Квартет

“(Are you ready?) Yes, I’m ready,” – Barbara Mason

(Северус) Северуса удивило, как быстро он приспособился к тому, чтобы делить постель с другими людьми. Переплетенные потные тела и чужое дыхание отовсюду было похоже на идеальный сценарий бессонной ночи. Но вместо того, чтобы до самого рассвета мучиться бессонницей, он понял, что всё, что его окружало, вдруг стало казаться естественным. И даже успокаивающим. Всего лишь через неделю он поймал себя на том, что ждет не дождется, когда они вчетвером соберутся у Малфоя в постели и уютно обнимутся. Гермиона по-прежнему трахалась с кем-то одним из них по вечерам, но к концу дня все медленно подтягивались к «большой кровати». Забравшись туда, они завершали свой день, занимаясь каждый собственным вечерним ритуалом. Например, Гермиона, как и Северус, любила читать перед сном. Люциус, как правило, погружался в чтение какого-нибудь контракта или в подсчеты, записывая цифры в небольшую бухгалтерскую книгу, которую вел для заметок. У Драко порой находились документы, которые нужно было просмотреть перед завтрашней встречей, но если ничего такого не было, то он просто листал журналы по квиддичу или чаще прижимался к Гермионе и тихонько лапал ее, пока она читала. Казалось, она не возражала. Люциуса наверняка уязвляло их длительное взаимодействие, так как он явно считал эти обнимашки дополнительным временем для Драко, но Гермиона каким-то образом умудрилась утихомирить его гнев и удовлетворить обоих Малфоев. Возможно, это произошло благодаря ее безупречному умению поставлять им правильный бальзам для их личных ран. По крайней мере, к Люциусу она определенно нашла подход. Каждую ночь перед тем, как провалиться в сон, руки Гермионы и Люциуса соединялись поверх груди Снейпа. Она гладила и ласкала каждую костяшку, каждый ноготь, пальцами танцуя на его ладони нежнейший танец романтики и тепла. Иногда они с Люциусом вовлекали в это и Северуса, кладя его руку поверх своих и словно образуя башню нежности. Но даже когда Снейп оставался просто наблюдателем, он все равно становился соучастником: его грудь служила им помостом, а сердце билось под их ладонями. Каждую ночь Люциус засыпал, положив голову Северусу на плечо и прижавшись губами к его шее, так что его размеренное дыхание погружало Снейпа в гипнотическую дремоту. Гермиона прилеплялась к нему сбоку, ногой ритмично потираясь об его икру, как секундная стрелка, готовая вот-вот остановиться. В итоге Северус вместо того, чтобы проводить большинство ночей в безрадостном одиночестве, оказался погребен заживо между телами своих любовников. А еще был Драко… Который жаждал внимания и ласки – в особенности от мужчины старше себя. Северус прекрасно понимал, как сильно нужен был его крестнику участливый отец – которого пока что у него не было. Люциус вряд ли сделал бы шаг ему навстречу, а вот Северус не возражал протянуть руку помощи. Если можно было так выразиться. Теперь, когда они делили постель, казалось вполне нормальным гладить Драко по голове, пока он не уснет. И если быть полностью честным с самим собой, Северуса это расслабляло не меньше, чем Драко. Кроме того, боязливо-сдержанная реакция Малфоя-младшего безжалостно задевала струны его души. И его яйца. И такой реакции он сам от себя не ожидал. Не то чтобы он пытался побороть это: он просто задавался вопросом, что же, черт возьми, творилось в его собственной голове. Похоже было, что там что-то перемкнуло. Или, возможно, Гермиона ненамеренно приучила его ассоциировать заботу с оргазмом. Это объяснило бы то, как он порой реагировал. Но не на всё. Дело было в том, что его влечение к младшему Малфою стало прогрессировать с тех пор, как Северус поселился в мэноре. Поначалу ему казалось, что его либидо подстегнуло всего лишь сходство Драко с молодым Люциусом – так сказать, всколыхнулись извращенные воспоминания о юности. Но это никак не объясняло его всё возрастающего интереса к Драко, ведь, если копнуть глубже, тот вовсе не походил на отца. В мальчике была заметна уязвимость, которую Северус никогда не наблюдал в старшем Малфое. Может быть, именно это активировало в Снейпе инстинкт защитника? Возможно, Гермиона пробудила какой-то ген заботы в его ДНК? Вполне вероятно. Но еще более вероятным ему казалось то, что внезапное появление в его жизни такого количества секса заставило его переполненный эндорфинами мозг ассоциировать Драко с ходячей сексуальностью. И он больше не мог смотреть на него, не представляя при этом в какой-нибудь скабрезной сцене: как тот кувыркается в кровати с Гермионой, его вздыбленный член блестит от ее смазки, а упругие мышцы на заднице напрягаются, когда он входит в нее. И кто бы не возбудился, думая о чем-то подобном? Однако ему нужно было быть осторожным с этими наклонностями. Возможно, Драко будет интересовать лишь платонический аспект их взаимоотношений. И если так, то Северуса и это вполне устроило бы. Если он испытывал влечение к кому-то, это отнюдь не значило, что ему следовало становиться рабом своих желаний. Кстати, о желаниях… Северус поднял взгляд от книги и посмотрел на поглощенную чтением Гермиону. Она была голой, ее ноги прятались под одеялом, а обнаженная грудь выставлена на всеобщее обозрение. Его член затвердел при виде твердых сосков, напрягшихся на открытом воздухе. Эта маленькая чертовка со своей голой грудью и дерзкими сосками, которые настойчиво требовали его внимания, являлась клеем, который держал вместе их разношерстную команду реабилитированных злодеев. Без нее они бы влачили жалкое существование. Драко продолжал бы заменять настоящие отношения сексом. Люциус так и остался бы в холодных объятия своего золота – и Северус был бы единственным, кто знал бы, что за человек скрывается внутри. А что насчет него самого? Он проводил бы все ночи, запершись в своей лаборатории, и, наверное, давал бы имена пробиркам, разговаривал бы с ними, словно со старыми друзьями, и медленно сходил с ума. Однако, вместо того чтобы страдать в одиночестве и запустении, он процветал. Со своей суррогатной семьей. В своем новом доме. И благодарить за это он должен был Гермиону и ее страстность. По какой-то непостижимой причине она и впрямь желала быть с толпой бывших Пожирателей смерти, имеющих множество душевных ран. Она разглядела в них то, что никто другой не смог увидеть. И она заставила Северуса разглядеть это тоже. Люциус внезапно заискрил очарованием, и от взгляда Северуса не утаилось то, что его старый друг стал буквально источать жизнерадостность. И всё благодаря Гермионе. А кому же еще? Или, может быть, этот сияющий, словно двадцатичетырехкаратное золото, Люциус всегда скрывался в нем где-то глубоко внутри? Возможно, Гермиона была не только их чувственной богиней разврата: вероятно, помимо этого она еще являлась и пылающей богиней трансформации, которая спалила всю нечестивость Люциуса, пока в нем не остались лишь лучшие качества. И то же самое она проделала с Драко, превратив его из высокомерного придурка во внимательного бойфренда. Хотя, на самом деле, Гермиона ничего такого не делала. Одно лишь ее присутствие заставляло Люциуса и Драко меняться и морально расти. Они проделали всю эту работу над собой сами, даже не осознав этого. Стал ли Северус тоже другим человеком? Изменила ли Гермиона и его отношение к миру и сделала ли его более мягким? Если да, то она и впрямь была одаренной ведьмой, заслуживающей второго Ордена Мерлина. Теперь, когда Снейп задумался об этом, он стал чувствовать себя иначе. Беззаботнее. Менее озлобленным. Но разве возможно не меняться к лучшему, имея красивую чуткую любовницу, которая каждый день улыбалась ему сияющей улыбкой в миллион ватт? Было чертовски приятно быть рядом с кем-то, кто видел в нем лишь лучшее – а не состоять в отношениях с человеком, который смирился и неохотно терпел его наименее приятные черты характера. Гермиона действительно хотела его – такого, каким он был. Точно так же, как Лили когда-то благоволила к нему. Люциус ошибался насчет причин, по которым Северус сдержанно вел себя с Гермионой. Это было не из-за страха быть отвергнутым и не потому, что Снейп боялся, что ее уведут у него. Ну… немного все же боялся: плохие вещи порой происходили, судя по истории его жизни. Настоящими причинами были преданность и нежелание предавать. А также привычка. Лили столько лет составляла смысл его существования, что он просто вообразить себе не мог нечто настолько возмутительное, как попытка ее заменить. Это было ниже его достоинства. Он даже не знал, сможет ли вообще жить без опоры, коей являлась для него память о Лили. Он так долго подпитывался этим, что это оставило след в его душе. Конечно, Северус хотел заботиться о Гермионе и понимал, что начинает привязываться к ней, хотя он никогда не позволил бы себе действительно полюбить ее. Ему следовало дистанцироваться от нее, как он сделал это с Люциусом. Снейп собирался дать ей то, в чем она нуждалась, но при этом ему казалось разумным, чтобы более глубокие чувства оставались прерогативой Люциуса и Драко. В любом случае, было сомнительно, что он вообще был способен на подобные чувства. Он давным-давно запер их внутри себя. И было настоящим чудом, что Гермиона сумела раскопать их. Гермиона-кудесница. Снейп улыбнулся про себя и закрыл книгу. Пришло время отплатить ей за благие деяния. Склонив голову, он своим внушительным носом откинул в сторону тонкие прядки волос, что выбились из ее косы, заплетенной на ночь. Коснувшись губами ее уха, он пророкотал бархатным голосом: – Что ты читаешь сегодня? – «Руны на руинах», – пробормотала Гермиона. – М-м-м, – промурлыкал. – Очень эротично. Хихикнув, она кивнула. – Для меня да. – Ты мокрая? Гермиона подняла взгляд, и в ее карих глазах вспыхнули искорки задора. – Нет. – А хотела бы быть? Ах! От ее улыбки у Северуса всё перевернулось внутри. – Что ты задумал? – хитро спросила она. Северус оглянулся на Люциуса, который в ответ вопросительно поднял бровь. Кивком Снейп дал понять, что Малфою стоит отложить работу в сторону, и любопытный взгляд Люциуса мгновенно сменился заговорщицким. Повернувшись обратно к Гермионе, Снейп дал старт своей игре, пощекотав кончиком языка ее ухо. – Неважно, что задумал я, важно, что в голове у тебя, малышка. Я знаю, что за фантазия крутилась там последние пару недель, и мне кажется, пора наконец воплотить ее. Стоило ей осознать его слова, как она резко вздохнула, и по ее груди расползся румянец. – Думаю, ты слишком долго ждала того дня, когда тебя возьмут в твою тугую попку, – протянул он, выговаривая каждое слово так, что оно обволакивало ее, словно мед. – Признайся честно, моя малышка готова к своему первому анальному проникновению? Гермиона вложила свою руку в его и сжала его пальцы мертвой хваткой. – Я… готова… но… мне страшно. – Я знаю, – пробормотал Снейп. Почти все нервничали в первый раз, но он был уверен, что ей понравится – если она сможет расслабиться. – Поначалу возможны странные ощущения, но я обещаю, что тебе не будет больно. Мы все позаботимся о том, чтобы тебе это понравилось. – Вы все трахнете меня в попку? Северусу не нужно было гадать, что ее беспокоило. – Я буду последним, после того как ты разогреешься. – Что, если я не смогу вытерпеть? – Тогда мы прекратим. Всё зависит от тебя – от того, что хочешь ты. Тебе нужно всего лишь сказать нам, что ты больше не можешь. Нет никаких обязательств, и ты ничего не должна. Мы просто хотим доставить тебе как можно больше удовольствия. Ну как, тебя заинтересует подобное предложение? – поддразнивающе спросил он. – Да, сэр. «Уже «сэр»? Кажется, пока мы тут разговариваем, малышка уже намочила своей смазкой простыни». Северус запечатлел несколько нежных поцелуев от ее щеки до уха, положив ее дрожащую руку к себе на колени, чтобы хоть немного унять ее волнение. Позволив ей нервно сжать его правую руку, левой он погладил ее по бедру. – Думаю, нам следует включить пару твоих… самых тайных влажных фантазий в наш подготовительный процесс. – Что ты имеешь в виду? Он двинулся рукой выше, легонько погладив мягкие волоски на лобке, но намеренно избегая проникать во влажную расщелину. Клитору стоит подождать, пока ее задница не получит всё приличествующее ей внимание. – Это значит, что на этот раз я не собираюсь использовать очищающее заклинание, как бывает обычно. Я сделаю это старомодным способом. Гермиона замерла. – Ты хочешь сказать… – М-м-хм-м, – прогудел Снейп, касаясь носом ее уха. – Я приобрел набор для клизмы специально для тебя на следующий же день после того, как увидел, как ты смотрела на те картинки в книге. Ее лицо тут же вспыхнуло, и жар обжег ему нос. – Я знаю, как сильно ты этого хочешь, – прошептал он ей в шею. – И я знаю, как сильно ты нервничаешь не только из-за того, что тебе предстоит это испытать, но и из-за того, что Люциус и Драко будут смотреть. – Ты позволишь им смотреть? – шепотом перебила его Гермиона, и в ее голосе прозвучал ужас. – Они подумают, что это слишком странно. – Не подумают, – успокаивающе проговорил Снейп. – Они обожают маленькую похотливую девочку в тебе так же сильно, как и я. Не стану тебе врать – смущение будет сильным. Но надеюсь, ты поймешь, что тебе не нужно ничего скрывать от нас. Тебе стоит показать, насколько ты им доверяешь: если ты откроешься им, то и они откроются тебе. – А что насчет тебя? – спросила Гермиона, ища глазами его взгляд. – А что насчет меня? – Ты тоже откроешься? Он уже открылся. Даже гораздо больше, чем ему хотелось бы. Но он был не настолько глуп, чтобы отрицать тот факт, что, если она обнажит перед ним свои самые потаенные стороны души, это подтолкнет недавно появившиеся в нем устремления к новым высотам. – Возможно. – Пусть пообещают, что не будут смеяться. Северус улыбнулся и поцеловал ее в лоб. – Они не будут, – обняв ее рукой за плечи, он коротко прижал ее к себе. – Если ты и впрямь готова, я хочу, чтобы ты сходила в туалет. Я знаю, как сильно начинает тебя беспокоить мочевой пузырь, когда ты волнуешься. – Обещаешь позаботиться обо мне? – спросила Гермиона, бросив на него взгляд из-под ресниц. Сердце Снейпа подпрыгнуло к горлу. Черт побери, она собиралась убить его всей этой своей беззащитностью и взглядом олененка? Приподняв ее подбородок указательным пальцем, он запечатлел у нее на губах невинный поцелуй, чтобы заверить, что он действительно подарит ей заботу, в которой она нуждалась. – Конечно. Обещаю. Казалось, Гермиону порадовал его поцелуй. Или, может быть, она каким-то шестым чувством уловила в нем эмоциональный всплеск. Она погладила его по щеке – что ясно говорило в пользу второй версии. – Хорошо. Я скоро вернусь. Северус поцеловал ее ладонь и погладил по руке. – Не спеши. Я буду здесь, когда ты вернешься. Отбросив одеяло, она подползла к краю кровати и направилась в ванную. Едва за ней закрылась дверь, как Люциус и Драко повернулись к Снейпу. – Что происходит? – спросил Драко, откладывая в сторону журнал по квиддичу. – Да, – требовательно добавил Люциус. – Что за перешептывания? – Она готова, – сказал Снейп, многозначительно глядя на них. – Надеюсь, мне не нужно лишний раз повторять, что мы должны сделать это для нее незабываемым. Она ужасно напугана. – Она хочет, чтобы мы трахнули ее в зад? Сегодня? – недоверчиво спросил Люциус. – Сегодня, – подтвердил Северус. – И прежде чем мы начнем, я хочу воплотить некоторые ее фантазии на тему клизмы, которые она уже давно вынашивала. Губы Люциуса растянулись в развратной усмешке. – Наша маленькая грязная гриффиндорка. – Она заставила меня пообещать, что вы не будете над ней смеяться. – Смеяться над ней? – фыркнул Люциус. – Что за абсурд. Северус повернулся к Драко. – Готов к специальному заданию? Тот выглядел совершенно растерянным. Он ничего не подозревал об их давно вынашиваемых анальных планах, и это заявление, похоже, стало для него настоящим шоком. – К специальному… зад-анию? Северус кивнул: он хотел, чтобы Драко сделал то, что у него получалось лучше всего. Его естественная склонность ко всяческим нежностям сослужила бы добрую службу им всем. – Я хочу, чтобы ты поддерживал ее, пока она будет принимать клизму. Думаю, если ты ее обнимешь и будешь разговаривать с ней в процессе, она расслабится намного быстрее. От столь простого признания его сильных сторон бледное лицо Драко засияло от гордости. – Конечно, я сделаю это. Люциус положил книгу Снейпа на прикроватный столик. – Каким образом ты проделаешь это с ней? – Я купил прекрасный набор – своего рода набор для новичков. Он у меня в ванной. – Как долго ты собираешься заставить ее удерживать клизму? – Очищающий порошок, который я добавлю, действует в течение десяти минут. – Я припас для нее специальную пробку. Можно использовать ее, чтобы помочь Гермионе удерживать воду. Северус улыбнулся. Насколько он знал, у Люциуса не было фетишей на клизмы, но мысль об этом его явно возбуждала: похоже, он пытался проникнуться этой идеей. – Пробка магловская или волшебная? – Волшебная, – словно это было чем-то само собой разумеющимся, ответил Люциус. – Она меняет размер? – Конечно. – Чудесно. Они все услышали, как Гермиона моет руки в раковине, и их взгляды метнулись к ванной. – Она скоро выйдет. Помните, наша главная цель – сделать так, чтобы ей это понравилось. Все дружно кивнули, а затем приступили к подготовке оптимальных условий для их игры. Люциус соскользнул с кровати и стал рыться в комоде, а Снейп направился в коридор, чтобы призвать набор из ванной. Открыв дверь спальни, он с помощью Акцио приманил небольшую коробку с принадлежностями, и она пронеслась по коридору прямо к нему в руки. Когда он поставил ее на комод, Люциус передал ему пробку. – Что думаешь? Она была отличной. Пробка была сделана из прозрачного стекла, но полукруглое основание сверкало, словно там были бриллианты. Северус не был ювелиром: возможно, это были просто стразы. В любом случае, пробка была прекрасной: Гермиона будет выглядеть чудесно с ней между ягодиц. – Ей понравится. Уголки рта Люциуса приподнялись, и это словно по волшебству смягчило его резкие черты. – Не могу дождаться, чтобы посмотреть, как ты введешь наконечник клизмы ей в попку. Она будет на седьмом небе. – Посмотреть, как я введу наконечник клизмы… – повторил Северус, и ему в голову пришла блестящая идея. – У тебя все еще есть зеркала? Люциус все понял за секунду, и его серые глаза вспыхнули. – Да. – Достань их и расставь вокруг кровати. – Мне нравится ход твоих мыслей, – пробормотал Малфой и направился к скрытой двери в гардеробную. Гермиона выползла из ванной с выражением ужаса на лице, прикрываясь обеими руками, хотя все уже сто раз видели ее обнаженной. Северус притянул ее к себе, чтобы собственной наготой развеять все зарождающиеся сомнения и притупить ощущение незащищенности, которое она явно пыталась побороть. Наверное, из них самым опытным по части эмоций был Драко, но, чтобы вечер прошел хорошо, им всем нужно будет поддержать ее. – Все с нетерпением ждут начала шоу. У Люциуса даже есть для тебя подарок, который поможет удерживать воду. Хочешь посмотреть, что это? От ее кивка несколько прядок волос выбились из косы и пощекотали его грудь и подбородок. Северус успел полюбить это ощущение за последние месяцы. Держа пробку на ладони, он продемонстрировал ее Гермионе. – Думаю, он приберегал ее для особого случая. – Она красивая, – сказала Гермиона, касаясь основания. Ее рука дрожала лишь слегка. – Твоя попка украсит ее еще больше. Она попыталась улыбнуться, но ее слишком отвлекло торжественное появление Люциуса. Перед ним, как на параде, плыли три сложенные ширмы, и на его обычно высокомерном лице играла мальчишеская улыбка. – Нашел! – Что это? – спросила Гермиона, и в ее голосе звенела паника. – Куда их поставить? – осведомился Люциус. – Одно над кроватью и два по бокам? Северус кивнул. – Нам стоит еще использовать и твое обычное зеркало… чтобы ей всё хорошо было видно. – Хорошо видно? – неуверенно переспросила Гермиона. Северус погладил ее по голове. – Просто смотри. Взмахом палочки Люциус установил ширмы вокруг кровати. Стоило каждой оказаться на своем месте, как они сами собой раскрылись, образовав стенку и навес и являя взглядам пустую серую изнанку. Малфой направил на них палочку и произнес заклинание: – Имаго. Поверхность всех ширм подернулась рябью, словно по ним прошла волна, и когда всё утихло, остались лишь гладкие зеркала, которые бесконечно отражали друг друга. Драко проверил в ближайшем зеркале, не растрепались ли волосы, и, подмигнув всем, пошевелил бровями, поймав взгляд Гермионы. На ее губах расцвела искренняя улыбка, и Северус вздохнул с облегчением. Драко прекрасно справится с задачей успокаивать ее. – Мы хотим, чтобы ты увидела, какая великолепная у тебя попка, – прошептал Северус, с намеком проводя пальцем по верху расщелины. – Это будет незабываемое зрелище, – он скользнул рукой по ее талии и развернул Гермиону так, чтобы она ощутила, как в поясницу ей упирается член. – Просто взгляни, насколько уже возбужден Драко. Она покосилась на эрекцию Драко, натягивающую одеяло, и ее улыбка засияла вовсю. – Люциус сказал, что умирает от желания увидеть, как насадка клизмы проникнет в твою идеальную маленькую попку. И я должен признать, что мысль об этом преследует меня с того дня в твоей квартире, – он ткнулся в нее членом, чтобы подчеркнуть свои слова. – Думаю, можно с уверенностью сказать, что мне не терпится приступить к делу. Хочешь посмотреть, что я приобрел для тебя, прежде чем мы начнем? Гермиона встала на цыпочки и заглянула в указанную коробку. Снейп вытащил прозрачный двухлитровый пакет с подсоединенной к нему трубкой. – Не беспокойся, я не стану наполнять его полностью на первый раз, – взяв тонкий белый наконечник, он для сравнения приложил его к своим собственным пальцам, чтобы показать, что тут нечего было бояться. – Он даже не толще моего большого пальца. Ты примешь его без труда. Казалось, она испытала облегчение от того, что он не выбрал что-то более толстое. Северус пока что не собирался показывать ей сменные наконечники. На сегодня с нее уже и так было достаточно впечатлений. – Я налью туда теплую воду, а затем добавлю специальный порошок, – Снейп показал ей маленький пузырек с лимонно-желтой смесью, которую он заранее отсыпал в маленький пузырек. – Я сделал его сам. Он удалит всё, с чем соприкоснется и сохранит баланс электролитов. Когда придет время выпустить воду, она будет абсолютно чистой. Лицо Гермионы стало ярко-красного цвета. Северус подавил усмешку и погладил ее по разгоряченной щеке. – Нам не нужно, чтобы жидкость сочилась из тебя часами. Если что-то останется внутри тебя после того, как ты ее выпустишь, всё это полностью исчезнет через пять минут. Тебе придется подержать смесь в течение десяти минут, чтобы она успела подействовать, но не думаю, что для тебя это будет проблемой. Тяжело сглотнув, Гермиона сжала губы в тонкую линию и согласно кивнула. – Драко согласился ассистировать, – продолжил Снейп, ведя ее к кровати. – Он поможет тебе расслабиться. Драко, иди сюда, – лучше всего было продолжать действовать, чтобы у Гермионы не было времени дать волю своему воображению. Драко выполз из-под одеяла и сел, свесив ноги с кровати… и его каменная эрекция шлепнула его по животу. Мерлиновы яйца, неужели в последнее время он постоянно пребывал в состоянии возбуждения? Конечно, Северусу было не на что жаловаться – зрелище было великолепным, – он просто не понимал, как Драко умудрялся не падать в обморок от того, что от головы отливала кровь. Снейп жестом показал ему лечь на спину – отчасти ради его же собственной безопасности. – Хорошо. Сядь на Драко сверху, как в позе наездницы, но прижмись к нему грудью и выпяти зад. Драко помог Гермионе забраться на него и погладил ее тело, пока она устраивалась поудобнее, а затем крепко прижал к себе. – Ты дрожишь, милая. Ты ведь не замерзла? Она отрицательно покачала головой и спрятала лицо у него в шее. – Она просто немного нервничает, – пробормотал Снейп и, наклонившись, поцеловал ее в левую ягодицу. – Драко пока позаботится о тебе, а я пойду и всё подготовлю. – Ладно, – прошептала она. Оставив Драко с его задачей, Северус взял клизму, чтобы подготовить к использованию. Когда он проходил мимо Люциуса, тот одарил его похотливой ухмылкой и, протянув руку, провел ладонью по лобку Снейпа, погладив волоски прямо над членом. Любитель подразнить. Кивком головы Северус показал, что Люциус должен заменить его и помочь Драко с ласками и поддержкой. Люциус кивнул, но, прежде чем отойти, на прощание погладил член Снейпа по всей длине, отчего тот ткнулся ему в ладонь, словно железная труба. Похоже, Люциус именно этого и добивался, потому что он сразу же разжал хватку и с самодовольной улыбкой направился к кровати. Снейп рассмеялся про себя и вошел в ванную. Если бы он знал, что Люциуса так заведет всё это действо, он бы обсудил с ним это еще в их прошлое рандеву в гостиной. Люциус кончил бы в рекордно короткое время – и это было бы незабываемо. Ванная комната в спальне Люциуса являла собой сочетание роскошной элегантности и утонченности. Но вот мраморные полы были чертовски холодными. Северус поморщился, когда коснулся подошвами ног ледяного кафеля на пути к раковине. С помощью магии он отфильтровал воду, а затем нагрел до комфортной температуры. Порошок мгновенно растворился, и Северус покрутил клизму, чтобы он распределился равномерно. Прикрепив тонкую длинную насадку, Снейп открутил запорный механизм на шланге, чтобы выпустить воздух. Всё было готово. Пора было начинать. Его член стал твердым, как камень, и устремился ввысь на крыльях предвкушения всего того, что сейчас должно было произойти. Гермиона жаждала принадлежать им всеми возможными способами. И Снейп в ответ тоже желал дать ей всё, что мог, – если б только у него еще было нечто равноценно важное взамен. Он знал, что Гермиона оценила бы превыше всего – хорошую дозу откровенности, – но его внутренняя система защиты никак не хотела опускать щиты. Казалось, он с самого детства застыл в напряженной защитной позе. И как бы ему ни хотелось ослабить это напряжение, он не мог это сделать, просто захотев. Нет, ему придется исходить из того, что есть. К счастью, его член всегда был любимцем толпы. Вернувшись в спальню, он обнаружил Люциуса, склонившегося у изножья кровати. Он скользил рукой туда-сюда по заднице Гермионы, словно медленно полировал ее до блеска. Северус постучал по клизме, и она поплыла рядом с ним, подобно призраку, наполненному жидкостью. – Смазка? Люциус обошел зеркальную ширму, чтобы достать тюбик из ящика. Когда он протянул его Снейпу, тот передал ему на хранение наконечник клизмы. Открыв колпачок большим пальцем, Северус густо намазал два средних пальца. – Сначала я тебя хорошенько смажу, – сказал он Гермионе, положив руку ей на бедро, чтобы показать, что он рядом. – Готова? – Да, сэр, – пробормотала она Драко в шею. Снейп медленно погладил расщелину между ягодицами, смазывая ее от верхушки до самой промежности и заставив Гермиону извиваться. Как можно нежнее он провел пальцем по коричневому колечку ануса, задевая мелкие волоски. Когда он коснулся углубления, Гермиона расслабилась, и его палец провалился внутрь – ее аппетитная попка пыталась затянуть его, словно вакуум. Под впечатлением от ее безграничного доверия к нему, он начал медленно трахать ее в награду за теплый прием. Обычно, когда они были наедине, она реагировала на все анальные проникновения жалобными стонами и непроизвольными движениями бедер. Очевидно, процесс смазывания перед клизмой тоже не стал исключением из этого правила. Подавшись назад, она жестко насадилась на палец, приняв его еще глубже, а, когда Снейп добавил второй палец, заскулила и удвоила усилия. Северус потрогал тонкую стенку, отгораживающую анус от влагалища, и нащупал область сразу за шейкой матки. Поочередно изгибая пальцы, он нацелился на ее любимое местечко с обратной стороны. – Как ты себя чувствуешь? – Хорошо, сэр, – прошипела она сквозь зубы. – Тебе по-прежнему страшно? – Да, сэр. Он переглянулся с Люциусом, обменявшись с ним молчаливой усмешкой, и положил вторую руку на клитор, едва надавливая. – Продолжай говорить с Драко. Ее складочки были скользкими от смазки, что было добрым предзнаменованием. Если ее настолько возбудило легкое растягивание задницы, то, когда они действительно возьмут ее в попку, она наверняка взорвется как огромная хлопушка на Рождество. Пока ее отвлекла клиторальная стимуляция, Северус добавил еще один палец, чтобы точно расслабить ее перед настоящим проникновением. В последний раз, когда они играли в «Старосту и анальный экзамен», она, не моргнув глазом, приняла три с половиной. И на самом деле, умоляла о большем. Причем довольно громко, если ему не изменяет память. Сейчас всё было немного иначе, но он готов был подождать, пока у нее не пройдет страх перед публикой. И Гермиона не заставила его ждать долго. Когда ее сфинктер признал свое поражение, Северус медленно развел пальцы в стороны и начал двигать ими туда-сюда внутри ее податливого заднего прохода. Гермиона на мгновение замерла, словно давая телу время приспособиться к новым ощущениям, но меньше через минуту продолжила двигаться, и ее бедра задрожали от усилий. Драко обнял ее крепче, и Северус усмехнулся, ощутив, как влажная головка Малфоя-младшего стукнула его по тыльной стороне ладони. Похоже, кому-то слишком понравилось работать Капитаном Поддержкой. – Хорошо, Люциус, дай мне наконечник. Северус вытащил скользкие пальцы из ее задницы и сжал основание наконечника. Люциус уже смазал его, что было весьма кстати, ведь у Снейпа больше не было свободных рук. Прижав кончик к сжимающемуся отверстию, он осторожно ввел его – а затем вытащил, – трахая ее им, просто чтобы посмотреть на то, как она извивается. А там было на что посмотреть. Ее киска сияла как чертов диско-шар. Северусу стало казаться, что Люциус вот-вот сорвется с места и зажжет танцпол. К счастью, Люциус был слишком занят тем, что переворачивал зеркало в золотой раме, чтобы даже подумать о таких ужасных вещах. Северус с благодарностью посмотрел на него и отошел в сторону, чтобы Малфой мог разместить зеркало с максимальной эффективностью. – Повернитесь, мисс Грейнджер. Посмотрите назад и скажите, что вы видите. Обернувшись через плечо, Гермиона смешно вытаращила глаза. – Незабываемое зрелище, не так ли? И посмотри, насколько мокрая твоя сладкая киска, – двумя пальцами он раздвинул влажные половые губы, чтобы она точно увидела ослепительный блеск своего возбуждения. – Продолжай смотреть. Северус повернул регулятор на трубке, и Гермиона ахнула, когда жидкость хлынула в задний проход. Она закрыла глаза и несколько раз резко вдохнула и выдохнула, что прозвучало почти неприлично. Похабник-член Драко радостно и одобрительно подпрыгнул. – Да-а-а, – промурлыкал Северус, продолжая водить кончиком пальца по сочному клитору. – Это приятно, не так ли? Люциус стоял прямо за ним, одну руку расслабленно положив ему на талию и подбородком упершись Снейпу в плечо, чтобы было удобнее наблюдать. Должно быть, ему зрелище нравилось не меньше, потому что его член готов был просверлить дыру в пояснице Северуса. Снейп подался задом ему навстречу, прижавшись к твердой выпуклости. – Люциус считает, что ты выглядишь потрясающе. Малфой усмехнулся ему в шею. – Безусловно, ты восхитительна, принцесса. Когда ты примешь всю воду, я вылижу твою сладкую киску, пока ты будешь ее удерживать. Тебе бы хотелось этого? – Да, сэр, – слова прозвучали невнятно, словно ей было трудно говорить: казалось, она была под кайфом. Колечко мышц вокруг входа дернулось от удовольствия, и Северус придержал наконечник, чтобы Гермиона его не вытолкнула. – Ты у нас такая хорошая девочка. Ты обнимаешь Драко, чтобы не бояться? – Да, сэр. – Вода не слишком быстро вливается? – Нет, сэр. – Скажи, если у тебя будет спазм. – Ощущения просто странные. – Я знаю. Именно так и должно быть. Ты очень хорошо справляешься. Пакет уже почти наполовину пуст. Гермиона судорожно и прерывисто задышала и повернула голову набок, чтобы спрятать лицо у Драко на плече. – Кажется, я сейчас кончу, сэр. – Можешь кончить. Я хочу, чтобы кончала столько раз, сколько сможешь. Драко положил руку ей на шею под косой и, притянув к себе, страстно поцеловал. Умный мальчик. Он давал выход ее маникальной оральной фиксации, в то же время позволяя ей почувствовать безопасность и его любовь – то есть, по сути, добавляя ей уверенности в самый разгар унизительной ситуации и подкрепляя этот сомнительный опыт своего рода наградой, чтобы ее подсознание не восприняло происходящее в негативном ключе. Северус сомневался, что Драко делал это осознанно: скорее, для него это было чем-то само собой разумеющимся. Оргазм охватил ее, и Гермиона выгнула спину с тихим стоном, вырвавшимся из груди. Когда ее стоны перешли в крик, Люциус что-то проворчал и легонько сжал член Снейпа в кулаке, проведя вверх и вниз по стволу. Северус мог бы обойтись и без дрочки. От одного зрелища кончающей Гермионы его яйца напряглись так, будто хотели разделить с ней блаженство и извергнуть свое содержимое. Тяжело сглотнув, он подавил свои порывы и занял все мысли задачей по удерживанию наконечника на месте, что было довольно непросто, учитывая то, как сильно сокращались ее мышцы. Это выглядело так, словно киску охватил спазм, при этом рот Гермионы открывался в беззвучном крике и закрывался с каждым сокращением. Слегка покачивая наконечник, Снейп обеспечил ей еще и глубокую анальную стимуляцию, которая всегда поднимала ее удовольствие на новый уровень. Он хотел, чтобы этим вечером она получила передоз наслаждения. Нет ничего хуже, если давно вынашиваемая фантазия оборачивается чем-то невнятным. Он знал, что, если они с Драко и Люциусом сегодня превзойдут ее ожидания, ей захочется заниматься этим снова и снова – и он намеревался сделать так, чтобы эта его надежда оправдалась. Когда Гермиона обмякла на Драко, как мешок с картошкой, Северус прекратил все ручные манипуляции и дал ей отдохнуть. – Какая же хорошая девочка. И ты уже почти приняла всю воду. Чувствуешь приятную заполненность? – Да, сэр. – Неприятных ощущений нет? – М-м… нет. Это просто странно. Северус поднял пакет, чтобы оставшаяся вода влилась в нее. – Хорошо. Это всё. Теперь я вставлю твою новую пробку. Постарайся удержать воду, когда я вытащу наконечник. Гермиона сжала ягодицы так, что между ними невозможно было просунуть кнат, и Снейпу пришлось выдергивать из нее наконечник, как пробку из шампанского. Вытащив его наконец, он передал всю клизму Люциусу, который магией отправил ее в ванную, а сам занялся смазыванием пробки. Потребовалось несколько минут массажа, чтобы расслабить окаменевшие мышцы ягодиц, но наконец Снейп ввел внутрь кончик пробки. – Вот так, – промурлыкал он. – Она небольшая. Всего лишь как один или два пальца. Впусти ее. Стоило самой широкой части пробки войти, как она тут же встала на место, сверкнув между ягодицами, словно усыпанная блестками звезда. – Я расширю ее внутри, чтобы помочь тебе удержать воду. Готова? – Да, сэр. Снейп провел рукой над основанием, сосредоточившись на том, чтобы увеличить пробку постепенно. Он хотел, чтобы она стала достаточно большой, чтобы было легче удерживать воду, и в то же время, чтобы обеспечить ощущение заполненности, чего, судя по всему, так жаждала Гермиона. С ее губ сорвался стон, и она сладостно выгнулась, показывая, что Снейп преуспел в обеих задачах. – Хорошо, – сказал он, в последний раз целуя ее задницу – на этот раз, чтобы отметить успех. – Всего десять минут, а потом ты сможешь выпустить воду. Люциус протянул руку и с благоговением коснулся того места, куда поцеловал Снейп, словно мог ощутить тепло, оставшееся после этой нежности. – Моя очередь, принцесса.