего стула для непослушных девочек. Шлеп! – Я знаю, что ты близка, малышка. Шлеп! – Я хочу, чтобы ты кончила прямо сейчас, или я снова выпорю стеком твой маленький сладкий клитор. – М-м-м! – Гермиона дико выгнулась, и киска так сильно сжала член, что Люциус едва не прикусил язык. Шлеп! Шлеп! Шлеп! Порка ускорилась, подгоняя ее скакать быстрее, словно лошадь на ипподроме. Мышцы внутри сократились, и Гермиона закричала еще громче. Люциус никогда не видел, чтобы она кончала так сильно. Она выглядела невменяемой. Но счастливой. Это было нужно ей от Снейпа? И неужели то же самое ей было нужно от него самого? Она постоянно повторяла, что ей нравилось то, что они делали вдвоем, но с ним она никогда не выглядела как обезумевшая. Или выглядела? Ему ведь не было видно ее лицо, когда он лизал ей киску. Северус снова пошевелил пробку, и Люциус со стоном кончил, излившись внутрь и покрыв стенки влагалища своим семенем. От пульсации в лобке у него перехватило дыхание. Каждое движение ее бедер выдаивало новую струю спермы из глубины яичек. Слово «удовлетворение» даже близко не могло описать его ощущения в этот момент. Облегчение после такого напряжения было сродни благоговейному трепету. Невероятно вдохновляюще. Выдохнувшись, Гермиона рухнула на него сверху. Люциус обнял ее и прижал к себе, выжидая, пока не опадет член, чтобы вытащить его, не оторвав головку. Из-за пробки ощущения стали намного ярче, но из-за нее же было невозможно выйти из влагалища. Северус наклонился и прижался губами к ее щеке. – Хорошая девочка. Куда ты хочешь мою сперму сегодня? В рот? На попку? В киску? Гермиона повернула голову. – Можно куда угодно? Он ухмыльнулся. – Такова награда для хороших девочек. – Можешь вытащить пробку и кончить мне в задницу? Северус стрельнул взглядом на Люциуса, и тот в ответ выпучил глаза. «Ну, чего же ты ждешь?» – Ты имеешь в виду вставить член тебе в попку или просто прицелиться в дырочку? – Вряд ли я смогу принять туда член. Я имею в виду просто как можно больше слить в дырочку. Северус усмехнулся и поцеловал ее в лоб. – Да, это я смогу сделать. Ты готова прямо сейчас? – Да, сэр, – радостно отозвалась она и выгнула спину, предоставляя ему удобный доступ. Северус приспустил свои черные пижамные штаны спереди и обхватил рукой член, который уже был твердым, как камень, – из чего Люциус сделал вывод, что Снейпу порка понравилась не меньше, чем Гермионе. Встав на колени позади нее, Северус принялся целеустремленно дрочить, бросив на Люциуса заговорщицкий взгляд и кивнув на ее задницу. Малфой понял, что это значило: приближался роковой момент. Их распутный маленький ангел умирал от желания хорошенько трахнуться в попку. Поглаживая Гермиону по голове, Люциус наблюдал за лицом Снейпа поверх ее плеча. Складка между его бровями стала глубже из-за того, что он полностью сконцентрировался на своей задаче. Это было его обычное выражение лица во время секса. Боль. Удовольствие. Стремление кончить. Попытка не кончать. Всё это выглядело одинаково на лице Снейпа. Одинаково сексуально. – Вытолкни ее, – прохрипел Снейп, и в следующий миг пробка покинула ее задницу. Люциус поднял голову, чтобы посмотреть. Северус поднес влажную головку к расщелине между ягодицами и слил туда всю порцию. Вероятно, внутрь попало изрядное количество – всё зависело от того, насколько быстро сомкнулся сфинктер. С финальным рыком Северус закончил кончать и вытер остатки спермы о расщелину. Люциус улыбнулся и уронил голову обратно на кровать. Ему нужно было заархивировать эту картинку в своей базе памяти. Северус наклонился и поцеловал Гермиону в поясницу. – Ну всё, юная леди. Ты заправлена. Не выталкивай сперму. Я очищу тебя утром. Гермиона сонно улыбнулась и положила голову Люциусу на плечо. – Спасибо, сэр. – Пожалуйста, – мягко отозвался Северус, и Малфой поразился тому, как тепло это прозвучало. – Тебе тоже спасибо, Люциус, – прошептала Гермиона. – Люблю твой член. И мне нравится, что ты точно знаешь, чего мне хочется. Боже, какой же она была милой. Он поцеловал ее в макушку, чтобы удовлетворить свою тягу к милоте. – Ты прекрасна, когда кончаешь, принцесса. Вот только сейчас ты выглядишь ужасно уставшей. Ты готова ложиться спать? – С вами обоими? – спросила она. Снейп кивнул, глядя на Люциуса поверх ее плеча. – Конечно, милая, – согласился Малфой. – Всё, что захочешь. – Я хочу, чтобы здесь был и Драко. Плохо, что мы сделали это без него. Он опечалится, если узнает. Не успел Люциус ответить, как заговорил Снейп. – Ты права, Драко расстроится. Мы умолчим о том, что произошло сегодня вечером. Почему бы тебе не пойти к нему и не позвать сюда, а мы пока приведем себя в порядок? Гермиона осторожно поерзала, извлекая член Люциуса из киски, и мимоходом чмокнула его в губы. – Хорошо, я скоро вернусь. Она соскользнула с кровати и прошлепала в коридор – чуть более пьяной походкой, чем когда пришла. Как только она скрылась за дверью, Люциус бросил на Северуса укоризненный взгляд. – И как, черт возьми, мы будем спать все вместе? Я не хочу всю ночь натыкаться на сына в кровати. Северус очистил пробку заклинанием и отправил обратно в свою комнату. – Уверен, у Гермионы есть на этот счет какие-то мысли. Она не собирается заставлять тебя натыкаться на Драко. И прекрати делать вид, будто твой сын тебе враг. Без него всё давно развалилось бы. Сделай это хотя бы для нее. Люциус задумался. Он действительно хотел, чтобы Гермиона была счастлива – к тому же он и раньше позволял Драко спать в своей постели. Когда ему было четыре, у него был период с «монстрами в шкафу», и у них заняло несколько месяцев, чтобы приучить его снова спать в своей кровати. Тяжело вздохнув, Люциус кивнул. – Ладно. – И очисть себя, – сказал Северус, указав на его лобок. – Здесь пахнет, как после кискиного половодья. Люциус ухмыльнулся. – А мне нравится. – Мне тоже, но я также не хочу, чтобы Драко почувствовал себя третьим лишним. Люциус отыскал свою палочку и заклинанием очистил член. – Так лучше? Северус лег рядом и прижался к нему грудью и промежностью. В его взгляде горел огонь, и таким же жаром пылали гениталии. Запустив пальцы в волосы Люциуса, он скользнул губами по его губам. – Лучше, – подтвердил он.