Квартет

“In my life there's been heartache and pain; I don't know if I can face it again. Can't stop now, I've traveled so far to change this lonely life. I wanna know what love is; I want you to show me. I wanna feel what love is; I know you can show me”, – Foreigner

(Драко) Северус с отцом обменялись непроницаемыми взглядами, но Драко было все равно, что они думают. Он выиграл пари и хотел, чтобы Гермиона принадлежала только ему. На этой большой мягкой кровати. Подальше от любопытных ушей. Северус склонил голову в знак согласия и отступил, усевшись в белое кресло-качалку у двери. Люциус, не торопясь, поцеловал Гермиону в макушку и прошептал излишне долгие слова прощания, но в конце концов отошел и с усталым вздохом растянулся на кожаной оттоманке. Когда эти двое исчезли из поля зрения, Драко полностью сосредоточился на прекрасной девушке перед ним. Она завораживала – даже несмотря на то, что ее волосы сбились в пушистый колтун. Ее глаза были полуприкрыты, будто она находилась в состоянии нирваны, но удовлетворенная улыбка придавала ей развратный вид. Если и была на свете качественно оттраханная девушка, то прямо сейчас она стояла перед ним. Черные кожаные наручи выглядели прекрасно, но ему не хотелось, чтобы она была связана. Ему нужно было, чтобы она его обнимала, а для этого у нее должны были быть свободны руки. В чем тогда удовольствие, если она не сможет прикоснуться к нему? Разве это не наказание самому себе? Положив руку Гермионе на бедро, Драко притянул ее к себе так близко, что ее соски пощекотали ему ребра. – Хочешь освободиться? Гермиона кивнула. – У меня устали руки. Улыбнувшись при виде ее пьяного от секса выражения лица, Драко ловко расстегнул наручник на ее правом запястье, и рука безжизненно упала ему на плечо, словно резиновая. Когда он освободил другое запястье, Гермиона заключила его в объятия, однако не слишком крепкие. – Кажется, ты ослабла. Может, тебе отдохнуть? – Нет, – уверенно отозвалась она, потеревшись носом об его подбородок. – Я могу продолжать – если мне не придется поднимать ничего тяжелого. Драко хихикнул: ему на ум пришла куча шуток о члене. – Я сам подниму всё, что нужно. Ты просто расслабься, – подхватив Гермиону под задницу, он поднял ее на руки, и она взвизгнула от неожиданности, обхватив ногами его бедра, чтобы не упасть. От ее смеха на сердце у него стало светло, словно там зажглась гирлянда волшебных огней. – Это поездка до ближайшей кровати? – спросила она. – Лучше всего у меня получается расслабляться, когда я в горизонтальном положении. – Не ты одна, милая, – пробормотал Драко себе под нос. – Тебе повезло. Так уж вышло, что мы едем в Постельбург в один конец. Рассмеявшись, Гермиона обняла его за шею и стала бездумно покусывать ее, пока Драко шел через комнату. Это была адская поездочка. Драко никогда раньше не носил ее на руках, но теперь смог оценить все преимущества этого действа. Может, им стоит попробовать потрахаться у стены? Или, может быть, она захочет поиграть в женитьбу, и они смогут притвориться, что только что вернулись домой из свадебного путешествия, чтобы он смог перенести ее через порог. «М-м-м, Гермиона в свадебном платье. Такая красивая и… Стоп! Хватит! Помнишь план? Не отвлекайся». Драко посадил Гермиону на кровать и чмокнул в лоб. – Ваш премиум тариф поездки до кровати включает бесплатные услуги камердинера. Просто поднимите ноги. Она удивленно посмотрела на него и прищурилась, как будто он сказал что-то подозрительное. Нежно ткнув пальцем ее в грудь, Драко опрокинул ее на постель. – Я сказал, подними ноги, – не успела она отреагировать, как он схватил ее за ноги и поднял их, прижав к ее груди и выставив мокрую киску на всеобщее обозрение. Гермиона подняла голову и уставилась на него, выпучив глаза, но Драко только усмехнулся и поцеловал ее дрожащую ногу под коленом. Следующий поцелуй пришелся на исполосованную тростью задницу. «М-м-м, теплая». Скользнув губами к внутренней стороне бедра, он двинулся вверх, осторожно подкрадываясь к границам киски. Он не дразнил ее, а просто осторожничал. Мысль о том, чтобы наесться спермы двух мужчин, удерживала его от того, чтобы предаться своим привычным удовольствиям – особенно при условии, что половина порции принадлежала его отцу. Однако действия всегда говорили громче слов, и ему хотелось показать Гермионе, что его желание к ней было безусловным. Неизменным. Будь она няней Грейнджер, или малышкой Снейпа, или принцессой Люциуса – Драко любил ее любой. Даже если в данный момент в ней находились литры спермы. Это не имело значения. Она была для него всем. Сделав глубокий вдох, он ощутил аромат, исходящий от нее. На самом деле пахло не так уж плохо: резкий запах спермы дополнял мускусную сладость ее возбуждения, и эти противоположности неожиданно сливались в нечто гармоничное. Двумя средними пальцами Драко раздвинул половые губы и увидел, как капля жемчужной жидкости сочится из отверстия и стекает к анусу. «Надеюсь, это снейповская». Быстро, чтобы не успеть передумать, Драко зарылся лицом в ее промежность и слизал все, до чего смог дотянуться. – А-а-ах! – вцепившись ему в волосы, Гермиона оторвала его от своего клитора, и Драко поднял голову, встретившись взглядом с ее золотистыми глазами сквозь ложбинку между грудей. Она несколько раз моргнула, явно не находя слов, и он хитро улыбнулся, давая понять, что понимает, что делает. Когда ее рука расслабилась, он нырнул обратно в море смазки и спермы и стал медленно вылизывать каждый дюйм. Он не собирался высасывать из нее жидкости или что-то в этом роде: он просто хотел подготовить ее к следующему оргазму. С ним. Хотя теперь, уже начав свои ласки, Драко должен был признать, что, несмотря на все страхи, вкус был довольно-таки приятным. Возможно, это произошло потому, что жидкость побывала внутри нее и превратилась в нечто вроде заварного секс-крема имени Грейнджер. Чем больше он лизал ее, тем соблазнительнее становился вкус. И слава богу. Конечно, он и раньше глотал сперму, поэтому не испытывал особого отвращения ко вкусу: просто ему не нравился один из ее источников. Но, похоже, большой проблемой это не стало. Драко даже и не подумал, что занимается семейным каннибализмом. Его слишком отвлекло неожиданное сочетание вкусов, окутавших его рецепторы. Возможно, Снейп был носителем какой-то генетической аномалии, которая делала его сперму чересчур вкусной. А может, он просто ел ананасы ящиками. Ананасы ведь делают сперму похожей на конфету. Драко жадно поглощал ее, чтобы Гермиона точно сходила за добавкой. Но, возможно, Снейп просто читал ту же статью и создал какое-то ананасово-пенисовое зелье, чтобы подсадить Грейнджер на свою сперму. Конечно, вряд ли зельевар стал бы заниматься чем-то подобным, но кто знает. Кто знает. Гермиона застонала и вонзила ногти ему в голову, удерживая его, чтобы потереться киской об его язык. «Черт!» Она уже готова кончить? Ласки продлились едва ли минуту. Или нет? Драко точно не знал. Уже не в первый раз он ощущал какое-то измененное состояние сознания во время обеда в "Chez Chat". Время в киске текло не как обычно. Проклятье! Ему хотелось задержаться там подольше, но его целью было возбудить ее языком, чтобы потом смочь довести до оргазма членом. Язык ему еще пригодится для других вещей. Заставив себя придерживаться первоначального плана, Драко поцеловал клитор на прощание и пополз вверх, устроившись в теплом местечке между ее бедер. Гермиона наклонилась, чтобы направить член внутрь, но не успела, так как он перехватил ее запястье, удерживая подальше от себя. Если она сейчас полапает его за член, он сойдет с ума. Ему нужно было не спешить, чтобы мыслительный процесс не отключался. Прижав ее руку к кровати у нее над головой, он изогнулся, приставив член к набухшим половым губам. Гермиона улыбнулась ему и выгнула спину так, что головка прижалась к истекающему влагой отверстию. «Черт! Вот уж спасибо, милая. Как будто я и без этого не был почти на грани оргазма». Отпустив ее запястье, Драко обхватил обеими руками ее плечи и зафиксировал на месте. Он не мог допустить, чтобы она билась о спинку кровати в такую ночь. Без предупреждения Гермиона сделала какое-то вращательное движение бедрами, отчего головка проникла внурь, и Драко чуть не подавился собственным языком. «Салазаровский склизкий змей!» Неужели у ее вагины поднялась температура? Почему там было так жарко? Какое у этого может быть обоснование с биологической точки зрения? Ее внутренние мышцы сжали член, не позволяя сбежать. Вернее, он мог бы... но просто не хотел. Было намного приятнее подчиняться ей. Войдя еще глубже, Драко почувствовал твердость шейки матки, и его член всплакнул, словно вернувшись в землю обетованную после вечности, проведенной в изгнании. Гермиона издала низкий горловой звук, и Драко наклонился к ее шее, чтобы поцеловать сонную артерию. – Гермиона? – М-м-м? Он мягко покачивал бедрами, неспешно толкаясь в нее. – Я должен тебе кое-что сказать, – Драко не мог перестать думать о словах Снейпа, что ему нужно быть честным с Гермионой. – Что же? Драко внезапно начало мутить, желудок стал тяжелым, как свинцовое пресс-папье. Как только он скажет это, пути назад уже не будет. Никогда. Ну и ладно. Он и не хотел возвращаться назад. Он желал идти вперед. С ней. И молился, чтобы она захотела идти вперед вместе с ним. Прижавшись к ней лобком, чтобы вовлечь в игру клитор, он нашел ритм, который заставил ее извиваться под ним. Отлично. Он мечтал об этом моменте много лет и хотел, чтобы все было идеально. Но трудно быть идеальным, если ты напуган до смерти. Ужас всё портил. Конечно, Драко не думал, что Гермиона отвергнет его: просто слишком уж трудно было пойти ва-банк. За всю жизнь он натерпелся достаточно потрясений, поэтому сомневался, что выдержит еще один удар. Напротив, ему не помешало бы душевное исцеление. Драко поднял голову и встретился с Гермионой взглядом. Она одарила его самой хмельной улыбкой, которую он когда-либо видел. Ее пальцы поглаживали его волосы, окаймляющие шею, и у него по спине пробежали колючие мурашки, отчего кожа натянулась так, что аж приподнялись яички. Мерлинова борода! Она была его погибелью. – В чем дело, Драко? Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что отец и Снейп по-прежнему находятся вне пределов слышимости. Так и было. «Ладно. Поехали. Смотри, чтобы тебя не стошнило прямо на нее. Это наверняка испортит момент». Он с трудом сглотнул, не сводя с нее глаз. Один лишь ее взгляд был способен опалить его адским пламенем и исцелить... и он с радостью прошел бы через это прямо сейчас, если бы это дало ему хотя бы еще одну минуту отсрочки. Он не был готов произнести эти слова. Это было ужасно. И все же, несмотря на это, ему никогда еще настолько не хотелось чего-либо. Сделав последний глубокий вдох, Драко прикоснулся губами к ее губам и прошептал три слова, которые хотел сказать последние два года: – Я люблю тебя. Гермиона тупо смотрела на него несколько секунд, и как раз в тот момент, когда Драко почувствовал, что ужин ползет вверх по пищеводу – потому что он явно все разрушил, – она неуверенно улыбнулась, и ее большие карие глаза наполнились слезами. – Я тоже люблю тебя, Драко. Очень люблю. Он выдохнул, не осознавая, что задержал дыхание, и внутри ослабел тугой клубок паники, который стягивал его внутренности, делая их похожими на воздушный шарик, скрученный в виде какого-то животного – скорее всего пуделя. – Точно? Гермиона издала короткий смешок и вытерла глаза. – Да, совершенно точно. Очень-очень точно. Ты в порядке? Драко кивнул. – Просто небольшой сердечный приступ. Буду бодрячком через минутку. Улыбнувшись, она шмыгнула носом. – Не могу поверить, что ты первый это сказал. Я собиралась сама признаться... когда мы останемся одни и будет подходящее время. После этих слов он почувствовал себя значительно лучше. Просто он слегка паниковал, что она сказала это только потому, что он признался первым. – Мне не давало это покоя. Гермиона кивнула в знак согласия и притянула его к себе, чтобы коротко поцеловать. – Мне тоже. Я люблю тебя, Драко. Больше, чем могу выразить словами. Черт побери! – она шумно выдохнула. – Теперь я чувствую себя намного лучше. Драко ответил на ее поцелуй, ощущая огромную радость от того, что для нее это стало таким же облегчением, как и для него. – Я знаю, от чего нам обоим станет еще лучше. Ты скоро кончишь? – Очень-очень-очень скоро, – ответила она, встречая его толчок бедрами. – Мне просто нужно немного быстрее. О, слава Мерлину! Теперь, когда у него полегчало на душе, яйца взбунтовались, тоже требуя облегчения. «Я работаю над этим», – мысленно пообещал Драко. Оставив член глубоко внутри, он увеличил темп, перейдя на «оптимальную трахательную скорость». Из-за резко возросшего ритма толчков скопившийся внутри излишек смазки громко хлюпнул вокруг члена, а яйца интерпретировали этот звук как призыв в атаку. Гермиона прижалась губами к его губам, и Драко застонал, когда ее язык проник ему в рот. Боже, как ему нравилось, когда она так делала. Какая-то сумасшедшая часть его мозга хотела, чтобы Гермиона задушила его поцелуями. Смерть от поцелуев взасос. Словно услышав его невысказанное желание, она положила руку ему на затылок, чтобы он не мог пошевелиться, и прижала их друг к другу теперь еще сверху. Член Драко неистово одобрил эти действия. Яйца грозились обогнать Гермиону, но он умолял их продержаться еще несколько минут. Еще несколько минут. Еще несколько минут. Эта мантра слегка успокоила его бешено колотящееся сердце. Ее тело напряглось в предчувствии оргазма, а затем обмякло. «Святая Цирцея!» Еще бы чуть-чуть и… «Придерживайся тактики, Драко. Ты сможешь. Еще несколько минут». Через тридцать секунд Гермиона обняла его ногами за бедра, выгнувшись всем телом. Едва ощутив, как первый спазм влагалища сдавил его член, он прекратил битву со своей мошонкой. Финал сражения был великолепным. Киска ритмично сжимала член, выдаивая из него всё, что было, и заставляя сердце болезненно биться о грудину. Напряжение от оргазма было настолько велико, что тело не выдерживало. От усилий на глаза навернулись слезы, давление внутри стало почти болезненным. Это было похоже на попытку выплеснуть океан эмоций через отверстие размером с рисовое зернышко. Единственным способом выжить было затопить ее своей любовью. Когда оргазм утих, Гермиона оторвала губы от его губ, чтобы набрать полные легкие воздуха. – Боже! Это было... так хорошо, – выдохнула она. – Черт побери! Драко несколько раз моргнул, чтобы избавиться от ярких вспышек перед глазами. – Это точно. – Вот так трах, – выдохнула она. Он спрятал улыбку, прижавшись к ее плечу. – Это был не трах. – Да ну? - прошептала она и поцеловала его в местечко под ухом, отчего член тут же подпрыгнул. – А ощущалось как трах. – Теперь, когда мы официально пара, нам стоит называть это занятием любовью. Гермиона разразилась беззвучным смехом, запрокинув голову и задыхаясь. Драко не знал, что и думать. Он не шутил. Неужели она не увидела разницы между трахом и тем, чем они только что занимались? У него было ощущение, он излил в нее вместе со спермой свое сердце и душу. – Ты самый милый слизеринец на свете, – сказала она, трижды поцеловав его в щеку, чтобы подчеркнуть последние слова. – Называть «занятием любовью» можно буквально всё, что ты со мной делаешь. Даже когда ты просто держишь меня за руку, я чувствую твою любовь. Драко повернул голову и посмотрел на нее. – Правда? – Конечно. И если я чувствую это от твоей руки, представь, что я чувствую, когда ты внутри меня. Драко улыбнулся и потерся носом об ее нос. – И что же ты чувствуешь, когда я внутри тебя? Гермиона вопросительно посмотрела на него, но, должно быть, решила, что он хочет услышать нормальный ответ, а не какую-то отговорку, поэтому прикусила губу, как делала всегда, когда размышляла. – Ну, думаю, это похоже на то... как я плыву по реке счастья... в солнечный день... абсолютно голая и свободная. Он очень хорошо понимал, что она имела в виду, и его внутренности сделали праздничное сальто назад, ликуя, что он был причиной ее счастья. – Поцелуй меня еще раз, пока я не вышел из тебя. Хочу запомнить тебя такой. Ее взгляд смягчился, и она нежно притянула его к себе и подарила самый незабываемый поцелуй в его жизни. Всё внутри у него растаяло, и он поразился тому, как приятно быть расплавленным любовью. Когда он отстранился, она сонно моргнула, и Драко ухмыльнулся, убирая влажные волосы с ее виска. – Теперь ты готова пойти в нормальную постель? Усмехнувшись, она кивнула. – В нормальную постель. Да. Вряд ли кто-то ждал, что я буду проводить ночи в этой безумной постели. – Здесь хорошо, но я не хочу тут спать. – Слишком много кожи и латекса? – спросила она с улыбкой. – Легко прилипнуть, – согласился он. – К тому же я не хочу спотыкаться о твои штабеля пенисов по дороге в туалет в четыре утра. – Не называй их так, их зовут Люциус и Северус. И мне кажется, ты будешь не против споткнуться о Снейпа в четыре утра. Не попробуешь – не узнаешь. Он изобразил на лице шок. – Ты действительно намекаешь на то, что Люциус и Северус – это твой личный гарем? У-у, я всё расскажу Снейпу-у. Он тебя накаже-ет. – Драко! – со смехом воскликнула она, когда он выскользнул из нее. – Не смей. Я просто пошутила. Он игриво чмокнул ее в нос. – Я знаю. Гермиона обхватила его лицо руками и быстро прижалась губами к его губам. – Ты тоже часть гарема Гермионы. Будешь ответственным за ласки груди. Он приподнял бровь. – Я принимаю эту должность, но, может быть, тебе лучше назначить меня ответственным за оказание первой помощи? – Почему? – Потому что у тебя будет гореть задница, когда я наябедничаю на тебя Снейпу. – Ты этого не сделаешь! – Мне кажется, ты слабо представляешь себе, как сильно мне нравится видеть тебя на коленях у Снейпа. – Не нужно, Драко, – попросила она, усмехаясь. – Ты же знаешь, что няня Грейнджер вернет тебе должок, когда ты в следующий раз накосячишь. – Ах вот как. Ну тогда ладно, – он кивнул, словно соглашаясь, а затем оглянулся через плечо на дверь. – Северус, ты не поверишь, что только что сказала Гермиона. А еще она добавила, что у тебя духу не хватит отшлепать ее за это. Мне кажется, пора ее наказать. Похоже, первым, что ему придется сделать, заняв должность ответственного по оказанию первой помощи, это пришить себе обратно сосок.